Чудовище и Сова

Луиза Мессеро
Сказка и быль
Или последний сон Сварога




 Сварганил Род - Создатель мира
Моря, леса, поля, вершины.
Затем из молока и света
Подобно маслу создал Землю.
К Земле добавил высь Небес
Любовью наделив замес.
Земля теперь богиня Яви,
От той любви богов рождает.
Сияньем солнца и луны
Её владения полны.
Всё больше населяет мир
Великий Род её детьми.
Да и своих не забывает,
Узор свивая божествами.
Ярило – солнце. Небо – Дый.
Луна – Девана, бог воды
Озёр, морей и рек великих
Неистовый, бесстрашный Ильма.
Огонь подвластен был Семарглу,
Судьба людей в руках у Мары.
Ярило дарит свет дневной,
А ночь питается Луной.
И мир становится ночами
Как был придуман изначально.
В нём света нет, но нет и тени,
От лун считаются затменья.
Рассветами считают годы
От первого движенья Рода.
Но где-нибудь в земных глубинах
Рождался мрак под тёмной тиной.
Рождался сумрак, трепет, ужас
Чтоб исподволь проникнуть в души.
То был безжалостный и грозный
Всё разрушающий до крошек
Единым воплощеньем зла
От Чернобога стала Навь.
Сминает чёрный Разрушитель
Мир поднебесный, Ирий чистый.
На битву с ним спешат из Прави
Перун, Стрибог, Даждьбог, Семаргл.
Вскипают битвы, словно свет
Кипит и варится в котле.
Сварога преданные дети
Выходят из сражений этих
Сильнее ветра, солнца ярче,
Темнеет взором мерзкий Ящер.
Но суть времён всегда одна,
Бессмертны оба – Свет и Тьма.
Покуда солнце дарит свет,
Таится Чернобог во тьме.
Заведено, как брат на брата
Идут сражаться честь и жадность.
Жестокость тянет свой улов
Из потаённых уголков
Заблудших душ, грозя клыками,
К чертогам смерти в царстве Нави.
Стоят ловушки Чернобога
Для неподкупности и долга,
Для чести, правды и любви
Где тенью земли поросли,
Где кажется оскал улыбкой,
Где взор манит в кольцо интриги,
Где нет движения и есть,
Где всё обман, от слов до стен.
 
***
 
Здесь всё игра. Всё мираж. Совершенно всё, нестоящая внимания, мишура.
Во время полонеза вы были свободны. Во время вальса оказались замужней дамой, а к мазурке уже разведены и ищите новую жертву своих прихотей….
Но разве жертва так уж против этих прихотей?
Была бы против – не стремилась бы в ваши сети…
А вы?
Я?
Да, вы! Разве вы не ищите жертвы, чтобы весело скоротать вечерок у камина? Или согреть страстью убогий будуарный воздух?
А разве жертва не жаждет оказаться за пологом моего будуара, хотя бы для того, чтобы убедиться, что там всё так же пошло и убого, как за любым другим…
Значит…?
Значит мы оба жаждем одного и того же…
Представьте…. Здесь никого нет. Свечи догорают… слуги давно спят… луна завалилась на бок и прикрыв один глаз, сонно теребит кудри лилово-серых облаков.
А полог будуара совершенно такой же, как эта штора…
Абсолютно…
Тогда я подойду к вам
Я подойду к вам
Дотронусь до плеча…
Дотронусь…
Коснусь губ
Лишь слегка….
Потом ещё раз…
Да. Чуть дольше задержу руку…
Но в следующее мгновение уже мои губы будут терзать ваши, разрывая тягостную пелену невинности…
Ах…
Нет! Вы не успеете это сказать…
Но успею почувствовать вкус вашего языка и яростно брошусь в атаку…
Ваши атаки приведут к поражению…
А ваши?
И мои. Мы оба проиграем этому адскому пламени.
Хорошо. Я согласна.
Тогда идёмте! Ибо луна уже ждёт единственно приемлемый танец, способный заинтересовать её сонное существо!
Идёмте!
Пустая зала вдруг наполнилась множеством огней и кружащимися парами. Но ничего уже не могло остановить того безумства, которое овладевало всякий раз теми, кто оказался столь недальновидным, чтобы поддаться чарам мерцающего серебром потока. …
и забылся на столько, что не заметил огромной густой тени, скользящей за кустами…. Зависть. Жадность. Зло. Как много они сгубили прекрасных душ, как много судеб они испортили…

