Мы одни читали сказки,
С детства раннего.
К примеру, вот о том, что рано утром,
Похмелившись спозаранку,
Натянул Иван сомбреро,
Взял он лук свой шестиствольный,
И пошел как Терминатор,
Или просто сын послушный,
Пострелять с тоски лягушек,
Если и не на женитьбу,
Так хотя б на угощенье,
Там… французишкам заморским,
Что, попутав с горя карту,
И в Россию заплутавши,
Пухли с голоду родные,
Но попал в такую ЖАБУ!
Что пришлось ему жениться.
Дабы папу не подставить,
Слово царское не рушить.
Знаем сказки мы такие,
Например, про Василису,
Что Прекрасной называют,
В темноте закрыв глаза.
Что Иван, дурак в натуре,
Сивку-Бурку скомуниздил,
На шашлык ее зажарить не успел,
Как та лошадка ради жизни учудила.
Сбагрила ему конька с дефектом,
Горбунка, который годен,
Был на мно-о-гое! Когда-то….
А теперь под старость в тягость,
Стал кобыле, а Ивану, был что дурень,
Кляча жизни всей дороже,
Стала. Хачикам одним подпольно,
На три литра самогона,
Его Ваня променял,
После этого кто скажет,
Что дурак Иван Иваныч?
А потом еще Кощея он довел, нахал, до стресса,
Что у Фрейда вместе с Юнгом,
Наш Кащеюшка до гроба,
Излечиться все не мог.
Аналитиков обоих свел с ума козел бессмертный.
А затем дурак дракона от тоски забил до смерти,
Лишь из зависти чернейшей,
Все с того, что сам с собою,
Мог трехглавый водку квасить,
На троих соображая без особенных помех.
Водку лил он, гад, в желудок,
На все головы один.
Ну, а там, на безобразья пробивало динозавра,
Так что мама не горюй, вызывай скорей пожарку!
А потом до Василисы на одном автопилоте,
Он добрался и женился,
Правда, с сотой лишь попытки,
Из запоя он, бедняга,
Выйти все не мог от счастья.
Что прошел такую гейму
И все уровни без кодов,
Вечной жизни и оружья.
Кладенец, как патч прикольный,
Втихаря он лишь припрятал,
На день черный, умный мальчик….
Василиса-то Прекрасной слыла только до женитьбы,
После свадьбы ей фамилью, бедной, поменять пришлось….
Лучше б взял жены фамилью наш Дурак, который Ваня.
Но все это только сказки.
Принцы, да, все заграницей.
Нам царевичи достались.
Но они ведь тоже дети,
Неких царственных особ,
Потому сынки богаты,
Толщиною и объемом,
Своих пухлых кошельков.
И вообще я не о сказках,
Речь свою глаголил ране.
О вещах вполне обычных
Даже о реалистичных,
Спорить я не собираюсь,
А хочу лишь разобраться,
В мире этом есть ли ныне,
Чувство, что Любовью кличут?
Чистотой слезе младенца,
Что подобна, есть ли ныне,
Чувство или продается,
За валюту и машины,
Дачи, виллы, лимузины?
Могут в век наш буржуазный,
В мире, что деньгами пахнет,
А точнее и не пахнет,
Просто нечем уж дышать,
Чувства быть сильнее бури,
Той, в которой Буревестник,
В свое время оторвался,
Оттопырился по черной,
Бройлер горьковский с пингвином.
Чувства сильные, живые,
Искренние, золотые,
Или бабки жизнь тревожат,
Нам настолько, что лишь ценник,
На любовь нам всем осталось,
Прикрепить. И продавать,
Чувство это в рознь и оптом.
Я прошу вопрос вот этот,
Разрешить, но стопроцентно!
Чтоб оспорить ваше мненье
Я не смог бы никогда.
Гран мерси вам всем заранее,
Дамы и Господа!