Хло
Закрытая вечеринка оказалась простой шуткой для первокурсников – для таких, как мы с Вив. Я так обрадовалась, когда нас пригласил этот Зейн-чертов-футболист Эриес. Вива говорила мне, не связываться с ним.
И она оказалась права.
Не прошло и часа, как к нам подошли две длинноногие блондинки, с ухмылками на безупречном личике, и попросили зайти в одну комнату. Там, как они сказали, нужна помощь одной девочки, которой было сильно плохо.
Вив отмахнулась тем, что помощь другим всегда в почете, а я решила, что из этого ничего не будет. Тем более мне нужно было исчезнуть, пока Шон меня не увидел.
Когда мы подошли к двери одной из комнат и открыли её, на нас свалилось ведро с ледяной водой. Да, именно вода. Не яичница всмятку или живые лягушки, к примеру. До этого у них, видимо, мозгов не хватило.
Мы обе завизжали, чувствуя, как струи воды колят кожу, будто съедая ее заживо. Вив начинает кричать во весь голос на собравшихся внизу, мокрая до нитки, пылая гневом и метая в них невидимые молнии. Хотя, я бы не отказалась, чтобы они превратились в настоящие.
Я со всей силой ударяю по двери и врываюсь прямо в комнату. Как я и предполагала – здесь никого нет. Я закрываю веки и качаю головой. Какая же я дура…
- Вив, это был розыгрыш, - говорю ей за спиной, подходя к ней ближе.
Она застывает и тут же замолкает, пока все смеются и получают удовольствие от сцены, которую мы устраиваем перед их глазами. Она медленно оборачивается, ее глаза распахиваются и становятся стеклянными.
Я подхожу к ней ближе и пытаюсь увести, не обращая внимания на лютый мороз, который я сейчас испытываю после «контрастного душа», но Вив уворачивается и мотает головой.
- Нет, подожди. Мне плевать на их мнения, но я не хочу здесь больше оставаться, - шепчет она дрожащим голосом.
Я молча киваю, соглашаясь с ней. Она встряхивает плечами и снимает мокрую футболку, оставаясь лишь в одном сером топике. Я раскрываю рот и прикрываю ее.
- Вив, оденься! - шиплю ей над ухом. Она не двигается.
- Оставь это, я буду ждать тебя в общежитии. Поторопись! - говорит и просто отходит в сторону, спускаясь по лестнице, словно она королева этой вечеринки.
Я стягиваю волосы в узел и поспешно сбегаю с лестницы. Чувствую, как все указывают пальцем, кидая насмешки и некоторые даже угрозы.
Лучше бы я вообще не поступала в колледж. Нужно найти какой-нибудь черный выход и поскорее смыться.
До моей свободы оставалось два шага, когда кто-то высокий перекрывает мне путь. Мы оба врезаемся друг в друга, и я мямлю что-то похожее на извинения.
- Ло-ло? – спрашивает парень, и я резко поднимаю голову.
Он все-таки видел, как я ухожу? Почему, но мое сердце забилось сильнее.
Я цепенею за секунды, не чувствуя ни холода, не слыша никаких насмешек и перешептываний за спиной.
Он стоял передо мной, словно статуя или звезда, только что упавшая с неба.
За эти два месяца он довольно сильно изменился: отросла небольшая бородка, волосы стали на тон темнее и появились еле заметные морщинки в уголках глаз. Но он здесь и смотрит прямо на меня. А я смотрю на него, как завороженная, хлопая глазами.
Я делаю шаг в сторону, давая понять, что мне нужно идти, но Шон перекрывает дорогу своим телом и цокает языком. Я смотрю на его ключицу и молчу. Если я что-нибудь скажу, то он поймет, что со мной что-то не так.
- Не так быстро, Ло, - напоминает он, заставляя посмотреть ему в глаза.
Я сглатываю. В его глазах читается неподдельный, чистый страх и гнев.
Он скрещивает руки на груди и на его предплечьях вздуваются вены. Даже если он и не рассказывает о себе, я все равно была способна прочитать язык его тела.
