Чукотские истории 5. Китобои

    

Впервые в жизни Виноградов увидел такое огромное животное.   
На пологой косе лежал, не шевелясь черный, огромный,  и уже мёртвый кит.
Это самое большое на планете морское млекопитающие. Вокруг него собралось всё население Конергино.
 От головы кита, отсоединяли длинный трос, который был прицеплен к трактору. Именно этим трактором вытянули беднягу из воды на берег.

Только через много лет, в 1986 году, начнут отмечать в мире  Всемирный день китов. Именно в этот год Международная китобойная комиссия введёт запрет на китовый промысел.
Однако этот запрет приостановят в 2010 год, хотя во всем мире охота на китов и торговля китовым будут мясом запрещена.

В то же время и в семидесятых годах, и в двухтысячных годах, существовали и существуют народности, жизнь и судьба которых полностью зависит от охоты на морских млекопитающих.
Долгие годы киты оказывались в центре общественного внимания. Против китобойного промысла выступали многие страны. А все протесты были направлены против Японии, Норвегии, Гренландии и Исландии, которые добывали  сотни китов ежегодно.
Только России, США, Канаде был разрешен промысел китов американским эскимосам, да российским береговым чукчам и эскимосам.
Коренным жителям Чукотки и Аляски запрещалось любое промышленное использование добытых туш и применение современного оборудования, которое не оставляло животному шансов спастись.
В Чукотском автономном округе традиционными способами ежегодно добывается сто серых китов чукотско-калифорнийской популяции.
Виноградов до этого дня ещё не видел, как коренные жители Чукотки охотились на китов и моржей. В разговоре с местными, Володя слушал рассказы о том, что чукчи испокон веков жили исключительно охотой на китов, моржей, нерп, лахтаков, которыми они питались, а из костей животных строили своё жилье.
Из шкур морских животных чукчи шили себе одежду, строили свои лодки. Жиром моржей обогревали и освещали свои яранги в тундре.
В совхозе «Возрождение» бригада китобоев Каквургина состояла из четырех моторных вельботов и буксирного малого катера, тихоходного, но с более мощным мотором. Он предназначается для буксировки добычи к берегу.
Охотники моря с утра разбились на две группы по два вельбота и начали обходить с двух сторон группу китов, заплывших в залив Креста.
Китов было хорошо видно даже с берега по фонтанам воды, которую они с шумом и свистом выпускали вверх, всплывая на поверхность.
И вот началось самое сложное,  преследование кита. Вельботы то быстрее, то медленнее, в полной тишине, двигались за китами по заливу.
Ведь главное, как потом рассказывал бригадир Каквургин, нужно было как можно ближе подойти к месту, где возможно в следующий раз вынырнет кит, и кинуть в него гарпун, к которому привязан стеклянный буй.
Потом этот буй  указывает местоположение кита.
Гарпун у Каквургина был тем же, каким пользовался ещё его дед. Очень древнее и очень удобное охотничье приспособление.
Острие гарпуна крепится к древку и бую при помощи системы узлов. Когда гарпун попадал в тело кита, на его острие раскрывается жало, которое не позволяет гарпуну выскочить наружу из кожи животного.
Буй разматывал веревку, узлы развязывались, древко отскакивало от гарпуна, всплывало, и затем его подбирали, сохраняя дерево, это делал чаще всего самый сильный и ловкий в бригаде. Сейчас это был Каквургин.
Испокон веков на Чукотке отношение дереву было бережным.
В бинокль Виноградов видел, как на своём вельботе, дед Каквургин, стоит с ручным гарпуном на носу лодки, которая медленно двигалась по заливу к тому месту, где должен был всплыть кит размером меньше, чем уже лежал уже на берегу.
Уже после того, как первый гарпун попал в кита, Каквургин бросил ещё несколько гарпунов.
Даже с берега был слышен странный звук. Это гарпун пробил толстую кожу кита. Потом все слышали ещё три, или четыре удара, это гарпуны с поплавками поразили тело животного.
Володя ещё подумал, оттуда у щуплого человека, столько силы.
Пытаясь освободиться, кит потащил за собой поплавки, при этом он постепенно терял скорость и никак не мог уйти на глубину.
Часа полтора, раненый кит таскал за собой эти стеклянные шары.
Тут-то кита и стали добивать из карабинов. Стреляли долго, может сто раз, может и больше.
Прямо в море, члены бригады отрезали кусок плавника и с ним, как с доказательством своей победы, возвратились на берег.
Огромную, многотонную тушу кита привязали к БМК, и тот медленно буксировал его к берегу.
У самой кромки воды  добычу бригады ждал трактор.
Длинный трос, подсунули петлёй под голову кита. Трактор медленно двигался, его гусеницы прокручивались, куски гравия, словно маленькие снаряды, вылетали из-под траков в голову мёртвого кита.
Вот, наконец, трактор стал вытаскивать из воды на берег морское чудище.
В этот день в посёлке Конергино был праздник.
Китовое мясо, десятками килограмм выделили всем коренным жителям, остальные огромные куски на тракторных тележках возили в ледник.
Это был природный холодильник, прорубленный глубоко в вечной мерзлоте.
Основная часть добычи предназначалась для кормления песцов. Китовое мясо и потом выделяли жителям.

В девяностых годах двадцатого века, на Чукотку практически перестали завозить продукты, на полуострове начался настоящий голод.
Чтобы выжить,  чукчи восстановили забытые способы охоты на китов.
Наверно, в посёлке долго вспоминали лучшего китобоя семидесятых годов, Каквургина, который на берегу, сидя на борту вельбота, рассказывал, о том, как мало осталось в Конергино мужчин, которые в детстве сами принимали участие в промысле, их можно пересчитать по пальцам.
Дед рассказал, как после войны, когда есть совсем было нечего, охотники часто гибли в море.
Дело было не только в опасностях самой охоты в море. Слабые физически, голодные люди вспоминали свои старинные ритуалы и обряды.
Среди охотничьих обычаев у чукчей были очень жестокие, они не спасали тонущих, что сильно удивило Виноградова, в этом кроме старых верований, было много цинизма.
Каквургин пояснил это так:
- Если охотник оказался в воде, значит, он попал во власть морского черта по имени Кели, а с ним лучше не связываться. Но главное,  занимаясь спасением тонущих охотников, мы могли упустить добычу, и тогда весь поселок умрёт от голода…
Володя подумал, получается, что из двух зол, тогда выбирали меньшее.
Виноградов огромным ножом-саблей попробовал вырезать длинные полосы китового мяса, он даже держал в своих руках китовый ус.
Вечером в столовой, Володя впервые в жизни ел котлеты из китового мяса. Вкус их понравился.

А вот на следующее утро, во время завтрака, холодные котлеты оставляли во рту ощущение чего-то скользкого и жирного, ощущение было во много раз хуже, чем от холодной баранины.