Клад
В то время, когда Александр перестал приходить в садоводство к Кате. Пришла, вдруг, дочь Ксения. Они о чём-то шумно, много жестикулируя, поспорили. И видно найдя общее решение, ушли с дачи. Через полчаса после их ухода, ко мне в сад пришла моя жена Люба. И ещё входя в калитку, металлических кованых ворот, с дороги озабоченно проговорила, не глядя на меня: "Ты не знаешь, куда Катя с дочкой пошли?". И задумчиво сказала: "Вчера вечером, когда я из сада уходила. Я Катю с дочкой встретила на выезде из садоводства в другом саду. Который они ещё с Александром начинали очищать и обнесли новым штакетником. Увидев Катю с дочей в новом саду, я поздоровалась, остановилась как раз возле сваленного вдоль дороги огромного тополя, который кто-то "Дружбой" спилил. Хотел распилить, но глядя на его огромные сучья, видимо отказался от этой затеи, так как чурки потом не расколоть. Катя, сгребая граблями сухую траву, ответила: "Да, вот с дочкой решили для неё купить здесь сад" И стала рассказывать, что у дочери в Шубенке свой дом и сад с двухэтажным домом. И она решила ко мне перебраться в город".
Пересказывая разговор с Катей, Люба поделилась со мной сомнениями: "Зачем тогда Катиной дочери ещё покупать сад. Коль эта Шубенка, не дальше чем наше садоводство?". И вывела резюме: "Мужиковатая, можно сказать, женщина. Говорит одно, а думает другое".
Едва Люба это сказала, неожиданно из-за соседнего забора, из малины, вынырнула голова Нади, и она спросила: "Неужели непонятно? Правильно Фая говорила, что она риэлтор. И никуда она в город не перевезёт дочь. Просто они за бесценок скупают, или просто так берут брошенные участки. Очищают их, слегка ремонтируют. И продают в три дорога. Продадут и этот, что рядом с нами".
"Похоже", - согласилась с ней Люба. И тут же поправилась: "Ну, да это её дело. Только что перед нами хитрить, нам ведь от неё ничего не нужно". "А её от нас всё-таки что-то нужно", - предположила Надя. И видя у нас, недавно привезённую машину навоза, спросила: "Вы не продадите мне с мешок навоза? Я спрашивала у шофера, что вам привёз навоз. Он мне сказал, что мешками не продаёт. А мне всего-то нужно для посадки помидор."
Люба промолчала. Я, зная её мнение о Наде, не так давно мы с ней разговаривали о ней. Люба поражалась её жадности: "Я её вёдрами и помидор и огурцов давала. А она бы хоть бы горстку малины, когда бы дала, пока у нас своя не наросла". Следуя Любиным словам и вспомнив, как Надя, в начале нашего знакомства обвинила меня в воровстве мыла. Улыбаясь во весь рот, и глядя Наде в глаза, сказал: "Разве что расплатиться за "украденное" мыло, дать тебе мешок навоза".
"Какой же ты злопамятный!" - возмутилась Надя. "Я тогда ошиблась, так сказала про тебя, а потом, через минуту, мыла нашла в умывальнике, где умывался внук". "Ладно, потом, когда будешь высаживать помидоры, отложу тебе мешок навоза", - пообещала Люба и оглянувшись на меня, расхохоталась.
На следующий день, Катя, со своей дочерью Ксенией, привели на дачу вновь Александра. Пришёл он отдохнувший, чисто выбритый, в костюме и в белой фуражке. Переоделся и сразу ринулся в дом, соскучившись по работе. Катя вдоль забора пробралась к нам с Любой. Сходу заметила, оглядываясь на свой дом: "Не знаю Люба, что и делать. Вчера ко мне на квартиру, вдруг, заявился Михаил". "Какой Михаил?" - не поняла Люба. "Ну, мой бывший муж", - пояснила Катя. "Где же он все эти годы был?" - поразилась Люба. "Говорит, сидел в тюрьме. Я же тебе говорила, он убил напарника по бизнесу".
"А тебе не страшно встречаться с убийцей?" - поёжилась Люба.
"Да, страшно, но, он же отец Ксении. Говорит: "Покажи мне дочь". А хуже всего, я вдруг поняла, что люблю его до сих пор. Я познакомила его с дочерью и внучкой. Он был счастлив. Остался у нас ночевать. Внучку всё подкидывал до потолка. А ночью пришёл ко мне в спальню. И у нас всё было. Вот и не знаю, что теперь делать?".