Сейчас он был не в духе, немного, возможно, в бешенстве. Но он же сам говорил, мы с ним лишь партнеры: он помогает мне с денежными средствами, а я составляю ему компанию, ради забавы.
В партнерах нет ничего особенного. Простая формальность. И он не может волноваться за меня. Но, так или иначе, его волнует что-то.
- Сначала объясни, что с тобой не так? Ты убегаешь, срываешься на месте, ничего не объяснив, и исчезаешь, как будто тебя вовсе не было в моей жизни.
Он придвигается еще ближе. Я делаю шаг назад и начинаю дрожать.
Моя футболка сырая, шорты – детская пижама Вив – тоже сырые, и мне бы сейчас сходить в душ и укутаться в одеяло, если бы не Шон.
Я знаю, что я поступила не честно по сравнению с ним, но и он тоже был не прав.
Возможно, я была слишком увлечена этой с ним сделкой и даже не заметила, как потихоньку тонула в этом парне. Он – моя ошибка, которую уже не исправить.
Я вздыхаю и иду на попятную.
- Лучше бы ты не говорил, что мы будем партнерами, Шон. Мы были друзьями, парой? Нет. Мы были простыми партнерами. Даже звучит странно, не находишь?
Уголки губ тянутся вверх, затем Шон усмехается, качая головой.
Он резко отворачивается от меня, меряя размеренными шагами небольшой участок от кухни до гостинной. Он часто дышит, его губы сжимаются в одну линию, он хмурится, играя желваками. Теперь, кроме светло-голубой радужки его глаз, ничего не видно.
Мое сердце затихает, слыша, как он выкрикивает слова, которые напрочь стерлись из моей головы.
- Я люблю тебя, - были его слова.
Он выдыхает и обхватывает мое лицо руками, качаясь из стороны в сторону.
– Ты сама говорила, что не хочешь, чтобы я до тебя дотрагивался. Я… не смог удержаться.
Он сказал их с такой пылкостью, что по коже пробежали мурашки и все мысли о холоде ушли на второй план.
Он любит меня? Сердце дает новый скачок от его слов.
Я привожу сбивчивое дыхание в порядок и мысли путаются, когда вспоминаю, что на самом деле произошло в машине у Шона.
Отрывки были расплывчатыми, но я помнила момент, когда он сказал это.
Я хмурюсь, отражая его выражение лица. Его кадык движется, я наблюдаю за его губами, когда он облизывает нижнюю.
- Значит, это все было по-настоящему? – шепчу ему вполголоса.
Его губы изгибаются в неуверенной улыбке, и он кивает. Через секунду он накрывает мои губы и нежно целует, пока я не расслабляюсь у него в объятьях, забывая о мокрой одежде.
Он притягивает меня к себе, практически вплотную, пока не начинаем дышать одним воздухом. Я открываю глаза, когда он останавливается.
- То, что произошло, значило многое. Мне нужно было просто осознать это. Теперь я понял, что смысл моего существования – ты.
Он крепче сжимает мои бедра и бегло осматривает с ног до головы.
Радость с его лица сразу исчезает. Я съеживаюсь и поджимаю губы.
- Не волнуйся, - начинаю я, беря его за руку. Он кивает, но ничего не говорит.
Он знает, что если начнет драку, то его заметят многие. А после, скорее всего, его выгонят из группы. Что он будет делать тогда? Как жить, если он родился в музыке?
Шон
Я увожу ее подальше из этого места и как только мы добираемся до непримечательного корпуса, она останавливается и поворачивается ко мне лицом. Она колеблется, впустить ли меня в свою комнату. Меня это не колышет, но сейчас я не собираюсь никуда уходить.
Если она хочет, чтобы я ушел, пусть скажет об этом. С меня достаточно двух месяцев находиться вдали от нее.
Я пытался и попытка пала крахом. Мне не понравилось. Я следовал зову своего сердца, слушая только внутренний голос.
