Эту вылазку-поход я планировал ещё неделю назад. Четыре километра вверх по замёрзшей реке. На экипировку и сборы рюкзака ушло, где-то минут 30. Всё ещё раз проверил: термос, еда и угощение лесным обитателям (птичий корм). Удочки оставил дома, просто хотелось быть в природе.
Выйдя из дома и пройдя около километра, я оказался на берегу реки. Взгляд сразу скользнул на излюбленные места местных рыболовов (два упавших в воду дерева на противоположном берегу) на заметённых снегом лунках было пусто. Над моей головой пролетели две игривых сойки и сели на опавшую осину. «Кжжжееккк-кжжееккк» - прокричала одна из них и улетела куда-то за тёмные верхушки сосен. Вот из-за поворота, сквозь камыш, показалась чья-то фигура. Не торопясь мужик вышел на середину реки. Наличие у него ледобура сразу подсказало мне – наш брат. Это был невысокий мужичок в очках, уже в возрасте. – «Ну как рыба?» - спросил я, - «Даже и не спрашивай» - ответил мужичок и с досадой побрёл в сторону берега. – «Неужели началось, неужели глухозимье?» - подумал я. Чтобы как-то подтвердить или опровергнуть данную мысль я отправился дальше по своему маршруту. Такое ощущение, что зима была всегда на этой реке, только отклики тёплого лета в виде мангалов и рогатулек для удочек виднеются ещё из сугробов.
Дабы не сбивать ноги в сугробах, решил идти по натоптанной кем-то утром тропинке. По этой тропе я прошёл ещё километр-полтора, прежде чем вдалеке показался ещё один рыбак. Мы поравнялись. – «Как улов?» - поинтересовался я, он опустил с плеча пешню, закурил и признался, что раньше было лучше. – «На бисер или на мотыля?»,- «Жерлицы ставил, пара челноков всего-то и попалась». На мой вопрос, большие ли он махнул рукой, выкинул сигарету, надел перчатку и пошёл дальше. Значит, щука ещё активна и даже неважно, сколько и каких он поймал, главное, что эта глухая пора наступила ещё не везде. Тропа, по которой я шел, закончилась около лунок, где по всей видимости стояли жерлицы. Я решил идти по берегу и, поднявшись по крутому склону пошёл вдоль лыжни. Из кустов вылетели четыре перепуганных синички, и расселись на сосне, где-то недалеко начал стучать дятел. Шёл я медленно, по возможности подкармливая птиц. Наблюдал, как сойка копалась и что-то искала внизу кустарника, удалось подобраться к ней совсем близко и разглядеть её красочное оперение. «Эх, улетела», сверху посыпались кусочки снега, наверно села на пушистую ветку ели. Здесь было очень тихо, и как я раньше этого не заметил, возможно, всё внимание привлекали птицы. Тишина, порой казалась даже неестественной, будто бы находишься в помещении с очень хорошей шумоизоляцией. Только вот помещение это распростёрлось на всё зрение твоё соснами со снежными шапками и стройными берёзами.
Вышел на дачную дорогу, идти по колее намного легче. Пройдя два километра, я достиг конца своего маршрута. На этом месте летом, в сумерках я ловил лещей, только вот сейчас не лето и тропы к этому месту, как ни бывало. – «Вот уж воистину глухозимье» - подумал я, пробираясь по колено в снегу ближе к берегу. Расчистив небольшой пятачок от снега, и перевернув старый одноразовый мангал решил перекусить. Армейский ИРП отлично подходит для таких коротеньких походов. Через полчаса моей остановки, медленно, словно в сувенирном шарике, пошёл снег. Пришло ощущение того что кто-то для тебя эту магию сделал, потому как стоишь ты будто бы в центре всего этого действа. Стоишь и наблюдаешь, как вся эта красота переходит другую красоту. Укрывает зелёных лесных гигантов, укрывает поля и реку, скрывает птичьи и звериные следы с такой тщательностью, что иной раз подумаешь, не живёт здесь никто.
Время идти назад. На обратной дороге в одном участке леса я увидел несколько странных деревьев. Два ствола ближе к верху сливались в один. Только подойдя ближе, я понял, в чем дело. У левого дерева лапы с хвоей были только с левой стороны, а у правого соответственно только с правой. Обе других стороны были практически голыми, не считая кое-где выпирающих сучков. Ещё раз задумался о гармоничности природы в целом. Но эта гармоничность почему-то не проявила себя, а может даже и напроказничала в процессе другого растущего тут же дерева. Длинный голый ствол, чем то похож на куриную лапку, несколько редких веточек у самой макушки… И огромная, просто невероятная по своей густоте хвойная шапка! Можно было подумать, что это дерево росло и только потом как выросло на него эту шапку и надели. Такой хвойный парик для лысого старика. Я улыбнулся.
Остановился под большой сосной, наверху её искал пищу дятел. Долив до конца чай из термоса, я спиной уперся в дерево и присел на корточки. Напоследок нужно было ещё раз послушать эту тишину.