ВОСТОК – ДЕЛО ТОНКОЕ
( Автор хочет предупредить читателей, что действие романа происходит в 2004 году)
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Лайнер Aiebus А-830 авиакомпании Emireites набирал высоту. Виталий Завьялов, известный российский спортсмен, ватерполист, серебряный призёр Олимпийских игр Сиднея и бронзовый призёр Афинской Олимпиады, летел со своей гражданской женой из Москвы в Абу-Даби.
Из Домодедова вылетели без задержки. Наручные часы показывали 00-10. За окном иллюминатора проплывали тусклые огни подмосковных городов. Люди уже мирно спали после очередного трудового дня. Летние каникулы закончились, школьники пошли в школу, студенты - в свои вузы. И только избранные люди, не отягощённые старыми, больными родственниками и малыми детьми, собирали чемоданы. « Бархатный сезон!».
Счастливые обладатели загранпаспортов и тугих кошельков мечтали о далёких, ещё не изведанных ими далях. Просидев целый год в своих душных, порой никому не нужных, офисах, они, как всякие нормальные люди, мечтали о комфортабельном отдыхе, о беззаботной, ленивой, сытой жизни в течение двух недель, покое и тишине. Там, за кордоном, не надо бегать по супермаркетам и рынкам в поисках продуктов питания, не надо горбатиться возле плиты, выдумывая свои собственные, порой уникальные рецепты из ничего, а после ужина не надо стоять у мойки, отмывая гору грязной посуды.
Россиян по каким-то никому неведомым причинам обычно тянет в Турцию, Египет или Хорватию, где они бестолково сорят там деньгами, греют бока на уютных комфортабельных пляжах, уважают шведский стол и наращивают подкожный жир.
Что касается Виталия, то его, исколесившего со сборной России полмира, удивить какими-либо чудесами было непросто. Его заветной мечтой было побывать в Антарктиде. Но, к сожалению, Олимпийские игры и соревнования по водным видам спорта в той части света не проводятся.
После жарких Афин ему хотелось спрятаться где-нибудь в Исландии или на худой конец в Шотландии за каким-нибудь прохладным валуном. А лучше всего взять палатку и махнуть в Магадан, где много сопок и мало людей. И слушать, слушать тишину… Наслаждаться первозданной природой Дальнего Востока, который наши бестолковые туристы по какой-то непонятной причине игнорируют.
Вернувшись в Москву из испепеляющих Афин, Виталий понял, что попал из преисподней в райские кущи.
Не ожидали российские ватерполисты, что их, как курей, будут варить в собственном соку, в открытом бассейне при температуре + 48 градусов. Неужели у греков ума не хватило или денег было маловато, а, может, время поджимало, чтобы построить нормальный, закрытый бассейн к Олимпийским играм? Тем более, что они являются прародителями Олимпиад. Хоть периодически и подавалась в бассейн по трубам холодная вода, ватерполистам северных стран пришлось ох, как несладко!
Особенно досталось Завьялову, который плохо переносил пекло. Его несколько раз вытаскивали из воды, доставляли на носилках в медпункт и там врачи откачивали его, полуживого. Но игрок он был незаменимый. ( В том незабываемом матче за третье место с хозяевами Олимпиады, греками, Завьялов забросил три мяча в ворота противника!) Когда же бедный Виталик пребывал в медпункте между небом и землёй, он крыл на чём свет стоит великого писателя Максима Горького, который так горячо воспевал гордого сокола! После очередного солнечного удара наш герой был полностью на стороне мудрого ужа, который назидательно твердил гордой птице, лёжа в уютном уголке своей тёмной пещеры: « Здесь мне прекрасно: тепло и сыро»!
Разве мог подумать Завьялов, что вернувшись из Афин, ему снова придётся собирать чемоданы? 28 Олимпийские игры закончились 31 августа, 1 сентября сборная по водному поло вернулась в Москву с бронзовыми медалями, а 14 сентября он уже летел в Объединённые Арабские Эмираты.
