Глава 18
Ветер дул с такой силой, что девушки в страхе цеплялись друг за друга, как котята, брошенные под дождем. Ливень хлестал по лицам, порывы ледяного ветра срывали одежду, но они шли вперед. Сошли ли они с ума, как сказал им таксист, удивившийся, что в такую – хотя, дождь пошел уже после того, как они высадились из такси - бурю кто-то желает ехать на озеро? Возможно, но в эту минуту их не остановило бы даже торнадо.
Деревья по обеим сторонам аллеи трещали и гнулись, гром разрывал небо, и при каждом ударе девушки вздрагивали и цеплялись крепче друг за друга, дрожа от холода и возбуждения. Воздух резко запах озоном, волосы на голове как будто встали дыбом, в воздухе разилась какая-то странная энергия, а через секунду молния ударила в дерево в самом начале аллеи. Ослепительная белая вспышка разорвала день, с адским треском и грохотом дерево повалилось и перегородило аллею, перекрывая девушкам путь к отступлению. Обе закричали, но их голоса потонули в шуме ветра и дождя. Почти одновременно они оглянулись – черный, обугленный скелет, вот и все, что осталось от только что зеленого дерева. Ливень затушил огонь, хотя, глубоко внутри, возможно древесина все еще тлеет, подумала Рита. Ей стало страшно, как никогда в жизни, вокруг бушевал стихия, в любой момент дерево могло рухнуть на них, или в них могла ударить молния. А самое ужасное, что через этот ад они шли к гораздо более страшному зрелищу.
- Бежим! – крикнула Аннета, но ее слова едва пробивались сквозь рев разгневанной природы, - надо быстрее убраться из-под деревьев!
Рита еще секунду смотрела на поваленное дерево, не в силах оторвать взгляд от пугающей картины, а потом, взявшись за руки, как дети в ведьмином лесу, девушки побежали вперед, низко опустив головы от ветра. Они пробежали заколоченные торговые ларьки, и каждая не удержалась от мысли о том, как хорошо было бы забраться внутрь и переждать бурю там, согреваясь в объятиях друг друга, но ни одна не сбавила скорость, и через несколько минут они миновали стоянку, где Антон свернул, сейчас здесь не пахло ни бензином, ни машинным маслом, а ливень смысл все следы чьего бы то ни было пребывания.
За стоянкой лесополоса по правую руку от девушек – они шли по правой стороне аллеи, как и Антон - заканчивалась, и ветер, больше не сдерживаемый ничем, набирая скорость на холмах, просто валил с ног. Аллея уходила вперед, но они уже видели большой щит в самом ее конце. Здесь торговых ларьков и лавочек было еще больше, с одного ветер сорвал крышу, и теперь она изящно примостилась сбоку от деревянного строения, как будто кто-то аккуратно снятая крышка от шкатулки. Под ногами был уже целый ковер из веток, а вода рекой телка навстречу – аллея поднималась к самой чаше озера. Сквозь шум ветра до девушек донесся резкий скрежет и противный скрип – огромный щит стонал и раскачивался под натиском ветра. Обе опасливо покосились на него, стремясь как можно быстрее миновать зону поражения.
Уважаемые отдыхающие!
Вы входите на заповедную территорию.
Просьба соблюдать чистоту и порядок.
Разведение огня на территории заповедника запрещается, штраф – 5000р.
Внимание!
Купание в озере категорически запрещено!
Следите за детьми и животными.
Приятного отдыха!
Надпись на щите не изменилась, но краска была свежей, а буквы – яркими. У самого окончания аллеи прямо под щитом стояла еще одна будка – пост полиции. Обе с надеждой устремились к нему – Аннета даже в самом странном сне не смогла бы представить себя, радующуюся полиции – но он тоже стоял покинутый и закрытый. Полиция, как и все торгаши, подумала Аннета, работает только когда есть окупаемость.
Пустой пост полиции был последним островком цивилизации, дальше простиралось зеленое море травы, холмы уходили за горизонт, и совсем рядом в своей уютной колыбели лежало Голубое озеро. Они остались одни перед тем, что ждало их впереди.
Асфальт закончился внезапно, один шаг – и они уже стояли на бархатной траве. Над головой раздался новый оглушительный раскат, девушки одновременно вздрогнули и прижались друг к другу. На открытом пространстве ливень казался еще сильнее, если такое вообще было возможно, а ветер превратился в воющий ураган. Зато ветки не падали на голову, это был хоть маленький, но плюс. Выйдя за пределы аллеи, они остановились и стали осматриваться, стараясь хоть что-то разглядеть за пеленой дождя и одновременно боясь что-то увидеть.
