Устроившись на подоконнике, Леона наблюдала в окно, как тает во дворе слежавшийся снег, чирикают взъерошенные от купания в лужах воробьи, нагло бранясь с голубями из-за хлебных крошек у мусорных баков. По ночам из-за баков с устрашающей схожестью на крик плачущего младенца доносились завывания бездомных котов, страдающих от природных инстинктов. Во дворе, меся сапогами мартовскую грязь, играла ребетня. Леона вздохнула, хотелось иметь своего ребёнка. Не дано.
Жизнь Леоны-сплошное ожидание хотелок эгоистичного молодого человека, единственного сына успешной бизнес-леди. Ждала, когда, напившись до чёртиков, проспится и с хмельной головой притащится в кухню завтракать. Ждала с очередной гулянки. Ждала ласки. Нет, не то, чтобы о Леоне не помнили совсем, просто Павлу наплевать на весь мир.
Леона свыклась с участью-нет ей места в жизни обаятельного брюнета. А что собственно их объединяет? Её искренняя любовь, которую Павел почему-то называет навязчивой и всякий раз старается напомнить, что если бы не мать, то и на порог не пустил бы Леону? Странный человек. Разве не приятны ему нежные прикосновения, её участливые взгляды? Где Павел сможет найти такую же, что доверчиво льнёт поутру к груди, причём, никогда не прося взаимности. Запустив в густую гриву Леоны свои вечно ледяные пальцы, он может забыться на несколько минут, наслаждаясь её теплом, и тут же резко отшвырнуть, словно опостылевшую ненавистную игрушку. Нет, ни что не объединяет нежную Леону и грубого Павла. Только общая территория проживания.
Леона слыла красавицей. Блондинка с необычным цветом глаз, сверкающих, словно осколки прозрачного льда, подсвеченные сиреневыми сумерками. Грациозная, покачивающая походка заставляла ротозеев оборачиваться, восхищая изяществом её обладательницы. Манеры, поведение выдавали в ней аристократку в десятом поколении. Ко всему Леона имела кроткий характер, что не свойственно признанным красавицам. Поэтому конкурс красоты выиграла с лёгкостью, не смотря на сотни претенденток. Свою судьбу Леона не выбирала. Судьба нарисовалась в образе строгой Изольды Валерьевны:«Надеюсь, Павел будет счастлив в вашем обществе, милочка, и своим отношением к нему вы не огорчите меня. В противном случае вышвырну вон, как предыдущую лохудру сына! И ничто меня не остановит».
Да, уж, остановить Изольду Валерьевну, если решилась на что-то, не возможно. Эта женщина никогда не считается с чужим мнением. Только она одна знает, как и что необходимо сделать её великовозрастному сыну, какую одежду носить, какой придерживаться диеты. Раз в неделю она появлялась в квартире сына и пыталась воспитывать повышенным голосом, переходя на маты. Если же встречала сопротивление, могла от злости ударить ненароком и Леону.
Хотя, как сказать, ненароком, очень даже «нароком» прилетали зуботычины, от которых Леона в полном смысле выражения поджимала хвост и забивалась в дальний угол, только бы не попасться вновь на глаза обидчицы. Затаившись, дрожала. Прозрачные слёзы, словно капельки от растаявших льдинок, предательски катились из глаз, но Леона не смела осуждать. Заслышав грозное:«Где ты, дрянь этакая, а ну вернись!», словно побитая за воровство дворовая кошка, послушно бежала к Изольде Валерьевне.
-Прости, ма, больше не буду.-канючил сиплым голосом Павел.
-Не верю! Столько денег вбухано в твоё образование, а ты не задерживаешься ни в одном университете. Гулянки и попойки-вся твоя жизнь. Столько сил потрачено на адвокатов, чтобы отмазать от бесконечных драк, а ты продолжаешь бездельничать. Эгоист! Хотя бы о Леоне иногда заботился, ведь, не пропащий же парень, должно же быть в тебе хоть что-то человеческое!
-Сколько раз повторять, она, как нож в горле.-злился сын.-Не переношу её, понимаешь, да и времени о ней заботиться у меня не остаётся. Забери к себе или вышвырну на улицу.