Но что не сделаешь ради любимой женщины?
ГЛАВА ВТОРАЯ
С Инной Свиридовой Виталий Завьялов познакомился в одном из московских ресторанов два года тому назад. От него тогда ушла жена, и он со своими ребятами после тренировки закатился в кабак, где собирался накушаться водки.
Ресторан друзьям посоветовал вратарь команды Сашка Ковалёв, который нахваливал не столько его кухню, сколько одну молодую особу необыкновенной красоты, которая исполняет там арабские танцы.
К мнению Ковалёва прислушались и отправились в ресторан под названием « Малика», чтобы взглянуть на знойную красавицу.
Оказалось, что спиртное в этом ресторане вообще не подают: только кофе, чай, соки, так как хозяин заведения – араб-мусульманин, и у них по Корану распивать спиртные напитки не положено.
Ознакомившись с меню, Виталий скорчил кислую физиономию, и только встал из-за столика, чтобы демонстративно покинуть зал, заиграла тихая завораживающая музыка и на сцене появилась танцовщица. При виде девушки в экзотическом костюме, у Завьялова отвалилась нижняя челюсть, и он снова плюхнулся на стул.
- Давайте поспорим, - сказал он друзьям, осипшим от волнения голосом, - что через месяц она будет моей!
Спорить никто не стал, потому что Виталия не только Бог поцеловал в макушку, но также одарил и необыкновенной красотой. А уж о его фигуре нечего было и говорить! Он считался лучшим нападающим из всех существующих команд города Москвы по водному поло, рост имел метр девяносто два, был широк в плечах, узок в талии, имел мускулистые ноги и руки – всё, чем должен обладать настоящий классический пловец. Лицом он напоминал испанского летающего волейболиста Рафаэля Паскуаля, был лично с ним знаком, и многие говорили даже, что они – словно братья близнецы, только находятся в разных весовых категориях. Мало того, Завьялов имел ещё одно неоспоримое мужское достоинство: на груди и ногах у него произрастала тёмная сексуальная растительность, которую дамы, побывавшие в его постели, очень высоко ценили.
- Ну, это ты загнул! – воскликнул левый защитник Сергей Соболев, приглаживая непослушный белобрысый чуб, который вечно стоял у него торчком. – Тоже мне Владимир Высоцкий! Ты что ослеп? Гляди, твою Марину Влади пасёт вон тот маленький лысый еврейчик. Он с неё глаз не спускает. Руку даю на отсечение: это или богатый любовник, или ревнивый муж, или продюссер.
- Жена, как говорится, не стена, а муж объелся груш! - весело сбалагурил Виталий. – Спорим: если мне не удастся соблазнить эту девушку, то я всю команду веду на свои деньги в самый дрогой ресторан. - Завьялов не спускал жадного взгляда с прекрасной танцовщицы. – Если же мне повезёт, и я уложу её в свою постель, то в ресторан всю команду поведёшь ты, Серёга!
- Согласен. По рукам! - Друзья разбили руки спорщиков и накинулись на еду, которую принесла молоденькая официантка в одежде одалиски.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Инна Свиридова (выступала она в ресторане под псевдонимом Изабелла) стала встречаться с Завьяловым уже через неделю. Он добился-таки своего. Девушка оказалась обыкновенной провинциалкой, но с большими амбициями. Своего угла в Москве у неё не было. Жила она у продюсера Юрия Бардина, который вывел провинциалочку из Кемерово в люди, создал ей имя и дал кое-какое хореографическое образование.
Сравнив своего бывшего пятидесятилетнего ухажера со сногсшибательным красавцем, знаменитым спортсменом, да и просто умницей, Инка быстро расторгла контракт с Бардиным, собрала свои вещички и переехала к Завьялову в четырёхкомнатную квартиру в центре Москвы с евроремонтом и джакузи. С карьерой танцовщицы пришлось на время расстаться, но девушка особо не расстраивалась. Когда у Виталия были тренировки, она занималась своей внешностью, фигурой, смотрела любимые сериалы по телевизору. Если ей всё это надоедало, она включала старый, видавший виды транзистор, с которым не расставалась никогда и ловила короткие волны, на которых вещали арабские радиостанции. Витиеватая арабская речь была для неё, словно наркотик для наркомана. Она не понимала из этого экзотического словесного потока ни единого слова, но после таких странных сеансов к ней возвращалось вдохновение, и она часами стояла у балетного станка, который по её просьбе соорудил Виталий в просторной прихожей.
