Глава 13 -я. «На стрелке далекой…»
…поговорим.
Я довольно ловко спустился с крутого косогора и подошел к человеку на пристани. Он был далеко не молод, но крепок, мускулист, с довольно приятным открытым лицом.
-Добрый вечер. Извините, как мне к Вам обратиться?
Старик ухмыльнулся, но вынул трубку изо рта и сказал:
-Можешь комендантом порта называть, а можешь и вахтенным начальником. Но и на Федора Ивановича откликнуться могу. Выбирай!
-Наверное, мне «Федор Иванович» удобнее будет. Я человек сугубо штатский, и не служил ни в армии, ни на флоте.
-На то похоже. Что тебе, говори!
-Федор Иванович, как мне отсюда выбраться поскорее. Корабли к Вашей пристани швартуются?
-Это, смотря какие корабли! Если «Куин Мэри», то нет. А «мошка» завтра утром пришлепает. Так, что? Будешь ждать или дальше пойдешь?
Я коротко вздохнул:
-Буду.
-Тогда садись, закуривай!
-Да я, вроде бы, не курю.
-А как же ты тогда, без табака, теплохода ждать будешь? Не порядок!
Похоже, ему нравилось слегка подтрунивать надо мной. Ну, и ладно. Пусть себе развлечется. Нелегко, наверное, живому человеку вдали от людей жить?
-Не обижайся, парень, шучу я. Давай рассказывай, как зовут, что случилось? Мне службу справлять надо. Без допроса всё же нельзя. Здесь объект.
И он вновь сурово нахмурил сросшиеся густые брови. Веселый дед! Повезло мне.
-Да, вот, мы с приятелем по делам поехали. А машина сломалась. Друга на буксире в ремонт утащили, а мне срочно в Москву надо. Люди меня там ждут. Только как выбраться отсюда, не знаю? Где машину взять или такси? Деньги на дорогу у меня есть. А зовут меня Саша, Александр. У меня и документы есть. Могу паспорт показать?
-Давай, предъяви.
Внезапно его лицо исказила такая гримаса боли, что мне на минуту стало не себе.
-Федор Иванович! Что с Вами?
-Зубы, треклятые, - не разжимая губ, промолвил мой собеседник.- Второй день мучаюсь, таблеток перепил столько, что на совковой лопате не унесешь.
-Слушай, Саша! – С мольбой в голосе воскликнул он. - Может быть, у тебя какая таблетка есть? Выручи!
-Таблеток нет, но…
А что, и попробую, вдруг не убудет?
-Но помочь смогу.
Федор Иванович теперь был сама любезность. И почему бы не помочь хорошему человеку.
-Помоги, родной. А? Скажи, что нужно?
-Покажите, где я могу руки помыть. И принесите ложку и чистое полотенце.
Когда я вернулся от умывальника, символическое изображение египетского бога Гора было зажато у меня в левой руке. Если я все правильно помню, то он Осириса воскрешал. А тут всего лишь зуб несчастный. Преображение на этот раз заняло не более десяти секунд. Похоже, мы с птичкой стали признавать друг друга. Контакт был установлен, и я, вновь, почувствовал себя полубогом.
В это время, несчастный Федор Иванович вытащил из дома стул, и сидел, терпеливо ожидая экзекуцию, сложив на коленях свои жилистые руки с пудовыми кулаками.
-Откройте рот, больной. Так, шире, я сказал шире.
Я заглянул в разинутую до ушей пасть старого моряка. Ничего себе? В крепких, не по возрасту, зубах не было ни одной пломбы. Да, такими зубами проволоку перекусывать. И только в самом углу я увидел голубоватое свечение. Ну, конечно, зуб мудрости. Коротким импульсом я погасил свечение, а затем снял воспаление с десен. Вся процедура заняла не более минуты.
-Всё, больной. Но при случае, обязательно посетите дантиста. А сейчас можете быть свободны.
Федор Иванович недоверчиво посмотрел на меня. Потом пощупал языком больной зуб, надавил на него. Боли не было, как не было и опухоли на десне.