-А я предупреждаю в последний раз, жить Леона будет с тобой! Мне некогда с ней возиться. В конце концов, ты должен научиться заботиться хотя бы об это существе. Не напрасно же я надеюсь пробудить в тебе, хоть малюсенькую каплю жалости.
-Она мне на фиг не спеклась. Как ты не понимаешь этого! Я взрослый и могу сам выбирать тех, кто мне необходим. А подарить, заметь, ты обещала тачку, а не эту дуру белобрысую.
-Не сметь, в таком тоне разговаривать с матерью! Твоей машине нет и двух лет. Я только что подписала выгодный контракт с очень значимыми для моей фирмы людьми, поэтому не могу распылять средства на твои очередные запросы. Не забывай, с тебя не снят условный срок. Твоя дебильная драка в клубе отняла слишком много времени и финансов. Одни адвокатские расходы, я уж молчу про подачки свидетелям, влетели в копеечку. Так что не смей заикаться о новом автомобиле!
«Кыся,-присев на корточки Изольда Валерьевна позвала Леону, а когда та послушно подбежала, запустила в шёлковую шёрстку пальцы.-Не обращайте внимания на его грубость, милочка. Ведите себя достойно, как и положено прелестнице ангоре турецких кровей. Не зря же за вас заплачена целая куча бабла!». Леона благодарно лизнула руку хозяйки. Она была всего лишь кошкой преданно любящей хозяев.
-Значит так, белобрысина,-как только захлопнулась дверь за матерью, ухмыльнулся Павел,-жрать дам, когда высплюсь, а сейчас «брысь», ничтожество. Ишь, чего придумали, воспитывать. Будет мать давать деньги, получит благодарного сына, а нет денег-нет и благодарности! Всё просто в этой жизни. Ах-ха-ха…
Леона безропотно затаилась на кухонном подоконнике, провожая взглядом Изольду Валерьевну, пробирающуюся через лужи к сверкающей лаком иномарке.
-Скажи, что я делала не так, Петя? Какой момент пропустила в воспитании Пашки?-откинувшись на кожаное сиденье, устало спросила женщина.-Откуда в нём столько цинизма, эгоизма, ненависти ко всему живому?
-Иза, ты и сама знаешь, что слишком много давала свободы, занимаясь бизнесом, откупалась дорогими подарками, потакая его желаниям. Деньгами бреши в отношениях не замажешь.
-Уверена, был бы жив Володя, сын не вырос таким бы гадёнышем. Он даже не поздравил меня, свою мать, с 8 Марта!-поправляя причёску, продолжала женщина.-Знаешь, я только сейчас по его стеклянному взгляду поняла-Пашка напрочь лишён сочувствия. Даря ему Леону, понадеявшись на совет психолога, я хотела вызвать в сыне хоть капельку жалости, пробудить чуточку ответственности, но вижу, всё бессмысленно.
«Поздно дарить кошек и воспитывать оболтуса.»-подумал Пётр, а вслух произнёс:
-Ты хотела успеть в банк поздравить сотрудниц с праздником.
-Да, да, спасибо, поезжай.-достала зеркальце и помаду хозяйка.-Кстати, забрал букеты, которые заказывала для них?
-В багажнике лежат.
-Даже накануне 8 Марта только я должна помнить обо всех и никто обо мне.
-А мой букет уже не в счёт?-улыбнулся Пётр.
-В счёт, в счёт,-небрежно откладывая в сторону букетик ландышей и продолжая красить губы, успокоила Изольда.-Поезжай!
-Эээ,-водитель медлил трогаться,-может, отменишь встречу?
-С ума сошёл?
-Возьмём Пашку, съездим к Володе на кладбище, а потом в деревню к тёте Вале. У неё заночуем. Поутру сходим на рыбалку.
-Господи, я совсем забыла, что завтра годовщина смерти Володи! И свекрови не видела сто лет.-оторвалась от зеркальца, Изольда. На миг задумавшись, повелительно приказала-В банк!