***
 
  Он был одинок, и не найдя себе спутницу жизни, мучил себя изнуряющими каждодневными тренировками. В какой момент ему показалось, что гора мышц и есть совершенство, уже и не вспомнить. Но любой, кто видел его тело, приходил в изумление – зачем? Зачем доводить себя до бессилия, только лишь за тем, чтобы стать сильнее? Или это так полагается? В общем-то он и не думал о том, какие чувства вызывает у окружающих. Просто считал, что так и должно быть. И ещё одна привычка. Расхаживать дома обнаженным. Правда, о ней не знал никто, поскольку жил он не просто один, а наособицу. Гостей в его доме не водилось. Ему никогда не хотелось пускать в свою крепость невесть кого. Одному не просто спокойнее. Надежнее. Вернее. Он никогда даже не вспоминал то время, когда из всей собственности у него была лишь папка, на которой была надпись: «Дело выпускника Дома-интерната № 16 Военегова Валерия Викторовича». Никогда. Но так получалось, что всю жизнь он только и делал, что убегал от своего прошлого и вершил настоящее совершенно непохожим на прошлое. Была одна спальня на сорок человек? Значит в его доме один человек и две спальни. Впрочем, комнат в доме было несколько больше. Он сам проектировал этот дом, не оставив ничего из своего прошлого в нынешней жизни. Теперь он – преуспевающий человек. Мальчишка-сирота остался в таком далёком прошлом, что казался уже небылью. Чужим прошлым. Чужим! Но даже в это настоящее он не решался пускать никого, кроме одной женщины. Но она годилась ему скорее в матери, чем в спутницы. И это обстоятельство его вполне устраивало.
 Когда мышечная масса переросла все возможные пределы, ему понадобилось усовершенствовать и усилить кровать, диван, стул, одежду…. Одежда приносила много хлопот, хотя и эту муку он принимал с удовольствием, и научился разбирать в брендах и в трендах моды, он без запинки мог сказать в каких магазинах лучше покупать и какие дома моделей работают на рынке с потребителями необычных размеров. Благодаря своей работе, представляющей из себя постоянные командировки, он научился обходиться минимальным набором благ цивилизации, а благодаря зарплате, ему удалось приобрести уединённый, но довольно современный дом, в котором было всё – и спортзал, и шикарная кухня, и кабинет, и комната для гостей, в которой, впрочем, никто никогда не гостил, и прислуга, правда прислуга – это довольно пожилая, но миловидная женина, лет шестидесяти, которая приезжала пару раз в неделю, чтобы сделать уборку, и получив рекомендации на следующий приезд, исчезала, вздрагивая от страха. Ей всё казалось, что этот монстр может проглотить её, даже не подумав, что людей есть нельзя… Отчего у неё было такое мнение о нём, никто не знал, даже она сама. Хотя, получив зарплату, на некоторое время она забывала о своём страхе…
 Однажды женщина заболела так, что не смога выйти из дома, и попросила свою племянницу выполнить работу в уединённом и жутком доме, больше похожим на обиталище Чудовища, чем на жильё человека. Ведь дома она так и называла своего работодателя – Чудовище.
Племянница, получив список покупок и необходимые наставления, отправилась на работу, ведь лишние деньги ещё никому не мешали, тем более, что по слухам ( т. е. со слов её тёти), Чудовище должен был быть в командировке, и особо бояться было нечего – просто разложить продукты в холодильнике и сделать уборку да проветрить все комнаты в доме, потому что хозяин больше всего ценит свежий воздух. А чтобы не околеть самой во время уборки, проветривание надо было делать после.  А это означало, что придётся задержаться в страшном логове чуть дольше, чем занял бы процесс мытья полов.
Он был зол и раздосадован. Но время ещё было. И сроки контракта всё ещё могли быть соблюдены. Ох, уж эти авиакомпании. Сообщать об отмене рейса в тот момент, когда ты уже сидишь в такси! Спасибо ещё, что не у стойки регистрации!
Огромный мужчина остался дома. Желая расслабиться, он избавился от одежды и включил музыку, чтобы гири, которыми он намеревался жонглировать, не казались слишком уж холодными. И тут он услышал звук, очень похожий на стук двери. Кто это?
Девушка вошла в дом через дверь, ведущую в кухню, и первым делом принялась освобождать так натянувшие руки сумки, и заполнить холодильник продуктами, по пути обижаясь на мужиков, которые не в состоянии закупить себе продуктов, заставляют женщин таскать такие тяжелые сумки, пусть и за зарплату. Она открыла уже дверцу холодильника, как на кухне загорелся свет, при чём такой яркий, что у неё потемнело в глазах.
- И кто это тут шарится в моём доме? От куда вы взялись, сударыня? – голос был похож на рык… так что девушка вздрогнула, словно получила удар тока. Дрожь пробежала по всему телу, ну ,вот ещё не хватало начать икать! И за первым импульсом, она икнула ещё, и ещё…
- Я.. ик.. меня.. ик… зовут … ик… Лера… ик...- её уже не на шутку подкидывало , и что делать, она не соображала абсолютно…
 - Ах, Лера! Добрый вечер! – ответил обнаженный мужчина… Точнее – настоящее Чудовище! Эта горы мышц совершенно напугала Валерию, но он подошел к раковине, открыл кран с фильтрованной водой и набрав полный стан, протянул девушке, приговаривая, - Пейте уже! Иначе ваша икота сведёт меня с ума! И для чего же вы сюда пробрались?
 Девушка пыталась пить, но зубы стучали о стекло, и она икала ещё больше…
- Я не пробралась! Ик… Я принесла продукты… ик… И собиралась прибрать в доме…- стараясь говорить спокойнее, но всё ещё икая произнесла Лера.
- А где же Зинаида Аркадьева? –  удивился хозяин.
- Тётя заболела… ик... А я помогала уже ей как то пару раз… ик… вот сегодня пришлось идти одной, но я не ожидала, что вы дома, - почти уже успокоившись, говорила Лера попутно убирая продукты и вытирая столешницу, лишь бы не смотреть на хозяина жилища. А как на него не смотреть, если эта громадина занимает всё окружающее пространство?
 - Ах, вот теперь понятно! У меня отменился рейс вот и пришлось вернуться домой, завтра я уеду, не волнуйтесь, меня не будет пару недель, надеюсь тут всё будет в порядке. Я думаю, что могу доверять вам так же, как вашей тёте? – вполне миролюбиво прорычало Чудовище, и уже выходя из кухни добавил – Работайте, я не буду вам мешать, будите уходить, захлопните дверь.
Он вышел, но она всё ещё видела накаченное до предела тело, мышцы, рельефы мышц так и плыли перед глазами, она даже не сразу вспомнила, его лицо, а оно было почти красивым, но слишком уж застывшим, как будто эмоции не касались его никогда, и волос не было, голова была хорошо выбрита, но было видно, что он не лысел, просто убирал лишнее со своего тела, а интересно, какого цвета были бы волосы? А глаза? Какого цвета у него глаза? Она пыталась вспомнить, но вспомнила только, что сама ещё не разделась, а так и стоит посреди кухни в своём стареньком пуховике и валенках, которые уже обтаяли, и капли воды стекали на белый кафельный пол… О, Господи! Ей же надо убирать тут, а не свинячить!
И всё, можно было уже действительно выдохнуть и начинать уборку, что Лера и сделала незамедлительно, зачем задерживаться в этом доме, ведь ей заплатят не за часы, а за работу.
Когда всё было закончено, она собралась уходить, но дверь была заперта … И только тут она вспомнила, что ключи остались в замке, и открыть теперь дверь можно было только снаружи. Был, конечно был второй выход. Но главным входом они никогда не пользовались, и ключей от него у девушки не было, а будить хозяина казалось ещё страшнее, чем добираться одной по морозу ночью домой, хотя сейчас ей грозило как раз другое - остаться одной в доме с Чудовищем, не имея возможности выйти. Немного поколебавшись, Лера пошла в подсобку, где имелся маленький диван, на который она и пристроилась, чтобы хоть как-то пережить эту ночь. Но уставшая и расстроенная она уснула так крепко, что не услышала, как утром хозяин собрался и уехал в свою командировку, ведь он же не знал, что она застряла тут. Конечно, был телефон, и она сообщила тёте о своей задержке, но спасти её сегодня было некому – тётя всё ещё лежала с температурой, так что ей было обеспечено несколько дней совершенно нелепого глупого заточения. И кто в этом виноват? Вот именно – сама. Нечего и пенять на Чудовище. Чтобы не терять времени даром, после того, как с уборкой во всём доме было покончено, девушка нашла себе занятие на вечер. Из объёмных шкафов было извлечено на свет несколько рубашек с оторванными пуговицами и джинсов, которым требовался небольшой ремонт, чем она и занялась, устроившись перед телевизором в холле. Она решила не ютиться в подсобке, пока хозяина нет дома, а провести комфортный вечер в большой гостиной с хорошим освещением, глядя любимые фильмы, благо спутниковая тарелка обеспечивала качественный приём сигнала.
Видимо, вот так с иголкой в руках она и задремала, раз не слышала, что дверь открылась и вошел он, как всегда выглядевший даже в шикарных вещах, просто устрашающе, и поглядев на девушку, решил не торопиться её будить, а обошел диван и уселся на пуфик, рядом, разглядывая её и то, чем она занималась…  И уж конечно, она проснулась, открыла глаза. Вздрогнула и вонзив иглу в палец, вскрикнула от боли и от неожиданности, конечно. Ведь в этот раз хозяин был одет. И одет весьма изыскано. Одно кашемировое пальто, по всей видимости, стоило баснословных денег.
- Да что ж вы так громко кричите всё время! И не вздумайте опять икать! Второй раз я не переживу вашей икоты!
Ага! Щас! Как раз первое, что получилось это – ик… Лера просто закрыла рот руками, чтобы не икать и не упасть от страха в обморок. Господи, ну почему он опять в доме? Разве нельзя было спокойно работать в своей командировке, а она завтра была бы уже дома и всё было бы отлично! Видимо все её незатейливые мысли отразились на лице потому, что хозяин сказал
- Я решил вернуться, как-то неспокойно было на душе, как будто забыл выключить утюг, - кажется даже улыбаясь, произнёс он.
- Вы выключили утюг, всё было в порядке, кроме того, что я оставила ключи снаружи в дверях и не смогла уйти отсюда два дня назад, а тётя всё ещё болеет, и некому открыть мне дверь, вот я и решила прибрать тут всё к празднику, всё равно надо же что-то делать.
- И это тоже к празднику? – указал хозяин на рубашки, и только тут оба заметили, что кровью закапаны уже не только рубашки, но и шикарный диван…
Лера замерла с ужасом в глазах, как ей сейчас влетит за этот диван! А Чудовище на долю секунды остановивший взгляд на девушке, рванулся в ванную к аптечке. Когда обработанный перекисью водорода палец уже не кровоточил, он тихо сказал:
- Лера, пожалуйста, в следующий раз пользуйтесь иголкой поменьше, зачем делать в себе такие дырки?
- Хорошо – почти машинально ответила Лера, и тут наконец поняла, что не знает, как зовут хозяина дома. Тётя так всё время и звала его – Чудовище, а когда в последний раз звучало его имя уже никто и не помнил, и вот теперь сказать спасибо, и то довольно затруднительно, - Спасибо…
- Вы забыли моё имя? – догадался мужчина, - Видимо это моё упущение, простите. Меня зовут Валерий Викторович, будем знакомы! – он протянул руку, девушка сделала то же самое, но он не мог и представить, что они полные тёзки.
- Надеюсь, фамилии-то у нас разные? - Спросила Лера.
 «Не надейтесь, фамилия у нас будет одна» - подумал он, но вслух говорить этого не стал, всё ещё хорошо помня её икоту, но уже довольно хорошо представляя её здесь в роли хозяйки, а ещё лучше в роли возлюбленной… Перед его глазами пронеслись такие волнующие картинки, которые точно не стоило видеть героине этих видений, пока она не стала опять икать и не надумала сбежать отсюда поскорее.
- Видимо абсолютно разные, иначе нас могли бы заподозрить в родстве, - сказал он, улыбаясь, хоть улыбка ему не очень удалась. И вообще, каменные изваяния умеют улыбаться?
Но Лера успокоилась хотя бы тем, что, в любой ситуации не забудет его имени. Впрочем, она ещё не решила к добру или худу тот факт, что они полные тёзки. Валерии Викторовичи. Как странно звучит…
- Вы простите, Валерий Викторович, я не была дома несколько дней, а там больная тётя, можно мне уже идти? Я тут пришила несколько пуговиц и теперь ваши вещи можно опять носить, правда теперь их надо постирать… и ещё диван… - Лера была смущена, и не знала, что ей делать, хвататься за чистку дивана или уже действительно спешить домой.
- Не беспокойтесь, идите домой, я всё сделаю сам, не без рук же я в конце концов!
 Они распрощались, следующий визит в этот дом предстоял через пару дней, совсем уже в Рождество, хоть и не наше… Потом Новый Год, надо бы купить хоть какой-то подарок тёте…
Да, она любила свою тётю и не только потому, что она была единственным родным человеком в её жизни. Просто тётю было невозможно не любить. Её любили все, и Лера даже гордилась этим, и любила тётю за это ещё больше. Она почти бежала домой, настроение было потрясающе прекрасным, но где-то глубоко сидела тревога, и всё просилась наружу…. Стараясь не паниковать, девушка прибавила шаг. Проходя по мосту, она увидела в реке щенка. Кто-то выбросил его на погибель. Но детёныш, который должен был утонуть, отчаянно барахтался в полынье посреди реки…
 Девушка поспешила перебежать мост. Быстрее на берег! Быстрее к нему! Быстрее! В декабре лёд конечно покрывал большую часть реки, но посредине, на самой стремнине была огромная полынья. И что было делать? Да всё равно, Лера бросила на берегу пакет, в котором были яблоки для тёти, скинула шапку, перчатки… Раздеваясь на бегу, она спешила на помощь к маленькому живому комочку. Она не успела осознать, когда вода стала казаться вполне теплой. Ведь, в сравнении с воздухом, вода была явно плюсовой температуры. Не видела она, как на мосту и на берегу собрался народ, чтобы поглазеть на сумасшедшую. Да и не слышала ничего, кроме отчаянного писка щенка и стука собственного сердца.
Лера ухватила щенка и погребла к ледяной кромке, сначала выбросила на лёд щенка, потом принялась выбираться сама.  Кое-кто из зевак вытащил мобильник, чтобы запечатлеть сенсацию, кто-то сожалел, что всё закончилось так быстро, кому-то не хватило времени, чтобы насладиться происходящим… Лера может быть и разозлилась бы на всех этих недоумков, но сейчас ей было не до того. Она спешила поскорее одеться, чтобы согреться самой и укрыть от холода малыша.
  Он бежал от берега на встречу ей. Огромный. Страшный. В своём дорогущем кашемировом пальто. Вот тут она напугалась – ведь его вес лёд мог и не выдержать, а купаться ещё раз, да ещё и в одежде, ей точно не хотелось! Лера постаралась идти быстрее, чтобы встретились они уже ближе к берегу. Он подхватил её на руки. В глазах ужас и восхищение. Он почти кричал на неё, но так и нёс, не выпуская из рук, рыча что-то непонятное. Нёс к машине, потом в дом тоже нёс на руках, а она прижимала к себе щенка и старалась не икать… Он привёз её в свой дом…
Опять в этом логове! А ей надо было домой! Обязательно! Ну где уж было возражать! Он отправил её в ванну. Потом вызвал врача и настоял на полном осмотре. Щенка он выкупал сам и тоже показал врачу. Потешная пушистая рыжая мордочка торчала из махрового полотенца и, казалось, улыбалась, и уж точно не понимала почему такой переполох. Видимо щенок, был единственным, кто был вполне доволен произошедшим. Будущий пёс был накормлен и уложен спать рядом со спасительницей, на чём она настояла, а хозяин отправился к Зинаиде Аркадьевне домой, чтобы позаботиться о ней и взять чистые вещи для девушки…

