Взаимовыгодное сотрудничество между партнерами должно быть всегда основано на порядочности и понимании друг друга в нарисовавшейся и скрепленной подписями и печатями данной ситуации, что не всегда получается, когда кто-то желает схитрить и не выполнить в полном объеме взятых на себя обязательств…
Я вернулся из командировки в Шолоховские места верхнего Дона, довольный тем, что посетил места моей молодости, перекаты и плесы, хутора и станицы, лесные массивы и колхозные огороды, знакомые до боли и запомнившиеся своей теплотой и добротой. Я работал на этом участке в течение четырнадцати самых прекрасных лет моей молодости и стал тем, кем стал по жизни и рабочей стезе. Удовольствие, полученное от поездки, ценилось еще и тем, что моей предвечерней, ночной и рассветной спутницей вновь стала папка с черновиками для моих минут одиночества и тоски, воспоминаний и умозаключений, выстраивающихся ровными строчками на них, белых листах, ложащихся стопкой в той самой папке. Спустя пару недель я вновь увидел свое семейство, дружное и веселое, хорошо учащееся и помогающее маме по хозяйству. Увидел, да только недолго пришлось мне его видеть…
- Леонидыч, пока ты ездил в гости к Михаилу Александровичу Шолохову, - начал свое повествование начальник, - земснаряд между делом отработал в затоне рыбколхоза в Цимлянске. Отработать-то отработал, да вот у директора к нам претензии появились. Надо бы съездить и подписать акты выполненных работ, что бы мы могли выставить счет на оплату.
- А что сразу не утрясли? – поинтересовался я.
- Не получилось, а поднимались ветра, и надо было срочно оттуда земснаряд уводить, - пояснил он, - выезжай, на месте разберешься.
- Хорошо, когда выезжать? – спросил я, уже определив некоторую выгоду личного характера для себя.
- В понедельник и отправляйся, вот тебе все его телефоны, - он передал мне листок бумаги с фамилией, именем, отчеством и телефонами директора колхоза, - машина в твоем распоряжении, оттуда звони в любое время суток. Не забудь в рапорте на командировку указать средства на проживание суток на трое.
Я слегка удивился такой постановке вопроса, стало быть, мне предстояло провести там не один день, и я спросил:
- А что могут быть проблемы в подписании документа?
- Не знаю, - уклончиво ответил тот, видимо, что-то от меня скрывая…
Только спустя несколько дней, приехав на место прошедших дноуглубительных работ, пообщавшись с тем самым директором, а впоследствии с работниками рыбколхоза и охранниками их территории, я многое понял. Я понял, что мой напарник, которого поставили ответственным за исполнение договора, сотворил «косяк», расхлебывать который поручили мне, поручили «втемную». Вот тогда и начались мои трения с непосредственным руководителем – заместителем по флоту…
Рядом с тем самым рыбколхозом, в одном с ним затоне, находился винодельческий совхоз, где и промышляли наши путейцы, углублявшие дно в акватории. И, видимо, напромышлялись так, что основную работу не доделали, выстояв положенное время, не почистив полностью акваторию, ушли домой, прекрасно понимая, что долго их здесь держать не станут, время шло к долгим ветрам и сильному волнению на Цимле. Когда рыболовецкие суда начали после окончания путины заходить груженые рыбой в затон, напарывались на мели там, где их быть не должно, земснаряд, вроде бы, копал, грунт, вроде бы, вывозил, а глубины, как не было, так и не стало. Поэтому и решил директор не платить денег по заключенному договору, а топливо земснаряд затратил, зарплату экипажу платили, время выработали, получается в убыток. Вот тебе и «косяк»! А меня вышибалой направили туда!..
Поздняя осень в южных краях России еще стелет по улицам пожелтевшие пожухлые листья, ветер гоняет по асфальту дорог и тротуаров не прибитую дождями серую пыль, такие же серые тучи плывут по небу грозными тяжелыми «стаями» в различных направлениях, сплошное уныние и разочарование этими теплыми краями нашей Родины. Город Цимлянск именно такой неприветливой ноябрьской погодой и встретил нас с шофером в послеобеденное время понедельника, когда мы заехали на центральную его площадь и остановились у возрождающейся и стоящей в строительных лесах, церкви, что бы спросить кого-нибудь дорогу до гостиницы.
- А вот так поедете, улица дугообразная, а в конце стоит двухэтажное здание за резным бетонным забором, в зарослях акаций, там и пансионат будет, - ответила нам приятная женщина Бальзаковского возраста.
