Выражаю признательность В.К. Калугину, чья идея послужила толчком к написанию пьесы, а ценные исторические консультации были незаменимы в процессе работы.
Действующие лица:
Фёдор Иванович Конусов – учёный, уникальный специалист по цивилизации майя
Майя – аспирантка Конусова
Михаил Верёвкин – аспирант Конусова
Фёдор Иванович сидит в старом кресле, в руках у него лупа, на столе манускрипты, книги, таблицы.
Фёдор Иванович (встает, на вытянутой руке манускрипт, смотрит через лупу): Да, да! Так я и думал! Забавно, что и десять лет назад я думал точно так же! И даже высказывался об этом публично! А они смеялись надо мной! Им казалось, что это бредни старого дуралея!
Вообще всё новое вызывает у людей насмешки! И это еще в лучшем случае! Иногда ученых побивали и камнями! Или сжигали на кострах! Как Джордано Бруно! А вот Галилей подумал, подумал и … отрекся! «Он знал, что вертится Земля, но у него была семья». Да-с, семья.
В идеале, конечно, ученый должен жить один. В идеале, да. Но реальность, как говорится, с идеалом не обязана совпасть. (Прикрепляет длинный манускрипт на стену, подносит к нему лупу, разглядывает знаки).
Да! Да! Именно десять лет назад я, по сути, обо всем догадался! Всё расшифровал! Но боялся! Да, боялся громко и уверенно объявить истину! (кричит) Майя! Маечка, подойди, пожалуйста, сюда!
Майя (входит с поварёшкой): Да, Фёдор Иванович!
Фёдор Иванович: Нет! Ну, посмотри! Просто поразительно! Ведь, по сути, я уже давно расшифровал этот текст! Ты помнишь?
Майя (вглядываясь в манускрипт): Это, кажется, тот текст о древней игре в футбол?!
Фёдор Иванович: Ну, не совсем в футбол… Да, это игра наподобие нынешнего футбола. Разница лишь в том, что у нас футболистов-победителей общество всячески приветствует и венчает лаврами. А победители у древних майя должны были …. умереть. При этом, заметь, они шли на это с радостью! Победители в игре! То есть для них честью было победить и… умереть! Непостижимо!
Майя: Знаете, Фёдор Иванович, чем больше я с вами изучаю эту древнюю цивилизацию, тем меньше я ее понимаю. Ну вот объясните мне, зачем умирать, если радость, победа?!
Фёдор Иванович (разглядывая в лупу значки): Понимаешь, Маечка, я ведь тоже не всё понимаю. Единственное могу сказать, что эти люди были совсем по-другому устроены, чем мы. Почему-то совсем по-другому, да. Ну, а если пофантазировать?! Скажем так… Вот человек достиг чего-то высшего. Миг счастья и триумфа. Он как бы на вершине. И думает, что ничего ярче и лучше в его жизни уже не будет! Понимаешь?! И вот этот миг, эту самую золотую секунду он навсегда забирает с собой в вечность! Вот такая версия…
Майя: Это да! Но вдруг в жизни еще что-то ярче и интереснее покажут?! Ведь будущего никто не знает!
Фёдор Иванович: Да, Маечка, да! Мы совсем ничего о будущем не знаем, поскольку привыкли полагаться на разум. Его Величество Разум, Его Высочество Светильник! А древние индейцы майя как раз больше доверяли интуиции. Конечно, не все их обряды и традиции мне близки. И много у них, между прочим, было жестокого. А с другой стороны, скажи, разве наша цивилизация так уж и хороша? По-моему, по жестокости мы вполне можем сравниться с древними. А в чем-то даже мы и превзошли их!
Майя: Ну не знаю, Фёдор Иванович! Мне кажется вы несколько усложняете, преувеличиваете.
Фёдор Иванович (шутливо): А ты, Маечка, как и всё ваше поколение, несколько упрощаешь…
Майя: Вот здесь мы с вами не сходимся, Фёдор Иванович!
Фёдор Иванович: Да, Маечка, именно здесь… Хотя в остальном мы с тобой вроде отлично ладим, а, Маечка?! Сколько мы с тобой уже вместе? Лет восемь?
Майя: Ну, если считать со дня нашего официального знакомства – почти десять лет!
Фёдор Иванович: Да, да! Как время-то летит – не догонишь! Я помню, ты тогда пришла в аспирантуру – такая свежая, ясная и … не побоюсь этого слова – прекрасная!
Майя: Вы еще тогда, Фёдор Иванович, говорили, что я очень умная! Правда, я себя особо уж умной никогда не считала – скорее практичная я.
Фёдор Иванович: Да, да – и умненькая… (приобнимая ее) Ну и хозяйственная, как я теперь убедился. Что там у нас на ужин?
Майя: Ваши любимые макароны с грибами.
Фёдор Иванович: Отлично! Подождем Михаила… Он, кстати, не звонил? Что-то запаздывает…
Майя: У него какой-то важный разговор с проректором института…
Фёдор Иванович: О! Даже так! Поди ж ты!!! А меня что-то наш дорогой проректор стал избегать… в последнее время. Или это кажется старику?
Майя (приобнимая Федора Ивановича): Ну, что вы, Фёдор Иванович, о себе такое вздумали?! Какой же старик?! Выглядите отлично!
Фёдор Иванович: Ну, не преувеличивай, Маечка, не преувеличивай! Конечно, мне лестно, что ты так меня ценишь! Хочется ради тебя жить и быть молодым, спортивным, политически грамотным… Но годы, как говорится, берут свое! Как говаривал один мой знакомый, когда его спрашивали – сколько ему лет – 65 отвечал он – это вам не 64!!! И так далее…
Майя: Да вы сто очков вперед дадите любому тридцатилетнему, Фёдор Иваныч!
Фёдор Иванович: Что-то сегодня ты меня как-то особенно расхваливаешь, Маечка! К чему бы это, а?!
Майя: Да я всегда к вам так! Не выдумывайте!
Фёдор Иванович: Нет, нет, Маечка, что-то неспроста ты… Я ведь всё-таки древний интуит! Можно сказать, последний из племени майя! Так меня называл, между прочим, мой учитель Рождественский… Ты ведь его уже не застала? Льва Николаевича?
Майя: Это было в другую эпоху, Фёдор Иваныч!
Фёдор Иванович: Да-да, извини! Действительно, совсем в другую эру! Что-то стал я терять нить времени! А ты говоришь, что я всё тот же!.. Нет, всё- таки время…
Раздается звонок в дверь.
Фёдор Иванович: Поди открой, наверное, это Михаил!
Фёдор Иванович: (весело насвистывая, подходит к столу, подбрасывает вверх лупу, ловит): Ап!
Майя(входит с телеграммой): Вот, Фёдор Иваныч, телеграмма!
