Деваться было некуда. Идти на «Гамлет. Коллаж» с Мироновым в главной роли в Театр наций пришлось, друзья пригласили и любимая супруга настояла.
Я терпеть не могу цирк, а театр люблю еще меньше. Дело вкуса, конечно, но по мне так это искусство для тех, у кого своя фантазия не работает и потому они стремятся подпитаться чужой. Мне в театре мешает постое ощущение: что вот Миронов-Гамлет после высокой драмы возьмет в гримерке авоську с картошкой и бутылкой кефира и пойдет домой.
Нет, без сомнений, актер он блестящий (я в кино его очень с интересом наблюдаю). И спектакль, вероятно, отличный. Я сужу по вторичным признакам. За два с лишним часа в зале было всего три звука: двое уронили айфоны и я кашлянул (астматик, извините). Зрители сидели, как в «Маугли» перед Каа: «Хорошо ли вы меня слышите, бандарлоги?»
И совершенно точно, что в действе есть два гения. Это режиссер Робер Лепаж и тот, кто придумал конструкцию, на которой Миронов и играет все роли — от Гамлета до Офелии включительно.
Это така сцена на сцене. Пол и две стены, как бы вынутый куб. На него проецируются - буквально, проекторами - разные интерьеры: королевские покои, каюты корабля, пруд для утопления Офелии, - словом все, что там есть в «Гамлете» у Шекспира.
И конструкция эта весь спектакль то стает на дыбы, то вращается, из ее стен выпираются и убираются шкафы, распахиваются двери и окна, могильные ямы...
И, естественно, все начинается в декорациях психушки (Миронов стартует в смирительной рубашке) - в комнате, стены которой обиты матами, чтобы сумасшедший случайно об них голову не расшиб, ведь Гамлет выдавал себя за сумасшедшего.
И Миронов весь спектакль умудряется с граней этого куба не упасть, да еще и, читая монологи, парить на невидимых цирковых лонжах.
В общем, если отстраниться от драмы, чистый цирк «Дю Солей». Даже не представляю, сколько было тренировок перед запуском спектакля. А ведь еще и текст надо говорить.
Ну, теперь, собственно, о тексте.
Мне всегда казалось, что словосочетание «театр одного актера» - это немного бред. По настоящему все эти режиссерские изыски (я сейчас не о Лепаже и Миронове) называются простыми и понятными словами: «художественное чтение» или «чтец-декламатор».
Миронов в спектакле практически безупречный чтец-декламатор.
Вот Высоцкий был прекрасным поэтом и ужасным чтецом. У него саундтрек всех ролей одинаковый - от Хлопуши до Дон Жуана. Проверятся это просто: когда будете смотреть Высоцкого, скажем, в фильме «Маленькие трагедии» Швейцера, закройте глаза и просто послушайте. Ощущение, что Владимир Семенович читает по бумажке. Темперамент бешеный, интонаций ни каких. Как и в роли Хлопуши в театре на Таганке.
Не то Миронов! У него есть и страсть и интонации. И видно (точнее, слышно), что читает он не нам, а Иннокентию Смоктуновскому, который в роли Гамлета в фильме Козинцева, увы, непревзойден.
Да и вообще, как чтец, Смоктуновский остался Богом. Как он читает Пушкина! А каков в «Моцарте и Сальери» у того же Швейцера! Можно закрыть глаза и забыть про фильм!..
Но я отвлекся.
Так вот: действо на сцене и монологи Миронова, мне кажется, между собою не имеют ничего общего. Магия цирка «Дю Солей» и прекрасные порою моменты чтения Миронова просто иногда даже мешают друг другу.
Хотя я понимаю Лепажа. Он создал некое действо в котором еще не известно, кто и что важнее - талант Миронова или гениальное решение механики для сцены.
Но точно одно, Лепаж выверил до терции восприятие зрителей.
Ну кто в этом зале читал или хотя бы, памятуя о школьных годах, перечитывал «Гамлета»? Ну ладно, я, старый дурак, сидел и, слушая, вспоминал: это перевод Пастернака или Лозинского?
Но, ей Богу, таких избранных мало. И потому ясно, что спектакль Лепаж делал в расчете на тех, кто вообще о Гамлете мало знает. Не помогают даже возникающие лазерные подсказки, типа «Входит Лаэрт» или «Появляется король».
И потому он решил просто и реально гениально: для знающих «Гамлета» - прекрасная игра Миронова, для невежественной молодежи - чарующее почти виртуальное пространство вращающегося интерактивного куба, для остальных - цирк «Дю Солей».
Адская смесь, но завораживает всех, как любовь, которой все возрасты покорны.
Ну что же, браво. Битва за аудиторию святое дело. Я говорю это без стеба.
Вообще, похоже, театр нынче (хотя не мне судить, конечно!) превращается в соревнование технических придумок режиссеров.
Лепаж представит своего «Гамлета» на Чеховском фестивале. И, думаю, возьмет все призы. И справедливо.
Но вот в «Глобусе» шекспировских времен «Гамлета» играли практически без декораций (сохранились рисунки «Глобуса») и на простой сцене, расположенной практически посреди зала, как арена в цирке.
А это потруднее, чем на крутящемся кубе, обложенном проекторами...
Черт его знает, почему это заставляет меня задуматься?
Я ведь цирк терпеть не могу. А театр люблю еще меньше.