Озеро Чебаркуль встретило нас искрящимся на утреннем солнце снегом и абсолютной тишиной. Я глубоко вдохнул чистейший морозный воздух и посмотрел на небо – ни облачка!
- Красота! – я оглянулся на моего спутника, который шел за мной след в след по глубоким сугробам. – Похоже, мы - первые! Хорошо, что мы поехали не в выходные!
Угу, - усмехнулся он в седые усы, - вся рыба теперь наша!
Мы подошли к отлогому берегу. Ровная, ослепительно-белая поверхность одного из самых красивых уральских озер с обеих сторон упиралась в небольшие лесистые островки. Я где-то читал, что с тюркского один из вариантов названия этого озера так и переводится - «красивое озеро»! И это была чистая правда!
С моим соседом и давним приятелем по рыбалке Михалычем мы знакомы с самого моего детства. Это он пристрастил меня к рыбалке. Мы объездили с ним на его старенькой "Ниве" чуть ли не все окрестные озера Челябинской области, но именно Чебаркуль, славящийся своими чистейшими родниковыми источниками и разнообразием рыбы, мы выделили особо.
- Может, сегодня пойдем на глубину, а, Михалыч? – с надеждой спросил я напарника. – Вдруг опять сига вытянем!
- Так уж и вытянем… – с сомнением произнес он. – А полтора километра пехом переть? Совсем не жалеешь ты старика, Мишаня! Мне ведь не шестнадцать! Ладно, тряхнем стариной! Что не сделаешь ради твоей мечты!
Я повеселел:
- Михалыч, ну, мы ж с тобой никуда не торопимся, глядишь часам к девяти потихоньку и дойдем. Зато и рыба там крупнее! Помнишь, какого красавца ты вытащил напротив острова? Еле в лунку пролез!
- Сравнил! Я тогда на два года моложе был…
- Не боись, старик, мы справимся!
- Эх, мне бы твои годы! – Михалыч вздохнул мечтательно, затем сдвинул ушанку на затылок и хитро мне подмигнул: – А что, может, и вправду нам сегодня повезет?!
Мы с Михалычем любим зимнюю рыбалку за чистый снег, за крепкий морозец, за свежий воздух, за возможность ловить в любой точке любого озера.
Следя за сторожками в ожидании первой поклевки, мы ведем неспешный разговор о всякой всячине, и мне кажется, что нет ничего прекрасней этих наших рыбацких бдений. И только одна мысль всегда омрачает мое радужное настроение – о том, что завтра надо опять идти в ненавистную школу и учить уроки. Эх, если бы можно было сделать так, чтобы сразу стать взрослым, а лучше – пенсионером, как Михалыч!
Михалыч, еще довольно крепкий на вид старик, все же, любит пожаловаться на здоровье и преклонные годы. Он невысок, коренаст, широк в плечах, Всю свою жизнь он проработал токарем на машиностроительном заводе, недавно вышел на пенсию, и теперь сильно скучал по работе и своим приятелям-работягам.
Я видел, как тяжело привыкать ему к новой жизни, и, как мог, старался уделять внимание недавно овдовевшему старику, ведь он был для меня ближе родного отца, которого я даже не помнил…
- Ну, здесь, что ли, остановимся, Мишаня? – тяжело отдуваясь, произнес Михалыч. – Кажись, в этом месте мы тогда сидели.
- Да нет, вроде бы чуток подальше, но можно и здесь.
Я видел, что старик устал - шутка ли пройти почти полтора километра в полной рыбацкой амуниции!
Через некоторое время, когда все приготовления были завершены, мы, сидя над своими лунками, наслаждались тишиной, природой, любимым занятием и обществом друг друга.
- У тебя клюет, Мишаня? – в полголоса осведомился Михалыч, которому уже не терпелось поболтать.
- Пока нет… - начал я, было, но договорить не успел: небо вдруг озарилось нестерпимо яркой вспышкой, резанувшей по глазам, и раздался грохот такой оглушительной силы, что у меня заложило уши. Все вокруг затряслось, и я инстинктивно упал лицом в снег.
«Падение самолета, боевая ракета, бомбежка?!» – пронеслись в мозгу предположения.
- Ложись, Мишаня, – не своим голосом запоздало крикнул Михалыч и рухнул на меня всем своим грузным телом, закрывая от обстрела.
