Практики
Студенческие практики всегда приносили великую радость. Они оставили на всю жизнь неизгладимый след. Я, будучи уже профессором, часто задаю себе вопрос: «Как сейчас студенты уже много лет могут обходиться без практики? Кого мы готовим?»
Пытаясь копировать американскую систему, (нет, закрывая глаза!) на отсутствие образования в главного – умения. Каким же может быть технологическое образование, если студент видит производство только несколько часов за время обучения?
Практика – радость в познании производства. У меня, как и всех, было три практики, каждая по одному месяцу, но если ты проявил рвение, то мог устроиться работать на месяц или даже или даже два месяца.
Первая практика, ознакомительная была на азотно-туковом комбинате Днепродзержинска (Украина). Мы помогали производству с энтузиазмом, а потом радостно, и с таким же энтузиазмом, ехали на трамвае или шли через этот чудо-город.
Город поразил концентрацией предприятий – гигантов. Два коксохимических завода, азотно-туковый комбинат, а ниже него «шлаковый» завод (мы уже знали, что это предприятие Минатома – Средмаша).
Но самый главный был – металлургический завод им. Ф.Э. Дзержинского с его пятью доменными печами мартеновским и конверторным производством. Ночью небо окрашивалось в ярко-красный цвет – это работали конверторы. У нас всех мурашки ползли по коже от гордости за мощь нашей Родины.
Теперь-то эти цвета говорят о загрязнённости атмосферы и сильно охлаждают головы.
Тот, кто хотел (а хотели почти все) мог тут же помочь в цехе. Например, я помогал рабочим отвинчивать громадные гайки на фланцах у колонн предкатализа. Операция, как сейчас помню, назвалась «забивать гайки». Иначе и не назовёшь эту процедуру, так как она производится ключом длиной два метра при помощи ударов по нему «бабой», подвешенной на тросе за тельфер. Гайки были в размер наших больше наших голов, и их откручивать можно было только ударами по гигантскому ключу. Скажите, разве забудется эта операция и, заодно, конструкция колонны предкатализа аммиака, если ты работаешь в коллективе, меняющем катализатор.
Разве процесс ректификационного разделения жидкого азота и кислорода забудется?
Почему труба диаметром в 1,5 метра для забора воздуха тянется на десяток километров до Днепропетровска? Я уверен, что на это, и много других вопросов, современный студент не ответит.
Можно сказать: «Зачем мне эти знания?». Ответ прост: «Чтобы быть инженером».
Но, а если я хочу быть ученым, ответы на эти вопросы не помешают. А потом, скажите, зачем нам столько ученых? Мы уже сейчас имеем массу квазиинженеров, квазикандидатов и квазидокторов.
Существование плохих специалистов размывает и науку, и инженерное дело. Я мог бы назвать массу докторов и даже членов корреспондентов, ставших таковыми по «ошибке».
Вторая практика 1958 года была в Запорожье (опять Украина) на титано магниевом комбинате. Места практики – трехфазные дуговые печи выплавки шлака, который обогащен титаном – и установки получения титановой губки.
В 2000 году я был в Китае в «небольшом» городишке (20 млн. жителей) Чунцине. Я прекрасно помнил титано– магниевый комбинат и 2 часа отвечал на вопросы китайских технологов, которые интересовались производством титана в России.
Потом туда поехал Андрей Андреевич Титов. Ему, конечно, досталось ещё больше вопросов о производстве титана в России. Я до сегодняшнего дня хорошо помню это производство и могу рассказывать о нём студентам не по книге, а по собственному опыту.
Забудется ли Днепр, часто посещаемый в свободное от практики время, зазноба Т…., поле цветущих подсолнухов, остров Хортица, на котором казаки писали письмо турецкому султану (соответствующую картину Репина можно увидеть в Третьяковской галерее), кульки бесконечно дешевой черешни и украинские вареники с картошкой и шкварками. Можно ли забыть подсолнечное поле и страстные поцелуи на нём.
Третья практика 1959 года была снова на Украине в городке Волноваха. Изучая процессы хлорирования циркона (я остался официально работать). В цехе я сильно отравился хлором, так что меня вынесли на свежий воздух, но место работы пришлось сменить из-за навязчивой идиосинкразии. Практика закончилась не только приобретением новых знаний (например, как мешать смесь цирконовой пульпы со щёлочью деревянным веслом!). Ха-ха!
В Волновахе я сблизился Вадимом Борисовым и познакомился со студентами МИТХТ им. Ломоносова, среди которых была Вика Дубровская.
В.Т.