***
 
Девана улыбнулась. Милая выходка. И Семаргл в надежных руках. Миленький огненный щенок, не сожги только всё и вся! Мы же хотим помочь этим двоим, а не уничтожить мир.


***
Пока мужчина метался по городу, а девушка спокойно спала в его доме, обнимая маленькое существо, на берегу появилась женщина, странного, даже нищенского вида, подобрала пакет с покупками, перчатки и мобильный Леры, забытые в суматохе прямо на снегу. Женщина рассмотрела всё, хмыкнула вполне довольная добычей, растолкала по карманам телефон и перчатки, закинула пакет за плечо и отправилась на окраину города, ведь скоро праздник, и готовились к нему все…   потом снегопад укрыл все следы. Лишь несколько серо-бурых пёрышек осталось на ветке ивы, растущей близ того места….

***
Валерий Викторович Военегов отправился по адресу проживания Зинаиды Аркадьевны. Пожилая дама оказалась больна довольно серьёзно. Это вовсе не простуда. Доктор, которого Валерий попросил осмотреть пожилую женщину, настаивал на срочной госпитализации. Валерию пришлось уверить женщину в полной безопасности её племянницы, а также требовать согласия на госпитализацию, ибо по озабоченному взору доктора он понял, что любое промедление может оказаться фатальным. Дождавшись, когда «Реанимобиль» увезёт пациентку и доктора, который должен был проследить за адекватным ходом обследований, мужчина вернулся в квартиру и принялся собирать вещи для своей гостьи, хоть она точно была бы недовольна его поисками. Проверил электроприборы по давней привычке, запер дверь и отравился домой, хотя нет, не всё, ему ещё нужно было заехать в супермаркет…
Подходя к своей машине, припаркованной на подземной стоянке, он увидел женщину в странных одеяниях. Серый бесформенный балахон скрывал её фигуру, не то был покрыт перьями, не то притягивал к себе весь мусор. Лицо дамы тоже трудно было назвать нормальным. Слишком большие глаза привлекали и отталкивали одновременно. Впрочем, Валерий был в два раза выше неё ростом. Не бояться же какой-то старухи. Тем более, что она протянула ему красные перчатки, совсем такие же, в каких Лера покидала его дом…
Мужчина удивлённо поглядел на даму.
А вот женщина и не думала церемониться, её голос звучал уверенно и нагло:
- Молодой человек, вам нужно предпраздничное гадание. Я дорого не возьму, да и всю правду расскажу…
- Нет, спасибо, - уже было отмахнулся он от назойливой гадалки, как вдруг услышал:
- Она хорошая девочка, только вот не поверит тебе!
- Откуда ты знаешь?
 - Я всё знаю, - и женщина вдруг улыбнулась. Растянула ровные тонкие губы в чуть изогнутую полоску.
- Я тоже знаю номер телефона отделения полиции, - рыкнул Валерий, хотя его голос и без особого напряжения был похож на рык.
Женщина пожала плечами и сделала какой-то странный жест рукой.
Он хотел было спросить не должен ли он чего за гадание, но провидицы и след простыл… Вот только что была тут, но стоило ему отвлечься, и она исчезла. Лишь небольшой пакет остался на бетонном полу автостоянки. Вещи Леры. Может быть, стоило выслушать старушку? Но было поздно. Валерий поднял пакет и ругнулся, сунул поклажу в багажник, сел за руль и завёл двигатель… Ещё раз взглянув на то место, где пару минут назад стояла женщина, он нажал на газ… привидится же… или не привиделось? Что гадать, когда нужно спешить.

***
 
Чернобог не мог больше терпеть свою второстепенную роль в жизни вселенной. Но, чтобы выйти из тени нужно было покорить свет. Самого Ярилу! Хотя… разве есть что-то невозможное для бога? Да и чего проще. Нужно лишь взять в жены дочь света. Красавицу Яру. Тогда всё встанет на свои места. И Ярило смирится с новым положением вещей. Всё так просто. Свет Яры усилит мощь тьмы. И Чернобог поглотит весь мир. Да ведь и предсказано было Чернобогу править миром через брак с дочерью Ярилы. Разве не пришло время сбыться предсказанию? Девушка стала столь красива и чувственна, что от одного взгляда на неё закипает кровь и загорается взор.
Обернувшись прекрасным голубоглазым черноволосым юношей, Чернобог отправился за невестой. А отправился он к высоким горным вершинам, в ту страну, где правили братья Белояр и Златогор. И сосватал Чернобог их сестру Яру, красота которой затмевала красоту любой земной женщины. Пышная свадьба ознаменовала их союз.
Но, стоило ему оказаться в своих владениях, как от образа прекрасного юноши и следа не осталось. И взору Яры явилось истинное лицо страшного бога тьмы. Бедная девушка ужаснулась этому мрачному лику в уродских наростах и коростах, да и решилась бежать. Ведь не могла же она и вправду позволить этому чудовищу овладеть собой и всей вселенной, увеличив своё могущество за счёт её силы.
Сколько казней придумано на земле. Да только всё мало и мало. Каждая казнь – это муки страшные, которых и в аду не сыщешь. И кто из людей смог бы остаться непоколебимым в своих решениях перед столь ужасными всеразрушающими муками? Но с тех страшных времен и доныне идёт молва о силе духа и святости многих мучеников, принявших те казни, словно благость.
Поймал Чернобог бежавшую Яру и предложил ей выбор. Либо она покорится ему и станет источником его силы, либо подвергнется страшной казни, от которой и здоровые сильные мужи отказывались, убоявшись нестерпимых мучений. Но не могла Яра покориться Чернобогу. И привязали её руки и ноги к хвостам четырёх лошадей и погнали лошадей в разные стороны, от чего разорвано было тело бедной девушки на несколько частей, а муки, испытанные ею, подобны были адским мучениям, невиданным на земле. Зол был Чернобог. Зол и страшен, поскольку не вышло у него победить свет и покорить мир.
Узнали о страшной казни братья Белояр и Златогор и отправились войной на Чернобога. Вонзили они мечи свои в тело чудовища, да в том и беда была, что убить это чудовище им было не под силу, сколько бы они не старались. И разбито было их войско, а братья и сыновья их и многие князья были схвачены и повешены на крестах. В страшных муках умирали они.
Перед смертью Белояр сказал своим сотоварищам:
- Наши боги засыпают. Пришла ночь Сварога. Долго будут народы наши блуждать в потёмках Кали-юги, но найдётся богатырь, который сокрушит могущество Чернобога, разбудит наших богов и спасёт Яру. Вернётся день на всю Русь славянскую, а с ним и чистый свет Ярилы.
И в тот момент, когда умер Белояр, сотряслась Земля-Матушка. Прогремели громы страшные. Погасли звёзды белые и воцарилась над миром тьма-тьмущая. Возрадовался Чернобог. И хохот его обрушился на мир, словно огромная морская волна, сносящая всё на своём пути. Не осталось старых гор, померкло солнце, лед и тьма покрыли землю. Всё вышло по его воле и предсказанное много лет назад, сбылось. Сделался он властелином огромного мира, простирающего по всей земле и над её пределами.
Хотя наперёд решил он действовать не так явно. Хитёр был Чернобог. Хитёр и изворотлив.
Затуманилось око Ярилы. Подернулось оно пеленой траура. А над землёй стали властвовать сестры Чернобога. Тьма, Стужа, Метель и Вьюга. Они обрядили воды во льды. Сушу одели в сверкающие холодные снега. Воздух наполнили таким холодом, что выжить могли только долгие студёные Морозы, которым явно пришёлся по вкусу такой порядок вещей. И всё, что осталось от прежнего порядка вещей – это висящее над землёй серебристое око Луны, которая иногда оборачивалась Совушкой, чтобы обогреть какое-нибудь бедное девичье сердце, осиротевшее в эти студёные времена.
Странно было, что Чернобог радовался такому положению вещей. Да, его власть распространилась по всему миру, но он, как будто забыл, что во тьме нет и тени. Нет его главной силы. Долго длилась ночь Сварога. Но, когда ночь становится длиннее дня, то растёт и время Луны. Серебряная Девана никогда не подчинялась Чернобогу, поскольку отражала вечный свет Солнца.
А чтобы Луне-Совушке было легче справляться с нарастающей силой Чернобога, послал Ярило к ней в помощники своего сыночка. Огненного пса Семаргла. С тех пор так и повелось. Как станет белым богам невмоготу одолевать Чернобога, так прилетает Семаргл и увеличивает силу Белых богов с тысячу раз, чтобы не думал Чернобог, что он так уж всевластен…
Сходятся в грозной схватке великие боги мира Прави, одолевают они Чернобога, и воцаряется над землёй Ярило. Проигрывают – властвуют стужи да метели, и лишь серебряное око Луны спасает мир от тьмы.
Сплетая сети странных грёз,
Весит серебряное блюдо
Над неустроенной землёй,
Заброшенной, чужой, безлюдной.
Чист и спокоен лунный лик.
Душе Всевышнего подобно,
Он не сгорает от любви,
Но очищается любовью.
Предощущением слезы,
Невинным лепестком тюльпана
Над грешною землёй весит
Лицо божественной Деваны.

