Глава 5. Перпендикулярные миры
"КОЛОНКА"
Я осторожно миновал каверну, в которой догорало атомное пламя, и мысленно возблагодарил бомбочку за её впечатляющий тротиловый эквивалент. Возвращение на базу прошло успешно, если не считать испорченной одежды, превратившейся в лохмотья, и нескольких болезненных ссадин. Мне ещё повезло, что я не истёрся до размера кочерыжки. Внутренняя среда темпорального туннеля обладала абразивными свойствами, ничуть не меньшими, чем у наждачной бумаги...
— Стоять на месте! Следовать инструкциям!
Строгий окрик, прилетевший из темноты на ярком луче прожектора, разрушил храм тишины, старательно возводимый вокруг меня всё последнее время. По старой доброй привычке я собрался было бежать, но оперативно развёрнутый пост радиационного контроля располагался таким образом, что миновать его не представлялось возможным. Несмотря на моё отчаянное сопротивление, каким-то куклуксклановцам в резиновых балахонах удалось совершить надо мной акт насилия, обработав плоть с помощью особого дезактивирующего мочала. Получив на выходе стопку стерильной одноразовой одежды вкупе с пузырьком "зелёнки", я присел на тумбочку и глубоко задумался. Пока я медитировал на своём пупке, мимо меня прошествовало отделение химзащиты. Мужики были в намокшем от пота ХБ, без пилоток и ремней. Поравнявшись со мной, их командир замедлил шаг и раскурил папироску.
Нет, что-то тут не так. Смутное ощущение "неправильности" происходящего дымится во мне тлеющей тряпкой. Суток не прошло с тех пор, как я был здесь в последний раз, но обстановка определённо стала иной... Взять хотя бы эту побелку вместо подвесных потолков и незабвенный запах "Тройного одеколона", исходящий от моих мучителей.
— Кхе-кхе... Товарищ командир, не угостите ли табачком жертву обстоятельств?
— А-а, недотрога. Очухались уже... Зачем убегали? Вас едва не приняли за враждебную форму жизни. Могли ведь и пристрелить.
Старлей протянул мне открытый жестяной портсигар. "Беломор" стал для меня приятной неожиданностью.
— Куда я попал? Это Земля?
— Нет, Альдебаран, созвездие Тельца.
— Я серьёзно...
— Вы на "Колонке".
— Какой колонке?
— Ордена Трудового Красного Знамени хронобазе "Коллонтай", товарищ.
"ПЕПКА-КОЛА"
Я искал вокруг себя признаки позднесоветского прогрессирующего слабоумия, но не находил их. Оставалось предположить, что в этом мире СССР пошёл по китайскому пути, разумно сопрягая глобализм с национальными интересами. Наверное, поэтому портрет здешнего Генсека не вызывал у граждан привычных нам душераздирающих эмоций, а лишь заставлял почтительно опускать глаза... Большая картина в дубовом переплёте висела над дверью, ведущей в просторное помещение, своим убранством напоминавшее "зал ожидания" провинциального вокзала. Я прошёл внутрь, ёжась под строгим взглядом красивого седобородого Горбачёва в овчинном тулупе и стильной кожаной фуражке с красной звездой.
На лавках рядами сидели люди, одетые в одинаковые синие пижамы. Внимательно присмотревшись к скучающим сидельцам, я с удивлением понял, что они и выглядят на одно лицо. Неужели это клоны? Вот гадство, только этого не хватало! Кто знает, что у этих ГМО на уме... Ещё приставать начнут. От двух-троих я бы отбился, ну а если они навалятся целой толпой?
Стараясь не попадаться им на глаза, я направился к бесплатным киоскам, которые всем своим видом обещали присутствующим скрасить их подневольный досуг. От чтения предлагаемых таблоидов я сразу отказался, ибо здесь требовался системный подход и усидчивость, которой у меня отродясь не было. Но воротить нос от безалкогольной шипучки не стал, взяв на пробу пару склянок с животворящей влагой. "Буратино" и "Дюшес" я решил оставить на потом, отдав предпочтение новомодному заморскому напитку. Вкус пузырящегося коричневого дерьма показался мне смутно знакомым, что было неудивительно. Бодяга представляла собой результат смешения в равных пропорциях двух известнейших жидких химикалий.