- Пойдем к озеру, - прокричала Аннета, - я думаю, нам туда!
Рита молча кивнула, но когда подруга устремилась вперед, она не сдвинулась с места и лишь крепче сжала ее руку. Аннета повернулась и вопросительно посмотрела на спутницу.
- Обними меня! – слова почти потонули в реве стихии. – Я… Просто обними меня сейчас!
Слезы потекли по щекам, смешиваясь с дождем, но в отличие от воды, падающей с неба, они были теплыми, пускай всего секунду.
Аннета кинулась в объятия подруги, они крепко, как перед последней битвой сжимали друг друга и дрожали от холода и слез. Над головой снова разорвалось небо, и на этот раз ослепительная вспышка и запах озона как будто поглотили их на мгновение. Молния ударила куда-то совсем рядом, но ни Рта, ни Аннета не стали смотреть, куда, просто стояли и сжимали друг друга в объятиях, закрыв глаза и оплакивая все то, что произошло за эти месяцы и все то, что им еще предстояло пережить.
А может, мы все умрем здесь, подумала Рита, может, аура монеты распространяется и на тех, кто рядом с ее жертвой. Если так, нам хоть не придется… Додумать она не смогла, ее разум отказывался произносить эти слова, только на миг всплыла картинка: кладбище, они с Аннетой во всем черном возле простого гроба. Только они вдвоем, больше ведь у Антона никого не было.
Все кончено, подумала Аннета, мы проиграли, чудо не произошло. А разве они бывают? Только не в этом мире, только не с такими, как мы. Жизнь – капризная и жестокая леди, пичкающая угощениями своих карманных собачек и пинающая тощих бездомных псов. И если ты родился не в той шкуре, твой удел - всю жизнь бояться, собирать объедки с чужого стола, зализывать раны и умирать под дождем.
- Я-я-я.. я не хочу это видеть! – от сотрясающих ее рыданий Рита заикалась, губы посинели от холода, в эту минуту она сама была похожа на мертвеца, так и не обретшего покой. – Я не могу! Боже, мне так страшно!
Аннета не знала, что на это ответить, просто обняла подругу покрепче. Она и сама отдала бы все…нет, почти все, теперь она научилась правильно оценивать жизнь, она бы отдала многое, лишь бы оказаться сейчас в другом месте. Например, на кухне Антона, и чтобы он заваривал им чай. От мысли о том, что он больше никогда не вернется в свою кухню, никогда не будет пить чай и…больше они не увидят его живым – последняя линия обороны рухнула, и Аннета горько заплакала, уткнувшись в плечо подруги.
Но как бы больно ей не было, она знала, что есть лишь один способ пройти через ад – не останавливаться. Поэтому, все еще всхлипывая, она отстранилась от Риты и попыталась заглянуть ей в глаза, хотя от слез и дождя все вокруг расплывалось.
- Мы должны пройти через это, - сказала она, наклонившись к самому уху, почти касаясь его губами. И все равно ей приходилось кричать. – Я люблю тебя, и мы вместе сделаем то, что должны. А потом будем жить дальше. Он бы этого и хотел. Я его знаю.
- Я тоже, - Рита впервые попыталась улыбнуться, но новый поток слез смыл эту робкую попытку. И все же, улыбка была, как радуга, появляющаяся лишь на несколько минут, нечеткая и расплывчатая, но все равно, чудесная. – Он никогда никому не причинял зла. Он…
Договорить она не смола, прижала руку ко рту и заплакала с новой силой.
- Он был лучшим из нас, - закончила за нее Аннета, и теплота в ее улыбке согревала, если не тело, то сердце точно. – Настоящим героем.
Рита кивнула, сделав еще одну попытку улыбнуться. А потом вязла подругу за руку и решительно повернулась к озеру.
- Да, и мы не должны его подводить. Пойдем, я готова.
Небольшой подъем, который вел к чаше озера, оказался почти непреодолимым препятствием из-за ветра, разгоняясь на полях, он ревел и сбивал с ног, беспощадно хлеща дождем и срывая одежду. Но девушки шли вперед, не расцепляя рук, низко опустив головы. На холод обе уже перестали обращать внимания, хотя губы у обеих посинели, а дрожь из мелкой превратилась в настоящие судороги. Гром рвал небо, иногда ослепительные вспышки на мгновения погружали мир в белизну без пространства и времени, один раз после очередного раската что-то за спинами девушек грохнуло, в воздухе запахло гарью, но они не оборачивались. Все, что осталось позади, больше не имело значения.
