Константин Бенедиктович сел за письменный стол, ибо почуял в себе непреодолимую тягу к написанию чего-то шедеврального именно в этот поздний вечер. Но, как только он максимально удобно устроил на стульчике свои голые ягодицы, облачённые в халат из какой-то нежнейшей ткани, ( недавно приобретённый в секонд-хэнде ), Константин Бенедиктович почуял в себе что-то ещё, помимо желания творить...
- Ах, это проклятое прокисшее пиво!, - вырвалось из его сладчайших уст.
- Ладно, сходи - посри! Утром будем творить, - сочувственно промолвила Муза, одиноко ворочаясь на просторной кровати.
"А ведь она, как всегда, права!", - подумал Константин Бенедиктович и пошёл срать...