Не успел я сообразить, что произошло, как совсем рядом с нами послышалось жуткое шипение, как будто, разом зажглись тысячи бенгальских огней, затем раздался душераздирающий скрежет, грохот и такой мощный удар, что нас подбросило надо льдом, словно пушинки. На мгновение я потерял сознание, но перед этим увидел, как недалеко от нас взметнулся огромный, до четырех метров, столб воды и льда. Сразу же в нос шибануло сильнейшим запахом озона, и… наступила гробовая тишина…
Очнулся я от голоса, просочившегося в мое сознание сквозь вязкую белую пелену:
- Ты жив, что ли, друг ситный? Вставай, опасность миновала, война уже закончилась!
Я открыл глаза и огляделся. Мы с Михалычем по-прежнему находились на льду озера, были живы и относительно здоровы – уши у меня до сих пор были словно заложены ватой.
- Что это было, Михалыч?
- А черт его знает! Скорее всего, наши вояки по ошибке саданули чем-то не туда! Хорошо еще, что мимо! Там, кажись, полынья приличная образовалась на месте падения снаряда.
Когда мы подошли к огромной, метров восемь в диаметре, круглой полынье, усыпанной по периметру мелкими осколками льда, предположения насчет «ошибки наших вояк» вызывали сильное сомнение. Ни один снаряд или ракета не смогли бы проделать в тридцатисантиметровом льду такую громадную пробоину!
Я вспомнил все, что предшествовало удару: вспышку света, взрыв на высоте, шипение, запах озона, столб воды со льдом, – и внезапная догадка озарила меня. Неужели это…
- Метеорит, Михалыч, ты понимаешь, это был МЕ-ТЕ-О-РИТ!!!
- Метеори-и-ит? – старик разинул рот от изумления. – Это навроде Тунгусского, что ли? Не может быть!
- Эх, вот бы его достать! – я опасливо сделал шаг по направлению к проруби.
- Это с двенадцати метров-то? Могу себе представить, сколько весит эта хреновина! И ни одной души, кроме нас!.. Постой, а что это там чернеет? – подслеповато щурясь, он ткнул заскорузлым пальцем в две черные точки в метре от того места, где мы стояли.
Я подошел ближе и увидел два маленьких черных камешка, вплавленных в ледяные осколки. Они очень четко выделялись на бело-голубом фоне льда. Осторожно, словно на археологических раскопках, я отколупнул их перочинным ножом и взвесил их на руке. Граммов по пятьдесят каждый, не больше сантиметра, шероховатыми на ощупь и еще теплые.
- Пляши, Михалыч, я оказался прав – вот они небесные камешки! Нам с тобой они принесут счастье!
- Счастье, Мишаня, что мы живы остались! Давай-ка собирать манатки и дуть отсель, пока не набежали разные ученые да журналюги. Ведь затаскают по интервью всяким: мы же теперь вроде как очевидцы!
- Но это же круто, Михалыч! – воскликнул я, живо представив себе, как раздаю интервью иностранным журналистам. – Может, и премию какую дадут!
- Ага, догонят и еще раз дадут! Кому говорю, собирайся, не до рыбалки нынче!
Я не помню, как мы добрались до берега. Все мои мысли были заняты этим грандиозным событием поистине мирового значения! И только мы - единственные свидетели свершившегося чуда, которое последний раз имело место более века назад! И сейчас в моем кармане лежали два малюсеньких доказательства этого факта.
Уже в машине я достал из кармана наши драгоценные находки, чтобы рассмотреть их как следует. Камни имели черные, будто оплавленные, поверхности с серыми разводами. На первый взгляд ничего особенного. Я даже осторожно их понюхал – они ничем не пахли.
- Ты их еще лизни! – съязвил Михалыч, искоса наблюдая за мной.
- Знаешь, а давай по-братски разделим их! – предложил я, не обращая внимания на его сарказм. – Пусть они хранятся у каждого, как напоминание об этом потрясающем событии и о том, как из-за него у нас сорвалась рыбалка!
- Я не возражаю! – пожал плечами Михалыч, забирая у меня один из камней. – Только ты, слышь, Мишка, об этом молчок! Уговор?
- Уговор!
Матери я ничего говорить не стал, да и не до того было: по всем телевизионным каналам только и твердили, что о падении громадного метеорита, натворившего немало бед в нашем областном городе. И я сделал однозначный вывод: старик был прав – нам не стоит даже высовываться!..
Спать я лег в легком волнении: мне почему-то казалось, что с той минуты, как мне в руки попал небесный камень, моя жизнь круто изменится. На чем была основана такая моя уверенность, сказать трудно. Просто интуитивно я чувствовал, что это так!