Глядя только себе под ноги, они, наконец, преодолели подъем и остановились. Им пришлось цепляться друг за друга – ветер на возвышенности, пусть и не большой, уже не считался с их весом, здесь он одерживал победу. Не сговариваясь, обе подняли глаза и посмотрели друг на друга. Пелена дождя почти скрывала озеро, обе сочли, что это к лучшему. Секунду они просто смотрели друг другу в глаза, похожие на призраков фигурки. Ветер уносил мокрые волосы и трепал одежду, трава под ногами шла волнами, на аллее тлело еще одно поваленное дерево, нависающее черное небо над ними прорезали белые и розовые зигзаги, как будто небесная магма вот-вот должна была пролиться из трещин в облаках. Не сговариваясь, они кивнули и повернули головы к озеру. И увидели.
От красоты и величия пейзажа захватывало дух. Черное небо, прорезаемое зигзагами молний, отражалось в абсолютно черной воде, как в зеркале, а идеально круглая форма и изящная ограда только добавляли сходства – перед ними лежало не озеро, а самый огромный магический кристалл в бархатной зеленой чаше. Ветер гнал волны по траве, отчего холмы и само ложе озера казались живыми и подвижными, они как будто танцевали под дождем, оживляемые этой небывалой бурей. Картина была жуткой и прекрасной одновременно, как будто они вдруг попали в другой мир, жестокий, но пронзительно красивый, а все знакомое прежде, исчезло или изменилось.
И лишь одинокая маленькая человеческая фигура, лежащая посреди зеленого моря, разрушала иллюзию и возвращала к реальности. Потому что, даже отсюда им было понятно, что надежды больше нет – там, в низине, лежал мертвый человек. Их мертвый друг.
- Антон! – закричала Рита, рядом с ней кричала Аннета, но их голоса уносил ветер.
Забыв обо всем, девушки побежали вниз, зовя его, плача, спотыкаясь и падая в мокрую траву и снова устремляясь вперед. Над головой снова раздался чудовищный раскат, а потом что-то трещащее и ослепительное ударило в землю рядом с Ритой. Девушка закричала и упала, закрыв голову руками, в глазах стояла такая же белизна. Трава была ледяной и мягкой, Рита не сомневалась, что умерла, точно умерла, они все умрут здесь… а потом знакомые руки заботливо и твердо обвились вокруг плеч.
- Рита! Боже мой! Ты жива? Как ты? – испуганный крик, который ветер превращал в далекий шепот, прозвучал в белизне. И вот тогда девушку накрыл настоящий ужас.
- Я ничего не вижу! Аннета! Господи! Я не вижу!
- Что?? Рита, что…
- Все белое! Боже мой, все белое!! Я… Я ослепла!!
Она попыталась встать, резко и испуганно размахивая руками. Аннета хотела поймать руки подруги, чтобы увидеть ее глаза, но мокрая кожа выскальзывала, а Рита билась в панике.
- Нет!! – кричала она, - нет! Так не может быть! Нет! Лучше бы я умерла!!
- Не говори так! – прокричала вконец испуганная Аннета, она и сама уже была на грани паники. – Подожди, дай я взгляну…
Они боролись, сидя в зеленых волнах, не замечая уже ни ливня, ни ветра, ни раскатов грома над головой. В конце концов, поняв, что справиться с запаниковавшей подругой невозможно – да и нужно ли было это делать? – Аннета просто прижала ее к груди, сама сотрясаясь от рыданий.
- Я не брошу тебя, - повторяла она, закрывая глаза и прижимаясь к подруге под проливным дождем. Вряд ли Рита слышала ее, но это было не важно. – Я всегда буду с тобой. Что бы ни случилось. Я тебя не брошу.
Сколько прошло времени, никто из них не знал, время остановилось в этом месте и в этот момент. Рита тихонько плакала, не отнимая руки от глаз и прижимаясь к Аннете, а сама Аннета просто сидела, обвив руками подругу и закрыв глаза, и ждала, что очередной удар молнии спалит их обеих. А почему нет, они попали в водоворот адского зла, а что могут простые люди против такой чудовищной ненависти?
За свою жизнь она видела ее так часто, что узнавала даже там, где ненависть маскировалась под добродетель. Обычную примитивную ненависть способен видеть любой – она всегда на поверхности, она прямолинейна и уродлива – люди в ее районе убивали друг друга в бытовых драках и уличных боях, движимые ею, незатейливой и неприкрытой ненавистью. Ее легко распознать и еще легче увидеть – она стоит за разбитыми носами жен и поломанными психиками детей, у нее тупое и перекошенное лицо гопника, избивающего очкарика в подворотне, она хамит в магазинах, травит талантливых и умных, она поджигает дом более благополучного соседа, она шепчет в уши врачу, отказывающему нищему больному…
Но она бывает и другой, и эту мутировавшую форму способны видеть лишь те, кто повидал ее слишком много, но так и не впустил в сердце. Эта ненависть умела выбираться с грязных улиц и проникать в самые верхи, она умела быть изящной, она умела носить красивые маски и сладко улыбаться. И именно эта замаскированная ненависть была самой опасной, потому именно она убивала больше всего людей. Эта ненависть провозглашенная добродетелью и идеологией, развязывала войны, объявляла охоту на ведьм, она стояла за тысячами смертей еретиков, политзаключенных и просто мыслящих и свободных людей.
