* * *
Осеннее небо набрякло от туч. Тяжелые, явно дождевые, они заволакивали все кругом. На часах три пополудни, а того и гляди, что ночь настанет. Жуков подрулил к дому, выходя из машины, прихватил с сиденья зонт, который таскал с собой уже который день. Раздался телефонный звонок. Глянув на экран, Дмитрий поднял брови. Катя. Какая… Ой, блин! Это же Димкина маманя! Что случилось? От них уже неделю не было ни слуху, ни духу. Если честно, то Жукову было даже немного обидно, что они сами ни разу ему не позвонили. Хотя… Какие, как говорится, обиды – мы же ни о чем таком не договаривались. У них своя жизнь, у него своя.
- Алё! – охрипшим вдруг голосом ответствовал Жуков в трубку.
- Здравствуйте… А мне бы Дмитрия.
- Я слушаю, - кашлянув, отозвался он.
- Простите, не узнала. Что у вас с голосом, вы больны?
- Ни в коем случае.
Он остановился, прищурившись, глянул на небо, с которого все же посыпались на землю холодные мелкие капли. Интересно, что она скажет?
- Вы меня еще раз извините, что беспокою. Просто без звонка было как-то неудобно. – Она помолчала. – Мы не могли бы с вами встретиться? Совсем ненадолго…
- Да, конечно! Что-то случилось?
- Нет. Все нормально. Вы сейчас не дома?
- Почти. Подхожу к подъезду.
- Ой! А вы не могли бы подождать буквально пару минут? Я тоже уже подхожу.
- Могу. А, что, вы где-то недалеко?
- Да. А вы один?
- В смысле?!
- Ну-у…я не помешаю вам?
Вот чуднАя, честное слово!
- Нисколько не помешаете. Я совершенно один, – успокоил он Катю. И буквально через пару секунд увидел ее саму.
Женщина показалась из-за угла и быстрым шагом направилась в его сторону.
- Ну вот, я вас уже вижу, - сообщил он в трубку.
Катя тоже заметила его, подняла руку с телефоном, махнула. В другой ее руке была какая-то большая коробка.
Неизменные джинсы, темно-зеленая кожаная куртка. Волосы небрежно заколоты на затылке.
- Здрасте! – Ее щеки чуть порозовели от быстрой ходьбы. Катя улыбнулась.
- Здрасте! – он улыбнулся в ответ.
- Я еще раз хочу сказать вам спасибо. Вы тогда меня очень выручили! Это вам.
Она протянула ему коробку.
Жуков недоуменно покосился на подношение.
- И что это?
- Пирог. Домашний. Я сама его испекла. Попробуйте. Он большой, можете друзей угостить. Спиртное я покупать не стала, не знаю, что вы любите. Простой торт – как-то банально.
Жуков с любопытством посмотрел на Катю. Что это? Очередная попытка привлечь мужика самым простым путем – через его желудок? Вроде бы договаривались, что никаких благодарностей ему не надо?
Или что?
Катя подняла на него глаза.
- Возьмите, пожалуйста.
- Зачем?
Она смутилась.
- Мне, правда, неудобно перед вами. Вы занимались с Димкой, и мне хочется вас хоть как-то отблагодарить.
Коробка была весьма увесистая, Катина рука держала ее на весу не без напряжения. Жуков подставил ладони. Ого! Подношение тянуло килограмма на три, не меньше.
- Ну что ж, спасибо. Пойдемте, будете помогать пробовать. – Он качнул головой в сторону дома.
- Ой, нет! Я пойду! Еще раз спасибо! – она и в самом деле шагнула под дождь, на ходу раскрыла зонт и стала удаляться.
Жуков замер в каком-то странном оцепенении, растерянно глядя на ее зонт.
- Катя!
Молодая женщина обернулась.
- А как Димка? – Она уже успела отойти на приличное расстояние, и ему пришлось ей кричать.
- Все хорошо! Учится! – Она улыбнулась.
- Привет ему передавайте!
- Передам! Он вам, кстати, тоже просил передать!
