Говорят, работа накладывает на человека неизгладимый отпечаток. Интересно, а какой отпечаток лежит на людях, чья работа связана с печальным местом, с кладбищем? Их можно распознать в толпе? Наверное, соседство с миром усопших формирует у человека несколько иной взгляд на жизнь, более философский, что ли, учит не обращать внимание на ерунду, не переживать из-за пустяков. Но не все здесь становятся философами.
Задумываться я об этом стала после одной истории, а может и не истории, а так...
Пришла я как-то утром в свой маленький офис в гранитной мастерской, где мы обычно принимали клиентов. За моим рабочим столом, у моего компьютера, сидели трое- водитель Валера, сторож дядя Саша и заместитель директора Витольд Викторович. Они что-то оживленно обсуждали, не отрывая взгляда от экрана монитора.
- Смотри, смотри! Свет появился с улицы! Значит, дверь открыли.
-А ведь, не входит никто- знает гад, что камера висит, что все будет видно!
-К стеночке, наверное, прижался. Боится в камеру попасть. Это свой кто-то.
-Что у вас случилось, ребята? - спрашиваю.
-Да вот, скамеечку гранитную со склада тиснули. И как грамотно все обтяпали!
Склад наш находился на территории кладбища, в одноэтажном приземистом и обшарпанном здании администрации. Никто бы и не догадался, что это- администрация, если бы на ней вывеска не висела. Вот тут, сбоку, находился наш склад. Пол в нем был земляной, окошко- щель под потолком, воздух спертый, сырой и теплый. Жуть брала, когда приходилось сюда входить- в этом вечном сумраке вдоль стен стояли черные памятники с ярко-белыми портретами и надписями. Перед каждым стоял черный цветник. Тут хранились столы, скамейки и вазы. Как ни странно, но здесь имелась камера, которая передавала на мой компьютер все, что здесь происходило. На моей памяти, услугами этой камеры никто не пользовался, никому дела до нее не было. А тут вдруг обнаружилось, что пропала гранитная скамья! Не успели привезти, как она уже пропала. Вот и стали наши «ответственные лица» вести свое расследование посредством моего компьютера.
Сидели они за этим занятием долго и увидели-таки тень злоумышленника, но установить, кто это был, не удалось. Хитрый оказался мужичок, знал, что камера висит и свет зажигается на складе, когда датчик движения срабатывал. Так он по стеночке, вне поля зрения камеры, до скамейки и добрался, накинул ей на ножку веревочную петлю и так же, по стеночке, вышел наружу. А скамейку за веревку спокойно к двери подтянул, взял и ушел. Скорее всего, не один он был, скамейка-то тяжелая, гранит все же.
Сидели наши мужики и в десятый раз разглядывали, как скамейка по полу на веревке ползет. Мне смешно было почему-то.
Так что не все философы, есть среди нас и очень предприимчивые люди. Но тут уж каждый сам выбирает.
А история эта, начавшаяся со скамейки, еще не закончилась. Она имела продолжение.
Наши «ответственные работники» вскоре покинули мой кабинет- смотреть одну и ту же сцену им надоело. Остался только Витольд Викторович. Он задумался о чем-то о своем, смотрел на экран и одновременно мимо. Но вдруг замечаю, в глазах у него появилось любопытство. «Смотри, смотри,- обратился он ко мне, - что это там такое?»- и стал в монитор пальцем тыкать. «Видишь, шары летают?» Смотрю, правда, летают, но не шары, а шарики, две штуки.
-Да, откуда же они тут взялись?- спрашиваю.
-Да, ниоткуда. Прямо из воздуха.
-Не может быть. Давай назад открутим.
Открутили назад и не один раз. Разобрались. Эти два шара от памятника отлетели, от того, что в углу стоял. Полетав минуты две-три, шары туда же и вернулись.
-Может, это- сверчки или мухи?
-Может. А почему так ярко светятся? Нет, это- не насекомые.
Пообсуждали мы это маленькое происшествие, заинтриговали самих себя. Даже история со скамейкой уже не казалась такой будоражащей. Решили мы на склад сходить. Взяли фонарик, ключи и охранника дядю Сашу, на всякий случай. Подошли к складу, открыли дверь, датчик сработал и лампочка послушно зажглась. Мы ступили на сырой, холодный пол. Вдоль стен памятники выстроились, перед ними- цветники, на земле скамейки со столами и вазами аккуратной кучкой сложены. Никаких признаков жизни обнаружено не было.
-Откуда же эти шары вылетели?
-Да вот из этого угла. Что там за памятник-то стоит?
Подошли, посмотрели. Это оказался старый полимерный памятник, такой старый, что буквы и цифры на нем все стерлись- краска выгорела. Ни имен, ни дат. Очевидно было, что делали его на двоих. Такие двойные памятники более низкие и в два раза шире обычных. Странно, откуда он здесь взялся? Сюда ведь привозили только новые памятники с производства.
-Видать, сняли откуда-то. Но зачем? И кто это сделал?- подал голос наш охранник.
Поскольку Витольд Викторович был на фирме человеком не последним, он должен был про все хорошо знать. Не прошло и часа, как он установил истину. Оказалось, что памятник этот привез сюда Юра Полозков, производивший установку мемориальной доски в маленьком городке на местном кладбище. Администрация кладбища приказала этот старый памятник снять- ни разу на могилу за множество лет никто не пришел. «Чего он тут стоит?» Решили освободить место под свежие захоронения. Жалко Юре стало старый памятник, ну не выбрасывать же на помойку! Вот он и привез его на склад.
Посветили мы на памятник фонариком, вытерли пыль и грязь тряпочкой, внимательнее пригляделись. Букв и цифр было и, вправду, не разобрать, а вот на портрете краска почему-то сохранилась немного. Стали мы его изучать. Портрет был общим, с общей фотографии сделан, редко такое встречается. Обычно каждого отдельно изображают. А тут муж с женой стояли вместе, к березке прислонившись, улыбались. И березка на них свои тонкие веточки опустила, как будто, приобняла. Красивый портрет. Трогательный. Как можно было такой памятник с могилы убирать?
Так вот, значит, откуда шары вылетали! Понятно нам стало, что к чему. Другие бы не поняли, но мы-то в нашей мастерской еще и не такое видели. Лишили бедолаг места, теперь они тут обитают. Не стали мы памятник трогать. Решили потом что-нибудь придумаем. Наше кладбище большое, хоть и сельское, все сплошь лесом покрыто, все сплошь в укромных уголках. Приютит.
Так что, разные тут люди работают- и философы, и циники. Место, конечно, накладывает свой отпечаток. Было бы на что накладывать.