На пути в Каппадокию.
Я ехала в Гереме. За окнами автобуса простирались черные поля, заваленные пустыми тыквами. Турецкие граждане очень любят грызть всевозможные орешки и семечки. Поля со знаменитыми турецкими подсолнухами были уже убраны, а вот тыквы, которые выращивались только ради семечек, так и остались догнивать на сырой земле...
Малая Азия! Мусульманская Турция!
Когда-то твои просторы озаряли негасимые огни с башен зороастрийцев.
Когда-то в твоих подземных святилищах вершились таинственные мистерии Митры — бога света, «вышедшего из скалы».
Когда-то в твоем Дидиме, что на побережье Эгейского моря, в храме Аполлона вещал древний оракул, подобный Дельфийскому - в окружении голов гигантских Медуз с волосами-змеями.
Когда-то по твоим землям бродил неистовый Мани в желто-зеленых развевающихся одеждах. Поэт, художник, врач, чародей, он проповедовал свою «космическую» религию с такой силой убеждения, что сумел распространить учение на весь Восток. И кто знает, не превратилось ли бы манихейство из «мировой ереси» в одну из господствующих ныне религий, если бы не беспрецедентно жестокие преследования учения со стороны христианской церкви, начавшиеся сразу же после мученической смерти от рук зороастрийцев самого Мани…
Малая Азия! Когда-то здесь, в древней Фригии, что на северо-западе Анатолии, в недрах горы хранился огромный кубический камень — черный, с серебристыми прожилками метеорит. Обитатели пещерных святилищ, жрецы Великой Матери Кибелы, свято хранили сокровище, почитая в камне «спустившееся с небес» божество. В третьем веке до нашей эры камень был вывезен из пещерного святилища на корабле в Рим. Вплоть до четвертого века нашей эры он находился в специально построенном для него храме Кибелы на Палатинском холме. Далее следы Черного камня теряются, и отзвуки этой истории, легенды о «камне изгнания», слышатся теперь лишь в сказаниях о святом Граале...
Подземный город Каймаклы.
Под сводами подземного города Каймаклы звонко раздавались неаполитанские песни. Какой-то темпераментный турист пробовал свой оперный тенор, изучая акустику подземелья. Звуки свободно растекались в стороны, устремляясь в боковые коридоры, проникая на верхние и нижние этажи и, наконец, осаждаясь на поверхности пористого, как губка, камня.
Каймаклы уходит в глубь земли на шестьдесят метров. Неизвестно, сколько уровней, «этажей», имеет этот город. Считается, что их двенадцать, но вполне возможно, их число достигает восемнадцати. В Каймаклы, что находится в двадцати километрах от Невшехира, так же, как и в соседнем городе Деринкуйу, археологами обнаружены верхние восемь этажей, наличие же остальных только предполагается.
… Вначале строилась вентиляционная труба, уходящая вниз на восемьдесят метров. Затем в камне вырубались «горизонтали» - этажи, соединенные друг с другом коридорами, ступенчатыми лазами и арками галерей. Как правило, первые этажи занимали продовольственные склады, кухни, жилые помещения и даже конюшни. Ниже располагались колодцы (чашеобразные углубления, где скапливалась вода), церкви, кладбища и площади для массовых собраний.
Пористый туф, образовавшийся от застывания вулканического пепла, оказался идеальным материалом для строительства: в помещениях, выстроенных в столь рыхлой и легкой породе, как туф, всегда было сухо, чисто и поддерживалась постоянная, приемлемая для жизни температура — около пятнадцати градусов.
Спустившись под землю, я пошла коридорами — улицами города Каймаклы. Не будь красных и синих стрелок на стенах — немудрено и заблудиться в этом подземном лабиринте. Или провалиться в какой-нибудь колодец, ведущий на нижние этажи. В тусклом свете редких лампочек, спотыкаясь о железные решетки, закрывающие эти опасные лазы, испуганно сторонясь изредка встречающихся туристов, я двигалась вперед. Вот в этом огромном зале, невысокие своды которого подпирают массивные колонны, наверное, и было «место для собраний». А это, конечно же, «церковь»: в центре большой, окруженной арками комнаты стоит «алтарь» — кубический камень с отполированной до блеска верхней гранью.
Струи свежего воздуха, поступающие откуда-то из боковой галереи, свидетельствовали о приближении вентиляционной шахты, и, минуя помещение, напоминающее склад - с каменными полками и округлыми углублениями в полу - я подошла к чернеющему жерлу воздушной трубы. Кто и когда мог придумать такое? Кто построил это фантастическое сооружение — огромный город под землей, дававший приют, как считают ученые, пятидесяти тысячам человек? Более того, подземные города, а их в Каппадокии насчитывается тридцать семь, соединяются между собой тоннелями. Так один из них, длиной в девять километров, связывает воедино самые крупные поселения — Каймаклы и Деринкуйу. Географический треугольник между турецкими городами Невшехир, Кайсери и Нигде, засыпанный почти стометровым слоем извергнутого из вулканов Эрджияс и Хасан пепла, является средоточием подобных поселений, создавших своеобразную «страну» под нашими ногами.
Археологи утверждают, что первые уровни подземных городов построили хетты во втором тысячелетии до нашей эры, а нижние этажи сооружались представителями уже других культур, коих в этом регионе земного шара, своеобразном «котле народов», перебывало за всю историю великое множество.