- Спасибо!
Когда Димкина мама исчезла за углом, Жуков покосился на тяжелую коробку. Усмехнулся. Надо же… Никак не ожидал, честное слово! Жаль, что она не пришла с мальчиком, его Дмитрию действительно хотелось бы увидеть. А его мамаша тоже хороша – прилетела, как ураган, всучила коробку и унеслась. Он еще раз взвесил коробку в руке. Интересно, что там?
Дегустация прошла на славу. Огромный (даже по Жуковским меркам) пирог был свеж и румян. И многослоен. С всякими разными начинками, а их одну от другой разделяли тончайшие блинчики. Экая вы, Катенька, мастерица!
Жалко даже нарушать такую красоту. Но когда Дмитрий положил в рот первый кусок и ощутил его вкус, то от изумления округлил глаза. Ничего себе!!! Да это же шедевр! Пусть его maman и умеет быть на кухне волшебницей, но такого он отродясь не пробовал! Какие там торты и бутылки! Да за такой пирог он согласен брать Димку «в няньки» хоть каждую неделю!
Ночью ему снилось, что он стоит возле стола, на котором красуется этот самый пирог. И только он собирается его начать есть, как чья-то безжалостная рука отодвигает вкуснятину подальше. «Э-э! – истошно вопит Жуков. Пирог возвращается на место. Дмитрий тянется снова. История повторяется. И так несколько раз.
Утром нагрянула maman. Позвонила, предупредила о своем появлении. Все культурно.
Пирог она узрела сразу. Сын открыл холодильник, чтобы взять молоко для кофе, и глазастая maman вопросительно подняла бровь.
- «Курник»?
- Чего? – Не понял Дмитрий.
- Пирог так называется. «Курник». Где ты его взял?
- Угостили. Хочешь попробовать?
- Ты еще спрашиваешь?
Тщательно пережевав первый кусочек, maman некоторое время молчала. Сын тоже молчал, с интересом поглядывая на мать.
- Ну что я могу сказать? Если женщина умеет готовить такие вещи, значит на ней можно смело жениться. Признаюсь, не ожидала от нее такого.
- От кого – от нее?
- От Лили.
- А это и не она, - усмехнулся Жуков.
Maman округлила глаза. Молча. Сын так же молча развел руками.
Да. Бывает и так.
* * *
Он увидел, наконец, мальчика. Тот вышел из школы и, на ходу закидывая на плечи здоровенный ранец, кубарем скатился со ступенек крыльца. Не сбавляя хода, он припустил по асфальтовой дорожке. Денис напряженно вглядывался в его лицо. Мордашка самая что ни на есть обыкновенная. Он уже вдоволь насмотрелся на нее во всех видах – нанятый детектив выполнил свою работу быстро и качественно – снимков ребенка Летов получил более чем достаточно. Этот детектив не зря содрал с Дениса весьма приличную сумму. Давнишнюю пассию заказчика он отыскал буквально за несколько дней. И заодно подтвердил, что у нее имеется малолетний сынок. Узнать возраст мальчишки тоже не составило труда. Денис напряг память, сделал некоторые нехитрые подсчеты и задумался. По всему выходило, что этот мальчишка – его сын. Долго смотрел на фотографии, даже сравнивал их со своими детскими снимками. И ничего не понимал. Мальчишка был непонятно на кого похож. На свою мать – точно. А вот его, Денисиных черт, там не было ни капли. Летов был темноволос и чернобров. Ребенок же был не то чтобы блондин, но не брюнет, это точно. Глаза, правда, темные, но опять же и у его матери они были такие же, а не только у Дениса. Черты лица, его форма… Нет, там больше она, его матушка.
Терзаясь в неведении, Денис решил посмотреть на ребенка воочию. Может что-то «вживую» больше подскажет – его это сын или нет. А потом уже он встретится с его матерью.