Утром я проснулся поздно. Какое счастье, что впереди два дня выходных и не надо идти в школу! Как мне придется выкручиваться в понедельник, чтобы оправдать мой вчерашний прогул, я даже думать не хотел. Что-нибудь придумаю – не впервой!
Я сладко потянулся и вдруг почувствовал непривычную тяжесть и ломоту во всем теле. Простудился, что ли? Еще бы, столько проваляться носом в снегу! Поднявшись и сунув ноги в тапки, почему-то показавшиеся мне несколько великоватыми, я поплелся в ванную. Ничего не понимаю, что происходит? Пока шел, у меня было полное ощущение, что попутно я тащил на себе и свою пудовую гирю! Точно, я заболел!..
- У нас есть что-нибудь от простуды? – крикнул я маме, гремевшей кастрюлями на кухне, и вздрогнул от звучания собственного голоса: это был хрип с какими-то старческими визгливыми интонациями!
- Что ты сказал, сынок? – отозвалась мама, но я ничего не ответил, потому что увидел такое, отчего у меня разом отнялся не только язык, но и все тело: из зеркала на меня смотрело НЕ МОЕ ЛИЦО!!!
Вернее, оно было мое, но сильно состарившееся, испещренное глубокими морщинами, с темными кругами под глазами и нездоровым старческим румянцем на впалых щеках. Но самое страшное, моя голова была абсолютно лысой! Даже Михалыч с его буйной седой шевелюрой в свои шестьдесят три выглядел куда моложе! За одну ночь я превратился в дряхлого старца!
- Сынок, - снова раздался мамин голос, - с тобой все в порядке?
- Да-да! – я включил воду, запер дверь ванной на щеколду и без сил опустился на холодный кафельный пол. Меня трясло как в ознобе. Это же бред! Этого просто не может быть!..
С брезгливым отвращением я разглядывал свои худые, как палки, руки и ноги, обтянутые сухой желтоватой кожей, впалую грудь, и от ужаса мне хотелось выть.
Так, надо взять себя в руки. Спокойно, будем рассуждать логически: если меня внезапно настигла какая-то ужасная болезнь, то такое превращение все равно не могло произойти за несколько ночных часов! Значит, это… мне только снится! Сейчас снова взгляну на себя в зеркало, и эта мерзкая старая рожа испарится, как мираж!
Я поднялся с пола и, зажмурившись, подошел к зеркалу. Сейчас все прояснится… С шумом выдохнув, я открыл глаза и… в ужасе отпрянул! На меня по-прежнему жалобно смотрел отвратительный изможденный старик с воспаленными слезящимися глазами. Почему, почему именно со мной это произошло? И тут меня осенило: КАМЕНЬ! Ну, конечно же, это его проклятое космическое воздействие! Ведь я позавидовал как-то Михалычу, что он пенсионер! Вот и получил желаемое!
Надо срочно позвонить старику и предупредить его о проклятом камне, ведь он тоже постоянно бурчал что-то по поводу своего возраста!..
Сгоряча я открыл, было, дверь, но вовремя спохватился, что в таком непотребном виде мне никак нельзя показываться на глаза маме. Словно услышав мои мысли, она тут же подала голос:
- Миша, меня срочно вызвали на дежурство, буду вечером, еда на сковородке. Пока!
Когда за ней захлопнулась дверь, я вышел и набрал номер Михалыча.
- Алло! Вас слушают! – бодро прозвучал из трубки чей-то молодой мужской голос.
- Пригласите, пожалуйста, Алексея Михайловича.
- У аппарата! – ответила трубка. – С кем имею честь?
- Михалыч, это – я, Миша! – мой голос сорвался. Похоже, я опоздал со своим предупреждением: камушек уже сыграл с ним свою злую шутку!
- Мишаня? – удивился бывший старик. – Что у тебя с голосом? Ты не заболел?
- Еще как заболел! А ты себя в зеркале видел?
- Пока нет, а что случилось? – в его голосе послышались тревожные нотки.
- Иди глянь, только трубку не клади… Слышишь, Мих... – я оборвал себя на полуслове, поскольку услышал его сдавленный крик, затем глухой стук и короткие гудки.
Встретились мы с ним в парке примерно через час – ровно столько потребовалось моему товарищу по несчастью придти в себя. Он позвонил мне сам и позвал в это уединенное место. Если бы кто-нибудь увидел нас с Михалычем в этот момент, несказанно бы удивился – настолько не соответствовали возрасту наши прикиды! Ситуацию, в которую мы с ним попали, можно было бы назвать нелепой и даже смешной, но мне было не до смеха!