"Ну, это тебе решать", - подытожила Люба. И тут же спросила: "А как же теперь с Александром? Он знает о Михаиле? И зачем вы позвали Александра вновь в сад?".
"Нет, не знает", - сказала Катя.
На следующий день, когда Александр вновь пришёл и начал работать в доме, Катя, пробравшись вдоль забора к Любе, что шла к туалету, и заметила: "Вчера устроила встречу дочери с Михаилом. Дочь, вначале, прохладно отнеслась к отцу. Но видя, как он весело играет с внучкой, немного оттаяла. А потом, и вовсе, подошла, обняла и повела отца в Шубенку. Весь день он у неё работал в саду, мылся в бане. Правда, хотел перевесить возле дома у забора калитку, неловко как-то повернулся, задев штаниной штакетину. Упал, и завалил, рядом подгнившее звено забора. Пошёл в баню, где Ксения ему сказала, лежит кувалда, в нише, над парилкой, под потолком. Уронил её, и пробил бак с горячей водой. Он вытек, залив всю баню водой. Кувалдой он попытался забить в заборе трубу, чтоб поднять упавшее звено. Это ему удалось, но калитку он всё же навесил косо".
Катя поняла, сравнивая его с Александром, сказала, что у Михаила, явно, руки не оттуда растут. Да, и дочь сказала то же самое, прокомментировав увиденное: "Дядя Саша лучше".
Но, когда Михаил, осмотрев дочерино хозяйство, придя к Кате, и узнав, что у неё два сада. Предложил: "Что, если это всё выгодно продать, то он смог бы раскрутить новый бизнес". Катя холодно заметила: "Что и сама сможет это дело раскрутить".
Всё это Катя рассказала на досуге Любе. Та осторожно заметила: "Нельзя ему верить. Кто хоть один раз предал, предаст и второй". "Да и я тоже уже об этом думала", - согласилась Катя. "Тебе лучше не терять связь с Александром", - посоветовала Люба. "Не люблю я его", - вдруг глухо, почти простонала Катя. "Ну, конечно, когда у тебя было всё с Михаилом", - криво усмехнулась Люба. "Да нет, я с Михаилом не думаю продолжать отношения", - вздохнула Катя, добавив: "И дочка против него. Говорит, где он был целых двадцать лет? И тоже заметила, что руки у него, не то, что у дяди Саши". "Я согласилась с ней. Но и с Александром, после встречи с Михаилом, не хочется начинать всё сначала. Лучше заплачу ему за работу на даче по полной цене. И пусть себе идёт с миром", - закончила решительно она.
А ещё через неделю, приехав в сад без Александра, унылой и грустной. Ходила по саду молча, не решаясь рассказать о мучивших её проблемах. Вскоре куда-то на неделю пропала. Куда, не знала даже приехавшая к ней в сад дочь. Лишь через неделю ещё она, приехав, рассказала Любе, что подалась большому искушению и соблазну отыскать с Михаилом клад, что он, якобы закопал в лесу перед отсидкой в тюрьме. Приехали они с Катей в лес, а там их уже поджидают сыновья убитого, разыскавшие каким-то образом клад. И они еле унесли от них ноги.
На вокзале Михаил стал вдруг вновь уговаривать Катю, чтоб она продала два своих сада и сад дочери, чтобы раскрутить бизнес. Но она холодно заметила: "Лучше я продолжу скупать брошенные участки, облагораживать их, продавать их с большой наценкой". Михаил, после чего попросил у неё на билет денег. Решил вернуться туда, откуда приехал. Оказывается, в местах заключения, в посёлке, у него была вторая семья. При встрече с Любой, Катя всё это рассказала ей, и подтвердила: "Ты, Люба, оказалась права. Действительно, кто предал раз, предаст и другой". "Такова жизнь", - развела руками Люба. И добавила: "Как верно то, что не предаст ни разу верный". Люба имела в виду меня, а Катя - Александра. Я тоже считал более порядочным Александра, и желал ему счастья. Мне казалось, он давно уже заслужил это. И как я узнал недавно, наконец, нашёл его. По любви ли, не знаю, но семью, всё же он обрёл. Значит, не зря будет жить на свете. А вот Катя всю жизнь мечтавшая стать богатой. А любила таких, как Михаил, предприимчивых и изворотливых.
Не честных и трудолюбивых, как я и Александр. "С такими богатой не станешь", - не раз говорила она. Возможно. Но, как известно, богатые тоже плачут. И не в деньгах счастье, считаем мы с Любой. Не ждём манны небесной, живём только на то, что имеем.
Эдуард Рыбкин