Фёдор Павлович, владелец большого деревянного дома в Новочеркасске, не мог и представить, что судьба его сложится именно так. Всё хозяйство на семидесяти гектарах и семью он содержал своим трудом. Старинные добротные вещи, столовое серебро эпохи Екатерины, женская гимназия для дочери Павы и несколько горничных, — этого было достаточно, чтобы именоваться «кулаком» и быть вычеркнутым из жизни. Непростое и противоречивое время настало.
— Те, кто никогда не работал, голь перекатная, те и пошли в революционеры, — сожалела Ульяна Карасёва, жена Фёдора Павловича, — Кому терять нечего.
— Что-то теперь будет, маменька? Неужто нас вышлют из России? — переживала её семнадцатилетняя дочь. Пава была единственным ребёнком Карасёвых, родители обожали и баловали её.
— Не знаю я уверенности теперь ни в чём, Павушка, но твоё благородное заведение тебе вряд ли придётся окончить.
Гром грянул на улице Ратной через три года. Несколько казаков-красногвардейцев вывели Карасёвых из дома и на глазах у жены и дочери убили Фёдора Павловича. Не стало ни дома, ни хозяйства, — всё сожгли большевики. Ульяне и Паве Карасёвым пришлось скитаться в поисках крова и пищи. Люди приютили. Мать и дочь учились шить, чтобы заработать на хлеб. Да что там, — даже готовить учились, ведь не умели ничего — только музицировать.
Шли месяцы новой эпохи, и Паве Карасёвой жизнь вновь приготовила испытание. От горя тяжело заболела мать, а жених девушки, белый офицер, который разделил её сильные чувства, вынужден был навсегда уехать во Францию. Конечно, он звал Паву с собой. Но она не решилась оставить больную мать. Долго ещё шли письма из заграницы с просьбами приехать, но Пава отказывала с тяжёлым сердцем.
Вскоре Пава устроила свою жизнь с революционером Казимиром Белозерским. Он был из зажиточной литовской семьи, но оставил родных по политическим убеждениям. Должность главного инженера автозавода многое давала, и Казимир делал всё, чтобы его семья ни в чём не нуждалась. В какую цену была та или иная вещь, Пава никогда не знала. Как-то муж сделал ей подарок — купил маленький дом в Подмосковье, но Пава отказалась уезжать из Донской столицы. Так и забросили тот домик.
Родилась дочь Ольга, и родители дали ей советское воспитание. Поначалу маленькая Оля пыталась спрашивать мать о бабушке и дедушке, и ей украдкой рассказывали.
— Только никому не говори ничего! Об этом нельзя знать, — строжила Пава дочку. — Ничего хорошего твоё прошлое тебе теперь не принесёт.
Ольга выросла настоящей комсомолкой, в юности пережила Великую Отечественную Войну, затем вышла замуж и родила двоих дочерей.
— Мам, ну расскажи про бабушку Паву, какая она была? — просили её девочки. — А то она старенькая уже, не помнит ничего. Вроде ты говорила, она из дворянской семьи?
— Не говорите никому! Да и я уже мало что помню. Я вам всё уже рассказывала, — так отвечала им моя бабушка Оля.
Я каждое лето приезжала к ней в Новочеркасск. Они с дедушкой сами построили дом и разбили сад на шести сотках. Вкус черешни из этого сада я помню и сейчас. Слаще ягод с тех пор я не ела.
— Бабуль, а кем был твой отец Казимир? Мама рассказывала, он главным инженером был? И дом имел?
— Я уже ничего не помню, — отвечала мне бабушка...