-Парень, ты кто? Доктор? Колдун?
-Какой колдун, Федор Иванович! Просто талант у меня такой. Дар. Людей лечить чтобы.
День подходил к концу. Закат окрасил окна в багровый цвет, создавая внутри дома непередаваемую игру света и тени. Мы сидели за простым деревянным столом, сделанным руками Федора Ивановича. Впрочем, здесь все было сделано его руками. И стол, и деревянные лавки, на которых мы сидели, и топчан в углу, своими размерами лишь немногим уступавший кроватям в пятизвездочных отелях Европы. А еще я заметил небольшую полку с книгами в простенке между окнами. Книги были старые, наверное, еще советских времен, и названия на корешках почти не читались. Но то, что удалось прочитать, вызывало не меньшее удивление, чем их хозяин. Н.В.Гоголь «Тарас Бульба», Н.В.Гоголь «Мертвые души», Н.В.Гоголь «Ревизор». Занятный все-таки мне встретился дед.
Я доедал вторую тарелку невообразимо вкусной ухи, а мой хозяин, в ожидании чая, набивал неизменную трубку. Чай, тоже ожидался какой-то особенный: с лесными ягодами и душистыми травами. Наверное, только сейчас, здесь, посреди этой нехитрой остановки, я почувствовал себя дома, в России. Почему? Да, просто, мне давно не было так спокойно и уютно. А может, и память предков сработала, которую никто пока не отменял.
-Отец мой тоже, почитай, всю жизнь на реке прожил. Здесь родился, здесь крестился, здесь и свадьбу с моей мамой сыграли. Воевал и то на реке. Под Сталинградом, на катере. Туда возил бойцов, обратно то, что от них оставалось. Там же его и ранило, да так, что под чистую списали, и он сюда на реку вернулся, доживать. Вот и я, сначала все хотел на больших пароходах по морям ходить, да за границу чтобы, мир повидать.
-Повидали? – Спрашиваю.
-Повидал. Годик поплавал и обратно сюда. Не могу там, не смог, в общем. А здесь, от Астрахани до Ярославля, каждый год, и вот не надоело. Были бы годы, снова бы пошел, не задумываясь.
Федор Иванович дождался нужного кипения, аккуратно залил кипятком маленький чайник и накрыл его полотенцем.
Мы пили душистый чай и говорили. Говорили о политике и о хлебе насущном. О выборах, о Президенте, о манифестациях и митингах последнего времени. На всё у старика было свое мнение.
-Ты думаешь зря они всю эту канитель с митингами и шествиями затеяли? Нет. Уж больно хочется кое-кому пощупать нас нынешних. Вот в перестройку, у них прокатило, в 90-е, бандитские, тоже их верх был. Потому что люди тогда совесть совсем забыли. И большинству наплевать было, что страна рушилась. Главное, чтобы при этом украсть можно было и чтобы безнаказанно. И воровали, стыд позабыв. Кто смог, тот пароход украл, а кто пароход не смог украсть, так машину дров, хотя бы задарма из лесу приволок. И то добыча. Вот нас и сейчас проверяют, осталась у людей совесть или нет? Допустят наши люди новые ****ства в стране? Или нет.
-Федор Иванович! Вот ты все говоришь «они». А кто такие «они», по-твоему?
-Я думаю, Саша, что это те, кто мир под себя подмять хочет, а Россия им при этом поперек горла стоит. Тем более, сейчас, когда она силу набирает. Вот и торопятся они. Да и у нас как оказалось, не всё ангелы росли, дерьма много выплыло разного.
За окном серела короткая летняя ночь. Голова была удивительно ясной, словно и не было вовсе за плечами этого безумного дня. Наверное, впервые в своей жизни я разговаривал с человеком, который и был тот самый «народ», о котором я раньше только читал в книгах и учебниках по истории. Ну, не подвели же ко мне Федора Ивановича специально, для спецобработки, как агента влияния? Выходит нас теперь на одного человека больше. Что же, значит, повоюем!