Трудно сказать, по какой причине, но с женщинами Завьялову по жизни не везло, поэтому он не спешил прописывать свою новую пассию в четырёхкомнатную квартиру, а уж тем более оформлять с ней законные отношения. Он решил немного повременить и присмотреться к Инне.
Но той-то казалось, что она попала в сказку, а Завьялов – принц на белом коне: красивый, богатый, успешный. И уж этого роскошного красавца она не выпустит из своих цепких коготков никогда! Вот только вставать в четыре часа утра, будить своего гражданского мужа, готовить ему завтрак, провожать его на утреннюю тренировку, юная красавица не собиралась. Не хотела она и у плиты стоять, стряпать борщи и готовить его любимое блюдо - говядину в кляре. Завтракали, чем Бог пошлёт, обедал Виталий в столовой бассейна, а ужинать ходили в ресторан.
Вечерами, дожидаясь Завьялова, Инка сидела в кресле, поджав под себя стройные ноги, ела халву в шоколаде, рахат- лукум, спелый виноград киш-миш и читала свои любимые сказки из цикла « 1001 ночь». И вообще, она обожала всё, что касалось востока.
Виталия эта любовь ко всему восточному страшно раздражала, но он, сцепив зубы, и сжав кулаки, старался терпеть Инкины выкрутасы, потому что жизнь с ней ему казалась раем: она была спокойна, безропотна, ни на что не претендовала, а самое главное, ничего не требовала от него. Всегда была обольстительно хороша, свежа, умела каждый раз по-разному преподнести себя в постели. А что касается кухни или уборки помещений, так с этим легко справиться, стоит только нанять кухарку и домработницу! Тем более, что сейчас это модно, и деньги позволяют. После серебра на Сиднейской Олимпиаде Виталию раньше положенного срока повысили воинское звание, и он стал капитан-лейтенантом, так как числился в ВМС.
У Инны Свиридовой была своя заветная мечта: выйти замуж за Завьялова, родить ему ребёнка и прописаться в его четырёхкомнатной квартире. Таким образом, она крепко зацепится за Москву, да и ребёночка уже обратно не засунешь. А там уж, как карта ляжет.
Однако, «обжёгшись на молоке, дуют на воду». Виталик, перешагнув порог тридцатилетнего возраста, не спешил ни с женитьбой на Инке, ни с её пропиской. Умом он понимал, что для создания крепкой, надёжной семьи эта женщина ему абсолютно не подходит. Даже если они и распишутся, то непременно заключат брачный контракт. А уж тем более, ни о какой московской прописке не могло быть и речи! Не спешил он также знакомить её со своими родителями, которые жили в Кронштадте и были людьми воспитанными и интеллигентными. Отец Виталия контр-адмирал в отставке, был человеком консервативным. Своего единственного, горячо любимого сына он видел с совершенно другой женщиной: воспитанной, из хорошей семьи, с высшим образованием. Мать и подавно, была из старинной дворянской семьи. Она была оперной певицей и пела в Питере, в Мариинском театре. Если бы она увидела новую пассию сына в момент её вечного отдыха, то маме тут же пришлось вызывать бы « Скорую помощь».
Так пролетело два года. Наконец, Инне надоело сидеть в четырёх стенах и считать за окнами воробьёв и ворон, и она устроилась администратором в салон красоты.
Завьялов усиленно готовился к предстоящей летней Олимпиаде, которая должна была проходить в Греции. С Инкой он практически не виделся – она работала по двенадцать часов в сутки, и приходила домой разбитая и усталая. Под её глазами образовались синие круги, и Виталик, как человек добрый и заботливый, очень забеспокоился о здоровье своей любимой.
