Романтика позднего СССР
Между коммуно-чекистским тоталитаризмом и сегодняшней неразберихой, прозванной острословами «дерьмократией», был совершенно потрясающий в плане духовной свободы период, который остался в памяти моего поколения как период горбачёвской перестройки. Творческие работники: писатели, поэты, учёные, журналисты почувствовали себя на несколько лет счастливыми птицами, вырвавшимися из клетки.
Разумеется, мы не знали и не могли знать, что последует за этими реальными демократическими свободами. Не знали, что, усыпляя бдительность народа, зловещие силы планируют развалить великое социальное государство. Не знали, что придумана так называемая гайдаро-чубайсовская шоковая терапия, когда все народные богатства в один миг перейдут в собственность московской семибанкирщины, и их ставленник Ельцин начнёт подлейшую в истории человечества войну на Северном Кавказе со многими целями и далеко идущими намерениями.
Не знали и не могли знать многое, что позже обнажилось во всём своём безобразии, когда политику в стране делали березовские, гусинские, ходорковские, словно козлы, запущенные в народный огород, а Ельцин больше станет уважать мнение свое дочери Татьяны, покровителя Березовского, чем Верховного Совета страны, который демонстративно, ритуально расстреляет на глазах у всего мирового сообщества.
А тогда, во второй половине 80-х…
Тон подлинной демократии и гласности задавала столичная пресса. В городах и аулах с восторгом читали безумно смелые по тем временам статьи и материалы. Михаил Горбачёв призывал: вы снизу давите на тоталитаризм и бюрократию, а я сверху буду вам помогать…
Чекисты, наиболее ретивые партийные чиновники ходили как мокрые курицы, не зная, как на всё это реагировать. Прокатилась волна митингов, призывающих менять коррумпированные власти. Митинги 23 февраля, в день депортации вайнахов, шли повсеместно, даже на центральной площади Грозного. Чиновники выглядывали из окон и глазам своим не верили. Одни от радости, другие от злости.
Обком КПСС нехотя, но тоже перестраивался. На самый одиозный пост секретаря обкома по идеологии назначили Андарбека Яндарова, подлинного патриота и умницу, доктора философских наук, потомка известных богословов. Такая же политика назначения партийных работников без взяток проходила по всей республике.
Автора этих строк, которого годами преследовало районное КГБ времён Улубаева и Жидковского за интерес к древней истории вайнахов, из заведующего отделом, которого собирались убрать с работы, перевели в просторный кабинет второго секретаря Веденского РККПСС по идеологическим вопросам, самым молодым в республике.
А по выдвижению неформалов, даже избрали одновременно в Народные депутаты ЧИАССР и РСФСР, несмотря на препятствия властей, оставив позади 24 претендентов, включая Министра юстиции, за которого агитировал глава Обкома (самая высокая в то время должность в республике, доставшаяся чеченцу впервые)Завгаев, Председателя правительства и одного из секретарей Обкома КПСС. Вот такие были времена, в которые трудно поверить.
Свободно задышал Абузар Айдамиров, всенародно избранный Народным депутатом СССР. Абузар Айдамиров, которого годами оттесняли в маргиналы всевозможные местные карьеристы и завистники. Руководителем Верховного Совета России стал чеченец, профессор Руслан Хасбулатов, которого до этого не допустили даже к должности ректора местного университета. Предпочли Кан-Калика…
Свежий воздух начал проникать в научные учреждения, в редакции газет, журналов, телевидения. Словом, власть на самом деле была вынуждена повернуться лицом к народу. А народ жил романтическим ожиданием радикальных перемен к лучшему…
Сегодня тот романтический период можно назвать игрой кошки с мышью перед трапезой. Доигрались… Пишу,чтобы потомки не обольщались, если такая полоса в нашей судьбе ещё раз повторится. Помните народную поговорку: откармливают, чтобы потом зарезать...
1999 год. Москва.
**