-Как прикажешь.-Пётр плавно вырулил со двора, вздохнув про себя-В этом была вся Изольда, импульсивная, самонадеянная, не терпящая возражений преуспевающая бизнес-леди.
Володя с Петей дружили с самого рождения-родители жили в деревне по соседству. Пацаны росли словно братья. В драках стояли друг за друга горой. Рыбалка, походы в лес-только вместе. Если пасти скотину приходила очередь Володе, Петя пас вместе с другом и наоборот. Учились в одном классе, в армию уходили тоже вместе. Правда, вместе дотопали только до военкомата, а там приказ военкома развёл парней по разным частям. Петя пропал в забурлившем нешуточном конфликте на границе с одной из азиатских республик.
После службы Володя уехал в Москву. Окончив университет и женившись на однокласснице Изке, которую любил со школьной скамьи, занялся сначала торговлей запчастями для импортной сельхозтехники, а затем потихоньку наладил их производство в стране. Володя радовался подрастающему сыну, обожал жену, которая после рождения Пашки активно принимала участие во всех управленческих делах мужа, слывя дамой строгой и хваткой в финансах сделках.
В деревню Володя наведывался редко. Родители закадычного друга умерли один за другим, Изольды-перебрались в город, а его мать, как не уговаривал, не желала бросать хозяйство. Деревня хирела на глазах. Старики умирали, молодёжь разъезжалась в поисках заработка, бросая дома с садами на запустение. «Это моя родина, сынок.-в очередной раз отказавшись покидать кров, всплакнула Валентина.-Не гневи Бога, дай спокойно дожить в своём доме, построенном ещё твоим прадедом.» Столько мольбы было в её словах, что Володя не смел больше настаивать на переезде.
Однажды ему срочно понадобилось такси, и каково же было удивление, когда в водителе узнал Петра. Поначалу тот стеснялся, но от искренних объятий и тёплых слов друга, оттаял, поведал свою историю. Петя после ранения очутился в плену. Сильно болела голова, но выжил. Пока бился за жизнь и свободу, пока налаживались отношения между странами, прошло немало времени, а возвращаться домой не к кому. Володя уже был успешным бизнесменом. Петру хвастать не чем. Ни семьи, ни образования. Чувствуя себя не у дел, подался в Москву, где устроился работать таксистом. Не ленился, на жизнь и съёмное жильё хватало, тому и рад был.
Володя позвал друга к себе личным водителем. От предложения Пётр не отказался, став, как и в прежние годы, верным помощником. Только через несколько лет пришла беда. У Володи стало сдавать сердце. Врачи советовали операцию, но он тянул время, всё откладывал на потом, не подозревая, что этому «потом» не суждено наступить. Сердце остановилось прямо по дороге из клиники. «Не бросай моих.»-успел выдавить посиневшими губами Петру.
Худенькая пожилая женщина, сидящая в инвалидном кресле, смотрела печально в окно, за которым таял снег, искрились на ярком солнышке ручьи, со смехом перепрыгивали их девчонки, прижимая к груди букетики тюльпанов. Ах, да! Сегодня 8 Марта. Ровно семь лет прошло с того весеннего дня, когда её машина вырулила со двора дома, где жил сын. Не справившись с управлением на мартовской гололедице, водитель грузовика протаранил иномарку. В последнюю секунду Пётр развернул авто своей стороной к надвигающейся смертельной угрозе, и спас Изольду, погибнув под грудой железа. Изольда долго восстанавливалась, но из кресла подняться уже не суждено. Павел быстренько промотал всё, что было нажито родителями, оставив матери бывшую свою квартиру, заодно и кошку, белую турецкую ангору Леону. Потом выехал из страны и не вернулся.
-Судьбу не выбирают.-вздохнула женщина.
-Мяу,-ласково отозвалась Леона, запрыгнув на её колени. Устроившись калачиком, преданно потёрлась о сморщенную руку. «Муууррр, не грусти,я всегда рядом»,-словно говорила не таившая обид старая кошка, когда-то стерилизованная по воле Изольды Валерьевны и не знавшая материнства. Просто Леона искренне любила эту женщину, словно своё единственное дитя, ведь, ближе человека в этом мире по большому счёту у неё никогда не было.