2016 г. Записи 137 О семье Тарковских
продолжение
26 ноября 2016 г. Когда мы были на фильмах в Доме кино, то посмотрели фильм о матери Иоанне. Лицо монахини очень красивое, породистое с выражением улыбки или скорби, иногда всё в слезах. В этом лице явственно видна душа её прекрасная. Она служит в Центре реабилитации бывших узников тюрем. Они после тюрьмы воцерковляются. Показали, как эти люди, (каждый из них) три раза подряд читают Иисусову Молитву. Матушка Иоанна ухаживает и за людьми, и за животными, животных она считает безгрешными. Я с ней согласна.
Когда мы с подругой Верой М. были в кинозале Дома кино на днях, на сцену пригласили дочь Арсения Тарковского Марину Арсеньевну Она получала премию за своего сына Михаила, который живёт теперь на севере. Его отец режиссёр Александр Гордон. Михаил сделал фильм «Замерзающее время».
Из интервью с Мариной Арсеньевной:
"Андрей родился в Завражье и провел там первые месяцы жизни. Завражье было для него заповедным и сакральным - оно существовало больше в его воображении. Стоял на берегу Волги, в Завражье, двухэтажный дом лесопромышленника Кудряшева. После революции дом национализировали, и там позднее жила семья моей бабушки - занимала второй этаж. Когда образовалась "Большая Волга" с каскадом электростанций, нижняя часть Завражья была затоплена. Верхняя часть дома, в которой родился Андрей, была перенесена и поставлена на новый фундамент. Там располагался технический склад.
Благословенное обстоятельство способствовало открытию музея. В тех местах служили в храмах потомки о. Павла Флоренского. Внук религиозного философа игумен о. Андроник занимается наследием Флоренских. В доме, где Андрей родился, открылись сразу два музея: Флоренских и Тарковского. Великое событие!
- В "Зеркале" его воображение рисовало родной дом по-своему?
- Андрей говорил: "Моя родина ушла под воду". В сценарии "Зеркала" была изумительная подробность: мальчик, герой-рассказчик, плывёт под водой и видит затопленный дом. Но эта сцена не вошла в фильм...
- Марина Арсеньевна, ваши родители Мария Ивановна и Арсений Александрович - люди красивые, талантливые. Вы с Андреем - дети любви.
- У нас в семье всегда обсуждали, кто на кого похож. Мама считала, что Андрей очень похож на брата Арсения - Валерия, погибшего в 16 лет на Гражданской войне, на Украине. Убежав из дома, он сражался за красных. Его убили, когда отряд красных отходил, а двое мальчишек были оставлены с пулеметом для прикрытия отступления. Тело Вали, говорят, было все изрешечено пулями. У Андрея, как и Валерия, были зеленые глаза. И характером, наполненным энергией, он его напоминал.
На лыжах Андрей мог кататься с отвесных гор, любил лазить по крышам, кричать по-тарзаньи. В расшибалочку резался и побеждал, приносил домой медяки и отдавал бабушке. Футболом увлекался азартно - обувь не жалел. И на ребячьей площадке мат стоял ужасный - для связки слов, как говорят. В молодости Андрей увлекался джазом, одевался броско и слыл стилягой.
- Интересно, что позаимствовал Андрей от мамы и отца?
- Наши родители были творчески одаренными людьми. Они учились на Высших литературных курсах. Мама писала стихи и рассказы. Ее даже называли `Толстой в юбке`.
- Как он относился к вам с мамой?
- У Андрея в юности был сложный характер. Он мог быть с нами и грубым, а иногда вдруг трогательным и нежным.
- Могу предположить, что Андрею передалась страстность, свойственная Арсению Александровичу. Среди неопубликованных при его жизни стихотворений я нашла два, адресованных любимой женщине. Я поняла, что это какая-то ранняя страсть Арсения. Не случайна моя догадка?
- Вы проникли в эту тайну Арсения Тарковского. Да, этой женщине он писал стихи на протяжении всей жизни. Звали ее Мария Густавовна Фальц. Жила она в Елисаветграде. Ее муж, офицер Колобов, погиб во время Гражданской войны. Она была намного старше Арсения и других молодых людей, объединившихся вокруг нее. Фальц обожала поэзию и музыку, прекрасно играла Шопена. Мария Густавовна вдохновила папу на огромное количество стихов. Человек страстей, он любил и маму, был влюблен во вторую свою жену Тоню и в третью жену Татьяну Алексеевну Озерскую, любил и других.
- И всё-таки мистически он не расставался с несравненной Фальц: “Лети, уносишь на своих губах сырой земли холодный привкус”, - писал он. Ощущаешь в этих стихах дыхание самой вечности. Как Вы думаете, любовь Арсения к Фальц была счастливой?