***
 

Лера проснулась в гостевой комнате, щенка рядом уже не было, за то рядом на тумбочке лежали её вещи. Конечно хозяин позаботился, чтобы девушке было комфортно в его доме.  Но почему она была раздета, и кто раздевал её… Девушка оделась и поспешила из комнаты, он же говорил, что уедет, у него же работа! А что будет с ней и с тётей, да и со щенком? Вскоре она услышала ворчание мужчины, по поводу сомнительного счастья подтирать эти лужи, и повышенной игручести маленького пушистого гостя... Следом появился и обладатель страшного голоса с тряпкой в руках, за ним бежал щенок, прыгающий и хватающий хозяина за джинсы… Вполне весёлая компания…  Лера улыбнулась.
- Доброе утро! Простите, я сейчас всё уберу и увезу это счастье к себе домой.
- Доброе утро! Ну уж нет! Вы останетесь всей компанией здесь, но мы всё же съездим к вам домой, чтобы вы сами посмотрели, какие вещи понадобятся вам и к Зинаиде Аркадьевне в больнице, думаю, она очень ждёт вас.
- Тётя Зина в больнице?
- Да, вчера я попросил врача осмотреть и её.  В результате чего, было принято решение о немедленной госпитализации.
- С ней что-то серьёзное? – Голос девушки был уже совсем другим, тревога сама собой появилась незамедлительно…
- Вот сегодня мы это и узнаем, не думаю, что нужно волноваться заранее. А пока, давайте позавтракаем, мы только вас и ждали!
Весь завтрак они мило переговаривались и смеялись, особенно когда, щенок строил милые рожицы.
Щенок же был занят чрезвычайно важным делом. Изучением нового пространства и его обитателей.
- Надо бы дать ему имя, и раз уж вы его спасли, то вам и величать крестника.
- А я давно придумала, всю жизнь хотела щенка, и чтобы его звали Семаргл. – наморщив носик, улыбалась девушка.
- Значит нас зовут Семаргл, ох как громко! Но, несколько сложновато. Не проще бы просто Сёма? – говорил хозяин, беря тряпку и вытирая очередную лужу, - Скорее бы этот красавец подрос и прекратил делать лужи! Впрочем, я не сомневаюсь, он быстро научится всё делать правильно и не на пол…
- Я постараюсь, конечно, но может быть нам уже пора к тёте?
  Поездка в больницу не принесла хороших вестей. Хотя тётя держалась бодро и была уверена, что поправится, прогнозы врачей были неутешительными, но и обследование ещё не закончилось, не пришли основные тесты из отделения вирусологии, так что ей оставили немного надежды, и Лера старалась, подобно Зинаиде Аркадьевне, не унывать и держаться за этот маленький шанс на удачу.
- Он очень хороший и добрый, - шепнула ей на прощание тётя, хотя и сама Лера уже смотрела на своего работодателя другими глазами, хотя что это меняло? Он платит, она - работает. Правда со вчерашнего дня работал больше он… но…
- Лерочка, нам нужно заехать в аэропорт, встретить моего партнёра по бизнесу, я пригласил его к себе, так как не удалось уехать в командировку, увы, дела совсем не терпят простоя. И у меня к вам просьба…
Мало того, что её имя из его уст прозвучало совершенно особенно, так ещё и просьба… Лера напряглась…
- Да, я слушаю вас – девушка внимательно смотрела на мужчину, который сосредоточенно вел машину. Или делал вид, что очень сосредоточен на этом занятии.
Мощный внедорожник с двумя пассажирами был уже за чертой города, на полпути к аэропорту.
- Я попросил бы вас пожить в моей комнате, чтобы освободить гостевую. Вас не затруднит эта просьба?
Глаза Леры расширились… как это – в его комнате? Сделав пару вдохов, она произнесла:
- Наверное будет правильно, если я уеду домой, и тогда всё встанет на свои места? Я буду приходить к вам на работу, а вы со своим партнёром спокойно разберётесь с делами.
- Нет. – Довольно жёстко сказал он, Лера аж вздрогнула он этого короткого слова, - Я не могу отпустить вас и оставить без присмотра, да и вам нужно будет часто навещать тётю, а это тоже время и деньги. Я хочу только, чтобы вам было удобно и комфортно. Чтобы вы ни в чём не нуждались, и чтобы ваша собака не попала в реку ещё раз. Это ведь так несложно, и я всё уже решил!
 Ну ничего себе, он всё решил! А её мнение никого не интересует? Лера была возмущена.
- Но я не могу жить с вами в комнате!
- А я и не предлагаю! Я лишь хочу, чтобы вы пожили в моей комнате, а я могу ночевать на диване, в гостиной. – уже менее уверенно добавил он, от чего Лера разозлилась ещё больше, но они уже были на стоянке аэропорта, и пора было прекращать спор или отложить его до более удобного времени.
 Они встретили молодого, улыбчивого, как будто даже, солнечного, высокого человека, хотя по сравнению с чудовищем, его партнёр казался просто щуплым мальцом. Если рост чудовища был около двух метров, и объём груди чуть ли не таким же, то любой среднестатистический мужчина, рядом с ним будет щуплым и мелким… но они встретились, как хорошие друзья, крепкое рукопожатие, потом похлопывание по плечу… Ах! Это хозяин слегка дотронулся плеча гостя, а гость отчаянно молотил того, правда без особого эффекта, кажется мраморная статуя бы упала уже, но не он…
- Доброе утро! Как я рад видеть тебя! А кто это? Ты женился? Представь же меня поскорее своей жене!!
Лера хотела было возразить, но не успела и рта раскрыть, как Валерий Викторович всё уже решил ещё раз. Нет, это уж точно возмутительно и не похоже на шутку!
 -Знакомьтесь, Павел, это моя жена – Лера! Лера – это мой друг Павел!
Ну вот состоялось! А разве она этого хотела? Но Павел уже бесцеремонно сгрёб её в объятья, это рядом с Чудовищем он выглядел мелковато, а для неё оказался вполне обычным крепким мужчиной, выше неё почти на голову. В глазах Чудовища промелькнула ревность, но не бросаться же с кулаками… Вместо этого он громко сказал:
- Нам пора, дел много, а времени нет совсем, да и дома нас ждёт маленькое создание…
- Как у вас уже ребёнок? Почему я не знал? – всё ещё веселился гость.
- Пожалуй, это довольно своеобразный ребёнок… и уж точно, не мой. – сказал, как отрезал Валерий, впрочем, он всё же счёл нужным уточнить происхождение ребёнка, - Это щенок, которого Лера спасла от верной гибели, и он делает невообразимое количество луж…
- Да, нам надо торопиться, прошу вас, пойдёмте, - вставила Лера пару слов в разговор, хотя и хотела бы сказать больше. Почему не сказала? Сама не знала. Не посмела разрушать сознанный Чудовищем пазл…
Получив багаж, очень даже небольшой чемодан, гость направился следом за хозяевами в машину. По дороге он весело рассказывал про дела и погоду, про подарки родственникам на Новый Год, в общем он действительно был весёлым, разговорчивым и неунывающим парнем. Но Лера была занята только мыслями о том, как ей избежать жизни с хозяином в одной комнате, хоть и старалась не подавать виду. Когда подъехали к дому, Валерий открыл дверь машины и подал руку Лере,
- Прошу, дорогая, - сказал он, помогая ей выйти. А когда она стояла уже рядом с ним, быстро обнял её, и вдохнув, прильнул к её губам. Наконец-то! Он чуть с ума не сошел, наблюдая, как Павел целует девушку, а самому ему ещё ни разу не выпало такого счастья. Он просто остановиться не мог, желая напиться с её губ. Сопротивляться? И как бы это выглядело, да и как бы подействовало? Она же видела, как он реагирует на удары, довольно ощутимые даже со стороны, только не ему. Лера конечно была недовольна, но потом…  Потом вдруг горячая волна какой-то ещё неведомой энергии захватила её, и голова закружилась от удовольствия, и она перестала чувствовать землю, или уже была в его руках в прямом смысле?
- Валер, вы уж потом ещё нацелуетесь, пора и в дом, зима же на дворе!
Лера слышала голос гостя откуда-то из далека, но хватка мужчины ослабла, и она уже стояла на ногах, с лёгким головокружением, не вполне понимая зачем её отпустили... Но пора было уже играть роль радушной хозяйки, да и дел было действительно много… завтра! Уже завтра 31 декабря. И надо же готовится к встрече Нового Года.
Они прошли в дом, пока гость был в ванной, она приготовила комнату для него, а её вещи перекочевали в спальню хозяина, что довольно сильно тревожило её, но надо было ещё готовить обед, слова Богу, Валерий был пока занят щенком и не мешал ей думать, хотя и те слова, что он успел ей шепнуть после поцелуя, не давали покоя. «Я люблю вас, Лерочка, и не будьте так напряжены, и не вздумайте называть меня Валерий Викторович! Придумайте мне милое имечко!», и фыркнув её в шею, чмокнул ещё раз, едва коснувшись щеки… И что ей теперь делать? Готовить еду? Придумывать имя для него? Возмущённо развернуться и уйти? А как же тётя? На сколько она успела заметить сегодня в больнице её хозяина там не просто все знают и уважают, но и слушаются его, как отца родного… Это показалось ей полезным фактором в организации лечения её тёти.  Блат у нас никто не отменял, да и власть денег тоже, как бы ни было противно думать о том, чтобы воспользоваться и тем, и другим. Но ни того ни другого у Леры не было, а беспокойства за жизнь тёти, да и за свою, было хоть отбавляй.
За обедом гость шутил и рассказывал историю их дружбы с хозяином, да так занимательно, что сам хозяин был удивлён некоторым фактам … Лера смеялась вместе со всеми, надо же было и ей отдохнуть после нескольких дней переживаний… и ещё перед несколькими днями ещё больших переживаний. Когда гость сказал, что сыт по самое горлышко, и пора бы поработать, она произнесла, улыбаясь:
