Так попросила девочка, назовём её Ксюшей. Я изменила её имя и пишу об этом здесь только потому, что точно знаю: её мама не читает меня в интернете.
Воскресенье — Ксюшин день. То есть, конечно, не целиком Ксюшин. До неё у меня есть ещё ученик и после неё тоже. Но главная радость от воскресенья — это встреча с ней.
Ксюше пятнадцать, но она может сойти за 13-летнюю. Тоненькая, стройная, светлая девочка с ясным взглядом серых глаз из-под модных очков.
Знакомство наше давнее. Раньше я занималась с ее младшим братом, как и сейчас, впрочем, тоже. Квартира тогда у них была однокомнатная, и Ксюша не могла остаться в стороне от наших занятий — она с удовольствием играла с нами в мяч, когда мы повторяли склонения или спряжения. И всегда спрашивала разрешения поиграть с нами, как будто эта игра для неё награда.
В семье Ксюша самая старшая из детей, кроме неё, ещё есть брат, мой ученик, тремя годами младше, и малыши — братик-двухлетка и сестренка, совсем кроха, которая появилась на свет этим летом. Между Ксюшей и самой младшей, Мариной, разница в пятнадцать лет. Оба младших — от второго брака мамы.
Семья хорошая, дети очень дружные, старшие помогают нянчить малышей. Родители успевают уделять внимание всем детям. Средний мальчик уже несколько лет занимается спортом. Он и Ксюша хорошо учатся.
С Ксюшей я занимаюсь с начала этого учебного года. "Вы это точно знаете?" — каждый раз переспрашивала она меня, если моё объяснение не совпадало с объяснением школьной учительницы. И каждый раз я терпеливо объясняла, почему должно быть так-то и так-то и где можно прочитать авторитетное мнение по этому вопросу.
Постепенно ее вопросов стало меньше, и я даже недавно подумала о том, что, видимо, заслужила доверие этого ребёнка.
А сегодня она снова спросила: "Вы точно это знаете?" Но в голосе прозвучало отчаяние, а не недоверие.
Но обо всём по порядку. Обычно мы не делаем на занятиях домашних заданий. Если сложное задание, устно разбираем его и всё. Сегодня Ксюша сама попросила полностью проверить задание, когда она его напишет. Требовалось придумать и записать 12 видов сложноподчинённых предложений — по одному каждого вида — и составить их линейные схемы.
Это не высшая математика. Это просто. Например, вот так:
[— = ], (что — = ). Первая часть — главная, она на схеме в квадратных скобках изображается. Вторая — придаточная, она — в круглых. Не знаю, изображали ли когда-то союз вне этих круглых скобок. Вряд ли. Суть в том, что и в учебниках советского времени, и в современных союз или союзное слово ВХОДИТ в состав придаточной части сложного предложения. А потому изображается внутри круглых скобок на схеме.
Сегодня, когда Ксюша открыла тетрадь с классной работой за пятницу, я увидела, что сначала она верно начертила схемы, вот так: ... (что ...). Потом замазала корректором-мазилкой все скобки и нарисовала их так: ...что (...). Аналогично сделано во всех двенадцати схемах. У меня округлились глаза, на что Ксюша сказала:— Меня учительница отругала при всём классе за эти скобки!
— Почему?
— Она сказала, что союз не входит в часть и поэтому должен быть за скобками.
Оставим за скобками моё мнение на этот счёт. Но я не знала, что ответить ребёнку на вопрос "Почему она неправильно учит?" В самом деле, почему?
— Она молодая! — с надеждой сказала я. — Опыта наберётся, и всё будет нормально.
— Ей 60 лет, — говорит Ксюша, и я понимаю: не наберётся.
Ребром встал вопрос: в каком виде чертить схемы в домашней работе? Как положено или как хочется учительнице?
Интуиция подсказывала мне, что надо как положено.
— Тогда она меня совсем загнобит, — грустно проговорила Ксюша.
— Ксюша, это немыслимо. Если она ошиблась, то должна признать свою ошибку. Не может же она учить детей неправильно!
— Может. Она же сказала в пятницу на уроке, когда я стала с ней спорить, что "яйца курицу не учат".
— Может, ей учебник Розенталя показать? — спрашиваю я.
— Тогда и подавно загнобит. Знаете, что она у меня в пятницу спросила?
— Откуда ж мне знать?
Ксюша переходит на шёпот:
— Я Вам расскажу. Только Вы маме не говорите, пожалуйста!
— Хорошо. Буду нема как рыба, — обнадёжила я.
— Она сказала при всём классе, прямо на уроке: "Ксюша, это, конечно, неэтичный вопрос, но я спрошу. У вас в семье четверо детей. Они все от разных мужчин?"
***
Обычно слова из меня вылетают легко. Как бабочки. Но слово, которое стремилось выпорхнуть в тот момент, я зажала зубами, губами и не знаю чем ещё. В общем, я его задавила, не родившееся ещё.
