Судьбы российских женщин низшего сословия похожи одна на другую, как две капли воды. Сначала родилась случайно, никто не хотел ребенка, а он появился на свет и обременил заботами свою бедную во всех отношениях мать. Бедную, потому что зарабатывать на жизнь пришлось, чуть ли не с пеленок: сначала нянчила младших сестер и братьев в многодетной семье, а чуть подросла - послали вместе с матерью на ферму чистить навоз и доить буренок в колхозе.
Так это было трудно и беспросветно, что вечером за околицей, в редкий час отдыха между вечерней и утренней дойкой, распевая с подружками нехитрые деревенские припевки под гармошку, она дала себе клятву: ни за что не останусь в деревне, уеду в город.
И уехать было не просто, для нашей Танечки этот уезд и стал началом падения в коварную взрослую жизнь. Паспорта не выдавали, но нашлись люди, которые подсказали, что можно и без денег отблагодарить секретаря сельского совета, а уж он похлопочет в паспортном столе о документе на выезд. Так и случилось, что "доброжелатели" подсказали, а сельсоветский начальник "взял" ее в ситцевом сарафанчике за той же околицей между вечерней и утренней дойкой прямо на голой земле.
Утром, сидя под коровой, Таня поняла, что пора уже ей уходить из родного дома, все меньше ртов будет, которых кормить надо доярке и скотнику, жившим лишь для того, чтобы рожать детей, а потом думать, чем их накормить.
Непосильная деревенская работа сделала их с тридцати лет людьми неопределенного возраста, сажавшими по гектару огорода и ходившими за скотиной.
Сами едва научились читать и писать, такое же "образование" считали достаточным для семерых своих сыновей и дочек. Но время менялось, и дети их по одному стали покидать родное село примерно так же, как сделала это Татьяна, оставив родителей стариться в покосившейся избе у дороги, лежавшей далеко от заасфальтированного большака. Проехать в город и из города до этой забытой богом деревни нельзя было не только в распутицу, но и после короткого летнего дождя.
А у деревенской Танечки прибавлялся жизненный опыт и, наконец, научившись работать, как мужик, отверткой, молотком и гайковертом она не так уже уставала после смены на большом механическом заводе, о котором в деревне она всегда думала, что мехзавод - это фабрика по выделке мехов. О, святая наивность русских деревень! На самом деле оказалось, что мехзавод - это механика, железо, токарные станки ДИП-300 выше Танечки ростом, масло, грязь и такой же адский труд, как и на ферме.
Поэтому между сменами Танечка снова запела, только уже не за околицей, куда «солнце клонится», а на заводской сцене. А когда спевки заканчивались, а особенно после концерта, всегда "обмывали" успех, благо на заводе платили за труд хоть и малые, но постоянные деньги.
За гармониста и замуж вышла. "Обмыли" с товарками и друзьями в общежитии и это событие, как рядовое. Да недолго радовалась Таня своему замужеству. Ушел гармонист в армию, да больше к ней и не вернулся.
Зато остался после гармониста мальченка, пухленький такой, и точная копия гармониста. А уж как родился почти у станка, и рассказывать страшно. Кормилица Таня была сама себе. Родителей своими проблемами не грузила, вот и трудилась у токарного станка до самого того момента, когда малыш решился появиться на свет.
Да к несчастью это была третья смена, половина станков в цехе не работали, а начальства и того меньше было. Звать на помощь было особенно некого. Сама мамочка тоже не очень понимала важность момента, действуя по формуле "по-болит да и пройдет". Но когда отошли воды, Таня испугалась не на шутку. Как при аварии быстро отключила станок и без капризов, пошла искать по цеху хоть кого-нибудь из женщин. Не принято было в деревне посвящать мужиков в женские дела, как учила её в свое время мама.
И слава богу, в травилке дежурила веселая и разбитная тетка Зинаида, лет сорока пяти, прошедшая огни и воды и медные трубы, сама рожавшая три раза и при этом не заносчивая и отзывчивая к чужим бедам. Это сейчас демография, счастье материнства, радость появления на свет первенца, а тогда все это было для деревенской девчонки скорее горем.
Громогласная Зинаида обругала Татьяну, на чем свет стоит, уложила прямо на ветошь в травильном отделении и приказала терпеть, а сама понеслась наверх в комнату мастеров звонить в скорую. Неотложка приехала быстро, но еще быстрее появился на свет прямо в машине Никитка. Завернули мальца в мужскую рубашку, которую снял с себя доктор. Доктора и звали Никита, а в честь отца Таня не захотела назвать сына. Какой же он отец, если бросил их с сыном, еще не рожденным на свет.
Вот уж правда говорит народ, что родить человека - это малая честь, а вот вырастить из него гражданина - это и есть подвиг и честь матери.
Как только забрали из роддома товарки Таню с Никиткой, так и начался этот подвиг в жизни молодой матери. Сначала комендант предупредила, что надо съезжать из общежития, "не положено". Потом деньги декретные кончились так быстро, как Таня не ожидала. А потом и вовсе стало не на что купить еду. Одно радостью было, что молока для сыночка у Тани было много, как на молокозаводе. Хватало и сыну и мамочке. Не выливать же, если кушать нечего!
Убаюкав малыша, Таня стирала пеленки и развешивала их во дворе общежития. С завистью она смотрела на дома, где жили семейные пары. Мамаши гуляли со своими детьми, уложенными в красивые колясочки, личики их выглядывали из кружевных простынок, то и дело из окон доносились крики бабушек или отцов, беспокоившихся о младенцах, не холодно ли им, не хотят ли они кушать.
Всего этого у Тани не было. А была только одна мысль, как заработать денег, чтобы прокормить себя и сына. Вечерами, когда приходила с работы закадычная Танина подружка Нина, которая одна только и сочувствовала Тане в её горе и как могла, помогала, Таня мыла полы в соседнем магазине, оставляя Никитку с няней. Но сколько там платили! Даже на еду не хватало, не то, чтобы снять комнату и съехать из общаги.
Отчаянию не было предела, когда Нина пришла к подруге и Таня почувствовала, что Нина хочет ей сказать что-то, но не решается. Наконец, Таня сама спросила: - "Что таишься. рассказывай уж!" И Нина, которая так любила свою подругу, что боялась её обидеть, запинаясь на каждом слове, краснея, выбирая слова, чтобы ненароком не оскорбить подругу, наконец, объявила ей, что в соседнем доме, обитателям которого втайне завидовала Таня, были тоже свои горести и беды.
В семье, где много лет не могли дождаться ребенка, наконец, родился малыш. Горе было в том, что малыш родился недоношенным, его едва выходили в больнице, а молока у мамаши совсем не было. Все детские смеси и немного материнского молока, которое покупали, не помогали новорожденному. Вся надежда была на то, что им удастся найти кормилицу. Да где же её найдешь в городе? Вот Нина и рассказала им о своей подруге.
Таня сразу согласилась покормить Мишеньку, даже не спросила, чем её отблагодарят. А, когда увидела чахленького и всегда плачущего ребёнка, ей стало так жалко малыша, что стала кормить его прежде своего бутуза
Не зря говорят, что жизнь каждого человека состоит из полос: то черная, то белая. Вот и у Никитки с мамочкой наступила белая полоска.
А скоро и солнышко выглянуло, приехали из деревни бабушка с дедушкой и забрали их к себе домой.
Наконец, и срок службы Никиткиного отца закончился. Вернулся он к жене и сыну.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Будем считать, что все герои моего рассказа были счастливы и прожили долгую жизнь.
2004 год.