Постепенно древний хеттский город превращался в комплекс убежищ, где местные жители искали спасения от набегов персов и арабов, и здесь же первые христиане прятались от преследований язычников-римлян. Забрав детей и провизию, скрывались люди под землю, задвигая в проемы каменных входов массивные, похожие на мельничные жернова, камни. И когда я смотрела на эти гигантские каменные диски, служившие дверями в подземном городе Каймаклы, я не могла отделаться от ощущения, что город этот, подобный опустевшему муравейнику — свидетель времен, гораздо более давних и загадочных, чем мы предполагаем. Незнакомая нам культура, подобная цивилизации строителей Стоунхенджа, создала целое государство в недрах земли и скрылась от нас за завесой тысячелетий, плотно закрыв за собой дверь тяжелым каменным жерновом...
… Автобус увозил меня из Каппадокии. Оставались позади причудливые «лунные» пейзажи окрестностей Гёреме, где ветер и вода веками вытачивали из земной поверхности фантастические фигуры, похожие на грибы, печные трубы, остроконечные колпаки. И в этих «грибах», «трубах» и «колпаках» когда-то жили люди, делая эти удивительные природные образования похожими на гигантские термитники, источенные отверстиями окон и дверей. В некоторых из этих пиков и конусов, торчащих среди зарослей деревьев и колючих кустарников, люди живут и по сей день. Но нынче это лишь дань туристической моде, которая привлекает в Каппадокию миллионы людей, желающих увидеть сказку, созданную самой природой.
P.S.
Эдвард Джордж Бульвер Литтон.«Грядущая раса»(отрывок из романа).
"В 18..., проезжая местечко..., я встретился с одним знакомым горным инженером, который предложил мне осмотреть рудник, находившийся в его заведовании.
Читатель, вероятно, догадается еще до окончания моего рассказа, почему я скрываю название той местности, где происходили описываемые мною события, и, может быть, поблагодарит меня за то, что я воздержался в своем рассказе ото всяких указаний, которые послужили бы ключом к ее открытию.
Буду по возможности краток и скажу только, что я сопутствовал инженеру в глубины рудника. Мрачные чудеса этого подземного мира до того очаровали меня, и я так заинтересовался исследованиями моего приятеля, что я продлил срок пребывания в этой местности и каждый день в течение нескольких недель спускался в эти подземные галереи и пещеры, — частью пробитые рукою человека, частью созданные самой природой. По мнению инженера, самые богатые залежи минеральной руды должны быть обнаружены в новой, начатой им шахте. Во время работы по ее углублению мы однажды дошли до глубокой трещины с изорванными и обугленными краями, как будто разрыв породы произошел здесь под действием вулканической силы в какой-нибудь отдаленный геологический период. В эту трещину инженер приказал опустить себя в «корзине», испробовав предварительно посредством предохранительной лампы состояние её атмосферы. Почти целый час он оставался в пропасти. Когда его подняли, он был бледен, как смерть, и на лице его было какое-то беспокойное, сосредоточенно-задумчивое выражение, которое не имело ничего общего с его обыкновенно бодрым, веселым взглядом.
Вечером, когда мы сидели в нашей общей квартире близ шахты, я обратился к нему с вопросом:
- Скажите откровенно, что такое вы видели в пропасти? Я уверен, что-нибудь ужасное. Вас, наверное, мучит какое-то сомнение? В таком случае два ума лучше одного.
Инженер долго пытался уклониться от прямого ответа. Наконец, он обратился ко мне со следующими словами:
- Я расскажу вам все. Корзина моя остановилась на краю довольно глубокого обрыва. Бывшая со мной лампа не могла осветить заполнявший его мрак. Но из глубины его, к моему величайшему удивлению, исходили лучи ровного яркого света. Неужели это был огонь вулкана? Но тогда я ощущал бы его теплоту. Я вылез из корзины и по боковым неровностям и выпуклостям стал спускаться. По мере того, как я приближался к замеченному мной свету, расщелина становилась все шире, и наконец я увидел, к моему невыразимому удивлению, в глубине пропасти долину, с широкой ровной дорогой, освещенной на всем ее протяжении, насколько мне было видно, правильно расставленными фонарями, как на улице большого города. До меня также смутно доносился шум точно человеческих голосов. Мне хорошо известно, что в этой местности не существует других рудников. Кому же принадлежали эти голоса? Что за люди провели дорогу и расставили по ней фонари? Мне невольно стали приходить в голову суеверия рудокопов о гномах и подземных демонах. Под влиянием охватившего меня ужаса я не решился спускаться далее навстречу этим подземным жителям. К тому же у меня не было и веревки, без помощи которой нельзя было достигнуть дна пропасти, так как стороны ее с этого места представляли собой совершенно гладкую вертикальную поверхность. С большим трудом я вскарабкался наверх. Теперь вы все знаете...
-Вы спуститесь опять!
-Я должен, но в то же время колеблюсь.
-С верным товарищем путь наполовину короче и смелость удваивается. Я отправлюсь вместе с вами. Мы возьмем с собой надежные веревки достаточной длины - и... Простите меня — вам не следует больше пить сегодня. Нужно, чтобы завтра у нас были твердые руки и ноги..."