Фёдор Иванович (потирая руки): Любопытно, любопытно… Читай, Маечка, читай…
Майя: Так… тут по-английски… Кажется из Гарварда…
Фёдор Иванович (подходя, заглядывая через плечо): Ну-тес, ну-тес… Это, наверное, от профессора Кларка?! Да, так и есть! Всё торопят, торопят. Я же ему два раза уже писал, что раньше мая приехать не смогу! Я понимаю, что им для престижа необходим мой доклад!..
Майя (вглядываясь в телеграмму): Фёдор Иванович, тут, по-моему, как раз наоборот… они пишут, что ваш доклад пока откладывается…
Фёдор Иванович: Да нет, Маечка, дорогая, не городи чепухи! Где мои очки?!
Майя: Вот, Фёдор Иванович!
Фёдор Иванович (надевая очки): Им крайне необходим именно мой доклад! И дело не только в тайнах мексиканских пирамид. Ведь мои исследования, извини, это новое слово!.. Ничего не понимаю! Действительно, извиняются, и просят повременить… Как же так? Ничего не понимаю! Что там у них случилось?
Майя: Может быть, какая-то ошибка?
Фёдор Иванович (махнув рукой досадливо): Да нет! Какая ошибка? Черным же по белому написано… Ничего не понимаю… Чепуха какая-то!
Майя: Не расстраивайтесь, Фёдор Иванович! Что-то здесь не так! Давайте напишем встречную телеграмму… Я думаю, всё уладится…. Пойдемте, макароны стынут!
Фёдор Иванович: Подожди, Маечка! Не до макарон мне! И даже с грибами! У нас, помнится, была початая бутылка армянского коллекционного коньяка. Того, что мне подарили на симпозиуме в Ереване. Налей-ка, будь добра, мне рюмочку…
Майя уходит, Фёдор Иванович еще раз сквозь очки вчитывается в текст телеграммы, потом в сердцах отбрасывает ее…
Фёдор Иванович: Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
Майя вносит рюмку коньяка.
Фёдор Иванович: (пьет): Спасибо, милая… Да, отличный, коньяк! На симпозиуме, да… А ты знаешь, кстати, что означает слово «симпозиум»? В переводе с греческого… никогда не догадаешься! Симпозиум – это всего лишь совместная выпивка! Вот так-то!.. И всё же, и всё же… Что означает эта перемена настроения у профессора Кларка? Давай-ка составим ему толковую телеграмму-запрос! Да! Пусть прояснит ситуацию… Вот так действуют боги Майя! Как всегда – надо с ними быть осторожнее! Чуть расслабился, зазевался, как тут же получишь под дых! Вот они – древние жернова судьбы!
Майя: Ну, не драматизируйте так, Фёдор Иваныч! Вот я, сколько уже занимаюсь вместе с вами, но никаких особых жерновов судьбы не ощущаю! Всё это в пределах обычной человеческой логики… Всё разъяснится, думаю, самым прозаическим образом.
Фёдор Иванович: Обычной, говоришь? Нет, Маечка, и еще раз нет… Если бы я шел обычным путем, которым мне предлагали, я бы никогда никуда не пришёл. Да! Тот же Рождественский, между прочим, и предлагал! Всегда надо идти своим особым путем. Как бы не было это трудно, а порой и невозможно! Только тогда можно чего-то достичь в науке, да и в жизни тоже! Достичь! Кстати! Или не кстати! Ко мне пришла одна любопытная идея! Очень неожиданно, конечно! Но почему, нет?! В конце-то концов!
Майя: А как же макароны, Фёдор Иваныч?! С вашим любимым грибным соусом?!
Фёдор Иванович: Да, да, необходимо срочно проверить… Если придет Миша – ужинайте без меня! Я часика полтора поработаю в кабинете!
Фёдор Иванович уходит. Звонок в дверь. Майя возвращается с Михаилом Верёвкиным.
Михаил: Привет! Как ты?
Майя (приобнимая его, целуя в щеку): А ты?
Михаил: (понижая голос): Соскучился! А где старик?!
Майя: Как обычно – у себя в кабинете. Что-то ему, как всегда, открылось необыкновенное. Озарило! И он даже от ужина отказался…
Михаил: Да, по части озарений нам до него далеко!
Майя: Да! Вот еще что – Фёдор Иваныч получил какую-то странную телеграмму от профессора Кларка. Представляешь?! Они вдруг ни с того, ни с сего откладывают его визит! А до этого, вспомни, как торопили!..
Михаил (напряженно): Телеграмму? Когда?
Майя: Да вот только что! Фёдор Иванович сильно расстроился… Ничего не может понять! Ведь они столько раз обращались и в институт, и к нему лично!
Михаил (что-то обдумывая своё): Да-да-да. Этого следовало ожидать.
Майя: В смысле? Не поняла!
Михаил: А? Я говорю, что неприятный оборот приобретают обстоятельства.
Майя: Странный ты какой-то сегодня… Не заболел?
Михаил: Нет, в порядке! Преотлично себя чувствую! Только проголодался сильно…
Майя: Фёдор Иваныч сказал, чтобы мы ужинали без него. Ждал, между прочим, твоего прихода.
Михаил: Моего прихода? Чего вдруг?
Майя: Да, просто… Хотел вместе с тобой поужинать… Я сказала, что ты задерживаешься у проректора.
Михаил: Сказала? А вот это, может быть, голубушка, и напрасно! Ты же знаешь, какие у старика непростые отношения с проректором!
Майя: Знаю. Но, прости, не понимаю, зачем делать тайну из вашей с ним встречи. Он же тебя официально пригласил!
Михаил: Это да! Но ты ведь знаешь Конусова – начнет еще подозревать, что я дружу с проректором.
Майя: Да ну, что ты! И в мыслях он этого не имел! Его только эта дурацкая телеграмма расстроила. (поднимая с пола телеграмму). Вот она!
Михаил: (беря в руки, впиваясь в нее глазами): Да! Вот оно как теперь получается!
Майя: Что получается? Такое чувство, что ты что-то знаешь и скрываешь от меня!
Михаил: Я? Знаю? Да перестань! Я к тому только, что очень некстати эта телеграмма… В этот момент … Когда ты наконец-то собиралась всё ему рассказать!.. Очень некстати! Наверное, так ничего ему не сказала! Да?!
Майя (опустив голову, тихо): Да…
Михаил: Ну, вот! Тянем, тянем! Пора уже положить бы конец этой двусмысленности… А теперь вот телеграмма… Опять, скажешь, неподходящий момент!..
Майя: Ну, конечно! Я всё же сильно привязана к нему! Пойми, он столько сделал для меня хорошего!
Михаил: Да, да, конечно! Я этого вовсе не отрицаю! Мы с тобой должны быть благодарны старику за многое! Но пойми! Рано или поздно человек перерастает свои распашонки и памперсы! Ему становится тесно под началом учителей, пусть и гениальных! И дети выбирают свою дорогу! Тем более мы-то с тобой далеко не дети! Пора, Майя! Хватит тянуть! Надо решиться наконец!