Бог есть любовь, учит Библия, и если дьявол – его антипод, значит дьявол – это ненависть. Так что, если человек заявляет «Я ненавижу зло», – значит сам он не что иное, как его осколок.
Это были странные мысли, проносившиеся в голове Аннеты скорее в виде образов и чувств, нежели конкретных фраз. Но она знала, чувствовала, что права, что нашла Истину в беспросветной череде несчастий и страданий. А может, только там ее и можно было найти. Как величайшее сокровище и награда, Истина доставалась лишь ценой самых серьезных испытаний, чтобы получить ее мог самый достойный.
И сейчас, обнимая ослепшую подругу в самом центре бушующей стихии, она боролась с собой, боролась с дьяволом внутри. А это было так трудно! Так трудно было смириться, не ненавидеть монету и то, что стояло за ней. То, что убило уже одного ее друга и теперь принялось за них. Но это был решающий момент, она это знала, и в этом особом месте, возможно, прощаясь навсегда, она не хотела нести в себе Зло, не хотела уходить с ненавистью, уходить побежденной.
- Аня? – робкий, дрожащий голос Риты вырвал ее из размышлений и она вздрогнула. Еще и потому, что Аней она называла ее только в чрезвычайных обстоятельствах.
Аннета попыталась слегка отстраниться, но Рита прижалась к ней, как будто боялась, что по отдельности их тотчас спалит молния.
- Аня, я… - она издала нечто среднее между всхлипыванием и смешком, - я, кажется, начинаю видеть! Я боюсь открывать глаза… но когда приоткрываю под ладонями – я вижу! Боже мой! Я…
И она снова расплакалась, на этот раз от облегчения.
- Слава Богу! – они крепко обнялись, и Аннета подумала, что добро, все же, еще существует… но почему-то приходит на помощь лишь тогда, когда человек дойдет до крайней степени отчаяния. – Не открывай пока глаза, дай им отдохнуть. Я поведу тебя.
- Я готова, - она мягко отстранилась от подруги, закрывая ладонями глаза. Про ливень и гром обе давно забыли. – Это мой долг. Наш долг. Сказать «прощай»…
Из под ладоней выкатились две слезы, но их тут же смыл дождь. Аннета помогла ей встать, ветер сбивал с ног, над головой снова прогремел небесный взрыв, запахло озоном, и Рита в страхе сжалась, как котенок под дождем. Но не отступила.
И тогда Аннета, с нежностью глядя на подругу, поняла, что знает еще две истины. Первая – Бог есть не только Любовь, но и Свобода. Потому что, имея такое могущество, чтобы создать мир и человека в нем, Он не посягнул на свободу воли, оставив ее, как бесценней дар своим детям. Давая им право познавать, выбирать и говорить «нет». А вот дьяволу всегда нужны рабы. Запуганные, ограниченные и лишенные достоинства существа, которыми легко управлять, которых легко отравить ненавистью.
А вторая – она никогда и никого не любила сильнее, чем эту хрупкую смелую девушку, идущую на ощупь сквозь бурю, чтобы проводить друга в последний путь. И будет любить ее вечно. В другом мире, если они умрут здесь сейчас, в раю и в аду, и в новой жизни, в которую верят буддисты, она будет любить ее, будет искать, чтобы быть рядом до скончания времен.
Аннета обняла подругу за плечи – Рита по-прежнему прикрывала глаза руками – и они двинулись вперед, низко опустив головы и пригнувшись, чтобы противостоять ветру. От холода и стресса обе уже почти ничего не чувствовали, кроме упрямого желания идти вперед и …что дальше, ни одна не знала. Их друг умер, его уже не вернуть, и ничего уже не изменить…но она должны были добраться, такова была его последняя просьба.
Изумрудная трава под ногами шла волнами, цепляясь и прилипая к мокрой одежде и коже. Антон уже ничего не чувствует, подумала Рита, шагая почти в полной темноте, его уже не беспокоит дождь, и эта холодная трава, и мрачная красота вокруг. И наше присутствие. Его уже нет, осталось только тело, пустая оболочка, которая уже начала разрушаться, пусть пока это и не видно человеческим глазом.
