Если бы…
СКАЗКА
« …сказка ложь, да в ней намёк. Добрым молодцам…»
Жила была лягушка. То есть совершенно лягушка. Прямо лягушка лягушка. С ног до головы. Или с макушки до зеленых пяток. И всё у нее было, как положено лягушкам. И сон до обеда. И болотистая водица натощак. И жирненькая мошкара от пуза. И что примечательно, после шести вечера. И этот…Ну этот… Запах изо рта. Или из пасти. Нет. Всё-таки изо рта. До пасти ей еще расти и расти. А она не торопилась. Жила себе, в ус не дула. Тем более усы лягушкам не положены. Гормональный фон не тот. Вот бородавки это самое то. Где-нибудь над губой. Или над бровью. Хотя бровей у лягушки тоже не было. Одни сплошные глаза. Лупы. В смысле лупоглазы.
И вот жила себе лупоглазая бородавчатая, дней не считала. Возрасту учет не вела. За толщиной талии не следила. Счасааастливая!
Если бы…
Если бы однажды не припёрся на ее болото «иван-дурак». Нет, он-то считал, что он умный. Да и кто нынче признается, что он дурак? А? Вы? Нет? Ну вот и он считал, что умнее его нет никого на всём белом свете. Почему? Потому что намёки умел понимать. Даже сказочные. И вот как только он этот самый намёк понял, то и стал улыбаться с утра до вечера как самый настоящий дурак. Еле дождался субботы, чтобы приползти на первое попавшееся болото. Не мог другое выбрать
Ведь на этом то болоте и проживала счастливая лягушка согласно прописки. А счастливые, как говорится, сачков не наблюдают. Вот и угодила лягушка в сачок. Со страху-то чуть не обделалась. Еле сдержалась. Но потом, собрав всё свое лягушачье мужество в зеленый кулак, поняла, что этот. С толстыми губами. На француза ни фига не похож. А совсем даже наоборот. На нормального русского ивана-дурака. Тютелька в тютельку. Значит, лягушками не питается. Но тогда зачем? Но тогда за кем?
…а этот. Из сачка её вынул. Салфеткой тину обтёр и ка-аак чмокнет. Куда-то в ухо. Прямо. Аж звон пошел. У лягушки еще первый звон не прошел, а этот дурак опять губища тянет. И снова её - чмооок. И потом опять, и опять…
…тут лягушка не выдержала, да как заорёт. Нечеловеческим голосом.
-Пошеёёл вон, дуррррак!
Иван рот разинул и на землю бряк. А лягушка, не будь дурой, из рук его прыг.
А Иван варежку до пупа раззявил и тонюсеньким таким, фальцетоподобным, голоском лягушку и спрашивает. Благо та еще рядышком сидела. И, высунув язык, свежим воздухом надышаться никак не могла. После крепких дружеских ивановских /так?/ объятий.
-А разве,- залепетал дурак,- лягушки умеют разговаривать?
Тут наша лягушка прямо взвилась. Прямо на дыбы. Прямо зарррычала. Львицей. Или крокодилом. Что ближе к ней по природной сути.
-Нет, вы посмотрите на него, люди добрые.- рррыча, завопила она,- он на болото пришел царевишен добывать. Слюною тут всю забрызгал. Ручищами облапил. Оно мне надо было. А? Я тебя, блин. Спрашиваю. Значит, царевной лягушка быть должна, а говорящей совершенно не обязательно. Значит в шесть утра подъём. Без утреннего секса. С нечищеными зубами. Вялой лягушкой к плите. Завтрак на стол. Сопливых детей в школу да на общественном транспорте да на собственном горбу. Потом двенадцать часов бесполезного малооплачиваемого труда. Потом по магазинам. Язык на плечо, а на конец этого самого высунутого языка авоську с продуктами ради равновесия. И рысью домой. К царевичу. А дома гора посуды и лягушата по лавкам. Внимания требуют. А твой царевич недоделанный с газетой на диване у телевизора или в виртуале до полной потери сознания зависает. А ты и «кваааа» сказать не смей.
Иван-дурак как-то в комок сжался, ноги подобрал. В глазах ужас ужасный. И волосики, редкие как у новорожденного, дыбом.
- Да я не это,- снова пролепетал он чуть слышно,- я того…
- Чего того, чего того?- наступала яростно лягушка, раздувая бородавчатые щеки и склизский живот одновременно, - или ты хотел Василису прекрасную заполучить. Это значит после шести не жрать, диетами себя изводить, на велосипеде колёса до десятого пота крутить, когти с ресницами наращивать, ботоксом рожу закалывать, да и еще в «Instagram» фотки ежечасно выкладывать. Чтобы другие «василисы» не расслаблялись. И НЕ ВЫПЕНДРИВАЛИСЬ! А тебе за все твои мучения какую- нибудь задрипанную двадцатую норковую шубу в новую вставную челюсть или колечко на мизинец, потому что на другие пальцы из-за километрового шеллака не налезают. А на Новый год и восьмое марта пинком под зад и в Европу, чтобы глаза не мозолила и под ногами не путалась. А еще лучше на постоянное жительство. Куда-нибудь. Подешевле. И подальше. Ибо большое оно, как известно, видится на расстоянье, а от сближения мельчает. Ааааа? Так?
Грозно добавила лягушка и открыла один глаз. Который закрыла в пылу собственного красноречия. Для убедительности. Глаз-то открылся, но ничего не увидел. Травка. Бабочки над травкой. И солнышко в бок горячим пальцем тычет. И всё. Иван-то был таков. Только приставку «дурак» на берегу болота и оставил. В виде носового платка, бывшего в употреблении…
Лягушка хмыкнула. Почесала за воображаемым ухом невоображаемым пальцем. Потопталась еще минут пять на одном месте, соображая, а не пропустила ли она чего-то самого важного в своей жизни… Но, никаких душещипательных выводов не сделала и решительно, поправ иванов носовой платок лягушачьей лапой, шагнула обратно
… в болото!
PS
Спасибо АС за идею.