- Я рада, что вам понравилось, буду ждать вас к ужину… - и потом уже «мужу», - Лерусик, дорогой, помоги мне с посудой… - Лерусик поперхнулся, кашлянул и замер на секунду, после чего широко улыбаясь, подошел к ней и шепнув: «Спасибо за обед, всё было очень вкусно», наклонился, чтобы поцеловать… Но Лера была уже готова к такому повороту событий, и у него в руках моментально появилась стопка тарелок, - Это надо помыть! А я пока покормлю нашего Сёмушку. – и она исчезла из кухни с миской еды для щенка… Мужчина проводил её взглядом, нет, она нравилась ему всё больше и больше! И чувство юмора, и находчивость, и разум…. Что тут могло не понравиться?
Когда всё было сделано, мужчины занялись своей работой, щенок уснул, мило улыбаясь своим снам, Лера занялась домом. Почти идиллия, если не считать, что будет после… Хотя об этом ещё рано думать. Все проблемы по мере поступления. И Лера принялась за привычные женские дела… чем, в сущности отличается день домработницы от дня жены хозяина дома? Да. У жены больше работы. Вот Лера и попыталась исполнить ту работу, которая могла бы быть её, в определённом случае…  но похвастаться своими достижениями перед мужчиной не получилось.
Было уже два часа ночи, когда он, войдя в комнату, выключил телевизор, осторожно отобрал у спящей Леры книгу, она что, взяла первую попавшуюся?  «Строительство мостов». Учебник. Правда, особо выбирать было не из чего, почти все книги были по специальности, начиная с первого курса института, ну не читать же ей тоже самое на английском или итальянском. Неудивительно, что она заснула так быстро. Но просмотрев, сколько она прочла, он понял, что прочла довольно много, и удивился ещё раз.
Пора спать, при чём – давно! А он стоял озадаченный. Если лечь рядом с ней, она проснётся очень быстро и громко?  Или продолжит спать, прижавшись к нему? А если прижмётся к нему, то сможет ли он совладать с собой? Несколько секунд раздумий, потом он поворачивается и уходит в душ, зачем будить её, когда можно поспать на диване в гостиной? И можно не изменять привычке – пройтись голым по дому, открывая окна, он и так не делал этого два дня! Охладившись, он лёг на диван. Но время проходило, а сна не было… Да почему я должен мучиться! Я просто тихонько лягу в свою собственную кровать! И он решительно направился в спальню, где было тепло и пахло её телом, которое магнитом притягивало к себе! Он лёг очень аккуратно, и она не проснулась, а он уснул улыбаясь, ещё бы обнять её и прижать к себе… но это будет чуть позже, пока он был счастлив только от того, что она просто была рядом. Это была гениальная идея! И теперь она вот так спит рядом с ним в его кровати…
Она проснулась, услышав или почувствовав голосок щенка. Ребёнок хотел есть. На часах, висящих на стене так удобно, что из любой точки комнаты можно было увидеть время. Пять утра. Лера вздохнула. И вдруг поняла, что рядом в постели... Он? Это как? Боже, как он посмел? Нет. Она не стала кричать, тихонько встала и пошла к двери, застёгивая на ходу свой халатик. Она вышла в коридор, закрыла дверь и облегчённо выдохнула, прижавшись в деревянному полотну. Каждая минута в этом доме, словно шаг по минному полю. И сколько так может продолжаться? Потом она заметила, что дверь в гостевую спальню была приоткрыта, Павел тоже любил свежий воздух? Гость не спал.  Девушка услышала его разговор. С кем это он? Хотя… Нехорошо подслушивать ... ой, не хорошо…
И она поспешила вниз по лестнице. Нужно было покормить щенка и поменять его подстилку, маленькие так часто и так много писают… Возвращаться в постель к мужчине она не стала – прилегла там же в подсобке на уже хорошо знакомом диванчике. Можно было поспать ещё пару часиков, зачем отказываться от них? И можно сказать, что первая ночь прошла спокойно, что дальше? Ждать следующую? А следующая – Новогодняя, волшебная... Может быть она и в правду – волшебная? Ой, посмотрим… И она уснула, тоже почти улыбаясь, щенок полизал её руку и примостился рядом с диваном, сверкнув огненным взором. Он здесь не просто так – лужи делать.     Он тут по делу…
  Когда мужчины проснулись, она уже готовила завтрак на кухне, и никто не понял до конца, что и как всё было этой ночью. Впрочем, настроение у всех было отличное, как раз предпраздничное. Но сначала дела, после завтрака они отправились навестить Зинаиду Аркадьевну.  Рекомендации врачей оказались довольно однозначными – необходима операция. Срочная операция. Счёт времени идёт уже на часы, и вряд ли что-то изменится в ближайшее время в лучшую сторону. Валерий Викторович пообещал внести оплату операции в ближайшее время. Лера удивлённо посмотрела на него – с чего бы ему брать на себя расходы за совершенно чужих людей? Странный он. Работодатель? Ох, где водятся такие работодатели, которые бы так заботились о своих сотрудниках? Хотя. Чего было спорить, если самой Лере никогда бы не найти такой суммы. Заработать? Это кем же надо работать, чтобы в несколько дней обзавестись миллионом?
 Но времени на расспросы он ей тоже не давал. Мужчина. Он решил. И всё. Нужно было двигаться дальше. Впереди супермаркет и праздничные покупки. Это при таких-то мыслях в голове? Праздник. Странное слово. Впрочем, каким-то образом мужчине удалось убедить девушку в благоприятном исходе дела – во-первых, и в том, что праздник ещё не отменён – во-вторых.
Гость оставил их в самом начале торгового центра, чтобы пара могла насладиться покупками вместе. Лера всё думала, что она могла бы подарить человеку, у которого всё есть, тем более с тем количеством денег, что было в её кошельке….
- Тебе хочется именно это колечко? – его голос, как всегда вывел её из состояния отрешенности, о чём это он? И она взглянула на витрину, у которой стояла – это был ювелирный магазин. – Хорошо, давай купим тебе что-нибудь сверкающее именно здесь, - сказал он, и повёл её в этот самый ювелирный магазин.
- Да, я думала о подарке для вас! – попыталась было оправдаться Лера
- Для меня? - удивился он. А потом добавил, - И во-первых – для тебя! Мы же договорились, мы – на ты! А во-вторых – хорошо! Купим подарки для нас обоих, мне очень нравится кольцо!
- Боже! – Боже, подумала Лера. Кольцо! Зачем ему кольцо? Как странно всё это. Как будто происходит всё во сне. Только вот она так и не понимает. Страшный сон или добрый. Почему-то ей всегда что-то мешает проснуться или оценить ситуацию.
Но спорить и сопротивляться было совершенно невозможно, продавщицы уже назойливо щебетали вокруг выгодного покупателя. А он не только купил пару обручальных колец, которые тут же в магазине были надеты на безымянные пальцы «супругов».
- Это не подарок, а необходимый штрих, - пояснил он, склоняясь к ней.
- Штрих…
- Да. Ведь для Павла ты моя жена. Странно было бы мужу не надеть обручальное кольцо на пальчик своей жены.
- Но… ведь я не сказала: «Да» …
- Ты не сказала «Нет». Это я помню точно.
- Нет…
- Не торопись. Не нужно спешить, - шепнул он, обнимая девушку. Лера вздохнула и опустила голову. Что делать? Что! Развернуться и уйти? Заорать? Согласиться? Что ей делать? И опять он действовал решительно, совершенно не давая ей возможности собраться с мыслями и принять какое-то решение.
В подарок «под ёлку» он купил парные серебряные браслеты в виде совы, расправившей крылья в полёте. Глазками лесной красавицы служили два зелёных камешка. Валерий радовался покупке, словно мальчишка, сожалея лишь о том, что нет времени сделать гравировку. Но пообещал, что следующий подарок для них обоих будет более продуманным и подготовленным.  На что ей тоже оставалось лишь кивнуть. И ужаснуться. Подготовленным? Боже, что это только может быть?
Потом всё было уже в сплошном потоке событий. Вместо набора продуктов были заказаны готовые блюда, чтобы его «жена» не стояла у плиты в праздник. Ёлка. Видя жадный взгляд Леры, Валерий купил самую большую ель и потрясающе огромный набор игрушек. Он как-то быстро понял, что живая ёлка для неё желаннее золотых побрякушек. Конечно же к игрушкам прибавилась гирлянда. Как без неё. Не забыт был и корм для щенка. У каждого в доме должен был быть праздник. У каждого. Гость тоже приобрел какие-то мелочи, и вскоре они отправились домой готовиться к торжеству.
Ёлку установили в гостиной. Процесс превращения обычной скромной лесной гостьи в необыкновенную красавицу занял весь оставшийся день. Лера немного отвлеклась от раздирающих её своими противоречием мыслей и ощутила некоторое счастье. Наслаждение от приближающегося волшебства. Верила ли она в чудеса? А во что ещё верить? Во что вообще можно верить, если жизнь бывает так страшна и ужасна, что не остаётся сил верить в её божественное начало.
Щенок крутился рядом со спасительницей, чем немало забавлял её. Но и мешал неимоверно. Она даже уронила большой красный шар, когда щенок вдруг оказался у неё на пути. Но игрушка странным образом отскочила от ламината и осталась целой. Или Лера просто не заметила, как глаза щенка загорелись. От потока этого огня между полом и стеклянным шаром образовалось нечто вроде подушки, смягчившей падение.
Ах, знала бы она, как много может её Сёмушка…. Знала бы… но она подняла игрушку. Повертела в руках и повесила её на колючую зеленую лапу лесной красавицы.