Осознание произошедшего с новой силой пронзило ей сердце, она не помнила, чтобы испытывала такую боль, такое отчаяние. И такой страх. Смерть окончательна, подумала она, это абсолютное ничто. Беспощадная, неотвратимая машина уничтожения, стирающая в пыль все сущее, не имеющая ни эмоций, ни лика, а потому еще более страшная. Совершенный невидимый убийца, пожирающий и подчищающий за Творцом, чтобы Он мог творить снова и снова.
Над головой раздался оглушительный удар грома, и на этот раз земля, и правда, содрогнулась. Землетрясение! Эта мысль взорвалась одновременно в головах девушек, но ни одна не успела ничего сказать – сильный запах озона ударил в нос, и через секунду кто-то метнул с неба огненный молот. Ослепительная вспышка закрыла собой весь мир, и совсем рядом в зеленое море вонзился белый зигзаг. Девушки закричали и прижались друг к другу. Это не нормально, вдруг поняла Аннета, таких гроз не бывает, здесь творится что-то сверхъестественное. От этого ей стало по-настоящему жутко. Земное, обычное зло она хотя бы знала и могла прогнозировать, а как защититься от сил, о которых ничего даже не знаешь?!
- Это не нормально! – прокричала Рита ей прямо в ухо, слово в слово повторив ее мысли, - это не природная гроза. Это она!
Значит, пощады не будет, подумала Аннета, ощущая странную смесь ужаса и абсолютного спокойствия. И тут ее осенила новая мысль: успел ли он сделать то, что собирался? Успел ил он бросить проклятую вещь в озеро до того как… а если нет?
- Тогда, это наша миссия, - прошептала она, в глазах все еще стояла ослепительная белизна, но теперь она знала, что это пройдет. А если и нет, она готова была идти вслепую, пока ее не поразит одна из этих странных молний. Потому что Антон был прав, и она сама, оказавшись здесь, вдруг прозрела: зло торжествует, когда люди бездействуют. Когда один конкретный человек в каждой конкретной ситуации решает отвернуться, пройти мимо или уступить – все это маленькие кирпичики, из которых потом строятся целые империи зла.
Она открыла было рот, чтобы поделиться своими опасениями, но тут молния ударила снова, прямо на их пути. Электрический треск напоминал шипение разъяренного чудовища, теперь к запаху озона добавился неприятный запах сгоревшей травы.
- Да что же это?! – Рита убрала руки от лица и теперь смотрела на подругу огромными от ужаса глазами, - что за силы не пускают нас к нему?
- Я думаю, это монета! – сквозь рев ветра прокричала Аннета, - я думаю, он мог не успеть…
- Тогда нам надо закончить это за него! – и снова их мысли совпали.
С неба вдруг сорвалась огненная стрела и ударила всего в паре метров от девушек. На этот раз обе с криком повалились на землю. Мокрая трава ледяными плетьми хлестнула по лицам.
- Аня? – лежа в траве с широко распахнутыми глазами и совершенно синими губами, Рита сама напоминала ожившего мертвеца с Хэллоуинской вечеринки. – Я не слышала грома. Его не было!
Хмыкнув, Аннета ничего не ответила, просто протянула руку, отметив, что ее ногти тоже стали фиолетово-синими, а сама рука дрожала. Рита протянула свою навстречу, пальцы девушек переплелись, глаза смотрели друг на друга, не отрываясь. Они поняли друг друга без слов, в такие моменты слова и не нужны, потому что время разговоров прошло, настало время действий. Медленно, помогая друг другу, они начали подниматься, и, что казалось невероятным и почему-то абсолютно правильным – обе улыбались.
Не самая худшая смерть, подумала Аннета, никакой мучительной старости или долгих болезней. Белый столп огня - и всё, привет, ангелы. Я многое делала неправильно, но сейчас у меня есть шанс сделать добро. Закончить правильно. А это уже подарок небес.
Не будет никакой жизни вдвоем, подумала Рита, мы поплатились за то, что остались людьми и поступали по совести. И я ничего бы не стала менять. Смерть рядом с любимым человеком, да еще и во имя добра – не самая худшая смерть.
- Я люблю тебя, - прошептала Рита одними губами.
- Я люблю тебя, – ответила Аннета, а всего в метре от них снова ударила молния.
Ни одна даже не оглянулась. Взявшись за руки, они пошли вперед, на этот раз не опуская головы под ураганным ветром.