Мы въехали на дугообразную улицу, и действительно дорога пошла по окружности, словно намереваясь вернуть нас туда же, откуда мы ее начали. По всей видимости, летом здесь очень красиво и тенистые аллеи закрывают отдыхающих прохожих от жарких лучей солнца, так часто были насажены деревья акации или просто они слишком сильно разрослись, создавая густую тень даже осенью, возвышаясь над нашими головами голыми ветвями. Спустя несколько минут движения дорога уперлась в широкие ворота и мы оказались около того самого забора, о котором говорила женщина. В гуще таких же массивных акаций стояло старой Советской постройки здание, которое нам было и нужно…
- Леонидыч, машину я у тебя забираю, - следующим утром по сотовому телефону мне позвонил начальник, - когда подпишешь документы, позвонишь, решим, что делать и как тебя доставить.
Приехали! Теперь я должен пешком ходить по городу, а сколько еще до затона, не знаю, может он далеко…
Так начались мои пешие поиски заказчика нашей работы и ответчика за неоплату ее же. Начались измерения моими шагами улиц и переулков старинного казачьего города, построенного, как и многие другие, отталкиваясь улицами от церкви, расположенной посередине. Ну, ничего, мне не привыкать ходить пешком, да и отсутствие машины являлось плюсом к тому, что никто, в конце-то концов, не узнает, что я могу съездить к другу Вовке в Константиновск, до которого всего ничего, шестьдесят верст по асфальту, практически по прямой линии дороги...
- Привет, друган! – кричу я в трубку сотового телефона вечером следующего дня, уже вдоволь находившись по городу и найдя того, кто мне нужен, только он, директор, на пару дней укатил в Ростов. – Я в Цимлянске, заберешь меня к себе в гости?
- Стас, сегодня не могу, сам приезжай. Через час до нас автобус пойдет, а вот обратно отвезу, когда скажешь. Ты же с ночевкой приедешь? – ответил Вовка, выслушав мой рассказ о том, как и зачем я попал в соседний с ними районный городок…
Через пару часов тряски в междугороднем автобусе, правда, для этого не приспособленном, я уже был в доме моего лучшего друга и его семьи, которых не видел с момента их приезда к нам пару лет назад…
Вечер прошел опять в воспоминаниях и смехе, веселых шутках и рассказах о том, кто и как живет и «свой хлеб жует», чем растет и хорошеет дочка, черноглазая Машенька, да мохнатая собака Босс. Мы приятно пообщались и посидели за ужином, только за полночь разошлись спать, следующий день можно было не ездить в Цимлянск, все равно моего клиента там не было.
Спустя сутки, ранним темным осенним утром, когда за окнами хлестал холодный ноябрьский дождик, Володька отвез меня обратно, пожелав вернуться вечером, если я решусь снова к ним съездить, хотя, я надеялся решить свои вопросы и отправиться на автобусе домой…
На встрече с директором рыболовецкого колхоза, оказавшимся приятным пожилым человеком, грамотным и спокойным, умным и общительным, я выяснил суть дела. Она, конечно, совсем по другому виделась с его стороны и сильно разнилась с разговорами наших путейцев, но я дал ему, директору, слово, что мы попробуем вернуться в их затон следующей навигацией для доработки входа. Дело в том, что у нас по плану следующей навигации земснаряд должен был работать в соседнем с Цимлянском убежище на транзитной работе. Возможность прийти сюда и устранить огрехи реально существовала, во что и поверил мне директор, в конце концов, подписавший необходимые документы. Выйдя из его кабинета, я был доволен собой и своей работой, можно было отправляться домой…
Да, работу свою я выполнил, только вернуться в этот город мне придется еще не раз, потому, что директор через неделю оплатит только пятьдесят процентов стоимости работ по договору, а у нас зависнет задолженность по бухгалтерии, так как акт я подписал на всю сумму. Я потом еще нахожусь по кабинетам исполнительной власти этого старинного казачьего городка, выбивая остатки денег, нахожусь, а город мне осточертеет своими грязными улицами в больших глубоких лужах, серыми тучами и ветрами, носящими эти самые тучи над головами жителей, коими он будет изобиловать даже накануне новогодних праздников. У меня будет неприятный и нежелательный шанс даже встретить там этот самый новый год, но в последний момент удастся вырваться из его цепких лап и уехать домой, я надолго запомню его серое унылое декабрьское «гостеприимство»…
Хотя, к слову сказать, деньги из них в полном объеме за нашу работу я все-таки выбью, чуть позже, но выбью…