***

Много времени прошло с тех пор, как Чернобог убил Яру.
Много.
Тогда смерть Белора и Златояра не прошла ему даром. Собрались белые боги с силами и выступили против Чернобога. Огромное войско пришло на битву с ним. И звон мечей этой битвы был слышен во всех пределах мироздания. Страшная битва отразилась многими невзгодами. Но никто не победил в ней окончательно. Чернобогу пришлось отступить в тень. Но людям больше не удалось наладить жизнь прежним образом. Наступило время суровых зим и жестоких порядков. Не было на земле места, где бы не слышался тихий шепот. Молитва Яриле. Робкая попытка вернуть прошлые благодатные времена.
 Но любая попытка вспомнить о былом жестоко наказывалась. Чернобог никогда не отказывал себе в удовольствие позабавиться и показать, кто имеет большую власть во вселенной.
Он изобретал всё новые и новые козни, чтобы перевернуть все уклады и лады. Сколько черной злобы излил он в души людей, чтобы видеть в их глазах жестокость, алчность и похоть…
А дело было так.
 
***

Над высоким берегом большой белой реки плыли розовато-сиреневые облака. Военег любовался зрелищем восходящего солнца под негромкую трель соловья и мерное шуршание только что избавившихся от росы берёзовых листочков. Странно. Он так привык к звону стали, что почти позабыл эту чистую первозданную тишину. Но она ему явно пришлась по сердцу. Такого умиротворения он не испытывал с детских лет, давно и прочно позабытых. Его меч лежал в густой траве у ног белоствольной берёзы. Рядом он расстелил свой видавший виды красный плащ. Лук и колчан со стрелами, мужчина заботливо повесил на сучок, торчащий из гибкого тела деревца.
- Вот я и дома. – выдохнул он, кланяясь первому лучу восходящего солнца. Лучик чуть задержался на его спине и, перепрыгнув через неожиданное препятствие, устремился далее. А могучий богатырь сбросил рубаху и огляделся в поисках той тропки, что вела вниз с высоких скал к берегу Сухоны-реки. Он с детства помнил эти скалы, глядя на которые с любой точки окрестностей, казалось, что под их горбатыми спинами таится нечто древнее и величественное, что-то важное и сердечное.

 
Именно в этот момент он увидел девушку, стоящую как раз у той тропинки, по которой можно было спуститься к старому подводному мосту – вымощенному камнями речному дну, по которому люди спокойно ходили с одного берега реки на другой. По-видимому, девушка перешла реку и поднялась на утёс, чтобы успеть к завтраку.
Запыхалась, подумал он, потому что грудь девушки часто вздымалась и лукошко, наполненное грибками, чуть подрагивало.
Жарда конечно запыхалась. Но не это стало причиной её волнения и оцепенения. Мужчина. Прекрасный. Высокий. С русой косой за спиной и такой же русой бородой. Окладистой. Даже роскошной. Было на что полюбоваться и от чего растеряться. Но. Он был без одежды. И понять к какому племени-роду он принадлежит было невозможно. Девушке оставалось только надеяться, что этот громадный великан с искрящимися голубыми глазами не причинит ей зла. Ведь не могут же быть такие глаза у чудовища? Нет?
Он определённо прекрасен не только телом, но и душой, подумала девушка с порозовевшими щеками и опустила руки, оправляя подол синего сарафанчика. Да. Нечего сказать, красавец-то он, красавец. Но ей сироте и думать не стоит о мужчинах. Хотя и была она уже на выданье. Проку от этого не прибавится.
- Кто ты, красна девица? – бархатный голос незнакомца вывел девушку из забытья.
- Жарда.
- А какого роду-племени?
- Племя-то нашего, Мери, а … дальше… я не знаю. – девушка сокрушённо качнула головой. Вот и всё. Сирота не нужна никому. Сейчас он рассмеётся над её худеньким сарафаном и уйдёт.
Мужчина действительно сделал шаг в сторону, но лишь за тем, чтобы нагнуться к плащу, расстеленному на земле. Там, рядом с ним лежала сумка с разными разностями. Он извлёк из неё маленькую глиняную в голубых узорах, игрушку.
- Сирота, значит, - заключил он, - Поди сюда, Жарда. Возьми эту свистульку. И помни. Как услышишь свист дудочки, значит я иду к тебе свататься. Будешь ты Баксанова племени, как и я. Любо?
- Как же это… - оторопела девушка. К кому же гость собрался свататься, если у неё ни родителей, ни бабок? – Ой, любо… Но…
- К Совушке пойдём, - проговорил мужчина, понимая заминку. Его рука коснулась плеча девушки. Глаза пристально изучали белое личико. Даже странно, почему она до сих пор не замужем. Видно его и ждала. Если такая красота осталась нетронутой. – Совушка добра. Всех благословит.
Да и отчего бы Совушке – Деване не позаботиться о своих потомках Меря, кои были детьми её дочери от голубоглазого охотника. Одного взгляда на которого ей хватило, чтобы полюбить его на веки вечные… прекрасен был муж, да, жаль, смертен. Горько плакала Девана, потеряв своего возлюбленного. Лились её серебряные слёзы по земле, сливались в могучие белые реки и устремлялись к белому морю. А там, где эти потоки были особенно сильны, люди потом находили соляные ванны. Черпали воду. Варили соль. Белые кристаллы соли, сверкающие первозданной чистотой – и есть слёзы Деваны. Её подарок своим внучатам и правнучкам. Так меря и питались. Покровительница охоты Девана помогала им добывать дичь и другие лесные дары. В полноводной Сухоне водилось множество рыб, а в тех местах, где Сухонь была проходима, народ мостил дно и славил Перуна – отца Деваны, чтобы тот не забывал своих детей и посылал достаточно дождей.
Заливной луг, простирающийся сразу за скалами, давал возможность собирать хороший урожай зерна. Чем не жизнь. Вот только многим хотелось захватить эти земли. от того и приходилось мужчинам уходить в дальние походы, чтобы отстоять границы владений мери.
Солнце позолотило край земли под просыпающимся небесным куполом. Птицы заиграли зазывные песни. Ветер устремился к реке, закружил, поднимая вверх стрекоз и бабочек.