***
Ветер усиливался, хотя итак валил с ног, теперь он завывал, как демон, вырвавшийся из ада, и бил в грудь, как будто невидимым кулаком. Молнии продолжали ударять совсем рядом с идущими девушками, причем перемещались вместе с ними, но пока ни одна не причинила им вреда. Шипящие бело-розовые и бело-синие зигзаги то и дело вонзались в землю то справа, то слева, то впереди, оставляя идеально круглые участки выжженной земли. Небо потемнело еще сильнее. Казалось, что уже наступил вечер, и начали сгущаться сумерки. Несколько раз ударил гром, и каждый раз земля под ногами ощутимо дрожала и как будто шла волнами. Происходящее напоминало конец света, но девушки шли вперед, согнувшись почти пополам и не отрывая глаз от лежащей в траве фигуры. Когда до цели оставалось всего несколько метров, очередной раскат грома вызвал такую дрожь земли, что на этот раз устоять на ногах не удалось, обе упали на колени, в такой позе сила ветра казалась меньше. Вставать они не стали, не было смысла, просто поползли вперед, щурясь и цепляясь пальцами за скользкую траву. В полумраке они не могли разглядеть лежащее совсем уже рядом тело, но то, что их друг был мертв, сомнений не вызвало.
- Антон? – Рита сама не знала, зачем говорит это, просто ее разум пытался принять и смириться с тем, что было уже известно сердцу. И она просто чувствовала потребность хоть что-то сказать, молчание убивало. – Антон, Господи!
Они, наконец, приблизились к нему настолько, что могли видеть капли, стекающие по мертвенно бледному лицу и ярко рыжие пряди, которыми играл ветер – это единственное, что шевелилось, вопреки их тайным и робким надеждам, грудь лежащего человека оставалась неподвижной. Как и сердце в ней. А где теперь твоя душа, мой друг, подумала вдруг Аннета, видишь ли ты нас сейчас? Страшно ли тебе или легко?
- Он… он… Боже! – Рита села в траве рядом с Антоном, прикрыв рот рукой, и горько заплакала. Они знали, что их ждет, но теория и практика как две параллельные линии, которые идут рядом, но никогда не пресекаются.
Аннете тоже было страшно, инстинктивный древний страх пред мертвыми давил в груди черным комом. Но она тоже села рядом, с нежностью и грустью вглядываясь в знакомое лицо. Он ничуть не изменился, казалось, что он просто спит, глаза были закрыты, а из-за ветра казалось, что ресницы чуть подрагивают во сне. И он выглядел таким умиротворенным, да, болезненно худым и бледным, но на лице был покой.
Еще одна молния с шипением ударила совсем рядом, на миг погрузив мир в ослепительную белизну, обе девушки вздрогнули и теснее прижались друг к дружке. Прогрохотал гром, и земля снова пошла волнами. Возможно, она сейчас разверзнется и поглотит нас вместе с монетой, подумала Аннета, но почему-то эта мысль не вызвала вообще никаких эмоций. Не думая, она протянула руку и взяла ладонь Антона. Она была холодной, не такой, как рука замерзшего человека, это был могильный холод смерти.
- Прощай, мой друг, - слезы потекли сами, мешая видеть, но она итак уже видела достаточно, так что это было благом. – Прости, что не спасли тебя. Прости, что не понимали. Теперь мне все ясно. Спасибо тебе за это и за всё, что ты сделал для нас. Это больше, чем ты думаешь.
Она наклонилась и поцеловала его в лоб, нежно обвив лицо руками и разглядывая его в последний раз. Она знала, что это и есть прощание, а все остальное, если и будет – будет формальностью.
- Лети к ангелам, светлая душа, - прошептала она, рядам плакала Рита, сотрясаясь от горечи слез. – Мы будем тебя помнить. И любить.
- Мы здесь, мы с тобой, - прошептала Рита, проводя рукой по огненным волосам, в этой тьме они были единственным ярким пятном. Совсем как их обладатель, подумала Рита, и слезы потекли еще сильнее. – Мы сделаем все, как ты хотел. Спасибо за твой свет, что ты дарил нам. Спасибо за тепло. Твое сердце согревало нас. Твое храброе сердце.
Она пыталась справиться с собой, но задыхалась от душивших ее рыданий, Аннета молча погладила ее по руке, это помогло собраться.
- Покойся с миром, мой любимый друг, - Рита тоже наклонилась и нежно поцеловала его в лоб, - пусть тебе будет хорошо, легко и свободно там, где ты сейчас.
Еще минут они смотрели на Антона, прощаясь, стараясь запомнить каждую черточку его лица, потом переглянулись, заплаканные, но тоже умиротворенные. Они выполнили обещание. Они отдали ему последний долг. Однако, у них, возможно, оставалось еще одно дело.