Майя: Только не сегодня, Миша!
Михаил: Хорошо, согласен, не сегодня… Но хотя бы завтра, договорились…
Майя: Не знаю… Постараюсь… Ну вот, представь, каким для него всё это станет ударом…
Михаил: И что же теперь делать? Тянуть эту ситуацию до скончания времён?!
Майя: Пойми, Мишенька… Я, может, впервые нахожусь в состоянии серьезного выбора… Для меня это трудно, мучительно… Тем более Фёдор Иванович чудесный человек. К тому же - не забывай – он наш Учитель!
Михаил: А я и не забываю! Но, пойми, мы должны идти дальше, как в личном плане, так и в науке. Нельзя всю жизнь вращаться в орбите Фёдор Иванычей! Пусть и великих!
Майя: Миша, ты как всегда резок и горяч! И нетерпелив!
Михаил: Да, нетерпелив! Всю жизнь мне внушали – с самого детства – жди, выжидай, притерпливайся, и опять жди! Хватит, надоело! Уже полжизни прошло, а я все еще обычный аспирант. Всё читаю лекции вместо Фёдора Иваныча юному поколению дебилов!
Майя: А ты хотел бы всего и сразу! На тарелочке с голубой каёмочкой?! Так не бывает!
Михаил: Бывает, вот увидишь! Вы еще все будете сожалеть, что вовремя не разглядели моего таланта!
Майя: Ты чего? Что с тобой? Отчего ты так разошёлся?
Михаил (очнувшись): Ладно! Извини! События всё накапливаются и никак не могут разрешиться! Пойду! Поговори наконец-то со стариком, я тебя прошу! Не тяни! Ты мучаешься сама и мучаешь меня! Я не могу без тебя! Ты мне нужна! Мне надоело видеться с тобой украдкой! (Обнимает Майю и целует) Всё! Побегу!
Майя: А как же ужин?
Михаил: Расхотел. Знаешь, бывает. Ну, давай! Не тяни! Очень прошу!
Михаил убегает. Майя выходит на авансцену.
Майя: Знаете, для меня всегда была мучительна ситуация выбора. И вот сейчас, когда я вроде бы полюбила Михаила – не могу окончательно решиться на перемены. Ведь и Фёдора Ивановича я по-своему люблю. Тем более жили мы с ним неплохо, можно сказать - хорошо. Жили. Может, несколько скучновато. Но что поделаешь – он ученый. Крупный специалист, известный во всем мире. А ведь с Михаилом еще неизвестно какие перспективы. Вот сейчас у нас страсть, любовь-морковь и всё такое. А что будет через год-два, когда чувства подостынут? Он человек резковатый, и его поступки порой меня просто пугают. Но с другой стороны – нынешняя неопределенность хуже всего! Да, надо на что-то решиться! Вот, помню, был такой спектакль – мы когда-то еще с Фёдором Ивановичем ходили – «Женитьба» Гоголя. И главная героиня как раз рассуждала – вот, мол, если бы к носу Петра Петровича приставить уши Михал Михалыча, да развязности бы Балтазар Балтазарыча… Словом, и тогда – сто лет назад – идеала у нее не было, и у меня , конечно, тоже быть не может. Идеалы – они только в книжках и фильмах живут. Мне, между прочим, как-то Фёдор Иваныч рассказал о том, что ему сильно повредил в молодости Лев Толстой. Его Наташа Ростова из «Войны и Мира». Вот он такую идеальную девушку и искал – а в жизни ничего подобного не встретил! И всё ждал в своем сердце Наташу Ростову. Но она не пришла… А потом появилась в его жизни я! Как всё тогда необычно и романтично начиналось! Помню, смущаясь и запинаясь, Фёдор Иваныч пригласил меня в ресторан. Потом уже он мне признался, что и в ресторане-то он был всего третий раз в жизни…
Майя уходит вглубь сцены. Затемнение. И вот мы видим в круге света ресторанный столик. Возможен и официант – на усмотрение режиссера.
Фёдор Иванович: Вот, Маечка, присаживайтесь. Говорят, здесь отлично готовят. Я, правда, здесь никогда не был… Говорят, и какие-то мексиканские блюда имеются в наличии. Чуть ли не рецепты древних майя. Ха-ха!
Майя: Спасибо, Фёдор Иванович, что пригласили. Но мне, честно говоря, неудобно. И я даже ночь не спала – всё думала – правильно ли я поступаю, приняв ваше предложение сходить в ресторан.
Фёдор Иванович: Маечка! Боже! Какая вы чувствительная! И я, представьте себе, плохо спал! Я ведь тоже не ходок по ресторанам!
Майя: И потом – у нас ведь с вами официальные отношения! Я - ваша аспирантка, а вы – мой научный руководитель! Вдруг кто-нибудь узнает, что мы ходим по ресторанам?
Фёдор Иванович: Ах, Маечка! Пусть знают! Пусть говорят! Я ведь всю жизнь был таким осмотрительным, и уж извините, чего греха таить, в чем-то и трусоватым! Да-да! Знаете, время было такое! Многие мои учителя сгинули в сталинских лагерях! Да-с! Грустная тема! Все их таланты и озарения превратились в лагерную пыль! Но не будем о грустном! Вы будете белое вино или красное? Или, может, шампанского?!
Майя: Знаете, Фёдор Иванович, я как будто и без вина пьяна. Голова отчего-то слегка кружится…
Фёдор Иванович: Ну, это вы, наверное, устали за сегодняшний день, Маечка, намаялись. Вы ведь еще и в магазине подрабатываете… У меня вот тоже от усталости такие моменты бывают. Сижу, сижу, всматриваюсь в эти древние значки-символы. И вдруг словно оживают они – и пляшут, как человечки. И протягивают ко мне свои руки-ниточки, а птицы и пернатые змеи словно хлопают крыльями! Презанятная картинка, доложу я вам, Маечка! И вот в эти самые минуты и нисходят на меня озарения, и видно становится далеко – во все концы света!
Майя: Потому что вы гений, Фёдор Иванович!
Фёдор Иванович: Ну, что ты, Маечка, гении жили на земле когда-то давно, а нынче перевелись. Как пророчит нам календарь древних майя – наша эпоха заканчивается. И наступает конец цивилизации, увы.
Майя: Неужели всё так серьезно?!
Фёдор Иванович: Серьёзнее некуда! Ведь и древние майя отчего-то в одночасье покинули свои города – и их государство растворилось в вечности!.. Ну, не будем о грустном! Сегодня мне весело и свободно! Именно вы, Маечка, дарите мне эту волшебную свободу!
Майя: Ну, тогда немного шампанского! Самую капельку!
Фёдор Иванович: Мне нравится, что вы такая умеренная, милая Майя. Я бы даже уточнил – гармоничная! Вот этой самой гармонии мне в моей жизни и не хватает! Пью за вас! За то, что, может быть, вы и внесёте в жизнь мою новый свет.
