Пожалуй, сначала буду пользоваться местоимениями. Не столько ради сохранения интриги, сколько для того, чтобы избежать излишней патетики… Которая, как мне кажется, весьма опасна тем (особенно, если заложена в первых строках текста), что может сразу же насторожить разборчивого читателя и вызвать недоверие как к сочинению, так и к самому сочинителю. Нет, я вовсе не гонюсь за громкой популярностью и не ожидаю чудесного превращения собственного тщеславия в литературные премии и миллионные тиражи. Мне не нужна писательская слава. Обойдусь как-нибудь без неё. Однако я кроме всего прочего являюсь читателем. Своих творений в том числе… В отношении к которым пытаюсь быть особенно строгим… Настолько строгим, что до сих пор так и не смог определиться, чего во мне больше: диссидентской критичности, старшинской придирчивости или старческой занудности… Как и не смог избавиться от постоянного страха разувериться в себе.
Итак, Она и Оно.
Эти два разнополых близнеца довольно похожи. Порой различить их бывает невозможно. Поэтому для простоты, а также для окончательного освобождения от досадных промахов и назойливого конфуза неузнавания в народе решили считать их синонимами.
В определённом смысле так и есть. Это случается, когда они совпадают. Точнее, Она всегда является Им, а вот Оно далеко не всегда является Ей.
Эти, на первый взгляд, весьма туманные выводы сигналят о том, что мы уже стоим у входа в Зону. Дальше идти опасно. Можно попасть в ловушку или навсегда заблудиться. Требуется сталкер.
Где его найти? В первоисточнике, или в его киноверсии?
Разумеется, в фильме. Там гораздо больше аргументов. Целая вереница… Авторитетная и неопровержимая… Даже без учёта заманчивого полумрака кинозала, кожаного кресла-трансформера и внушительного ведёрка с попкорном... Для правильного выбора вполне хватило бы известного ленинского афоризма, сурового обаяния Кайдановского и громкого имени прославленного режиссёра… Который, по собственному признанию, «легально коснулся трансцендентного»…
Пока не станем следовать его примеру… Может, как-нибудь потом прикоснёмся и, возможно, даже пощупаем… А сейчас нам бы с этими местоимениями разобраться. По нехитрому замыслу автора они непременно должны раскрыться, сопровождая нас в непростом поиске вожделенной Комнаты.
Откладываем книгу и смотрим на экран.
Она.
Чёрно-белое начало не только указывает на Её отсутствие здесь и сейчас, но и намекает на Её обязательное появление чуть позже… Когда туман рассеется и зритель облегчённо вздохнёт, убедившись, что ещё не разучился различать цвета. Да, Она цветная, и это первое Её качество. Кроме того, унылые декорации призваны… Нет, не нагонять тоску… Они должны помочь нам понять, что именно тут, среди них, в окружении этих мокрых, облупившихся, серых стен, в этой хлюпающей, депрессивной, зловещей атмосфере… и находится идеальное место Её рождения… Понять, почему, едва вылупившись, Она оставляет эти безнадёжные места… Отрывается от земли, взлетает, окрашивается в яркие цвета, обретает лёгкость и расплывчатые, больше похожие на космические, чем на земные формы… В какой-то момент останавливается и ждёт нас… Чаще всего в конце жизни… Многоликая и настолько разнообразная, что порой наше воображение лишь растерянно озирается, не в состоянии ухватить ускользающие черты и написать Её узнаваемый портрет. Мы нервничаем, торопимся, всячески пытаемся приблизить встречу с Ней… Поэтому так решительно покидаем насиженные места и, рискуя здоровьем и даже жизнью, отправляемся вместе с Профессором и Писателем на поиски заветной Комнаты.
Оно.
При первых же чёрно-белых кадрах зрителю не терпится поскорее оказаться в привычном цветном мире… Что свидетельствует о Его присутствии... Оно уже здесь… Рядом… В нас. Оно чаще всего приземлённо… Постоянно копошится вокруг, тревожит, по-буддийски причиняет страдания и, как правило, не собирается никуда лететь. Поэтому рано или поздно растерянное воображение натыкается на Него, ошибочно принимает за Неё и быстренько рисует Его попсовый портрет. Так обычно и происходит незаметная подмена в нашем восприятии этих разнополых близнецов. Нам кажется, что Оно – это Она, и мы на какое-то время успокаиваемся. И объявляем об этом друзьям:
- Я счастлива! Наконец-то осуществилась мечта всей моей жизни! Я пересела из «Лады» в «Мерседес»!
Этот вполне типичный возглас достиг моих ушей в кафе. Прилетел с соседнего столика, проник в сознание и реанимировал давние, почти забытые мысли о Ней и о Нём. О двух разнополых близнецах, известных под именами Мечта и Желание. О нестареющем советском фильме, его героях и Комнате…
Едва разогнавшись после нескольких глотков эстонского ликёра, мои слегка захмелевшие мысли вынуждены были притормозить и сделать остановку в этом киношном загадочном помещении, которое в реальной жизни, в собственной ежедневной суете осталось мною незамеченным… и которое впопыхах проскочил.
В том, что Комната существует не только на экране, но и где-то рядом со мной, я не сомневаюсь, поскольку много лет назад глубоко уверовал в версию режиссёра… Более того, я убеждён, что однажды побывал в ней… Что, ни о чём не подозревая, находился в её стенах и каким-то непостижимым образом доверил ей свою Мечту… Может, беззвучно поведал во сне… Может, прошептал в бреду. Не знаю. Зато знаю точно, что Мечта моя осуществилась… Что все те смутные, расплывчатые образы, которые давным-давно грезились мне, вдруг пару лет назад ожили, наполнились конкретным радужным содержанием и сделали меня счастливым.
А ещё я допускаю, что вся наша жизнь и есть эта Комната.
Где единолично хозяйничает наша судьба, мастерски жонглируя своим главным желанием, которое мы простодушно присваиваем себе и нежно называем своей Мечтой….