Рогир ван дер Вейден.Снятие с Креста.ок. 1435-1440г.Дубовая доска, масло, 220x262,Прадо.Мадрид.
«Снятие с креста» 1435—1440) — алтарный образ (центральная часть триптиха, его боковые створки не сохранились) фламандского художника Рогира ван дер Вейдена, одна из вершин европейского изобразительного искусства XV века. В настоящее время хранится в мадридском музее Прадо.
Картина была заказана гильдией арбалетчиков Лёвена и первоначально находилась в часовне Девы Марии «что за стеной». В знак того, что картина заказана гильдией, в углах панелей изображены маленькие арбалеты. Искусствоведы датируют создание «Снятия» приблизительно 1435 годом. В 1548 году картину ван дер Вейдена обменяли на её копию работы Михиэля Кокси и орган. Новым владельцем «Снятия с креста» стала сестра Карла V, штатгальтер Нидерландов, Мария Австрийская. «Снятие с креста» находилось в замке Марии в Бинче, где в 1551 году картину увидел испанский дворянин Винсенте Альварес, отозвавшийся о произведении ван дер Вейдена так:
"Это была лучшая картина во всём замке и даже, я считаю, во всём мире, потому что я видел в этих краях многие хорошие картины, но никто не мог сравниться с ней по верности природе и благоговейности изображения. Все, кто видел её были того же мнения."
Картина имеет форму прямоугольника с узкой выдвинутой секцией наверху. Это обстоятельство и сжатое, словно в клетке, пространство, в котором размещены фигуры, напоминают композицию алтаря со скульптурами. На таких алтарях выдвинутая секция придавала элементам композиции движение вверх; на этом участке мог располагаться вид Голгофы. Здесь же крест уже не является зловещим орудием пытки, нависающим над толпой.
Искусствовед Лорн Кэмпбелл так идентифицирует персонажей картины (слева направо): Мария Клеопова; святой Иоанн Богослов; Саломея-повитуха (в зелёном, поддерживает упавшую в обморок Деву Марию); Никодим (в красном) — держит тело Иисуса; молодой человек на лестнице — слуга Никодима или Иосифа Аримафейского; Иосиф Аримафейский (персонаж в тканых золотом одеждах); бородатый человек за Иосифом с сосудом, вероятно, ещё один слуга (сосуд — атрибут Марии Магдалины, содержащий «фунт нарда, очень дорогого», которым она помазала ноги Иисуса) и сама Мария Магдалина.
Движения фигур застыли в данный момент реальности. Сцена становится скульптурной группой, которая на мгновение ожила. Именно это ощущение жизни наиболее поразительно в произведении.
Картина передает искренние человеческие эмоции в момент их
наивысшего напряжения, демонстрируя фигуры людей в натуральную величину. Все изобразительные средства направлены художником на то, чтобы «совместить контрасты камня и плоти, покоя и движения, геометрии и ритма, композиции и настроения, объема и плоскости в едином произведении».
Мария падает в обморок, но её подхватывает Святой Иоанн. Человек на лестнице все ещё опускает вниз тело Христа, но Иосиф Аримафейский и Никодим уже держат его и собрались нести направо.
Движение Никодима придает рыдающей Магдалине неподвижность статуи,
застывшей несколькими мгновениями ранее. Создается впечатление, что
время в композиции как бы сгустилось.
Яркий свет освещает эту хитроумно задуманную композицию. Он падает на широкую нишу справа и выхватывает текстуру, придавая блеск краскам и оживляя фигуры. Здесь свет выступает в роли пространственного и физического связующего звена между фигурами, которые на самом деле помещены на плоскость взаимозависимы друг от друга. «Новаторские для той эпохи оптические иллюзии вместе с типичным для более старой живописи золотым фоном намекают на связь времен».
Произведение Ван дер Вейдена можно рассматривать как застывший синтез нескольких сюжетов:само Снятие с креста, Оплакивание и Погребение.
Сострадание ощущается в очень реалистичном изображении рыдающих фигур, которые усугубляют драматизм картины, симметрично располагаясь по обеим сторонам тела Христа. В одну композицию фигуры связаны наклоненными телами Иоанна Крестителя и Магдалины. Тело Христа изображено в натуральную величину, оно будто бы передаётся зрителю по линии его пристального взгляда, символизируя наличие
небесного начала в человеке, созданном по «образу и подобию» Бога.
«Художник использует блестящий прием: взгляд Никодима (в роскошных одеждах), который смотрит в глазницы черепа Адама, соединяет руки Иисуса и Марии – новых Адама и Евы – с черепом, тем самым напоминая о Воскресении. На полотне тело Марии повторяет положение тела Христа, словно Мария страдает так же, как Иисус. Такой подход был типичен для практики «нового поклонения», широко распространенный в начале XV века. Этот прием также отражает чувства, которые вызывает картина у зрителя.
Кэмпбелл утверждает, что ключом к работе является не реализм, а скорее использование искажений, вызывающих чувство беспокойства. Вводя совершенно иррациональные детали, деформируя реальные образы, художник достигает наивысшего эмоционального воздействия. Кэмпбелл предполагает, что в определённых отношениях «Снятие с креста» ван дер Вейдена имеет больше общего с произведениями Матисса и Пикассо (особенно с его Герникой), чем с картинами его современников.