Бабушки, бабушки…
(все совпадения случайны, все ассоциации осуждаются)
Сливень Андрей, 2015
1
Осень над Санкт-Петербургом. Нева. Ветер гонит тучи по небу. Дождь лупит по кипящим лужам. Через арку Главного штаба открывается величественный вид на Дворцовую площадь.
По площади народ спешит к Эрмитажу, чтобы успеть посетить и приобщиться. Ноги, ноги топают по лужам. Брызги. Грязь. Кто-то бросает окурок. Один. Другой. Стайка подростков, предводительствуемая экскурсоводом. Школяры ржут, аки лошади. Кидают на брусчатку обертку от жвачки. Мимо, надсадно ревя и шурша щеткой, едет рыжая мусороуборочная машина. Людей на площади все больше. Сотни и сотни идут к музею.
2
В залах Эрмитажа тихо, светло, тепло и чисто. Картины, скульптуры, вазы. Паркет, лепнина, зеркала и позолота. Посетители поднимаются по Иорданской лестнице: девушка, явно из глубинки, с русой косой и в вязаной кофте, благообразный старичок с седой бородкой клинышком и толстенными линзами в очках, статный мужчина (по виду – бывший военный) с усами, прихрамывающий парень лет 20. Придавленные величием места и ошалевшие от помпезности покоев чинно переходят от картины к картине, из зала в зал.
У каждой двери на особом стульчике возле тумбочки с телефончиком сидит смотритель - бабушка–Божий одуванчик. Вроде бы все бабушки разные, но похожи одна на другую, как сестры: седые кудерки, добрый интеллигентный взгляд, пухлые ручки. Каждая трепетно оглядывает свой зал, готовая прийти на помощь неискушенным душам, заблудившимся в этом царстве искусства. У каждой на груди бейджик: Марфа Васильевна, Анна Евдокимовна, Гликерья Николаевна, Софья Никаноровна…
3
Девушка с косой стоит перед картиной и достает из сумочки мобильник. Рядом вмиг оказывается одна из бабушек.
МАРФА ВАСИЛЬЕВНА:
(шепотом)
Девушка, пожалуйста, звонить пройдите на лестницу: вот здесь налево и прямо… Спасибо вам!
ДЕВУШКА:
(смущенно, пряча мобильник)
Спасибо большое…
4
Старичок с бородкой наклоняется к средневековой табуретке, не разваливающейся только благодаря натянутому на ней красному шнуру ограждения. Рядом материализуется бабушка.
АННА ЕВДОКИМОВНА:
(шепотом)
Пожалуйста, не наклоняйтесь за ограждение, сигнализация срабатывает, а нас ругают очень…
СТАРИЧОК:
Ох, простите, не хотел! Тысяча извинений!
АННА ЕВДОКИМОВНА:
(мило улыбаясь)
Да ничего страшного!...
5
У окна на лестнице бывший военный с усами мнется, с непривычки краснеет, но на цыпочках подходит к смотрящей в окно Гликерье Николаевне и шепотом спрашивает ее.
УСАТЫЙ:
Кхм… Простите… Я не знаю… Вы не подскажете, где здесь… Это… покурить… Вот…
ГЛИКЕРЬЯ НИКОЛАЕВНА:
(глядя на него поверх очков с укоризной, как на нашкодившего внука)
Ну что ж это вы, право слово?! Ну зачем вы губите свое здоровье? Как же вы так, а? Нехорошо, право, нехорошо!...
Усатый усиленно пытается провалиться сквозь пол, но этому мешает слой мрамора.
ГЛИКЕРЬЯ НИКОЛАЕВНА:
Голубчик, нельзя у нас здесь курить! Вы уж простите, но только на улице…
Усатый, вне себя от счастья, что не осквернил сей храм, раскланиваясь и шаркая ножкой, пятится и исчезает в дверном проеме.
6
Усталый парень, прихрамывая и потерянно озираясь, идет по музею: из зала в зал, из зала в зал. Он что-то ищет, постоянно сверяясь с картой, но безуспешно. Отчаявшись, обращается к бабушке.
ПАРЕНЬ:
Извините, вы не подскажете, как пройти в Рыцарский зал? А то я тут ищу, но вот что-то…
СОФЬЯ НИКАНОРОВНА:
(водит пухлым пальчиком по схеме)
Ну вот смотрите: вы сейчас здесь, а чтобы пройти в Рыцарский зал, это зал № 243, вам нужно пройти вдоль вот этой стороны по вот этим залам, здесь свернете левее и сразу же правее. И до конца, вот так. Вот в этом полукруглом зале повернете налево и попадете в Рыцарский зал…
(ахая и всплескивая ручками)
Вы же не попадете к фламандцам, пройдете их мимо!
В ее взгляде ясно читается жалость к этому пропащему созданию, погубившему свою нелепую жизнь и не приобщившемуся к творениям фламандской школы.
ПАРЕНЬ:
(испуганно)
Нет, нет, что вы! Обязательно зайду, специально вернусь!...
Софья Никаноровна удовлетворенно кивает ему и смотрит вслед. Еще чуть-чуть и она догонит его, вручит на дорожку вынутый из тумбочки пирожок и будет долго махать платочком вослед, смахивая непрошенную слезинку.
7
Парень идет из зала в зал. Поворот налево. Поворот направо. Из зала в зал. Доходит до полукруглого зала в конце анфилады. Поворачивает налево: это широко распахнутые двери в Рыцарский зал. Доспехи, мечи, арбалеты. Радостно вздохнув, он решает присесть на банкетку, отдохнуть перед осмотром цели своего путешествия. Напротив, на постаменте с большущей вазой – табличка: «Руками не трогать». Парень присаживается, глядит на нее… Моргает… Трет глаза руками… Его глаза закрываются раз, другой…
8
Девушка с косой стоит перед картиной и достает из сумочки мобильник. Рядом вмиг оказывается одна из бабушек.