- Ты много работаешь, моя маленькая, - говорил он, обнимая Инку в постели. - Вот прилечу с Олимпиады с золотом, и мы с тобой обязательно полетим куда-нибудь отдыхать. Ты была когда-нибудь за границей?
- Нет, - отвечала Инка, нежно поглаживая Завьялова по плоскому, мускуистому животу. – У меня даже паспорта заграничного нет.
- Паспорт – это ерунда. За деньги его могут сделать в течение трёх-четырёх дней. Ты подумай лучше, куда мы с тобой махнём. Хочешь, в Чехию? Там замки красивые. Или в Испанию. Там живут замечательные люди. И вообще – это очень красивая страна. Португалия тоже – прекрасное место для отдыха. Будем отдыхать на берегу Атлантического океана. Да, кстати, у тебя шестнадцатого сентября – день рождения. И потом, сентябрь – самый разгар «бархатного сезона». Пусть это путешествие будет моим подарком тебе ко дню рождения.
Инка внимательно слушала Виталия, молча и как-то лукаво поглядывая на него.
- Ты так заманчиво рассказываешь о разных странах, что у меня уже сейчас слюнки текут. Но, послушай меня, Виталик! Если ты и в самом деле хочешь сделать мне подарок на день рождения, то у меня есть готовое предложение.
- Что за предложение? – спросил заинтригованно молодой человек. – Выкладывай!
- Вот уже несколько лет я мечтаю побывать в Шардже.
- В Шардже? Где это? В Турции или Египте? Что-то я не припомню такой страны.
- Шарджа – это один из эмиратов на юго-востоке ОАЭ. Там находится одна из самых обширных пустынь на Ближнем Востоке, которая называется Руб-эль-Хали. Но не из-за пустыни, конечно, меня туда тянет. В Шардже живёт самая знаменитая и самая талантливая танцовщица арабских танцев, Ямина. Я хочу взять у неё несколько уроков.
При этих словах бедный Завьялов покрылся холодной испариной. Он представил себе высокие шпили минаретов, вопли муэдзинов, женщин в паранжах, но самое страшное было не это. Он знал, что температура воздуха в Эмиратах в сентябре не опускается ниже + 36 - +38 градусов. Для него это было смерти подобно!
- Что, так необходимо ехать именно туда? Пожалей меня, девочка моя! Мне ещё предстоит в самое пекло лететь в Грецию. Я не просто лечу туда кверху задом на пляже валяться, я еду бороться за честь нашей державы! А ты меня за каким-то чёртом ещё в пустыню тащишь. Не кажется ли тебе, что я просто не вынесу таких пыток?
- Ну, милый! Ну, пожалуйста! Ты же знаешь, что для меня значат арабские танцы. Когда вернёмся в Москву, я смогу давать уроки танцев девочкам.
Виталий потянулся к прикроватной тумбочке, где стояла бутылка с холодной минеральной водой, хлебнул прямо из горлышка, встал, накинул на плечи короткий махровый халат и сказал:
- Ладно, я пойду, полежу в джакузи, заодно подумаю над твоим «заманчивым» предложением.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Они обзвонили все крупные турфирмы города Москвы, но ни в одной из них не нашли то, что им было нужно. Лишь в одном офисе турфирмы под названием « Ева Турс» им обещали индивидуальный тур на двоих в Шарджу, пяти звёздный отель, номер «Люкс», шведский стол, личного гида со знанием русского языка и незабываемый досуг. Туристы посетят местный аквариум, Морской музей, развлекательный центр Аль Каста, Музыкальный фонтан в лагуне Мелуш Халид, сафари в пустыне, но самое главное – это комфортабельный пляж на берегу Персидского залива. Завьялову вся эта роскошь была до лампады. И только под конец своего долгого монолога оператор назвала заоблачную сумму – четыре тысячи долларов.