- Мы должны проверить! – крикнула Аннета почти в самое ухо подруги, и то, ветер почти унес ее слова, - нельзя, чтобы он умер напрасно!
Рита все поняла, кивнула и указала взглядом на сумку, лежащую в траве с другой стороны тела.
- Я посмотрю там! – прокричала она в ответ и замялась, но через секунду продолжила. Теперь уже было не до секретов или стеснения. – Не могу… пожалуйста, сделай это ты!
Уточнять не требовалось. Аннета коротко кивнула, но, когда Рита попыталась двинуться к сумке, удержала ее за руку. Та повернулась, вопросительно глядя на подругу.
- Обещай мне кое-что! – сквозь вой ветра прокричала Аннета, глядя прямо в глаза, - Поклянись здесь на этом месте рядом с Антоном, что если найдешь ее в сумке, не выбросишь сразу. Мы сделаем это вдвоем. Я тоже коснусь ее.
Понимание и ужас блеснули в глазах, на мгновение Рита стала еще белее, если это вообще было возможно. Но взгляд Аннеты был твердым, как и ее хватка.
- Клянись! – повторила она. – Через что пройдешь ты, через то же пройду я! Я не останусь без тебя. Я тебя не брошу!
Секунду они смотрели друг другу в глаза, а ветер трепал мокрые волосы и одежду, ливень накрывал их пеленой, а молнии били то справа, то слева, но они не замечали ничего вокруг. Не было ничего, кроме бессловесного диалога двух душ. А потом Рита кивнула.
- Клянусь! – крикнула она. – Но только, если и ты поклянешься!
- Я клянусь! – прокричала Аннета, отпуская руку подруги, и молния блеснула в ее глазах.
Они разделились – Рита так же на четвереньках поползла к сумке, Аннета, глубоко вздохнув – все же, шарить по карманам мертвых людей ей еще не доводилось – протянула руку и начла с ближнего ей кармана куртки.
- Прости, - прошептала она, и ливень с ветром тотчас растворили ее слова, - ты знаешь, для чего я это делаю, ты бы и сам так поступил. Ты не сдался, и мы не допустим, чтобы ты умер зря.
- Здесь ее нет! – сквозь рев стихии прокричала Рита. Она повернулась к подруге и перевернула сумку вверх ногами, демонстрируя, что монеты там нет. Ключи, платок, солнечные очки, наполовину пустая бутылка воды и баночка с таблетками – вот и все, что ей удалось найти.
Собрав волю в кулак, Аннета продолжила поиски, проверяя карманы брюк и нагрудный карман куртки. По мере того, как она продвигалась, радость и какое-то сумасшедшее чувство триумфа захватывало ее. Монеты нигде не было, а это могло значить только одно – он успел, он сделал то, что планировал, он совершил невероятный поступок. И возможно, эта буря была как раз гневом тех сил, что потерпели такое неожиданное поражение.
- Ее нет! – радостно закричала Аннета, а потом задрала голову к черному небу, подставила лицо дождю и начла смеяться. Она понимала, что это истеричный и напряженный смех, выход пережитых эмоций, но черт возьми – а возможно именно черт и взял свое сокровище назад, подумала она, представляя, как монета падает в озеро без дна, в черную вечную тьму – она никогда не испытывала такого облегчения и такой уверенности, что теперь все будет хорошо, что уже ничего не страшно. – Рита, ее нет!!
Рита уже подползла обратно к подруге, смеясь и плача, они обнялись над мертвым телом, ощущая неописуемый и ни с чем несравнимый вкус победы.
- Ты сделал это, - прошептала Аннета, глядя на Антона. – Ты – настоящий герой.
- Посмотри, что я нашла в его сумке, - прокричала Рита и подняла пузырек с таблетками.
- Ну да, - кивнула Аннета, вид этого пузырька немного омрачал радость. От него веяло обреченностью. – Он ведь…
И тут до нее дошло. Она протянула руку и взяла пузырек.
- Он не успел, - прошептала она, ни к кому не обращаясь, проводя пальцами по гладкой пластиковой пленке, - Он запечатан!
- Он запечатан! – повторила она, но уже повышая голос, - Значит…
- Да! – Рита снова улыбалась, хотя в лазах еще блестели слезы. Прямо позади нее ударила молния. – Он не убил себя!
Раскат грома над головой вызвал очередное волнение земли, но на этот раз оно не прошло. Поверхность пошла волнами и начала трястись и вибрировать. Девушки в ужасе вскрикнули, но их голоса потонули в новом звуке – откуда-то, с неба или с земли, определить было невозможно, пошел гул. Низкий и жуткий, он походил на предсмертный вой самой планеты. Рита и Аннета вцепились друг в друга, крича от ужаса и дико озираясь по сторонам, и вдруг увидели.