Жарда вздрогнула от прикосновения. Но не отошла. Лишь покрепче сжала игрушку. Потом улыбнулась и повернулась, чтобы уйти по тропинке в селение.
- Спасибо, мил человек! Я буду ждать.
- Жди. Недолго, поди. – кивнул Военег, улыбаясь открыто и светло. Да и то верно. От девушки шло такое чистое свечение, что невозможно было ни откликнуться на него.
Ну вот. Ты уже и женихаешься. А давно ли… давно. Давно ты остался один. Давно твоё тело не знало женской руки. Давно ты скитаешься, словно загнанный зверь. Всё ищешь чего-то…
Нашел, поди. Нашел. Мужчина ещё раз поглядел на удаляющийся силуэт в синем сарафане и побежал вниз по тропинке. Молочные воды реки благодатно приняли его тело. Красота-то какая! Тишина…. Волшебство!
Солнце округлилось и плескалось в прозрачных водах реки, сверкая множеством искристых лучей. Прекрасный день. Прекрасная весть. Военег был счастлив.
Хотя, в селении его ждало разочарование. Того дома, из которого он когда-то уходил не было. Лишь разоренный остов печи. Однако вождь позвал его в свой дом.
- Не беда. У меня нашлось местечко для многих, и тебе хватит. А потом отстроишь себе избу лучше прежней. Чтобы предки могли гордиться. – сказал белобородый Касей, в обязанности которого входила полная всецелая забота о каждом из соплеменников.
- Как это случилось? – проглотив ком в горле спросил Военег.
- Да, знамо, как. Пока ты там с ворогом сражался, тут другой подоспел. Отбились мы. Но мать и отец твои погибли. Сестру тоже не удалось отбить. Вон ещё и Зорь погиб. И Карась… помнишь Карася? Забавный был мальчуган. Задиристый, даром, что Карась.
- А девушка?
- Жарда? – кивнул вождь, поглаживая бороду, - Пришлая. Почитай, лет десть, как мы её нашли в бору. Весной в волчьей шкуре была завернута, словно её в залог подали. Да мы её и взяли. И правда. С той поры тихо живём. Как откупились.
- А если я женюсь на ней?
- Так женись. Разве ж плохо?
- Дом где ставить дозволишь?
- Так там и ставь, где был. – махнул рукой вождь. Парни помогут. Чай, не чужой. К новолетию дом сладишь. А там и свадебку сыграем.
На том и порешили. С того дня Жарда ходила счастливой.
Невеста.
 Как звучит-то…
Военег с артелью мужиков был занят на возведении дома и в полях. Больше всех его счастью был рад Сохи. Давнишний дружок. Они не видели почти двадцать лет. Но за эти годы Сохи не изменился нисколько. Его хромота вовсе не мешала ему веселить друзей своими шутками. Немного несвязные манеры выделяли его изо всех мужчин. А торчащие во все стороны белые волосы были похожи на зонтики одуванчиков. Что ещё больше забавляло народ. Сохи никогда не унывал. Вот и сейчас он подтрунивал над старым другом и предостерегал от женитьбы на сироте. В шутку, конечно. Но почему-то именно эти шутки вызывали самые дружные приступы смеха у окружающих и больнее всего ранили Военега.
- Не шути так, - фыркал мужчина и принимался за работу с удесятерённым рвением.
Женщинам тоже некогда было сидеть без дела. Все готовились к сезону свадеб после сбора урожая. Дождливые деньки были заполнены длинными песнями и шитьём. Молодым полагалось приданое. Путь девочка и сирота. Но не идти же ей к мужу голой. Мамки всей округи озаботились её судьбой. А Военег всё ухмылялся в русый ус. Надо же. Тещей Сова будет. Вот не думал-не гадал. А случилось.
Жарда боялась идти в лес ночью. Да и кто бы не побоялся. Крик совы мог означать не только скорую свадьбу. Это знали все. Но ей так хотелось услышать этот крик. Почувствовать распознать в нём благословление вечной заступницы сирот и невест богини Деваны… ах, скорее бы…
Сколько реки ни текут, а всё не утекают. Сколько времечко ни стоит, а всё уходит. Лето прошло, за ним и осень. Зерно сохло в овинах, а народ зажигал заслуженные праздничные костры. После нескольких веселых ночей, солнце повернуло к зиме. Луна набрала силу. Пора.
- Пошли к Совушке. – предложил Военег.
Жарда кивнула и вложила свою ладонь в широкую сильную руку мужчины. Он действительно было силён и могуч. Широкая грудь бывалого воина была покрыта множеством шрамов. На руках и ногах тоже виднелись следы от ранений. Он был выше девушки почти на две головы. Да, что выше девушки. Выше всех мужчин в роду. Его почитал даже вождь. Жарда видела, как седовласый Касей прислушивается к словам Военега. Как смотрит на него. С надеждой и поощрением. Хотя. Что вождь. Жарда смотрела на суженого с таким упоением и восторгом, что её сердечко вырывалось из груди. Всякий раз, когда ей случалось проходить мимо мужчины, она старалась не глядеть на ладное тело жениха. И лишь опускала глаза и рдела от смущения.
- Пошли. – сказала она, поборов робость. Теперь он её судьба. И бояться ей нечего. Он её опора и защита. Она его Лада. Как звучит-то… волшебно!
Подойдя к кромке леса, молодые поклонились до земли и оставили дары Великой Богини Ночи.
- Благослови, Великая Тёща.  – крикнул мужчина. – Дай разрешение на свадьбу!
- Благослови Великая Матушка! – шепнула девушка, - Ты одна моя заступница. Распознай моё счастье!
Как было бы проще посватать девушку, родители которой живы-здоровы. И выгоднее, небось. Но Военегу полюбилась вот такая. Одинокая сирота без роду без племени. Без приданного. Да и зачем оно, если её заступницей станет сама Сова?
Трижды ходили они к тому месту, где оставили дары. И дары оказывались нетронутыми. Трижды просили они благословления. И лишь на четвёртую ночь услышали они протяжный крик ночной птицы. Неслышно пролетев над головами молодых, белая совка села на ветке сосны. И опять подала голос. Даров не было.
- Спасибо, матушка. – шепнула невеста, кланяясь.
- Спасибо! – с чувством сказал мужчина.
Совка покрутила головой. Словно бы, не понимая в чём её заслуга, и улетела. Разлапистая зелёная ветка даже не качнулась, словно бы и не было никого.
- Завтра свадьба.
Ух, как загорелись его глаза. И её щеки. Но в это мгновение раздался глухой крик. Словно хохот. От которого волосы поднимаются дыбом.
- Не бойся, моя Лада. Это леший озорует. Совка нас благословила.
Девушка вжалась в могучее тело мужчины. Хорошо, что теперь она никогда не будет одна. Как же хорошо. И надежно с ним.
- Не обидишь? – доверчиво спросила она, заглядывая в его глаза.
- Да как же я посмею? Совка не простит! – усмехнулся мужчина, обнимая суженую. Шутка. И совка тут ни при чем. Он просто и не мог бы обидеть девушку. Зверь он что ли? Чудовище какое?
 
Он ушел, а девушка взглянула в небо. Всего на мгновение ей показалось, что луна пристально глядит на неё. Словно проверяет – стоит ли ей доверять…. И опять сердце девушки дрогнуло. Почему тревога не покидает её? почему ей всё время кажется, что за ней наблюдает кто-то. Недобрый. Рычащий.
Сохи злобно хмыкнул и сплюнул под ноги.
- Вы у меня напьётесь счастья! – рыкнул он, скрываясь во тьме, - Захлебнётесь, мало не будет!
Его вихляющаяся тщедушная фигура исчезло под натиском мрака, словно и не бывало, но злословие, словно горькая полынь, осталось качаться на ветру. Усмехнулся Чернобог. Вот и ещё одна девица оказалась в его власти. Дрожит Жарда. Дрожит. Значит будет ей и награда.
Военег из рода Баксанова не тот человек, которого можно было свернуть с пути. А Жарда не привыкла к счастью. Она боится его, как всего неизвестного. Вот и получит она то, чего так боится.
Взмахнув крыльями, взвился в небо черный ворон, покружил над крутыми берегами Сухоны, да и сел на конёк избы, в которой спала Жарда….