Из прилагавшегося рекламного буклета следовало, что подобным соломоновым решением директораты компаний "PepsiCo" и "Coca-Cola" разрешили вековой спор о разделе рынков сбыта, который в этом мире сопровождался страшными коррупционными скандалами, беспощадным террором в торговых сетях и массовыми заказными убийствами менеджеров всех уровней. Выход из сложившейся ситуации был найден уже в присутствии федерального маршала США. Последней каплей, переполнившей чашу терпения американских конгрессменов, явилось разрушение башен-близнецов Всемирного торгового центра в результате подрыва тамошнего буфета, ставшего ареной битвы между двумя группами корпоративных диверсантов.
Попивая "Пепку" и давясь отходящими газами, я обратил внимание на появившегося в конце зала санитара. С моей стороны было бы непростительным грехом проигнорировать живой кладезь актуальной информации. Я поспешил навстречу медицинскому работнику, чтобы разузнать подробности о месте своего пребывания и планах на будущее.
— Простите, я дезориентирован и чувствую себя совершеннейшим идиотом...
— Чувства вас не обманывают.
— Рад это слышать. И всё же...
— Сейчас начнётся обход. Ваша палата номер шесть.
— Такая большая и светлая? Мы что, в стране дураков?
— Смотря с какой стороны посмотреть. «Дурак, осознавший, что он дурак, уже наполовину гений».
"УТРО НА ЛЬДИНЕ"
Между рядами коек, оккупированных армией клонов, бодро двигался старичок с планшетом. Вдруг его взгляд, многократно усиленный толстыми линзами очков, упёрся в меня. Хозяин взгляда радостно заулыбался, словно при виде хорошего знакомого, и дружески помахал рукой.
— Приветствую вас в нашем бедламе!
— Насколько я понимаю, вокруг меня параллельная реальность?
Мой собеседник рассмеялся.
— Отнюдь. Для вас она перпендикулярная реальность.
— Это как?
Старичок взял планшет и начертил на нём простенькую схемку.
— Всё дело в исходной точке и направлении общего развития. Видите ли... Параллельные миры настолько между собой похожи, что события в них развиваются с одинаковой скоростью и по одному и тому же сценарию. Все они объединены в единое целое, именуемое "пулом миров".
— Кажется, я начинаю понимать. Находящиеся здесь люди являются выходцами из подобных миров-близнецов? Поэтому они так похожи?
— Скажу вам более того, это один и тот же человек! Конечно, они будут возражать, но посудите сами... Видите того гражданина, пускающего слюни? Подобно вам, он рехнулся. С помощью галоперидола мы привели больного в чувство. Казалось бы, единичный инцидент. Но тут же с роковой неизбежностью аналогичная история приключилась со всеми его параллельными собратьями. В результате чего они также стали пациентами клиники. Тем самым был нарушен фундаментальный принцип свободы воли, наделяющий человека персональной экзистенцией и дарующий ему право называться личностью. Вы согласны со мной?
— На их месте я бы не согласился.
— Против фактов не попрёшь. По счастью, мир, из которого пришли вы, перпендикулярен нашему. Когда-то очень давно они были единым целым, но ныне развиваются независимо друг от друга. Поэтому ваш диагноз уникален.
— Пустячок, а приятно.
— Однако, существует и оборотная сторона медали. Дрейф умов ведёт к разрушению базовых культурных стереотипов, столетиями объединявших обитателей универсума.
— О чём вы?
— Взять, к примеру, популярных литературных героев... Как в вашем мире покончила с собой Анна Каренина? Повесилась? Утопилась? Вскрыла вены? Закинулась "колёсами", передоз?
— Да, колёсами... Переезд.
— Редкий случай межпространственного единомыслия. До сих пор не найдено ни одного мира, где бы она осталась жива... Совсем другая картина вырисовывается с Онегиным. Есть миры, где его убивает Ленский, есть мир, где Онегин после дуэли, уже дома, осознав что убил невиновного человека, пускает себе пулю в лоб.
— А в вашем измерении?