Мой же бывший наставник совсем не выглядел огорченным.
- А что, Мишаня, - воскликнул он, когда мы немного оправились от первого изумления при виде друг друга, - не знаю, как тебе, но мне это определенно нравится! – он похлопал себя по широкой груди. - Ты себе не представляешь, насколько приятно вернуться в свою молодость!
– Давай-ка лучше подумаем, что нам делать, как снова стать прежними!
- А зачем? – игриво осведомился мой приятель и подмигнул мне. – О таком превращении можно только мечтать! Я снова полон сил, энергии и здоровья. Если это – результат воздействия моего камушка, я благословляю небеса, пославшие такой подарок! Ведь теперь я могу прожить еще одну жизнь! Меня все устраивает, Мишаня!
- Зато меня не устраивает! – Я смотрел на его чистое лицо с легким пушком на щеках, ясные мальчишеские глаза, густые каштановые волосы и испытывал двойственные чувства. Да, сытый голодного не разумеет!..
- Но ты же сам этого хотел! – удивился Михалыч. - Вспомни, кто твердил мне постоянно, что до смерти надоела школа? Кто мечтал о пенсии, чтобы делать, что вздумается? Вот, старичок, твои желания и сбылись! – он озабоченно глянул на часы: - Ладно, Мишаня, ты извини, пойду, куплю себе шмотки помоднее, да прошвырнусь по городу, может, закадрю чувиху помоложе!
Михалыч сделал мне ручкой и ушел, весело насвистывая, а я остался сидеть на скамейке. И хотя на улице было не слишком холодно, меня до костей пробрал мороз. А вместе с холодом пришел и животный страх. Как мне жить теперь и, самое главное, где и на что? Теперь у меня одна дорога – в бомжи! Какой же я был идиот!
- Дедушка, вам плохо? – участливо поинтересовался кто-то рядом со мной. – Вы меня слышите, дедушка?
Я поднял глаза и увидел миловидную девушку, которая обращалась именно ко мне!
- Нет-нет, спасибо! – пробормотал я, ежась от налетевшего порыва промозглого ветра, и встал со скамейки. Но идти мне было некуда…
- Да-а-а! - крикнул я вслед удаляющейся девушке, и мой голос прозвучал для меня предсмертным хрипом. - Мне очень плохо! Помогите мне-е-е! Пожалуйста-а-а!
В мои легкие ворвался холодный воздух, и я закашлялся, не в силах противостоять злой стихии. От слабости я покачнулся - теперь меня мог сбить с ног даже слабый ветерок… От этого мне стало так горько на душе, что слезы сами собой полились из глаз, и меня затрясло от беззвучных рыданий. Голова закружилась, дрожащие колени предательски подогнулись, и я повалился прямо в сугроб рядом со скамейкой. Больше всего мне сейчас хотелось умереть, и я закрыл глаза…
Ко мне подбежала та самая девушка:
- Вставай, Миша! – нежно проворковала она. – Хватит валяться!
«Откуда она меня знает?» – удивился я и открыл глаза.
На меня смотрела… мама и улыбалась:
- Тебе приснилось что-то страшное, сынок? Ты так кричал во сне! Скажи, что это у тебя? – она держала на ладони мой черный камешек, прилетевший из Космоса. – Неужели кусочек метеорита? Говорят, за него неплохие деньги дают! Нам бы они сейчас очень пригодились!..
Выходит, весь этот кошмар мне, все-таки, приснился?! Не веря своему счастью, я ощупал себя с ног до головы. Ура, я – снова прежний шестнадцатилетний парень! Все, хватит с меня глупых мечтаний и прочей детской чепухи!!! Каждый человек проживает только свою жизнь, и как она сложится, зависит от него самого! Я с содроганием вспомнил свою кошмарную физиономию в зеркале ванной комнаты, и мне в голову пришла мысль: лицо каждого человека в старосте отражает все его прожитые годы. И мне, пусть даже во сне, представилась уникальная возможность увидеть отражение своей «заслуженной старости». И если это - предостережение от "небесного посланника", спасибо ему за это!
Я улыбнулся:
- Ну что ты, мама! Откуда? Это – самая обыкновенная черная галька! Мне ее Михалыч подарил… на счастье! На берегу Кисегача нашел. Мы вчера с ним там рыбачили. А нам с тобой и без метеорита будет хорошо! Я это тебе обещаю!