МАРФА ВАСИЛЬЕВНА:
(рявкает)
Звонить - на лестницу! Что, табличку не видели?!
Девушка с перепугу начинает нажимать на все кнопки подряд, роняет телефон. Тот падает, разбивается.
МАРФА ВАСИЛЬЕВНА:
(нависая над девушкой)
Не сорить! Охрану вызову!
Девушка сгребает обломки, запихивает их в сумочку и убегает в слезах.
Вслед несется зверообразный рев Марфы Васильевны.
МАРФА ВАСИЛЬЕВНА:
Не бегать! Не шуметь! Тихо должно быть в музее!
От рева дрожат стекла. Марфа Васильевна с довольной ухмылкой присаживается на свой стульчик.
9
Старичок с седой бородкой наклоняется к средневековой табуретке. Рядом материализуется бабушка, доставая из редикюля здоровенный кольт 45 калибра и в лучших традициях Тарантино упирая его в висок старичку.
АННА ЕВДОКИМОВНА:
(зловещим шепотом)
Отойди от экспоната, лишенец!
(взводя курок, от щелчка которого трескается стекло в очках у старичка)
Этой табуретке 500 лет, ты столько не протянешь, я те точно говорю!
Глаза у старичка закатываются, а ноги, наоборот – подкашиваются.
10
У окна на лестнице бывший военный с усами шепотом обращается к смотрящей в окно Гликерье Николаевне.
УСАТЫЙ:
Кхм… Простите… Я не знаю… Вы не подскажете, где здесь… Это… покурить… Вот…
Гликерья Николаевна долго, не моргая, пристально глядит на него сквозь очки, как солдат на вошь, пока Усатый не приобретает хорошего свекольного цвета.
ГЛИКЕРЬЯ НИКОЛАЕВНА:
Молодой человек. У нас. Здесь. Не курят.
Достает пачку «Беломора», щелчком выбивает папиросу. Выбрасывает вперед руку со спичкой и зажигает ее о щеку Усатого, стоящего перед ней как кролик перед удавом. Закуривает, в три затяжки уничтожает беломорину, окутывая Усатого облаком дыма. Гасит папиросу о подоконник. Поворачивается и уходит. Усатый стоит, не шелохнувшись.
11
Софья Никаноровна встает со своего стульчика, потирая поясницу подходит к окну. Там, по Дворцовой площади к Эрмитажу идут толпы посетителей. Иногородние, школьники, студетны, иностранцы. Гвалт, брызги от тысяч топающих по лужам ног.
Софья Никаноровна недовольно кривится. Цыкая зубом, сплевывает на паркет.
СОФЬЯ НИКАНОРОВНА:
(вполголоса)
С-с-суки… Несет их нелегкая! Опять натопчут, нагадют…
К ней подходят другие бабушки. Согласно кивают седенькими головами.
МАРФА ВАСИЛЬЕВНА:
Опять шуметь будут. Плееры свои, мобильники припрут…
АННА ЕВДОКИМОВНА:
Руками своими погаными лапать все подряд будут. За ограждение лезть!
ГЛИКЕРЬЯ НИКОЛАЕВНА
(проверяя, сколько папирос осталось в пачке)
Табачищем своим вонять или того гаже – духами дешевыми…
Переглядываются… Посеревшие от страха посетители жмутся к стенам.
12
Дождь на Дворцовой площади. Грязь и слякоть. По лужам – ноги петербуржцев и гостей города. Кроссовки, сапожки, туфли, лапти, сапоги. Брызги летят.
Мраморные лестницы Эрмитажа. По ним – ноги бегущих вниз бабушек. Их число все прибывает и прибывает. Четыре старушки, десять, пятьдесят, сто… Ноги, старушечьи ноги вниз по лестницам.
Площадь. Толпа рвущихся в Эрмитаж все растет. Их сотни и тысячи. Они все ближе к решетке Зимнего дворца. Они уже не идут – бегут. Школьники, студенты, солдаты, матросы. Над толпой возникают флаги и транспаранты.
Снова дворец. Бабушки… Фигуры в шинелях… Руки достают из пирамид винтовки, крепят штыки, загоняют обоймы, передергивают затворы. Гликерья Николаевна в шинели и папахе что-то кричит, командуя, указывает рукой и взвод бабулек с винтовками и пулеметами уходит вдаль по анфиладе.
Толпа лезет на решетку ворот, ведущих во внутренний двор Зимнего дворца, сбивает с них фигуру двуглавого орла.
Кабинет в цокольной части дворца. Софья Никаноровна злобно оскалившись, выглядывает в распахнутое окно. За ним, на столе – пулемет. Передернув затвор, бабулька приникает к прицелу и жмет гашетку…
13
Парень с криком открывает глаза, заполошенно вскакивает, озирается по сторонам. Он все там же – у входа в Рыцарский зал. Бросив на банкетке схему музея, он бежит к лестнице, на выход. Пробегает мимо бабушек, глядящих ему вслед с недобрым прищуром.
14
Служебное помещение Эрмитажа. Посетителей, картин и статуй нет, зато есть неплохой вид на Дворцовую площадь на уровне цоколя, стены, выкрашенные экономичной серо-зеленой краской, старые канцелярские столы и шкафы. Окна кое-где распахнуты. Дождь льет на столы, на пол.
Уборщица, что-то недовольно бурча, захлопывает окна, бросает в лужицу на одном из столов тряпку. Длинной щеткой сгребает в угол кабинета кучу гильз от пулемета.