— У нас разочаровавшийся Онегин после финального разговора с Татьяной берёт топор и идёт на квартиру к супругам. Слово за слово. Там он их обоих и рубит с плеча. И Татьяну, и её мужа. Потом, мучимый угрызениями совести, сознаётся в содеянном и отправляется на каторгу.
— Послушайте, а вы не пытались создать трансмировую библиотеку шедевров? Её посетитель всегда бы мог выбрать тот вариант классики, который ему больше по душе. Мне, например, ваш Онегин куда ближе и понятнее нашего. Настоящая машина для убийства! А у нас Пушкин испугался своего героя. Так и оборвал роман на полуслове.
Доктор не успел ответить. Мои соседи по палате, доселе сидевшие тихо, внезапно пришли в движение. Согласованно жестикулируя и издавая маловразумительные звуки, они теперь походили на единый коллектив боргов, управляемый по радио. Началась суматоха.
— Что вы будете делать с "параллельщиками"?
— Вылечим и отправим по домам.
— Должно быть, это невероятно сложно? Ведь их миры похожи между собой, как кирпичи.
— Да, раньше мы годами голову ломали. А сейчас всё происходит быстро. Нашёлся маркер для параллельных миров. В них всё похоже до безумия, кроме одного. Шишкин!
— Пушкин?
— Нет, пул параллельных Пушкиных в своём творчестве отличался поразительным единообразием и дисциплиной. Я говорю о шедевре художника Шишкина "Утро в сосновом лесу". Надо же такому случиться, что во всех этих мирах нет ни одной похожей картины замечательного мастера. Явление так и назвали "Парадокс Шишкина". Это великое открытие произвело революцию в деле идентификации параллельных миров... Кстати, сколько мишек на картине в вашем мире?
— От трёх до восьми.
— Грустно это. Классиков надо знать.
— Всё дело в численности медведей?
— Не только. Есть бурые, гималайские, белые. Есть слоны и белки. Даже мухи дрозофилы. В дубовом, берёзовом или еловом лесу. На секвойях и баобабах... Знаете, сколько медведей удалось однажды обнаружить на одном из таких полотен? Не поверите, триста штук!
— Абсурд какой-то. За таким поголовьем медвежьего скота невозможно разглядеть лес.
— А кто говорит про лес? Картина Шишкина называлась "Утро на льдине". Вид сверху.
— Надеюсь, с идентификацией моего мира сложностей не возникнет?
— Нет. Хотите, прямо сейчас? Побыстрей, или чтоб помучиться?
— Какой-то воздух здесь странный... Перпендикулярный. Он у меня в носу застревает.
— Экий вы мнительный. Это всё нервы. Пройдёмте на экзекуцию.
"ОШИБКА РЕЗИДЕНТА"
Кабинет был похож на "центр управления полётами". Везде мигали лампочки, на стенах мерцали экраны с диаграммами. Самый большой дисплей отводился мониторингу перпендикулярных миров.
— Присаживайтесь. Надевайте шлейку и электроды... Это полиграф. Публика называет его "детектором лжи". У вас о нём много писали. Что-нибудь слышали?
— Да так... Болтали на пересылке всякое, но толком не понял.
— Это аппарат, который отгадывает мысли.
— Ну да? Одного только не могу понять, какой смысл утаивать правду в моём положении.
— Многие стесняются показать свою необразованность. Поэтому и привирают. А потом улетают в никуда. Я так работать не привык. У меня есть принципы... Сейчас мы проведём калибровку. На любые мои вопросы отвечайте "нет". Ваша реакция на ложь станет ключом к последующей расшифровке... Вы готовы? Не волнуетесь?
— Интересно даже. Как в кино.
— Тогда начнём... Трава зелёная?
— Нет.
— Сахар горький?
— Нет.
— Деньги есть?
— Нет.
— Зароков работает шофёром такси?
— Не знаю я никакого Зарокова!
— Достаточно.
Удовлетворённый правдоискатель показал мне средний палец.
— Более честного человека я в своей жизни не встречал. Вы только посмотрите на эти графики! Все самописцы нарисовали абсолютно прямые линии...
— Не хочу показаться занудой, профессор, но вы забыли подключить кабель.
— Вот и доверяй после этого технике! Ну ничего...
Старичок подошёл к телефону и набрал номер.