Она часто заморгала и дрожащими пальцами обхватила мое запястье. Её волосы волной спадали на одно плечо, на щеках появился легкий румянец, когда она подняла на меня глаза. Я склонил голову.
- Интересный у тебя цвет глаз, - выпаливаю я в одну секунду.
- Даже как-то странно, - говорит она одновременно со мной.
Оба смеемся, и я отступаю назад, махая рукой, чтобы она продолжала.
Она откашливается, заходит в холл корпуса и наблюдает за мной изнутри. Я не иду за ней, ведь она не хочет этого.
Теперь я не буду давить на нее или следить за каждым шагом. Она сама сделает свой выбор, иначе я приду за ней сам. Сейчас, как я понял, для нее важнее нечто иное.
Она до сих пор смеется, я смотрю на ее ясное личико и не могу представить ее рядом с собой.
После возвращения домой Рой был первым, кто сказал, что я плохо выгляжу.
Я на самом деле неважно себя чувствовал; тело ныло, живот крутило что бы я не делал. Мне никто не был нужен. Никто, кроме нее. Теперь я увидел и осознал.
Я был очарован ею, погряз с головой и полностью уничтожен. Думал, что я всемогущий – оказалось, что я простой смертный. Женщины оказываются коварнее мужчин. Я это понял.
Хло подзывает подойди ближе. Улыбаясь, подхожу и склоняюсь перед ней. Она тут же выбегает из здания и бросается мне на шею. Неожиданно для себя я еле стою на ногах, удерживая ее тело возле себя.
Мы чудом остаемся на месте, пока мимо нас не проходит парень с длинным хвостиком на затылке. Мои внутренности сжимаются и я шагаю вперед, заслоняя собой Хло.
Я думал, что этот парень, схожий на моего отца, пройдет дальше, но вместо этого, он останавливается напротив нас и, ухмыляясь, указывает тонким пальцем в мое лицо.
- Значит вот ты какой – любовь жизни малышки Хло? Знаешь, мне это не нравится.
Парень подходит ближе и замахивается кулаком мне в челюсть. Я успеваю увернуться, Хло отпрыгивает назад на несколько шагов от меня и пронзительно кричит, выпаливая:
- Не смей, Флин! Он тут не причем.
Хло выходит вперед и с силой отталкивает парня, направляя на него весь свой гнев.
Я тянусь за ней, но она не замечает меня. Сейчас она полностью отдана рукам гнева и злости. Ее глаза сужаются, и когда до меня доходит, кто именно стоит передо мной, все становится на свои места.
Когда Хло касается его и что-то шепчет ему, он успокаивается и его лицо искажает боль.
Он начинает что-то яростно выкрикивать, но понять их не могу, слишком далеко они стояли.
- Ты не можешь променять меня на него, Ло-ло, - слышу, как говорит он с горечью в голосе. Готов поклясться, он был готов разреветься прямо на этом месте.
Это был тот парень, который издевался над ней, когда Хло была ребенком. Не принимая больше никаких слов в мою сторону от него, я, стремглав, иду на него.
Хло выдыхает и закрывает глаза. Я не успеваю ничего сказать или сделать, как этот чертов Флин уходит, пряча руки в карманах джинс.
Я нахмурился, скрежеща зубами.
- Куда это он?
Хло обернулась ко мне лицом; ее глаза были влажными, щеки покрылись пятнами. Она обняла себя руками и посмотрела в сторону. Она была подавлена и потеряна.
- Он ушел. Я сказала ему, чтобы он жил своей жизнью и что я счастлива без него. Я сказала ему правду, понимаешь? – Она шмыгнула носом.
Я подошел к ней и обвил руками ее талию. Она тут же расслабилась и прижалась к моей груди, утыкаясь носом мне в шею.
- Правда бывает горькой, - говорю ей утешительно, пытаясь помочь хоть чем-то. Делаю глубокий вдох, потирая ее спину.
– Иногда, правда – лучшее лекарство. Ты сделала все правильно, детка. – Я целую ее в макушку, а она просто кивает.
Переход на[41главучасть1http://www.proza.ru/2017/01/29/2402]