А Ксюша продолжила:
— Представляете? Я так растерялась. Не знала, что ответить. Мальчишки стали смеяться и один сказал, что моя мама шлюха.
— Ксюш, то, что человек взрослый и даже старый, вовсе не гарантирует, что он умный. Это может быть дурак. Дура, — сказала я.
— Я сказала, что мы с Мишей от нашего папы, а Маринка с Юриком — от отчима. Но мальчишки так и продолжали ржать!
— На мальчишек не обижайся. У них ещё есть время. Может, поумнеют. А если она тебя ещё о чём-то подобном спросит, ничего не отвечай. Или скажи: это наше семейное дело. Чтобы дать ей понять, что темы для разговоров ограничены рамками, за которые ей не следует лезть.
— Маме только не рассказывайте, пожалуйста. Я ей ни слова не рассказала. Это так унизительно для неё. И она очень хорошего мнения об этой Катерине Яковлевне.
— Хорошо. Я не скажу. Предложения-то будем составлять из домашней работы?
— Да, — ответила Ксюша и придвинула тетрадь. — Сейчас я ей составлю, — с угрозой в голосе пообещала она.
— Может быть, сначала на черновик напишешь? — спросила я, предчувствуя неладное.
— Зачем? — Ксюша пожала плечами.
Она написала "одиннадцатое декабря" и ниже "домашняя работа". Я напряжённо следила за её рукой.
— Первый вид предложения — с придаточным определительным, — объявила Ксюша.
— А давай ты вначале вслух будешь проговаривать их, — предложила я.
— Хорошо, — девочка задумалась на несколько секунд и выдала: На месте директора нашей школы я ни за что бы не стала держать на работе учителя, который унижает учеников.
Я замерла. На самом деле я бы ещё круче сказанула, заменив слово "учителя" более простонародным грубым существительным женского рода. Но я же не могу учить ее плохому.
— Правильно я составила? — поинтересовалась Ксюша. — Все признаки предложения с придаточным определительным есть: существительное "учителя" находится в главной части, от него задаётся вопрос определения "какого?". В придаточной части — средство связи, союзное слово "который", — оттарабанила Ксюша слово в слово теорию, которую я преподнесла ей в прошлое воскресенье.
— Составила правильно. Но давай всё же напишем что-нибудь отвлеченное. Про Онегина например. Вы же "Онегина" сейчас читаете.
Ксюша посмотрела на меня внимательно, ничего не сказала и молча начала писать в тетради. Написала предложение, показала мне тетрадь: "Пойдёт?"
Я прочитала: "Приехав в деревню, Евгений Онегин познакомился с Владимиром Ленским, который жил неподалёку."
— Молодец! Давай следующее.
— Следующее — с придаточным изъяснительным, — сказала Ксюша и добавила: в главной части — сказуемое, обычно глагол мысли, речи, чувства, от него задаётся вопрос косвенного падежа к придаточной части.
— Да, — одобрила я. — Правильно.
Ксюша задумалась ненадолго. Потом посмотрела на меня с хитрецой и продекламировала тихо, но отчётливо:
— Я знаю, что в учителя должны идти чуткие и мудрые люди, любящие детей. Придаточная часть осложнена причастным оборотом.
— Ксюш, — всё верно. Но давай лучше про Онегина.
— Думаете, после этого совсем загнобит?
— Опасаюсь, — вздохнула я.
— Ну, о`кей. Сейчас, — она подумала и начала писать, потом, положив ручку, повернула ко мне написанное: "Увидев Татьяну на балу, Онегин понял, что влюбился".
Когда все 12 необходимых Катерине Яковлевне предложений были таким образом записаны, остро встал вопрос, как же всё-таки чертить их схемы: так, как положено, или так, как взбрело учительнице?
— Союз "что" у меня будет в скобках. Потому что так правильно. И (она улыбнулась) потому что я так сказала!
Теперь мы смеёмся уже вдвоём. В комнату заходит её мама, здоровается и улыбается своей красивой улыбкой. Она берёт из шкафа что-то из детской одежды и выходит, притворив дверь.
Посовещавшись, мы решили начертить схемы как положено, и если, проверяя, учительница вынесет союзы за скобки, то Ксюша ненавязчиво познакомит ее со справочником Розенталя.
***
В прихожей, когда Ксюша вышла меня проводить, то снова попросила:
— Пожалуйста, только не говорите маме! Я её в эти школьные дела не впутываю. Она так устаёт с малышнёй. А тут ещё такое... Я сама с этим разберусь. Я же сильная.
— Хорошо! До свидания! — прощаюсь я.
Она провожает меня до лифта, улыбается ободряюще, как будто это не ей, а мне предстоит завтра идти туда, где мальчишки с подачи невменяемого взрослого человека непотребными словами обзывают её маму.
Я смотрю вслед ее фигурке. Тонкий оловянный солдатик, который защитит свою маму во что бы то ни стало. Придаточное определительное, кстати. И союзное слово "который" на схеме будет в скобках. Потому что она так сказала.