На холме, там, где стояла лавочка, молния превратилась в столб света. Шипя и извиваясь, он вдруг двинулся вниз, к озеру, выжигая все на своем пути. И этот электрический канат, соединяющий небо и землю, был живым, он двигался не прямо, аккуратно обошел лавочку, зацепив самый ее край – и камень там испарился, просто исчез, как будто кто-то отрезал его лезвием и унес с собой – он шел прямо на них, сомнений в этом не было ни у одной. Земля под ногами напоминала палубу корабля, попавшего в страшный шторм, гром иногда слабо прорывался сквозь этот жуткий гул. И вот тогда девушки поняли, что больше не владеют собой. Паника накрыла с головой обеих, не осталось ничего, кроме парализующего ужаса и животного желания жить.
- Бежим, Рита! – Аннета сама не слышала своих слов, но сумела преодолеть оцепенение. Вскочила на ноги и дернула за руку Риту, застывшую с выпученными от ужаса глазами. – Он доберется до нас! Вставай же, черт возьми!
Еще миг Рита как зачарованная смотрела на неумолимо приближающийся раскаленный добела гигантский зигзаг. А в голове билась мысль: нам не убежать, это конец, он погонится за ними. И если это произойдет, я лишусь рассудка.
- Вставай же! Сейчас же встань! – сердце просто выскакивало их груди, ужас, какого она никогда не испытывала в жизни, душил и одновременно накачивал тело какой-то дикой энергией. Энергией, чтобы бороться за жизнь.
Молния-столб приближалась, шипение и запах сгоревшей травы ударили в нос. Аннета поняла, что это их последний шанс, что счет пошел на секунды, наклонилась, схватила подругу под мышки и, что было силы, рванула вверх. А когда обе оказались на ногах, потащила ее за собой. Сделав пару неуверенных шагов по идущей волнами земле, Рита вдруг очнулась, пронзительно закричала и рванула вперед, не выпуская из руки руку Аннеты.
Или оно догонит нас, подумал Аннета, бежать по трясущейся земле, да еще и под ливнем было трудно, но она этого почти не замечала, или земля разверзнется, и мы упадем в бездну. Такую же, без дна. Это ее месть. Месть зла. Она не оглядывалась, боялась, что увиденное лишит ее сил сопротивляться, вместо этого она смотрела вперед, на лесополосу. Там был их единственный призрачный шанс. Рита, кажется, полностью разделяла ее мысли, не оглядываясь, она бежала вперед, низко опустив голову и всхлипывая на бегу.
Гул накрывал их сводящей с ума волной, от его низкого звука паника нарастала, накатывала, как прилив, но теперь к этому кошмару добавился еще и свет. Нет, небо оставалось таким же черным, свет шел откуда-то сзади, от этого белого электрического каната, и он становился все ярче. Оно догоняет нас, подумали обе девушки одними словами, это последние секунды, сейчас он нас спалит. Но они продолжали бежать без оглядки, в те секунды командование взяли на себя инстинкты, а они не умели рассуждать или мыслить, они лишь гнали вперед, заставляя бороться до конца. Они бежали сначала как будто в свете прожектора, но свет с каждой секундой становился все ярче и ослепительней, он был абсолютно белым, заполняющим собой мир. И от него шло тепло, они это вдруг почувствовали, они не знали, насколько они далеко от этой аномальной молнии, но здесь тепло было нежным, хотя они видели, как испарился камень, из которого была вырублена лавочка. Там должно быть тысячи градусов, подумала вдруг Рита, хорошо: мгновение – и всё, мы ничего не почувствуем.
А свет становился все ярче и белее, сначала от него просто резало глаза, а потом держать их открытыми стало совсем невыносимо. Вскрикнув, обе расцепили руки и закрыли ладонями глаза, но это мало помогало, свет проникал сквозь пальцы, сквозь плоть, он уже был повсюду, казалось, мир уже растворился в этой белизне. Наверное, оно догнало нас, подумала Аннета, вот она, смерть, мы просто растворяемся. Не так уж ужасно…
Тепло окутало их, как кокон, а свет проник, казалось, уже и в мозг, каждая клеточка была пронизана этим ослепительно белым светом. Они уже не понимали, бегут или не двигаются, все перестало существовать, все потеряло свои очертания и смысл. Надо добраться до леса, подумала Аннета, надо…
Надо же, никакой боли, подумала Рита, только тепло и белизна. Это…
Это были последние мысли. Потом белизна поглотила их, заменив собой все.