Майя: Вы меня смущаете, Фёдор Иванович!
Фёдор Иванович: Я и сам смущаюсь, но преодолеваю это смущение сегодня! Ах, Маечка, мне хочется быть сегодня лёгким и безрассудным, почти смешным, но свободным! Пью за вас, прелестное дитя!
Свет гаснет вокруг ресторанного столика. Затемнение. Появляется Фёдор Иванович.
Фёдор Иванович: Какой простой и логичный ход! Но годами вертишься вокруг этого и не можешь отыскать ключа! Ключика! И вдруг что-то тебе открывают свыше! Причем часто в самый неподходящий момент! Когда ты занят бытовой жизнью, с которой мне, между прочим, справиться непросто! Ах, если бы не Майя, я бы давно пропал! И послал же мне Бог такую верную и преданную помощницу! К тому же – мою ученицу. Вообще, мне с учениками повезло – ведь и Михаил вполне самостоятельно мыслящий ученый. Правда, без полёта и риска! Но риск – это удел гениев! А Михаил, скорее, классический исполнитель – прекрасно развил те идеи, которые я ему подкинул!
Входит Майя, она печальна.
Фёдор Иванович: А где Миша?
Майя: Был и… испарился.
Фёдор Иванович (неопределённо): Да?! Так быстро? Вот молодежь, молодежь! Везде бегом, везде надо успеть!.. А я, Маечка, по-моему нашел подтверждение одной давней гипотезы Диего де Ланда. Помнишь, он говорил о главных богах индейцев – Кетцалькоатле и Кукулькане? Ведь те были совсем не похожи на аборигенов. Вернее, потом Кетцалькоатль принял образ пернатого змея. А до этого, в ранних источниках, он был белым человеком с рыжей бородой. И приплыл он с востока на крылатом корабле. С ним было еще 12 спутников. Заметь! 12! По числу апостолов у Христа!
Так вот Кетцалькоатль научил индейцев строить города и пирамиды, вычислять звезды, запретил жестокие обряды жертвоприношений. Можно сказать – внёс сверхтехнологии в их жизнь! А Кукулькан спустился с неба и опять же прибыл с востока! И вот Диего де Ланда предполагал, еще в 16 веке, что это были оставшиеся жители той самой легендарной затонувшей Атлантиды. И вот сегодня, именно сегодня, я почти расшифровал эту странную надпись из Храма Солнца в Чичен-Ице. Там говорится о большом государстве-острове в центре океана. В результате извержения подводного вулкана все исчезло в считанные часы. Но кто-то успел спастись. Именно эти последние атланты и стали наставниками майя и других народов Центральной Америки.
Майя: Значит, Кетцалькоатль и тот же Кукулькан вовсе не боги, а реальные люди?
Фёдор Иванович: Именно так. Им удалось спастись. Видимо, катастрофа была глобальной – и мало кто смог уцелеть.
Майя: Да? Но почему они ничего не рассказали о себе, об Атлантиде?
Фёдор Иванович: Трудно сказать. Во-первых, местные племена их бы не поняли, а во-вторых… я все таки добрался до некоторых текстов… и почти расшифровал….
Собственно, я и хотел сделать об этом доклад на Всемирном историческом форуме… опять же Кларк меня очень просил там выступить… Я ему в письме намекнул, что есть некие сенсации в расшифровке "Кодекса майя"… Так вот, добрался до текстов, где Кукулькан рассказывает о сказочном острове в центре океана… о быстрых небесных лодках, о гигантской пирамиде, которая всасывала солнечную энергию… Представляешь? Всё на этом острове, все агрегаты питались солнцем. И даже – что совсем невероятно – часть атлантов тоже питалась энергией солнца!
Майя: Фёдор Иваныч, но это невероятно!
Фёдор Иванович: Именно, Маечка, именно! Что невероятно, то и грандиозно! А что грандиозно, то и приближает нас к истине! Да-с! Ну, Маечка, теперь и ужин твой будет кстати! Оставили что-нибудь старику?
Майя (вспоминая о чем-то): Да… да… всё осталось… я разогрею пойду…
Фёдор Иванович: Что ты, Майя, словно в воду опущенная? Из-за телеграммы Кларка?! Брось, не горюй! Ты же сама сказала, что всё разъясниться! И потом – таких, как профессор Кларк в мире много. А я, извини за нескромность, один… Да, пожалуй, по этому случаю, извини, выпью-ка я водочки…
Майя: Вам же нельзя! И потом – после коньяка?!
Фёдор Иванович: Да-да-да! И не возражай, моя красавица! Всего-то сто грамм! Давно я не пил, давно… Давненько! Вот пока тебя не встретил – пил, между прочим, каждый день! Пока это не стало мешать науке! Ну, и от одиночества внутреннего. Хотелось тепла, хотелось согреться! А мир вокруг был колючим и холодным. И никого вокруг словно – ни одной живой души! Только души умерших майя стучали в моё сердце! И как странно, заметь, они были мне ближе всех живущих на земле! И вот я встретил тебя, Маечка! Ты пришла и, так сказать, озарила... По этому случаю выпью даже 150! За тебя, дорогая!
Майя (запинаясь): Фёдор Иваныч, я должна вам сказать, что я… что мы… что я… с Михаилом…
Фёдор Иванович: Да-да! Миша… Ты знаешь, он как-то переменился в последнее время… Ты права! Я тоже хотел с тобой о нем поговорить… глаза у него какие-то стали пустые… и бегающие… Всё куда-то спешит, спешит… а интересных находок нет… своих нет… Он только худо-бедно развивает мои идеи. И поскольку, он человек активный, то его повсюду отмечают и хвалят! Ты же знаешь, наш институт – сборище посредственностей!
Майя (всхлипывая, начиная рыдать): Фёдор Иванович! Миша… Мы с Мишей! Нет, не могу! Оставьте меня все!
Фёдор Иванович: (подходя к ней, обнимая): Ну, что ты! Будет! Я вовсе не считаю его бездарным! Просто надо с ним серьезно поговорить, объясниться, наконец… Я уверен, что он услышит меня!
Майя: (всхлипывая): Ах, Фёдор Иваныч, Фёдор Иваныч, - ничего-то вы не понимаете!
Утро следующего дня. Фёдор Иванович в хорошем расположении духа, в халате, напевает. Майя молчаливо, отрешённо пьет кофе.
