Много лет назад мне случилось 40 лет. Я уселась на диван поудобнее и стала ждать, когда же наступит кризис среднего возраста.
Страшные истории, которые я наслушалась про него, вызывали благоговейный трепет и лёгкую панику. Знакомые тётки, прошедшие через это и , как ни странно , выжившие, грозили мне Содомом и Гоморрой. Информация поступала ото всюду . Так во время дождя в люк стекает вода, а вместе в ней опавшие листья и размякшие в лужах обрывки газет. Вода превращается в ручейки, которые, переплетаясь в косы, становятся реками и вливаются в люк, и переполняют его, и сносят на тротуар тяжёлую чугунную крышку.
Кстати о крышке. Она весит больше 50 килограммов, и в связи с этим меня всегда интересовало, как Кэт смогла сдвинуть её башкой, держа на руках двух уже не маленьких детей . Крепкая голова была у советской радистки, однако! Ну да ладно.
В преддверии среднего возраста мне сулили плохое настроение, депрессию и климакс. Климакс проходил отдельной статьёй. Женщины говорили о нём восторженно-уважительно и делились подробностями про приливы и отливы. Климакс был похож на огромный южный океан, который накатывает горячими волнами на песчанный берег, заливая собой прозрачные ракушки и круглые плоские камни. Тяжёлые медленные волны на миг возвращаются назад и , взохнув поглубже, в новой силой обрушиваются на берег.
Ужас заключался в том, что эти разговоры автоматически переводили меня в другую возрастную категорию. Раньше, во вчерашней юности, мы с девчонками щебетали о чём-то возвышенно-романтическом , или просто о сексе, или просто о жизни. И вдруг вокруг меня стали образовываться концентрические круги женщин неопределённого возраста, и каждая начинала свою историю фразой:” А вот у меня....”
Это был адский ад. Мне было обещано всё, ну или практически всё- обвисшая грудь, дряблая попа и старческий запах от кожи в связи с изменённым гормональным фоном .
Одна тётка рассказала мне про морщины на коленках, и я начала по утрам рассматривать свои ноги .
Таким образом, к своему сорокалетию я подошла во всеоружии и с нетерпением стала ждать кризиса. А он всё не наступал. Видно, свернул по дороге в какой-то кабак и застрял там на неопределённое время. Кабак этот мне представлялся таким как в фильме «Человек с бульвара капуцинов». Вокруг ковбои, кабаре, пистолеты, пьяные драки и между ними мой кризис, элегантный и немного небрежный , с лёгкой небритостью и в белой полурасстёгнутой рубашке, заказывает виски и ко мне не торопится.
Нетерпеливое ожидание сменилось досадой, а потом и разочарованием. То, о чём так долго говорили большевики , совершенно не собиралось свершаться, и я как-то расслабилась.
В одно прекрасное летнее утро у меня образовалось лишних десять минут . Ребёнок уже ушёл в школу, муж - на работу, и я на целую десятиминутную вечность была предоставлена сама себе.
Десять минут- это, если не профукать его бездарно, огромный кусок жизни, и я решила им насладиться. Дело происходило в тот временной промежуток развития человечества, когда газеты по утрам уже не читали, а в интернет ещё не втыкались. Окно в мир распахивалось передачей «Доброе утро, страна!» . В моём случае это был «Доброе утро, Израиль!», хотя, я полагаю, жизнерадостные ведущие пытались поднять утреннее настроение в это время во всех странах.
Я собиралась на работу , поэтому лицо уже было нарисовано и запах напшикан в нужные места. Я не села у окна, «дыша духами и туманами», а приготовила себе кофе , плюхнулась на диван и включила телевизор. Ведущая брала интервью у какой-то барышни, та немного волновалась, но уверенно расказывала о том , как женщины должны краситься , пользуясь её косметикой. Я слушала , усмехаясь и попивая кофе, и думала про себя:«Девочка моя! Что ты мне про это можешь рассказать? Что-то новое, чего я не знаю?» Но слушала я с интересом, пока ведущая не задала барышне вопрос:« А для кого предназначена твоя косметика?»
От ответа я онемела . «Моя косметика предназначена для молодых женщин ДО сорока лет»,- ответила барышня.
Что? Я не ослышалась? Молодых? До сорока? А после сорока это как? Это уже не считается? Это уже не молодая женщина? А какая тогда? Старая?
И тут я услышала топот копыт. Это мчался ко мне, помахивая шляпой и извиняясь за опоздание, мой непунктуальный кризис. Без предупреждения, без звонка, как здрасте среди ночи...Ну что с него взять! Непутёвый!
Вечером я решила рассказать о своих переживаниях Яшке. Он меня честно слушал, пытаясь вникнуть в сюжет, и долго молчал. А потом удивлённо спросил:«А что, у женщин он тоже бывает, кризис среднего возраста?»