Альбине он ничего не сказал. Сначала надо самому во всем разобраться, а потом… Что потом – Денис еще не знал. Если это все же не его ребенок, тогда ясно, развернулись и, как говорится, пошли дальше. А если его… Тут уж надо исходить из ситуации. Ломать свою хорошо отлаженную жизнь Денис Летов вовсе не собирался. Никакую другую даму, кроме Альбины, он в качестве своей супруги больше не представлял, по крайней мере, пока. А что? У них и так все в порядке. И не только в финансовых вопросах. За все эти годы, что они были женаты, он ни разу не то что не изменил жене, а даже и не помышлял об этом. Может быть, он даже любил ее. Не сжигающей страстью, но как-то так, тихонько, по-своему. Альбина по окончании университета получила в подарок от отца небольшое ателье. Денису тоже нашлось хорошее местечко. Дела пошли в гору, в семье появился стабильный и вполне ощутимый доход. Летовы давно уже жили в новом двухэтажном доме, который построили сами. Не глупый от природы зять пришелся впору и в семье Альбины. Так что все было нормально в этой его жизни. Только вот она, похоже, закончилась, «эта» жизнь. Если мальчишка – его сын, значит, теперь непременно что-то изменится.
Говорить жене о том, что у него отыскался наследник, или нет – с этим Денис еще не определился. Если все подтвердится, то надо будет принимать какое-то решение. Просто жить дальше, зная, что у него растет сын, и не общаться с ним? Помогать, если нужно, материально? Вообще взять его на воспитание? От последней мысли у Летова выступил холодный пот. Ишь ты, куда замахнулся! Взять мальчишку! А что, почему бы и нет? Если его мать согласится, то можно и вырастить ребенка. У них с Альбиной все равно детей не будет. А тут все-таки ему он кровный сын. Это же лучше, чем взятый из детдома киндер. Если Альбина согласится…
При воспоминании о жене Денис немного приуныл. Как она вообще отнесется к тому, что у него есть ребенок? Скандалить станет? Обидится? Хотя, на что, собственно, обижаться? – он и сам не знал, что у него может быть такое «приданое». Во-первых, это все было еще до того, как он познакомился с Альбиной. Во-вторых, он тогда был категорически против ребенка, и убедил в этом глупую девчонку. Денег ей дал на аборт, и даже свез в больничку. Вот только надо было, похоже, ее еще и дождаться оттуда… Летов усмехнулся. Тогда бы знал наверняка, что дело сделано. А так сиди теперь, гадай, что к чему…
…Глядя на мальчика «вживую», он ничего не понял. Придется встречаться с его матерью…
* * *
- Кораблева! Зайди ко мне! - Раздался в коридоре грозный рык Игнатьева.
Катя с трудом оторвалась от компьютера. Невидящими глазами посмотрела перед собой, потом тряхнула головой, нажала на команду «Сохранить». Сонечка, пышногрудая, яркая, как солнышко, шатенка, выглянула из-за монитора.
Катя встала с кресла, едва сдержав тяжелый вздох, пошла к двери. Соня проводила ее понимающим взглядом.
Игнатьев стоял у окна. Высокий, не красавец, но весьма интересный мужчина тридцати пяти лет от роду. Разведен. Дочь пяти лет. Главный редактор преуспевающего журнала «Параллели». Что еще? Гонщик. Причем в прямом смысле этого слова. Водит машину потрясающе. Имеет такое вот дорогостоящее хобби – участвует в гонках. Что-то типа Николая Фоменко.
Все эти мысли промелькнули в голове Кати, едва она вошла в кабинет начальника.
- Ты скоро с подборкой закончишь? – Он знал, что она занята подборкой серии снимков к очередному номеру.
- К вечеру.
- Что встала? Проходи, садись.
Он проговорил все это не поворачиваясь к ней, все также глядя в окно, и только произнеся последнюю фразу, развернулся.
Катя послушно села на стул.
- Заканчивай поскорее. На завтра не оставляй. Шестнадцатого утром вы с Дедюхиным едете в Питер.
- Куда?!
- Туда.
