Что бы там ни говорили, но старость приходит неожиданно и бесповоротно.
В кои веки Дмитрия Петровича собрались навестить дочка Зинаида с внучкой Мариной в период летних каникул.
Живут молодые после смерти бабушки в славном городе Санкт-Петербурге, в квартире зятя.
Казалось бы проехать им до Самары, где продолжает одиноко жить вдовый дед, – одно удовольствие.
Нет же, не получается. Последний раз виделись три года назад, когда дед, будучи еще в бодром здравии, посетил Санкт-Петербург и неделю, как нищеброд, походил по городу, пытаясь в одиночестве словить свое удовольствие.
На этот раз, считай, получился ответный визит.
Дед загодя приготовился: накупил подарков для дорогих гостей, приобрел мясо-молочных деликатесов, пополнил запасы фруктов и овощей.
Каково же было потрясение Дмитрия Петровича, когда еще с порога санкт-петербургские гости заявили, что они торопятся и у них совершенно нет времени на Самару.
Скоропалительно поцеловав деда, гостьи развернулись и резво выскочили за дверь.
– Подождите, вы забыли собачку, - всполошился Дмитрий Петрович.
– Дедуля, извини, - дерзко пролепетала с лестничной клетки иезуитским голосом внучка, - мы вынуждены оставить Джулию у тебя. На обратном пути через две недели мы обязательно возьмем собачку назад.
– Мы так не договаривались, - тихо промямлил дед по направлению к закрытой входной двери своей квартиры, в недоумении глядя на собачку.
Надо сказать, что в семье деда Дмитрия никогда не держали ни кошек, ни собак в городской квартире.
Как назло, почти на две недели уехала в деревню к своему брату соседка Дмитрия Петровича по подъезду в городской квартире тремя этажами выше, периодически помогавшая ему с решением экстремальных житейских проблем.
Дед понял, что влип по самое некуда.
Вариант Герасима, который утопил Муму, не проходил, поскольку дед Дмитрий любил и дочку, и особенно внучку.
Тем временем, собачка стала осваиваться в квартире, но скоро ее поводок запутался в ножках стульев, и она стала тявкать на деда.
– Странно, - подумал дед, - я еще ничем не обидел псину, а она уже в претензии.
Хорошо, что ему хватило ума, снять с собачки ошейник.
Джулия стала благодарно ластиться к его ногам, увлекая на кухню.
– Интересно, - произнес дед, обращаясь к собачке, - они хоть кормили тебя сегодня или нет?
Джулия присела посреди кухни и направила на деда глаза, исполненные безмолвной мольбы.
Кажется, налаживалось взаимопонимание.
Дмитрий Петрович вынул из фруктовницы плод киви, разрезал его на части и положил кусочек на пол в тарелку.
Джулия с недоумением взирала на деда.
Дед, показывая пример, положил себе в рот один кусочек.
Прожевал и проглотил. То же самое проделал с третьей и четвертой дольками.
Собачка продолжала взирать на Дмитрия Петровича, жалостливо хлопая веками.
И поскольку чувство насыщения к деду не приходило, он понял, что начинать, видимо, надо не с заморских фруктов, а с чего-нибудь посущественнее.
Делать нечего, пришлось доставать из холодильника колбасу сервелат и отрезать от нее кружочки. Половину батончика дед скормил собачке, другую половину решился съесть сам. В завершение обеда себе он сделал кофе с молоком, а собачке споил стаканчик воды из-под крана.
Глаза Джулии повеселели. С этого момента она могла понять, что дед не жмот и готов ради ее пропитания на все: даже покуситься на продукты, приготовленные для торжественной встречи дочки и внучки.
– В конце концов, - решил для себя Дмитрий Петрович, - чем хуже собачка неразумной внучки и тем более суетной дочки.
А уж когда собачка вышла в прихожую, всем своим существом выражая намерение погулять по улице, дед понял, что ему крупно повезло с Джулией.
Останься у него на две недели дочка с внучкой, он бы сбился со своего привычного размеренного режима. Они бы выговаривали ему за каждую мелочь его неустроенного быта. А здесь – да гори оно все ясным пламенем – пришло время гулять. И дед, одев ошейник на Джулию, вышел на улицу.
Боже праведный, как все вокруг преобразилось. Обыденное, затертое, безнадежно скучное – вдруг приобрело очарование незамыленного взгляда собачки.
Джулия то степенно шла рядом, демонстрируя прохожим вполне себе респектабельную парочку: пожилого джентльмена с элегантной собачкой; то рвалась вперед, пытаясь заглянуть, что там впереди за поворотом, или вдруг бросалась назад, норовя дополнить впечатление от увиденного мимоходом.
В какой-то момент дед Дмитрий осознал, что в сложившейся ситуации главное для него самого, не упустить поводок и не дать затеряться Джулии в этом непривычном для нее мире: неухоженных газонов, пахнущих незнакомой мочой оснований фонарных столбов, нескончаемых заборов и покосившихся ворот, за которыми изобиловали огромные дворовые псы на громыхающих металлических цепях.
Джулия чувствовала себя, словно аристократка собачьей породы, между тем как дед ощущал себя, наподобие блудного сына провинциального общества, которого холеная, элегантная собачка намерена приобщить к очаровательным достопримечательностям его родного, но сильно приевшегося за длинную обывательскую жизнь города.
Джулии в компании деда Дмитрия многое было в новинку, ей определенно все нравилось.
Однако буквально через час собачка повернула вспять и стала увлекать деда назад домой.
– Подожди, дорогуша, - произнес дед, - давай-ка купим собачьей еды. Не знаю, правда, чем она отличается от человечьей, но я видел, как кошатницы и собачницы заправляют специальными упаковками целые кошелки.
Однако, как только Джулия осознала намерение деда отовариться в секции магазина «Все для собак и кошек», она резко рванула поводок в сторону мясо-молочных продуктов.
– И то верно, - подумал дед, - не будем с Джулией ни в чем себе отказывать, пока дочка с внучкой питаются всухомятку на круизном пароходе по Волге-матушке.
За две недели общения дед Дмитрий и собачка Джулия души друг в друге не чаяли. Кончилось тем, что когда дочка и внучка наскоро заскочили в квартиру к деду и тут же стали торопиться на железнодорожный поезд в сторону Санкт-Петербурга, потребовав назад собачку, дед заявил:
– Я дико извиняюсь, любезные барышни, но собачка от меня сбежала.
– Как сбежала, дедушка? - возмутилась внучка.
– Ну, что поделаешь, - отреагировал дедушка. – Сначала вы убежали, потом собачка соскочила.
– Дедушка, а ты случайно не припрятал Джулию под кровать или в чулан? - в наглую поинтересовалась внучка.
– Можете пошарить во всех углах, все равно не найдете собачку. Вот если вы будете пешком идти на вокзал, то может быть встретите Джулию. Худо-родственнички вернулись, как обещали, а собачка меня кинула насовсем.
– Папа, что-то ты темнишь, - отреагировала дочка, - никто тебя не кидал, а собачка, я думаю, вернется к нашему следующему приезду.
– Ты так думаешь? - с усмешкой произнес старик. - Ну, дай Бог! Мне она сильно понравилась.
Мораль: Лишить деда общества дочки и внучки, подсунув ему для утешения собачку, – свинство, но если собачка умнее дочки и внучки, то старику может быть отрадна нелицеприятная замена.