Фёдор Иванович: Ты знаешь, Маечка, мне сегодня приснился престранный сон. Впервые я видел во сне сюжет из жизни древних майя. А ведь я столько лет вглядывался в их иероглифы! И – ничего! В основном снилась война с немцами. Та, которую я видел, где воевал. Или иногда мне показывали во сне неисчислимые вселенные. Звезды, звезды – и мой полёт куда-то. А тут… я ясно видел прекрасную девушку, кстати, очень похожую на тебя. Её должны были сбросить в жертвенный колодец. Она шла за жрецом покорная, словно загипнотизированная. Кстати, и жрец, только не смейся, был вылитый Михаил. Да, да! Наш Михаил! Лицо у него было чрезвычайно неприятное. Надменное, и, в тоже время, торжествующее. Он, собственно, и должен был столкнуть девушку в колодец. Звучала какая-то дикая, колдовская музыка.
И тут откуда-то возник Кукулькан. Как истинное божество, он вырос словно из-под земли. Высокий, светлокожий. И, знаешь, я вдруг присмотревшись, узнал в Кукулькане себя! Я еще помню подумал тогда – если Кукулькан я,то кто же тогда за всем этим наблюдает?! Это было такое невероятное кино!..
Что с тобой, Майя?!
Майя (слегка пошатнувшись): Ничего, Фёдор Иванович, продолжайте!
Фёдор Иванович: Да на тебе лица нет!! Не бойся! Всё окончилось благополучно. Кукулькан запретил жертвоприношение. И освободил девушку. Когда мы с ней уходили, я поймал на себе злобный взгляд жреца. Я понял, что навсегда стал его врагом. Майя, тебе нехорошо?
Майя: Фёдор Иванович, Боже мой, так не бывает…
Фёдор Иванович: Позволь, Маечка, все эти обряды хорошо известны и описаны! Что значит – не бывает?!
Майя (взволновано): Да я вовсе не о том, Фёдор Иваныч!.. Если бы вы знали, как всё теперь запуталось!
Фёдор Иванович: Не огорчайся, дорогая! Да, современный мир крайне сложен и противоречив. Трагичен даже. Но при этом заметь, мы живем, дышим, занимаемся любимым делом, да и макароны на ужин у нас есть!
Майя: Я не о том, совсем не о том! Так сложилось, так получилось… Я должна вам кое-что сказать… но не могу… язык не поворачивается…
Фёдор Иванович: Ну, что, что в самом деле?! Неужели это так серьёзно? Женщины склонны любому пустяку придавать огромное значение! Ну, успокойся!.. У меня есть отличные успокоительные капли… Ты же знаешь?! Пойдем, я тебе накапаю для храбрости…
Они уходят. И тут возможна реконструкция сна Фёдора Иваныча. Таинственная, колдовская музыка. Миша (жрец) ведёт девушку (Майю), словно сомнамбулу. Появляется Фёдор Иваныч (Кукулькан). Кружа, он останавливает их шествие. Это почти модерн-балет.
Фёдор Иванович возвращается вместе с Майей.
Фёдор Иванович: Да-с, сны! У меня есть абсолютная уверенность в том, что всё это неслучайно. Все эти порой невероятные сны есть абсолютная реальность! Я убеждён, что когда-нибудь мы их увидим снова. В другом измерении, в другой реальности. Там, после этой жизни, откроется Вечная Жизнь. И этими снами, здесь, нам еженощно говорят – не утыкайтесь в эту обыденность, в этот быт. Как сказал поэт – «И эта жизнь – плакун-трава пред той, широкошумной рощей». Впрочем, я думаю, что в этом особом бесконечном пространстве и времени как такового не будет. Поэтому и расцвет городов майя, я надеюсь, рано или поздно увидеть. И быть не только зрителем, но и непосредственным участником. Да и другие эпохи нам покажут ясно и подробно. В общем – впереди нас ждет много интересного!
Раздаётся телефонный звонок. Майя вздрагивает.
Фёдор Иванович: Алло! А, Пётр Петрович! Рад слышать! Спасибо! Всё в порядке! Чувствую себя преотлично! Заехать к вам? Сегодня? Право, не знаю! А по телефону нельзя обсудить? Нетелефонный разговор, говорите?! Ну что ж, пожалуй, приеду!.. Заодно зайду в институтскую библиотеку… До встречи!
Майя: Кто там?
Фёдор Иванович: Наш проректор, Пётр Петрович. Видите ли, хочет побеседовать о чем-то важном… Соскучился что ли?! Вот старый прохвост! И что ему понадобилось – ума не приложу. Ладно, не скучай! Почитай Батюшкова или Чехова! Очень успокаивает!
Фёдор Иванович уходит. Майя порывается пойти ему вослед. Останавливается нерешительно, поворачивается и исчезает в недрах квартиры. Появляется Михаил.
Михаил: Эй! Есть кто живой?! Майя, ты где?! Фёдор Иваныч! Вот чудаки! И двери, как всегда, забыли закрыть. Заходи – кто хочешь! Ладно – я. А если какая-нибудь шпана! Или так называемые трудовые мигранты, будь они неладны! Майя, Майя! Наверное, опять ничего не сказала! Ну, что ж, придется мне! Хотя это мне крайне неудобно по многим причинам! Но ситуация не может больше быть такой! Всё! Стоп-машина! Придется мне! А всё Майя – со своей вечной нерешительностью! Ну, ничего! Станет моей женой и… и я её быстренько приучу к дисциплине. Хотя… женщины – существа трудноуловимые. Хочешь иной раз переделать их, а переделывают они тебя! Ах, Майя, Майя! Помню первую нашу встречу в институтской библиотеке сразу после Нового года.
Идёт реконструкция встречи Михаила и Майи в библиотеке. Майя выходит со стопкой книг. Навстречу Михаил.
Михаил: Добрый день!
Майя: Добрый! Простите, а разве мы с вами знакомы?
Михаил: И да, и нет!
Майя: Что вы имеете в виду?
Михаил: Я вас приметил на новогоднем балу! И вы меня просто поразили! Фея! Снегурочка! Принцесса!
Майя: Ну что вы, перестаньте! Там было много чудесных девушек гораздо интереснее меня!
Михаил: Я видел только вас! Вы меня просто покорили! Извините за прямоту! Я вообще, знаете, человек открытый!
Майя (улыбаясь): И что же мне теперь с вашей прямотой делать?!
Михаил: Запишите меня в свои поклонники! У вас, наверное, уже целый полк из почитателей составился!
Майя: Ну, вы преувеличиваете… Постойте, постойте, а не вы ли на днях приходили к Фёдору Ивановичу Конусову? На кафедру?!
Михаил: Точно, я был там! Но… но… вас не заметил…
Майя: Вот-вот! Потому что я на самом деле незаметная! Ну, а в блеске бала могла, конечно, вас и поразить. Как отблеск карнавала!
Михаил: Ого! Вы еще и стихами говорите!.. Как же я вас там проглядел… Вообще-то я приметливый… А вы, кстати, что там делали, у Конусова?
Майя: Я аспирантка Фёдора Ивановича.
Михаил: Ага! Вы-то мне и нужны!
Майя: Я? В каком смысле?
Михаил: Ну, что он за человек – этот великий и ужасный Конусов?! О нем ходит столько слухов и легенд!