В Катиной голове лихорадочно закружились-зароились мысли. Шестнадцатое уже послезавтра. Питер – это как минимум на три-четыре дня с дорогами. Димка… Куда его деть на эти три дня? Ему же в школу… С собой? Но там предстоит нелегкая работа, таскать с собой мальчишку просто невозможно! Подруги. Нет, тоже не вариант – у одной ребенок болен, а Софья, вышедшая на прошлой неделе замуж и сама днем позже уезжает с мужем в Чехию в свадебное путешествие. Она даже специально для этого взяла две недели отпуска. Спорить с Игнатьевым не стоит. Отнекиваться тем более.
Катя работала в редакции журнала уже почти год. На работу ее принимал сам Владимир Александрович. Он тогда долго рассматривал сделанные ею фотографии, думал о чем-то.
- Если будешь и дальше так снимать, то милости прошу. – Скупо выдал он свой вердикт спустя какое-то время.
Она чуть не подпрыгнула тогда от радости. Еще бы! «Параллели»! Это же сами «Параллели»! Один из лучших журналов региона будет теперь местом ее работы! Да о том, чтобы попасть туда, мечтали многие мастера, кое-кто был и покруче Екатерины. А надо же, ее взяли! Это ли не удача!
И уже в дверях Катя услышала за своей спиной:
- Но ты должна работать еще лучше!
Она обернулась и не смогла сдержать счастливой улыбки.
- Я буду стараться!
Уже потом она узнала кое-что и о нем самом, и про его развод двухлетней давности, и про дочку. А месяца три назад стала замечать, что Игнатьев неровно дышит к ней. Он пока ничего не предпринимал. Но… Катя не вчера родилась, да к тому же успела пройти хорошую жизненную школу. Поэтому знала, что это «пока» очень зыбко. Игнатьев в роли начальника ее вполне устраивал. А вот Игнатьев-любовник…
Все эти годы Катя Кораблева была одна. Может быть потому, что не ставила перед собой задачи кого-то найти. Может быть потому, что именно не хотела быть с кем-то. То есть кое с кем. Или абы с кем. Девчонки, конечно, пытались ее образумить, наставляли на путь истинный, твердили что-то про здоровье и про необходимость иметь рядом надежное мужское плечо. «Мальчику нужен отец» - этот аргумент тоже использовался в увещеваниях. Но… Кате было все равно. Ее молодой и вполне здоровый (тьфу-тьфу-тьфу!) организм нормально обходился и без «надежного мужского плеча». Кандидатов на роль отца Димки пока тоже не наблюдалось. В общем, жили они и жили вместе с сынишкой. Не бедствовали. Любили друг друга искренне и нежно. Третье лицо в их союз пока вроде как и не требовалось.
А теперь вот Игнатьев. И собой недурен, и при должности, и при деньгах. Не грубиян и не зануда. Но не мое. Можно, конечно… И перспективно. И прибыльно. Но как-то не хочется. Хотя щедрый жест его она оценила. Командировка в Питер - дело хлопотное, но достойное. Кандидатура Сережки Дедюхина на эту поездку была известна уже давно. А вот кто будет работать с ним в паре – это не было решено до сих пор. Ну надо же! Игнатьев думал до последнего. А у Кати уже имеется приличная подборка снимков – она готовила их для того, чтобы поучаствовать в одном престижном конкурсе. Славный город Питер наверняка мог предоставить все свое великолепие на пользу дела.
Но вот куда деть сынишку? Тем более что до поездки осталось всего два дня.
Выход из создавшегося положения предложил сам Димка. Узнав о проблеме, он уже лежа в кровати, мечтательно предположил:
- Вот бы меня дядя Дима взял к себе…
Катя подскочила на месте.
- Димка! Ты что, опять?! Вы с ним снова виделись?!
Сын скорбно свел брови.
- Ты меня почему не слушаешься?!
Дальше была произнесена длиннющая проповедь о надлежащем поведении, об опасности общения с чужими взрослыми и т.д. и т.п. Если честно, то сама Катя сроду не помнила за собой такой длинной гневной речи. Поругивать сынишку, конечно, приходилось, но обычно она ограничивалась несколькими фразами. А тут разошлась на всю катушку!