— Здравствуй, Бабанькин. Как жизнь? Всё понятно, дальше можешь не продолжать. Ты мне Аню к трубочке позови... Аня? Зайди, дело есть.
Потом повернулся ко мне и с особой теплотой в голосе пояснил.
— Бабу не проведёшь... она сердцем видит.
В кабинет вошла крашеная лахудра с сигаретой в зубах.
— Знакомьтесь! Это наш гость из космоса. А это Аня, экстрасенс... Сядь там, в уголке. Присмотрись к товарищу, принюхайся. Мы же тем временем попытаемся достучаться до подсознания пациента с помощью ассоциативного метода.
— Я должен буду говорить первое, что приходит в голову?
— Верно.
— И мне за это ничего не будет?
— Мели Емеля, твоя неделя.
Аня нетерпеливо заёрзала на стуле.
— Шеф, у меня там больной под клизмой. Не лопнул бы...
— Сейчас-сейчас. Итак, приступим... На картине художника Леонардо ди Каприо изображён обнажённый писающий мальчик с обрезком водопроводной трубы в руках. С чем это у вас ассоциируется? Отвечайте не раздумывая!
О чём это он? Вроде что-то знакомое. Точно. Джордано Бруно! Или Джоконда? Но её, кажется, написал Марчелло Мастроянни, знаменитый армянский писатель французского происхождения... Ничего, по ходу дела разберусь.
— Значит, так. На картине Леонардо да Винчи изображена баба, но без бороды. Одета во что-то безвкусное, типа секонд хенда. Не писает, нет... по крайней мере на это не похоже. Да, вот ещё! Она ухмыляется. Как бы криво, но не уверен.
Аня презрительно посмотрела на меня и с чувством оскорблённой добродетели процедила.
— Свинья ты противная... Свинья.
Профессор не обратил внимания на её возмутительную выходку и продолжил допрос.
— А труба? Вы забыли трубу.
Была ли труба? Помнится, в одном журнале я читал про то, что Леонардо да Винчи изобрёл вертолёт, керогаз, указку, чайник со свистком, дверной глазок и... и... водопровод. По-моему, так. Или не так. Ещё там говорилось, что он был большой чудозвон и затейник. Такой запросто мог намалевать трубу на заднем плане. Ладно, была не была.
— Имеется труба. Водопроводная. Видна в углу, немного подтекает.
— Динго! Первый тест и прямо в "вишенку"! Труба подтекает только в одном из перпендикулярных миров. Со 100% вероятностью ваш мир "Джессика".
— Джессика?
— Она самая. Это параллельным мирам несть числа, поэтому их просто нумеруют. А перпендикулярных всего 64. Им, как и ураганам, присвоены женские имена.
Послышался насморочный звук. Мы не сговариваясь посмотрели на Аню. Та встала, и брезгливо оттопырив губу, пару раз хлопнула в ладоши.
— Бис.
— А по существу?
— Он либо дурак, каких свет не видывал, либо искусно притворяется.
Когда Аня ушла, старичок обнял меня за плечи и с плохо скрываемой завистью сказал.
— Воистину, дуракам везёт... Господи, боже ты мой, благословенная "Джессика"! Крохотная жемчужина в огромной куче навоза. Ваш родной мир просто великолепен! Уж поверьте мне, я знаю о чём говорю. А теперь пройдите в телепортатор. Координаты уже введены.
Охренеть, это он так о нашем дурдоме? По-моему, я где-то налажал с ответами. Но вертеть назад поздно. Заныл высоковольтный трансформатор и запахло озоном. Тут я вдруг понял, что не до конца удовлетворил своё любопытство.
— Доктор, я забыл спросить, как называется ваш мир?
Трансформатор уже не просто ныл, а выл, как голодный Электрический пёс. Вдобавок начали раскручиваться гироскопы.
— Что?! Мир?! "Алиса"! А-Л-И-С-А. Ну, так звали ту деревянную девочку с длинным носом в сказке...
Кабинка телепортатора захлопнулась. Через стекло был виден старичок, сложивший руки в научном экстазе. Потом он показал кукиш и перекрестил им меня.
Больше я ничего не помню.
Читайте главу 6 — 1980