Майя: И сплетен, наверняка.
Михаил: Ну, как без них! Любого мало-мальски заметного человека окружают всяческие слухи и домыслы. Цена, так сказать, успеха!
Майя: А зачем вам Фёдор Иваныч? Чего вы от него хотели?
Михаил: Я?! Меня, кстати, зовут Михаилом. А вас?
Майя: Майя.
Михаил: Майя! Вот это да! Значит вы та самая Майя, которая… которая… вместе с Конусовым…
Майя: Что вместе с Конусовым?!
Михаил: Я хотел сказать… изучаете письменность народов Центральной Америки… и народа майя, прежде всего…
Майя: Да, я помогаю Фёдору Ивановичу! Но вы ведь еще что-то имели ввиду… Некую сплетню?!
Михаил: Откровенно говоря – да. Вы уж извините. По институту слухи ходят.
Майя: Как это всё отвратительно и гадко! Людям, получается, совершенно не интересна наука. Им интересны….
Михаил: Другие люди, да!
Майя: А еще называют себя учеными…
Михаил: Ну, не переживайте. Такова, видимо, природа человека. И с этим ничего не поделаешь! Меня лично эти разговоры совсем не смущают! Вот стою и любуюсь вами, извините за откровенность!
Майя: Любуйтесь, конечно… Так вы что – хотите в аспирантуру к Фёдору Ивановичу?!
Михаил: Да, очень бы хотел! Но сложности разного рода. Всех не перечесть! Может, замолвите за меня словечко?!
Майя: Какой вы, однако, скорый! Я вас вовсе не знаю…
Михаил: Так узнайте же меня поскорее! И я буду счастлив!
Майя: Знаете, Михаил, человека никогда до конца не узнаешь. Даже если вместе пуд соли съешь. Так Фёдор Иваныч говорит…
Михаил: Конусов? А он вам нравится?...
Майя: Вы слишком быстро переходите границы…
Михаил: Быстро, да. Но знаете, чудесная Маечка, жизнь тоже слишком быстро проходит. Поэтому я пытаюсь успеть всё!
Майя: Получается?!
Михаил: Получается, но пока не очень! Но получится! Уверен! Я, кстати, поэтому и хочу, чтобы моим научным руководителем стал Конусов. Мировая величина. Почти гений. Так замолвите за меня словечко?!
Майя: Вот это напор! Знаете, в вас даже есть такое обаяние… но отрицательное – как говорится.
Михаил: Точно! Не вы первая мне об этом говорите! Хорошо хоть такое есть, не правда ли?!
Майя: Не знаю! Мне-то как раз напора и решительности не хватает! Поэтому иногда завидую таким людям! Ведь в науке, помимо таланта, надо быть пробивным. Иначе – затрут.
Михаил: Вот видите! Значит, я для науки вполне подхожу.
Майя: Значит, вы себя талантливым считаете?
Михаил (игриво): А почему нет, Маечка?
Майя: М-да… Изумительное самомнение!
Михаил: Поймите, Маечка, - себя не похвалишь, никто не похвалит. Вы заметили, что в этом мире никому ни до кого нет дела. Каждый сам по себе. Живет, по сути, в одиночку. И умирает в одиночку… Хотя, и окружен бывает кучей детей и внуков.
Майя: Интересная мысль. Хотя, я так вовсе не думаю.
Михаил: Так что ж, Маечка, - расскажете Конусову о будущем талантливом ученом?!
Майя (улыбаясь): А вы, правда, хотите работать с Федор Ивановичем?!
Михаил: Конечно! И с вами, Маечка! Ведь вы теперь будете неподалёку, да?!
Майя: Я пока не могу вам обещать этого – замолвить словечко. Как-то в наших с Фёдор Иванычем отношениях это не принято.
Михаил: Что ж! Если вы не сделаете этого, то я пойду другим путем. Но мы обязательно с вами встретимся! Рано или поздно – но обязательно! Ах, Маечка, до чего вы прелестны! Вы даже сама этого не представляете! До новых встреч!
Майя (задумчиво глядя ему вслед): До свидания!
Михаил возвращается (из затемнения) в квартиру Конусова.
Михаил: Майя! Где ты?!
Майя (выходит): Чего ты кричишь?
Михаил (подходя к ней, пытаясь обнять): До вас не докричишься! И двери открыты! Заходи – кто хочешь… Хорошо еще, что свой человек зашёл!
Майя: Свой?
Михаил (пытаясь ее обнять): Ну, не чужой же! Что-то ты, Маечка, сегодня такая холодная!
Майя: Не до нежностей мне сейчас…
Михаил: Всё ясно! Так ничего и не сказала! Придётся мне!
Майя (умоляюще): Не надо!
Михаил: Что значит – не надо?! Ты хочешь или не хочешь быть моей женой?!
Майя (тихо): Не знаю…
Михаил: Не знаешь?!
Майя: Миша, не мучай меня. Всё так запуталось… и нет выхода, понимаешь, нет… а тут еще сон Фёдору Иванычу приснился…
Михаил: Сон?! Причем здесь сон? Майя, будь ответственна. Мы же обо всем с тобой договорились и всё решили.
Майя: Да, решили.
Михаил: Ты ведь любишь меня?
Майя: Да… Но и к Фёдору Иванычу я очень привязана.
Михаил: Очень хорошо! И преотлично! Ведь мы всё равно будем видеться с Конусовым! Во всяком случае – это неизбежно, пока мы в одном институте. Но я лично из института никуда уходить не собираюсь!
Майя: Не в этом дело… Я просто беспокоюсь за Фёдора Иваныча – как он перенесет мой уход.
Михаил: А как я ежедневно переношу твое отсутствие?! Просыпаюсь – один, засыпаю – тоже один.
Майя: Вот я и говорю, что выхода нет.
Михаил: У тебя – нет. А у меня – есть. Конечно, мне очень не хочется объясняться с Конусовым, ты знаешь. Но видно другого пути нет!
Майя: Давай только не сегодня!
Михаил: Нет, именно сегодня! Сегодня – или никогда. Кстати, дай мне чего-нибудь выпить. Ты же знаешь – я вообще-то не пью. Но сегодня! И есть дико хочется! Видимо, на нервной почве!
Майя: Суп будешь? Я пойду разогрею…
Михаил: (подходя к стене, где Конусов прикреплял копию манускрипта): А-а… да… да, конечно, спасибо… А это что же?! Новые изыскания нашего Фёдора свет Иваныча?
Майя: (уходя, оглядываясь): Ты же знаешь – он всё время в поиске! Нашел какие-то новые сенсационные записи… Минут через пять приходи…
Михаил: (вглядываясь в манускрипт): Да, да, новые… очень интересно… чтобы мы все делали без Конусова! (достает фотоаппарат, щёлкает). Вот так! В конце концов, не важно кто сделал открытие – важно кто сообщил его человечеству.
