Давным-давно в семье короля родился наследник - мрачный малыш с черными маленькими глазами и тонкими губами. Он был так непохож на короля и королеву, белокурых, голубоглазых, он никогда не улыбался, а на переносице малыша находилась глубокая морщина. Королеве очень тяжело дались роды, и вскоре после рождения наследника она скончалась. В последнюю ночь перед похоронами безутешный король сидел у постели мертвой жены. Вдруг он увидел черные нити, которые тянулись к комнате малыша. Король вбежал в комнату младенца и увидел черного сморщенного высокого старика с черным метрономом . И сказал старик, что младенец проклят судьбой, что младенец обречен жить в ритме метронома и постоянно слышать этот ритм. Черные нити сгущались у кровати, король бросился на старика, но тот уже запустил метроном. Губы младенца сурово сжались. Бездыханный, упал король на пол...
Малыш рос очень сильным, ему хорошо давались стрелковые и силовые виды спорта, он с увлечением читал книги по стрелковому делу, баллистике, единоборствам. Часами упражнялся он этих занятиях. Он не любил роскошь дворца и спал на жестком полу. Звук метронома не давал ему останавливаться, принуждал к дисциплине и жесткому режиму труда.
Когда по возрасту он стал королем, палочная дисциплина распространилась на всю страну. Исчезли праздники, веселье, люди стали работать с утра до вечера, и лишь поздней ночью гонг объявлял о недолгом перерыве на сон.
Лишь одна женщина не захотела подчиниться режиму и, будучи беременной, убежала в лес. Она родила дочь и захотела, чтобы та была не такой, как остальные. Она баловала девочку, предоставляла ее самой себе, и девочка много читала художественной литературы, и сочиняла стихи о шепоте ручья, о темнеющих кронах, о небе и солнце. Когда девушке исполнилось 18, мать ее умерла... И девушка, движимая любопытством, ушла из леса. Ее почему-то привлекали суровые люди труда, силы и дисциплины, и она пришла в страну черного короля.
Почему из ряда черных домов, она постучала в самый мрачный и зловещий, с наглухо заколоченными окнами, чтобы попросить пристанище? Почему ее, такую светлую и поэтическую, так манила черная страна? Этого не знала даже она сама. И постучала она в самый мрачный и зловещий дом, и открыл ей, не кто иной, как сам черный король, живущий в этом доме один, без слуг и охраны, с минимумом необходимых вещей. Девушка посмотрела в глаза короля, и влюбилась в него с первого взгляда. Он же испытывал к золотоволосой девушке странную слабость, и разрешил ей жить у него, но ритм метронома всегда держал его в рамках. Он велел девушке заниматься воинским делом, чтобы служить впоследствии в его армии. И она, движимая любовью, сбивала руки и ноги до крови, упражняясь, чтобы заслужить хотя бы взгляд любимого. Но у нее ничего не получалось. Король сказал, что она не годна ни для него, ни для армии, и сказал ей убираться. И когда закрылась за ней черная дверь, ритм метронома в его голове стал быстрее. И работы у людей стало больше, и тех, кто не выдерживал ритм, жестоко убивали. Волна смертей пронеслась по королевству... Остальные работали с остервенением.
Девушка ушла в свой лес, но любовь к королю не исчезала, и стала она просить небеса, чтобы ей дали возможность умереть за короля. И явился черный старик с договором, и подписала она кровью договор, согласно которому она найдет черный метроном, и остановит его ценой своей жизни. И прошло много лет, и обошла она всю землю, и нашла метроном, и остановила его. И улыбнулся черный король, и исчезла глубокая морщина на его переносице, и разрешил он праздники, и сократил рабочий день... Государство и король оживали... Девушка, остановившая метроном, умирала. И когда явился черный старик и сказал, что близится ее последний час, и предложил ей спастись, вновь запустив метроном, она разбила его, уничтожив навсегда. И умерла она, как и полагалось по договору, с именем короля на устах. И на месте ее гибели выросло прекрасное алое дерево. А король и его страна жили счастливо... И где-то в ледяном океане, на ледяной скале росло алое дерево, и каждый, кто бы его увидел, верно, решил бы, что это восьмое чудо света. Но его никто никогда не видел.