- Все из её окружения были по-своему одарённые юноши, из многих выросли люди искусства. Она для них была богиней, но предпочла Асика Тарковского... И всё-таки они расстались.
- Арсений посвящал стихи вашей маме?
- Несколько. Последнее из них написано в 37-м. В нём угадывается мотив разлада между ними".
*
На сцене в Доме кино шли упоминания о Константине Райкине. Вера на его стороне. Я ни на чьей, так как этой информации я не знаю, не вникала, не попалась мне она. Не хочу никого осуждать, понимая, что все мы по разному ко всему относимся.
В фильме о монахине Иоанне показывали, как бывший осуждённый пасёт коз. «Ты хочешь быть пастухом?», - спросила я Веру. «Нет», - ответила она. «А я бы не отказалась, если бы была мужчиной», заметила я.
Говорили с Элей. Я прочитала ей два своих философских стихотворения. Она не только удивилась, но и положительно их оценила. Моё творчество почти абсолютно никто из моих знакомых, приятелей и приятельниц не знает. Есть, чему радоваться...
По радио говорил священник и про кого-то сказал: «Отступивший от Бога». Я подумала о невозможности этого. Если человек познал Бога, Который даже хоть раз прикоснулся к нему, то забыть этого нельзя, несмотря на все состояния богооставленности. Как человек может после узнавания Бога отступить от Него? Это нереально.
Теперь о смешном. Приятель говорил мне: «Откажись от себя». Я позвонила ему и сказала: «Откажись от себя и привези мне, пожалуйста, картошку». «Я ещё не совсем отказался от себя», - ответил он. Очень быстро после этого он принялся за своё любимое занятие — перебивать меня на каждой фразе. «Молодец! Перебивай. Вот зал, полный людей, все они тебе бурно аплодируют», - реагировала я.
Говорила я, говорил он со мной параллельно, никто никого не слушал. Я показывала ему, как неприятно, когда его не слушают. Он стал сердиться, когда я дала ему урок перебивания. «Вот ты учишь, а сам не следишь з своим языком», - сказала я. «Пока», - услышала я в трубке, и приятель был таков.
Мне рассказали по телефону: одна женщина, весьма пожилая прибыла, чтобы отдохнуть на острове. Только что прилетев, не зная, который час, женщина эта в длинном платье решила сходить на пляж. Её остановил в холле служащий отеля, задав на французском языке вопрос, куда она отправилась в три часа ночи. На этом же языке она ответила, что она пенсионерка из России, бедная, собралась она идти к морю. Служащий помог ей дойти до номера, починил ей неисправность в холодильнике. Женщина сказала, что она болеет, ей нужен массаж, а на массаж у неё нет денег.
Служащий сказал, что он без денег сделает ей массаж. Рука его прикоснулась к больному месту, потом заскользила к другому месту. Он был категорически остановлен женщиной. Учтиво простившись с ней, он ушёл к себе, обещая принести чай. Он принёс ей кипяток.
Отель бедный, для русских, питание неважное. «Бабушка!», - называли женщину арабы и бросались её обнимать.
На пляже вскоре женщина, о которой идёт речь, познакомилась с женщиной младше себя, но пожилой. Та рассказала ей, что почти со всеми служителями на пляже у неё были отношения. Она нравится этим молодым людям. Но они не очень её уважают, хотя влекутся к ней. Все служители пляжа и отеля жаждут одного — шерше ля фам. Возраст для них не является преградой. Им нужна женщина.
Выслушав всё это, я изумилась. Какое мощное разделение на женский и мужской пол, и какая тяга друг к другу в южной стране.
По радио сообщили о смерти Фиделя Кастро. По другому радио сказали, что часть его народа перебралась в Америку, спасаясь от него. Они, узнав о его уходе, ликовали. Таков мир.
Запелёнуты мы в тёплые одежды на семь почти месяцев.
Стихи Александра Конвисера, посвящённые мне много лет назад в Питере:
Гале Г.*
В безотрадной глуби бытия
Мы влечёмся прибойной волной
К тихим сумракам дня, к тёплой чаше бесед,
Словно всё впереди, словно Солнце в груди,
И Оно Отчей силы полно.
Вразумляя спасительной болью,
Там его обжигающий меч
Небожительской греет любовью
Средь тебе предуказанных встреч.
Но откатит волна прочь от ласковых дней,
Устремит нас она в прежний мир без огней...
И теперь, в той ночи не забудешь
Необъятную прочность земли,
Песнь её пастухов, мощь её королей,
И угасшие звёзды разбудишь
В самом сердце печальной земли.
8 января
* моя девичья фамилия
Я нашла эти стихи недавно в своём архиве.