Входит Конусов. Михаил поспешно прячет фотоаппарат.
Фёдор Иванович (со значением): Так, так, молодой человек!
Михаил: (подходя к Конусову и протягивая руку): О, Фёдор Иваныч! А у вас дверь не закрыта!
Фёдор Иванович: (пряча руку за спину): Главное – вовремя умыть руки, не правда ли, Михаил?
Михаил: (несколько растерянно): Не понимаю вас, Фёдор Иваныч… Что-то вы ко мне переменились! Случилось чего?
Фёдор Иванович: Случилось… Впрочем, это случалось и две тысячи лет назад … Ничего нового, увы…
Михаил: Не говорите загадками, Фёдор Иваныч. Не изводите меня! Я же вам не подопытный майя!
Фёдор Иванович: Вас пожалуй изведешь!.. Такие, как ты, изводу не подлежат. Как клопы, как тараканы!
Михаил: Что?!
Фёдор Иванович: Впрочем, насчет клопов – извини. Не сдержался! Но в целом направление мысли верное – именно туда.
Михаил: Да что случилось – объясните, наконец. Если вы о нас с Майей, то я как раз и хотел с вами поговорить. Хотя, мне и крайне трудно об этом… Вы же знаете, Фёдор Иваныч, как я вас уважаю…
Фёдор Иванович: Причём здесь Майя? А насчёт уважения, да, я прекрасно осведомлен… То-то я удивился, что ты зачастил к этому прохвосту!
Михаил: Вы о ком? Не понимаю.
Фёдор Иванович: Ах, не понимаешь… Твой лучший друг и начальник, ставший проректором, благодаря связям и интригам, поведал мне очень интересную вещь…
Михаил: Вы были у Петра Петровича?!
Фёдор Иванович: Имел честь предстать пред его светлые очи. Ты догадываешься, что он мне сообщил?
Михаил: (напряженно): Понятия не имею!
Фёдор Иванович: Ну, ну…
Михаил: Клянусь…
Фёдор Иванович: Оставь клятвы женщинам! Теперь мне понятно – почему профессор Кларк отложил мой визит. Как сообщил мне этот прохвост, твой покровитель… видите ли – в твоем докладе англичане усмотрели больше интересных фактов и обобщений. Поэтому на конгресс пригласили тебя! Да! Да! Тебя!
Михаил: Но это их выбор, Фёдор Иванович! Я-то тут причём?!
Фёдор Иванович: А притом! Все эти идеи ты взял у меня! Все до одной! Ни одного своего свежего вывода или наблюдения…
Михаил: Но вы же сами, Фёдор Иваныч, правили мою рукопись, сами!..
Фёдор Иванович: Да! Сам! Старый осёл! Но я делал для тебя благо! А благими намерениями, как известно, дорога вымощена в ад.
Михаил: Я всё же удивляюсь, Фёдор Иваныч, вашей категоричности! Другой бы радовался, что его ученика хочет услышать ученое мировое сообщество!
Фёдор Иванович: Ты всегда был отличным демагогом. Но я не знал, что ты столь умелый интриган. Достойный своего покровителя.
Михаил: Вы оскорбляете меня, Федор Иваныч! Я еще раз повторяю – это их выбор. Я здесь абсолютно ни при чём. И вообще, я хотел с вами поговорить совсем о другом. Тьфу, как всё действительно запуталось!
Фёдор Иванович: А ты садись, Миша, и давай всё распутаем. Вместе! Темы-то вечные: учитель и ученик. Предательство и верность. Вероломство и открытость. А, Миша?
Михаил: Повторяю, Фёдор Иванович, я ничего не знал. Профессор Кларк, видимо, выбрал ту работу, которая ему показалась интересней. Какое же здесь вероломство? И по другому вопросу я хотел с вами поговорить. Открыто! Заметьте, Фёдор Иваныч… Мне неудобно, но Майя тянет и тянет… Поэтому я вынужден вместо неё…
Фёдор Иванович: Если бы мы жили лет сто назад, я бы вас, сударь, вызвал на дуэль! Впрочем, я думаю, что судьба сама тебя накажет. Рано или поздно.
Михаил: Дуэль? Что ж.. Это и вправду было бы забавно! В нашей с вами ситуации дуэль во всех смыслах была бы полезна! Хоть какой-то выход! Ясный и определенный!
Привлеченная громкими голосами, входит Майя.
Майя: Что здесь происходит?
Фёдор Иванович: Полюбуйся на этого ученичка! Он, оказывается, ничего не знал! А меж тем его доклад был послан на симпозиум! И Кларку он понравился больше, чем мой! Ну, конечно! Идеи-то мои, да, и правил я его сам, своей рукой, старый осёл!
Майя: (Михаилу): Это правда?
Михаил: Я уже всё объяснил Фёдору Ивановичу! Я здесь ни при чём! Доклад в Англию был отправлен от института. Я даже не знал.
Фёдор Иванович: Я – не я, и лошадь – не моя! То-то он зачастил к этому проходимцу Петру Петровичу!
Майя: Миша, это правда?! Как ты мог, Миша?!
Михаил: Я тебе потом всё объясню! Тут много нюансов! Фёдор Иваныч не верит мне – это его право! Он частенько всех и вся подозревает. Но что поделаешь – мнительность. А тебе я говорю святую, истинную правду! Ничего не знал! Ни сном, ни духом!
Майя: Фёдор Иваныч, а, может, правда?!
Фёдор Иванович: Правда заключается в том, что уже несколько месяцев институт в лице Петра Петровича ведет переписку с Кларком. Они все-таки дожали профессора! И англичане взяли доклад моего, так называемого, ученика! Я, кстати, бегло просмотрел доклад у проректора. Меня поразило, что там появились вещи, которыми я занимался последнее время. И они никому не известны, кроме меня. Интересно – откуда они там взялись?
Фёдор Иванович выжидающе смотрит на Михаила. Михаил разводит руками, пожимает плечами.
Майя: Ничего не понимаю! Миша, ну не молчи, скажи что-нибудь!
Михаил: Я вам в сотый раз объясняю – это решение института, а не моё! А что касается каких-то новых выводов и обобщений, то почему, Фёдор Иваныч, вы считаете, что я на них не способен?! В науке известны сотни случаев, когда ученые шли к истине с разных сторон, независимо друг от друга.
Фёдор Иванович: Вот именно – учёные, а не прощелыги вроде тебя и твоего патрона Петра Петровича!
Михаил: Ну, знаете, Фёдор Иваныч, это уже переходит всякие границы! Если бы вы не были моим Учителем, я бы с вами подрался!..
Фёдор Иванович: А ты и не являешься моим учеником!
Михаил: Что? С каких же это пор?!
Фёдор Иванович: А вот с этой минуты, с этой секунды, с этого дня!