Услышав такую баснословную цену, Завьялов чуть не упал в обморок. Нет, он вовсе не был жмотом, но такие расценки поколебали его стойкость. Он поблагодарил оператора за информацию и сказал, что ему нужно посоветоваться с женой.
Но что не сделаешь, ради любимой женщины?
*****
Когда лайнер набрал высоту, отодвинулась шторка и, словно из сказки, появились два мальчика-стюарда и две девочки-стюардессы. Они медленно шли мимо кресел с пассажирами, толкая перед собой пластиковые столики на колёсах, на которых лежала свежая пресса, книги, леденцы, минеральная вода, соки, пакеты из дьюти-фри с импортной косметикой и парфюмерией. Инна уже о чём-то болтала со стюардом, к груди которого был приколот бейсик с именем « Инад». В комплект мужской униформы входил элегантный костюм цвета шоколада, кремовая сорочка и полосатый галстук в красно-бежевой гамме.
Виталий отметил про себя, что в жизни не встречал таких изысканных красавцев-мусульман, как этот молодой араб.
О девушках-стюардессах разговор был особый. На них были надеты сильно приталенные жакеты, стильные блузки и коротенькие юбочки с красными вставками по подолу.
« Однако, эти женщины востока довольно эмансипированны, чтобы носить такую смелую одежду! – подумал наш герой, украдкой разглядывая одну из восточных красавиц, у которой ноги росли, как говорится, от самых коренных зубов. – Я всегда думал, что в Эмиратах носят чадры. Да ещё у каждого мусульманина есть гарем: десять-двенадцать жён и куча наложниц. А здесь такие красоточки, пальчики оближешь! Не на каждом подиуме таких девочек можно увидеть!»
Виталию почему-то вдруг припомнился теракт во время мюзикла « Норд-ост» на Дубровке, который унёс сотни ни в чём не повинных жизней. По телевизору в те дни крутили один и тот же ролик, где показывали мёртвых шахидок-смертниц. Они сидели в креслах, молодые, высокие, стройные, как пантеры, все одна к одной – писаные красавицы. Завьялов тогда просто недоумевал: что или кто ими руководил, заставив пойти на такое кровавое дело? Им бы жить, да жить…
Пока Виталик щёлкал клювом, Инка уже успела купить у стюарда какой-то журнал и, листая его, потягивала фруктовый коктейль из высокого стакана.
Рядом с ними сидел пожилой араб и всё время улыбался. Он ни слова не понимал по-русски, зато хорошо знал английский язык. Стюарды тоже изъяснялись на чистейшем английском, к тому же где-то поблизости слышалась ещё и французская речь. Инад с Инкой объяснялись по-русски, так как Инна Валерьевна к иностранным языкам таланта не имела.
« К тому же арабские бортпроводники ещё и полиглоты, - добавил про себя Виталий, усмехнувшись краешком губ. – Вот уж поистине верна поговорка: « Восток – дело тонкое».
В салоне бизнес-класса ( Завьялов никогда не летал эконом-классом) никто почти не спал – разве что дети и старики. Полёт до Абу-Даби составлял пять с половиной часов, и пассажиры дожидались, когда же, наконец, принесут им ужин или ранний завтрак. Бортпроводники всё делали чинно и основательно. Только тогда, когда они развезли прессу и дьюти-фри, потянуло с кухни ароматом специй и свежезаваренным кофе. Девушки сняли жакетики и, надев поверх униформы белые переднички, стали развозить еду в пластиковых контейнерах и кофе в стаканчиках с плотно прикрытыми крышками.
Завьялов мгновенно умял свою порцию салата и что-то типа плова, но ему показалось мало - в Домодедове поужинать не удалось - и он попросил ещё одну порцию. Бортпроводница кокетливо взглянула на красавца-великана, мило улыбнулась ему и принесла ещё один контейнер с едой.
« Пока жить можно». – Подумал Виталий, и блаженно потянувшись, вытянул затёкшие длинные ноги. После плотного ужина его стало клонить ко сну, и он уронил голову Инке на плечо.