Хроники адского офиса. Эпизод 21

Арсений Татаринов
В котором мы ищем способ прикрыть мужскую несостоятельность Соломона.


Мой друг всё ближе к черте, за которой отговорки уже не действуют - надо расчехляться и делать детей. Хотя бы пальцем. Либо прибегнуть к последнему отчаянному аргументу - пустить слезу и признаться:
- Извини, дорогая, дело не в тебе, ты замечательная женщина, просто я - гей. Coming out. Let my people go... to pride parade.

Но у Соломона старое воспитание, и такой шаг ему конкретно претит. Тогда я советую другу хорошенько перекусить и чуточку взбодриться кокой, прежде чем отправляться в койку.

Графиня ждёт и давится злобой, а мы с Соломоном лазаем по столу, чтобы он мог подкрепиться. Отдаю ему лучшие куски. Мой рафинированный друг мечет всё подряд, будто всамделишный безмозглый таракан, тут же гадит и снова мечет, короче, идёт в разнос - вот до чего доводит основной инстинкт. Смотреть на это - больно, однако терплю, читаю себе под нос нечто вроде самодеятельного рэпа: «Бла-бла-бла, любовь требует жертв, даже если речь о банальной случке. Если ты не совсем мёртв, не дошёл до финальной точки, не умучен офисным адом, найди бабу с хорошим задом...»

Наконец, он объявляет, что сыт по горло, готов расставить точки над Ё и прилепить к этой конструкции вторую букву алфавита. Звучит не очень интеллигентно, но обнадёживает. Партнёры - а лучше сказать жених и невеста - отправляются в вотчину Соломона, в альков под плинтусом. Потрёпанный жених и подержанная невеста. У него за плечами громоздится целый век страданий и тягостно пьяная рефлексия, за её чреслами тянется шлейф страшных историй про злых гастарбайтеров и нечто явно мутное, с чем мы пока не разобрались.

Я жду, сидя на краю стола, грущу на романтической волне, вспоминаю Нелли. Но долго грустить у меня не получается - Соломон выскакивает из-под плинтуса, точно ошпаренный, и несётся прочь. Легко его догоняю.

Сначала он матом ругается на графиню, потом - на себя и в итоге признаётся в эректильной дисфункции, привычно оправдываясь эстетическими и этическими проблемами. Очень комплексует, едва не плачет:
- Вот так живёшь, чувствуешь себя мужиком, а потом свяжешься с бабой и выяснится, что никакой ты не мужик, а сплошное недоразумение и с боку бантик.

В общем, как чёрное можно оценить на фоне белого, так и мужчину можно оценить исключительно на фоне женщины.

За всеми этими треволнениями мы даже не заметили, как не пойми откуда повылазили прочие местные обитатели. Они догадались, что происходит в офисе, расселись на остатках попкорна, наблюдают и потешаются над моим несчастным другом. Особенно изгаляется зелёная навозная муха:
- Соломон, а Соломон, хочешь выпишу документ, что ты вечный импотент?

Я понимаю, что его надо срочно компенсировать - выдернуть из пучины унижения, и предлагаю бухнуть по-взрослому, забыться. Как говорится, рождённый пить, не может ублажать самок, но пить-то он может - как пить дать.

Мы снова забираемся в кабинет Виктора Вадимовича, и после третьего тоста в моей голове созревает тезис о том, что отношения с женщинами не могут служить главным критерием мужской силы - по-настоящему мужика можно оценить только на войне. Мы цепляемся за этот тезис и решаем проявить свою харизму в боевых действиях. В конце концов у нас ведь миллион жизней, не то что у прочих, мы - реально иные, избранные.

В этот момент графиня снова присоединяется к нам и пытается утянуть Соломона для второй попытки. Но он упёрся, на уговоры не ведётся, ругается грязно:
- Опца дрица оп ца ца! Для бешеной самки - семь вёрст не околица. Нечего тебе делать тутова, проваливай в своё Бутово!

В ответ дамочка истерит - дескать, каково ей жить с мужем алкашом, бедные наши, в смысле, ихние детки!

Я пытаюсь сглаживать острые углы, но Соломон категоричен. Язык у него заплетается, при этом он старается строить заковыристые фразы:
- Вова, брат, ты пойми! После того как они здесь размножатся, их начнут травить, а вместе с ними и меня, и тебя за компанию. И как по-твоему я должен буду к этому относиться, ведь травить будут моих потомков? И вступать в половые связи, за неимением альтернативы, они будут между собой - это же голимый инцест, отвратительно! Плюнь ты на эту приблуду, она привыкла там, у себя за МКАДом, общаться с гопниками, а теперь пытается лечить двух московских интеллигентов.

Аккуратно напоминаю Соломону, что мы прибыли из ещё более дальних мест, чем южные столичные окраины, однако это не помогает. Мой друг начинает подозревать, что графиня заявилась сюда уже беременной - с намерением повесить на него чужое потомство. Он же не может рассчитывать на ДНК-экспертизу.

Догадка - вполне себе. Можно ли рассчитывать на моральную чистоплотность, если имеешь дело с самкой тараканом? Вопрос.