Подарок для блистательной Диты фон Тиз
- Ну вы чёёё, - привычно протянула сестричка, вбежав в кабинет и увидев нас. Мы сидели у стола и пили чай, негромко и неторопливо, уважительно посматривая друг на друга, щелкая зажигалкой, когда один из нас хотел закурить, протягивая бублики и баранки, иногда - баранов, не без того, обсуждали достоинства той самой Ким Кардашьян, что накрыла своей необъятной все надежды и чаяния Дамбаса. - Начинается ведь.
Она подпрыгивала от возбуждения, суча тоненькими ножонками и подмигивая прямо в сурово насупленное лицо начальника, донельзя недовольного забвением трудов Розенберга, принесенного в угоду неуклонно снижающимся площадям угодий и пастбищ, не говоря о пахотных периметрах, околюченных ужами и ежами во избежание.
- Что начинается ? - Уточнил любящий точность во всем начальник, причесывая бровь и с ужасом косясь на меня, лениво развалившегося в кресле с сигаретой. Он боялся заранее и это правильно.
- Не что, а кто, - поправил я его тактично, обнимая сестренку за талию. - Голубой огонек. На Шаболовке, - хихикнула она, прижимаясь к моему животу, только вот вечером начавшему отходить от последствий токсического отравления глупостью, мудро продемонстрированного поэтессой, обсасывающей не сопли у мертвецов, а Кремль, обсасывающей строго и несогласно, готовясь выдвинуть свою незалежную и незаможную кандидатуру во все щели, а что для этого надо будет признать факт аннексии - по х...й, евреи еще и не такое мутили на матушке святой Руси, крысиное племя.
- Давай, - скомандовал я сестренке и она отдернула штору.
Шершавый Иван Ургант, злобно кряхтя засаживал в раскуроченный анус длинноногой блондинке, морщась от отвращения и пяля бараньи глаза на более приличное моменту зрелище, творимое в углу, где седастый бобер в очках, сдвинутых на самый кончик носа, торопливо заглатывал обрезанный член веселого татарина, помнившего подачи и коррупционные схемы былых времен, потно блестящую лысину мертвого Березовского, укутанного новогодней ватой, панталоны Наины, литр " Ройяла " и самого генерала Макашова в чугунной шинели и Хасбулатове внакидку, пившего чай внакладку с усами Руцкого на тайбреке. Татарин бормотал на непонятном языке, щуря и так невеликие глаза :
- О, Кусумда. О, сектым ерей.
Блондинка, принимая эти сакральные и мистические звуки как руководство к бездействию, терпеливо и покорно растопырилась жилистым задом истинной культуристической личности, отрабатывающей контракт по - полной, а он, контракт, включал интервью у Соловьева по вопросам беженцев, визит на канал " Культура " для беседы о неодинаково полезных прокладках, некогда втюханных Афоней той бабище, как ее, короче, шедевр, бля. Аааа, шас рыгну, и продолжу.
Контракт - возвращаясь к вышесказанному, гражданочка Дита - включал в себя ... Е ...ть, уже было ведь. А, да. На канале " Матч " будет показана историческая встреча на Уимблдоне, Эльбе, Ладоге и в лесах Забайкалья, где произрастают славные дубы и еще более славные батыры духа. Встреча будет прервана матчем " МЮ " и " Реала " шестнадцатилетней давности, зрители решат, что сходят с ума и не ошибутся. Они уже давно сошли с ума, раз смотрят всю эту хрень, а уж если читают эту дичь, то, в - натуре, нет надежды, и биологические компасы, и удостоверения плотников, и песни, и студенты, и старший сержант Лавров. А меня ждет Ева Браун, что радует особо, ибо нет больше никого, лишь кони и лошади топочут хмуро на берегах Амура, засаживающего козлу с мусульманским именем. Кстати, а они куда пропали ? Козел и тигр. Еще госпожа Скрынник была, вроде. Саботаж дяди Сережи Иванова, до х...я чего было, еще больше не было, а мораль, Дита, будет вот прямо сейчас, назло читателям, потому как конца у сказки нету, убыл конец, бля кончились, здравый смысл покинул и остается думать о хорошем, повторяя вечную мораль. " Только атомной бомбой, бля".
Хороша сказка, да, Дита ? За всю х...ню просто сказочка. Истории и стишат не будет. Стихи - это у Витухновской. История - в учебниках. А я удаляюсь в серое небо. Покеда.
А на фотке : очень хороший человек, светлый, ни разу, как и ты, Дита, не обломавший меня, даривший только радость и волю к жизни. Лучшая. Единственная. И так ее не хватает, что слов нет, а одни емоции.