Димка откровенно скучал. Когда Катя заметила это, то остыла в один миг.
- Ну что мне с тобой делать?! Ты даже слушать меня не хочешь! – уже спокойно и даже как-то устало спросила она.
- Мам, я тебя слышу. Только дядя Дима хороший. И он не маньяк.
- Да откуда ты знаешь? У них ведь на лбу это не написано.
Мальчик сел на постели, обнял мать теплыми ручонками и прошептал ей в ухо:
- Я чувствую. Вот ты у меня самая лучшая. А он хороший, просто очень хороший.
На следующий день Катя долго стояла возле дома, где, по словам Димки, жил его великовозрастный друг. Сын раскрыл матери секрет, что они проходили мимо этого дома и « дядя Дима показал мне окно своей квартиры». И очень точно описал и сам дом, и его местонахождение. И взахлеб рассказывал о том, какой этот «дядя Дима». По словам сына выходило, что они просто дружат, мужчина никогда не делал даже попытки пригласить его к себе домой или еще куда-нибудь. Дядя Дима защитил от хулиганов, дядя Дима спас от дождя, дядя Дима посоветовал заняться борьбой. Дядя Дима то, дядя Дима сё…
Перед тем, как зайти в подъезд, Катя присела на железную трубу, служившую ограждением для большой клумбы, и задумалась. Она вспомнила, как впервые увидела их вместе – этого мужчину и своего сына. Она ехала в маршрутке и просто случайно посмотрела в окно. Узнав в этой паре Димку, она метнулась к двери, крикнув на весь салон: «Остановите! Остановите, пожалуйста!». Катя не помнила, как вылетела из маршрутки, как перебежала дорогу. Мужчина и мальчик шли неспеша, но все равно ей пришлось бежать, чтобы их нагнать. Когда они наверняка могли ее услышать, Катя окликнула сына…
… Второй раз они с этим Дмитрием столкнулись в магазине на кассе. Она подошла, чтобы рассчитаться, а он уже сгребал с пластикового блюдца сдачу. Обернулся. Глянул мельком. Катя тоже не очень-то его запомнила в первый раз, но все же невольно задержалась взглядом на его лице.
- Здравствуйте, - вежливо произнес мужчина.
Что ж, ей пришлось ответить. Он задержался возле кассы, дождался, когда Катя освободится.
- Извините, вы ведь Димина мама?
- Я – да. А вот вас я не знаю. И, пожалуйста, оставьте моего сына в покое. Иначе я сообщу в полицию.
- Не надо в полицию. Можете мне не верить, но я не собирался причинять никакого вреда вашему мальчику. Прошу прощения.
На этом они тогда и закончили разговор. И вот теперь Катя Кораблева сама, своими ногами пришла к этому человеку, чтобы просить о помощи.
Она встала, отошла от дома. Прошлась туда-сюда, тоскливо глянула на светящиеся окна его квартиры.
«Господи, что я делаю?! Да я просто сошла с ума!» - крутилось в ее голове, когда она нарезала круги в чужом дворе. Но другого выхода не было…
* * *
А вообще командировочное время летело незаметно. Катя и Сергей проделали неплохую работу. Свое задание – собрать материал об открытии международного автомобильного салона – они выполнили. Почти не спали все дни – в свободное время мотались на пару по северной столице – Катя фотографировала, Дедюхин снимал на видеокамеру и брал интервью у разных людей, начиная с дворников и кончая врачами, учителями и прочими интеллигентными людьми. Собранный материал каждый из них в дальнейшем собирался использовать в работе.
На второй день после обеда хозяева салона устраивали пресс-конференцию.
Когда Катя с Сергеем расположились на своих местах, к ним неожиданно присоединился Игнатьев. Они оба вытаращили на него глаза, но заниматься расспросами было уже некогда – пресс-конференция началась.
Надо отдать должное главному редактору. Он задал несколько очень интересных вопросов, и, как журналист, заметно вырос в Катиных глазах. Не зря он все-таки руководит «Параллелями».