Михаил: Ах, вот как?! Отлично! Стоило мне, вашему ученику, сделать самостоятельные шаги, добиться первого признания…. как вы… Что ж, в нашей ситуации, это, может, и к лучшему!.. Пётр Петрович давно уже приглашает к себе…
Фёдор Иванович: Вот! Замечательно! Как говорится – "Тень, знай своё место!" Теперь всё встало на свои места!
Михаил: Что ж, если вы официально гоните меня, то я ухожу! Но не один! Со мной уходит и Майя! Да-да, мы давно с ней всё решили и обо всём договорились. Майя будет моей женой! Она долго не хотела вам об этом говорить, не желала расстраивать! А теперь даже лучше – разом! Мы уходим оба, Фёдор Иваныч! Прощайте! Спасибо, как говорится, за науку! Оставайтесь в гордом одиночестве! Майя, пойдем!
Майя делает два шага в сторону Михаила, останавливается. Фёдор Иванович подходит к ней.
Фёдор Иванович: Майя, это правда? Ты, действительно, любишь его?!
Майя (молчит, потом закрывает лицо руками): Как всё это напрасно! Как всё нелепо и глупо получилось! Какая пошлая провинциальная комедия! Но уже ничего не поменять! Всё случилось – дико и неправильно!
Фёдор Иванович: Ты хочешь уйти с ним?!
Майя: Нет, не хочу. Уже не хочу! Но должна!
Фёдор Иванович: Что значит должна?! Чепуха какая-то!
Майя: Я обещала… Я должна…
Фёдор Иванович: Но не хочешь?
Майя: Да, сейчас не хочу…
Фёдор Иванович: Ну, и отлично! Оставайся! У меня нет к тебе никаких претензий! Я понимаю – ты женщина! Им свойственно обольщаться и увлекаться зачастую ничтожными субъектами! Но что поделаешь – такова се ля ви!
Майя: Я не могу теперь оставаться с вами, Фёдор Иваныч… Ведь я вас обманывала… И с Мишей я не хочу уже быть … с таким!
Михаил: Что значит с таким?! Пойдем, я всё тебе спокойно объясню! Что ты стоишь, как вкопанная?! Фёдор Иваныч словно тебя гипнотизирует! Посторонитесь, Фёдор Иваныч! Пропустите мою жену!
Майя делает еще два неуверенных шажка и… опять останавливается.
Майя: Вот! Вот они – ловушки жизни! Любила-то я вас обоих, пусть и по-разному, а в результате осталась у разбитого корыта! Как горько! И как непоправимо!
Фёдор Иванович подходит к Майе, обнимает ее.
Фёдор Иванович: Ну, не преувеличивай, Маечка! Всякую ошибку можно исправить, пока живешь! На то и дана эта жизнь человеку! (оборачиваясь к Михаилу): А ты, Миша, иди! Ведь сказала Майя, что идти с тобой не желает! Не заставляй меня применять грубую физическую силу!
Михаил: Майя! Идем!
Майя: Нет! Я не хочу!
Михаил: Так значит, ты остаешься?
Майя: Нет, не остаюсь! Но и с тобой не пойду… Уходи, Миша!
Михаил: Как уходи?! Майя, ты в своем уме?! Нет, он решительно ее загипнотизировал!
Фёдор Иванович (оборачиваясь к Михаилу): Михаил, я жду!!!
Михаил: Значит, мне уходить одному?! Ты, выходит, обманула меня! А ведь я впервые поверил женщине! А как же наши клятвы и планы?! И что мне теперь делать?! Нет, я не верю, что ты остаешься здесь… Этого не может быть! Ведь ничего не произошло! Ни-че-го! Ровным счетом! Ну, взяли мой доклад в этот раз, ну, повезло! Единственный раз! Кстати, и для тебя это могло бы стать отличным трамплином! А заслуг Фёдора Иваныча никто не умаляет! Его еще не раз позовут!
Майя: Не в том дело, Миша! Просто я поняла, что на руинах прежнего нового не построишь! С тобой во всяком случае!
Михаил: Значит, ты лгала мне, что любишь меня?!
Майя: Нет! И сейчас могу сказать… Только не пойду с тобой. Прощай!
Майя порывисто уходит. Миша хочет пойти за ней, но Федор Иванович встает на его пути.
Фёдор Иванович: Иди, Михаил! Финита ля комедия! Да и поздно уже! Прощай!
Михаил уходит, опустив голову, оборачивается в дверном проеме.
Михаил: Фёдор Иваныч, простите меня!
Фёдор Иванович: Бог простит! Иди, Миша!..
Затемнение. Утро следующего дня. Выходит Майя с дорожной сумкой в руке. Она собирается уходить – еще раз окидывает прощальным взглядом пространство квартиры. Она уже почти ушла, но тут появился Конусов. Он в тельняшке, босой.
Фёдор Иванович: Майя! Ты куда?!
Майя: Я не хотела вас будить, а вы проснулись!
Фёдор Иванович: Что это ты с вещами, никак?!
Майя: Да! Я вам там написала записку. Уезжаю!
Фёдор Иванович: Погоди! Как? Куда? Почему?
Майя: Еду в Балтийск. Меня много раз туда звали. Там у них неплохой институт. Конечно, не чета нашему! Но все же! Мне обещали место завлабораторией.
Фёдор Иванович: А как же я, Майя?! Как же мы?!
Майя: Я думала сегодня ночью о своей жизни. И поняла, что я обманывала вас обоих. А может быть и себя! За всё надо платить, Фёдор Иваныч!
Фёдор Иванович: Но я не сержусь на тебя, Маечка! Я тебя простил! Я понимаю – дело молодое. Вообще человеку свойственно увлекаться. По-моему, это Блок еще сказал: "Только влюбленный имеет право на звание человека". И потом, ты ведь говорила вчера, что любишь меня!
Майя: Я очень к вам привязана, Фёдор Иваныч! И за всё вам благодарна! Можно сказать – вы главный человек моей жизни. Но что я могу поделать, если Михаил, как наваждение, как злой демон вторгся в мою душу?! Я, выходит, и его обманула, и вас. И я уезжаю! Я не могу иначе…
Фёдор Иванович подходит к ней, обнимает.
Фёдор Иванович: Ну, полно, полно, с кем не бывает! Давай, не дури! Раздевайся и попьем кофейку!
Майя: Не уговаривайте, Фёдор Иваныч. Я всё решила! Глупое это решение или правильное, но моё… Я должна сейчас уехать. Может быть потом, позже, я вернусь к вам. А, может быть, и не вернусь. Ведь в жизни всё однажды заканчивается, как закончилась загадочная цивилизация майя. И только вы – последний из этого племени! Не удерживайте меня, Фёдор Иваныч, я вас очень прошу! Простите и поймите меня!
Фёдор Иванович: Ну что ж! Если так! Коли так! Если нельзя иначе! Я буду ждать тебя! Всегда! Завтра и …. целую вечность!
Занавес
2017 г.