По окончании конференции состоялся небольшой банкет. Катя глянула на стоявшего рядом с ней Сергея. Он подмигнул ей, слегка коснулся своим бокалом шампанского ее бокала.
Игнатьев подошел к ней сзади. Кивнул Дедюхину. Кате, когда она повернула голову, улыбнулся одними глазами. Он как-то странно умел это делать…
А вечером в ее номер тихонько постучали.
Катерина даже не удивилась, увидев его на пороге. Просто отступила в сторону, приглашая войти.
- Не хочешь прогуляться?
Вообще-то они уже гуляли с Серегой две ночи подряд. Результатом этих прогулок была масса классных снимков и масса таких же потрясающих впечатлений. Сегодня Кате Кораблевой хотелось хоть немного выспаться, тем более что завтра им еще работать, а потом предстоит неблизкий путь домой.
Но Игнатьев приехал не просто так. Когда он отправлял Катю с Сергеем в Питер, даже и речи о том, что он сам к ним приедет, не было. Но вот глаза… Глаза Игнатьева вполне определенно объяснили Кате, что он приехал из-за нее. И что у него есть на Катерину кое-какие свои планы.
Она и сама уже обо всем догадалась. И Сонечка, и кое-кто из их редакции наверняка тоже… Катя не раз думала об этом…
Пока Игнатьев ничего еще ей не предлагал. А когда предложит? Отказать? Принять то, что он предложит? Но не замуж же он ее позовет! Наверняка просто ограничится мимолетными свиданиями. А нужно ей это?
Владимир Игнатьев не был ей противен. Но и никаких других чувств к нему Катя не испытывала. Близкого общения, не в смысле физической близости, а такого, когда люди подолгу разговаривают, делают какие-то дела кроме основной работы, между ними не было. Катя не стремилась к этому, ей это было ни к чему. Игнатьев же, видимо, пытался разобраться в своих мыслях и ощущениях самостоятельно.
Сейчас он стоял на пороге ее номера. Это был белый флаг. Пока Игнатьев ни разу даже не намекнул Кате, что ему что-то от нее надо кроме работы. А сейчас только слепая дурочка могла не сообразить что к чему. Катя Кораблева дурой не была. Один плюс во всем этом – он не заваливается в ее номер, не тащит в постель. Ну что ж, погулять, так погулять…
Они долго бродили по притихшему, но так и не уснувшему городу. Наверное, такие огромные города вообще никогда не спят. Дремлют, отдыхая от прожитого дня, но крепко не засыпают.
В небольшом кафе они пили безалкогольный коктейль – время было уже позднее, а утром Игнатьев собирался сесть за руль. Он завтра уезжает в Москву – это Владимир сообщил им с Дедюхиным, объясняя цель своего появления здесь.
«Заехал по дороге вас навестить, узнать, как дела». Слабая отговорка, особенно, если учесть, что за рулем ради этого он провел почти шесть часов.
Пить спиртное одной Катя считала неприличным, хотя, если честно, то она выпила бы сейчас чего-нибудь покрепче. Гладкого разговора не получалось. Они оба как-то больше наблюдали друг за другом, перекидываясь отдельными фразами.
Странное это было чувство. Молчишь, смотришь на человека, но и в то же время никакой неловкости не испытываешь. Как будто знаешь человека тысячу лет, и у тебя с ним все уже давным-давно сказано…
Вернулись в гостиницу под утро. Игнатьев проводил Катю до ее номера. Прощаясь, он выжидающе смотрел на нее. Но никаких попыток оказаться за порогом не делал.
Зайдя в номер, Катя прислонилась спиной к двери, глубоко вздохнула. «Ну что я как маленькая? Чего прикидываюсь недотрогой? Что терять? Мы оба совершенно свободные люди…»
Катя вдруг резко отпрянула от двери. «Если он еще там…»
Она распахнула дверь. Игнатьев, сунув руки в карманы куртки, стоял в коридоре напротив ее номера.
Продолжение:http://www.proza.ru/2017/01/27/1418