 ***

Щенок был в восторге от блестящих и шуршащих предметов, и вообще вокруг ёлки носился маленький шкода, норовивший перевернуть и разорвать всё, что попадается на пути, оставалось только сказать спасибо, что это не сенбернар, а маленькая дворняга, и ему просто не под силу натворить много бед, но мелкие пакости ему удавались на славу. Правда, они, скорее, забавляли хозяев, прощавших ему всё и улыбавшихся любым выходкам малыша. Ах, если бы хозяева могли предположить хотя бы, что этот пушистый бедолага может на много больше, чем обычная дворняга.
Им просто некогда было наблюдать за ним именно сейчас. Нужно готовиться к празднику… Ах!
Они купили набор посуды для застолья, чтобы всё выглядело по-семейному, а не как у холостяка. Благо Лера знала, что из посуды имеется в шкафах, и что нужно купить. Получился семейный поход в супермаркет… почти семейный… если не считать те слова, которые Лера слышала ночью из комнаты гостя, то и безоблачное семейное счастье было практически рядом...
 « не беспокойтесь, как только флешка будет у меня, я сообщу…» , что за флешка, кому он сообщит, и почему разговор был в пять утра? Лера время от времени возвращалась к этим мыслям, но больше ничего не смогла вспомнить, жалея, что постеснялась подслушать побольше… но ведь нельзя же подслушивать!!!
Мужчины работали до одиннадцати, лишь однажды попросив чаю, и жутко извинялись за доставленное беспокойство. Но она же понимала, что они не бездельничают тут, и ей совсем не трудно накормить их. А в одиннадцать они спустились в гостиную чтобы уже наконец проводить Старый Год и встретить Новый! Они очень хвалили хозяйку, сотворившую настоящее чудо за такое короткое время, чем больше смутили её, нежели воодушевили… В двенадцать Валерий открыл шампанское, и разлив по фужерам, велел загадывать желания… Что ей было загадывать? Она думала про тётю… о чём загадал гость? Кто знает? А вот желание Валерия просто горело в глазах – он хотел её… но представить не мог, когда сбудется это желание! А пока он развернул подарок – парные браслеты, совершенно одинаковые Совушки. Может быть такие украшения совсем уж не подходящие такой горе мускулов, но он надел браслет ей на руку и попросил помочь надеть ему тоже. А после поцелуй, и от него было уже невозможно отвертеться. Ситуация опять была безвыходной – он обнял её одной рукой чуть нижу талии, а второй рукой провёл, слегка касаясь спины, вверх, и захватив голову, чтобы полностью владеть инициативой.  Да и не получилось бы у Леры вырваться из этих тисков, и разве хотелось? Уже через пару секунд она забыла, что боится этого человека, а просто ей показалось, что земля уплыла из-под ног. Да так, что она вскинула руки и крепко обняла его, прижимаясь всем телом, держась за него, как за огромный якорь, средство спасения, последнюю надежду. А он на самом деле подхватил её на руки, чтобы не выпускать …. Хотя, нет, выпустить всё равно пришлось…. Они не одни… Ещё немного времени они провели за праздничным столом, поздравляя друг друга и желая всего, что обычно желают в таких случаях. В доме Валерия ещё никогда не было так шумно и тепло. Лере казалось, что Валерию нравится это, как и то, что теперь надо подниматься в спальню под руку с девушкой, о которой мечтал…. Хотя подниматься ещё рано, сначала надо убрать со стола, что, впрочем, вместе делать и быстрее, и веселее, после чего гость раскланялся и поднялся в свою комнату, и хозяева, закончив все дела и уложив щенка спать, тоже поднялись к себе.
- Я подожду немного, и пойду в подсобку, вам совсем не обязательно терпеть меня возле себя и, наверное, браслет можно вернуть? – произнесла Лера, стараясь не попадать в поле зрения Валерия.
- Опять! Мы же договорились – на «ты»! И подарок – есть подарок, его нет нужды возвращать! И кольцо, и браслет, я выбирал для тебя с любовью и надеждой, что они тебе понравятся! А на счёт ночи, не переживай – сегодня уйду я, можешь спокойно ложиться спать. Кстати, у меня есть настоящая библиотека, она находится в соседней комнатке, сделать из неё кабинет не получилось – слишком уж маленькая, а книги и кресло там поместились как раз, хотя можешь брать книги сюда, тебе можно всё в этом доме.
- Спасибо, Валерий…
- Мне очень понравилось «Лерусик», - он перебил её, чтобы не услышать опять «Валерий Викторович», - Называй меня так почаще, - И его рука уже легла на плечо девушки, как бы ему хотелось не просто обнять и поцеловать её… но… пользоваться её зависимостью он не собирался. Он жаждал, чтобы она сама первой захотела его любви, пусть это будет мучительно, но он подождёт ещё, он будет ждать сколько понадобится. И он поспешил уйти, в конце концов в подвале есть отличный спортзал, и можно скоротать ночь там, тем более такую короткую, им некогда было прохлаждаться до обеда, рано утром у них опять работа, проект надо закончить в предельно сжатые сроки.
 Лера не стала возражать и спорить, она слишком устала для этого, и приняв душ, легла. Сегодня даже без книги уснула моментально.
Первое число стало для них рабочим, как и следующие дни, и похожим на все остальные рабочие дни. Утром быстрый завтрак, и свои дела. Лера ехала навестить тётю, мужчины уходили в кабинет, и появлялись только в обед, тоже проходивший без лишних слов, и вновь их не было слышно до вечера, после ужина ещё два-три часа работы, и спать.
Лере хватило времени изучить библиотеку, действительно уютную и прекрасно подобранную. И гулять со щенком, пока что было свободное время. Малыш всё ещё делал лужи, но уже реже. Щенки растут быстро, ещё неделька и лужи будут только в специальном лотке или на улице, еда будет нужна пореже, а пока Лере приходилось ещё вставать в пять утра, чтобы накормить малыша в первый раз.
Вот и пятого января, она опять встала рано, и опять услышала, что гость разговаривает по телефону, только сейчас он говорил уже о том, что все флешки и чертежи готовы и находятся у него. Он возвращается сегодня днём, и требует, чтобы для него были готовы билеты на ближайшие рейсы, иначе ничего не получится. Всё дело должно быть сделано быстро и чётко. Лера прошла мимо дверей комнаты для гостей, спустилась в подсобку. Валерия там не было, за то щенок был рад её появлению. На кухне лежала записка о том, что он срочно нужен в больнице, и ей пока туда ехать не надо, он всё сделает сам, так же он просил Леру занять гостя, чтобы тот не скучал.
А в низу листа крупно: «ЦЕЛУЮ, ТВОЙ ЛЕРУСИК»!
Он целует! А ей что делать? Кажется, гость то не такой уж и простой партнёр по работе! Что делать, как его развлекать, когда он похоже собирается дать дёру? Тысяча мыслей крутилась в голове девушки, пока она готовила корм для щенка. Потом попив чаю, принялась готовить кашу на завтрак, лишь бы заняться хоть чем- то. Ну что же, сегодня она будет развлекать гостя, «ты сам меня попросил об этом!», теперь не обижайся! Почти с гневом, подумала Лера и поднялась в спальню.

***
Как-одним-то крылышком Совушка
Поведёт, так накроет лес
Пеленой осеннего дождика –
Много силы в её крыле.
Как другим крылом буро-сереньким
Поведёт над пустой землёй
Расцветают в лесу подснежники,
Словно птица, душа поёт.
Раскрываются по околочкам
Первоцветы и кандыки.
В серо-бурых крылах у Совушки
Сила Матушки всей земли.
Как посмотрит, то диво-дивное
Чистым светом невинных глаз
Чтобы ты своего любимого
От любых напастей спасла.
Чтобы он, на другую глядючи,
Не забыл бы в часы разлук
Синих глаз огонёк загадочный
И медовую сладость губ.
А над небом луна качается –
Совоокая дева-мать,
Чтобы мир обойти печалями,
Чтобы сказками полнить явь.

Свадьба – вершится на небесах. А что вершится на земле?
Оторвавшись от созерцания жениха и невесты, Сохи сплюнул и мерзко выругался.
- Не будет вам счастья. Уж я позабочусь об этом! – глухо выдавил он и захромал в сторону.
Сколько бы он ни старался, старый дружок по детским играм не слушал его и шел к своей цели, как делал всегда. А вот Сохи давно уже не ребёнок, всегда находящийся в тени Военега. Нет. Бывшего товарища слишком давно не было рядом, чтобы ему понять, как сильно изменился Сохи. Как он жаждет отомстить за те ребяческие шалости, что давно забылись приятелем.
В темных глазах Сохи сверкали молнии.
- Ничего. Не получилось с одного боку, зайдём с другого, - и он отправился к дому вождя, где и жила Жарда. Сохи даже не знал ещё, как поступить, но точно не собирался отступать. Он добьётся того, чтобы Военег оказался у разбитого корыта. Не мытьём, так катаньем.
Насиловать невесту, как это делают басурмане, он не собирался. Признаться, никогда не чувствовал в себе столько силы, чтобы отважиться вступить в противоборство хотя бы и с девушкой. А вот посеять в её душе зерно недоверия. Он жаждал.

Тарантул прихоти людской
Меня в смертельных сжал объятьях
Злотворный впрыскивая гной
Смертельным отравляя ядом
Сплетает сеть паук разлук
Мне в коконе не повернуться
Не разлепить сведённых рук
От вечной спячки не очнуться.

Жарда стояла на краю обрыва. Она вздрагивала от шума волн, ударявшихся о берег под крутобокими берегами, роняя крупные слёзы на белое одеяние невесты.
- Подожди! Стой! – закричал Военег, устремляясь к своей невесте, - Не делай этого! Не смей! Я готов на любой уговор, только не уходи вот так! не оставляй меня тут!
Он всё кричал, а Жарда уже летела вниз, сжавшись в маленький горько белый комочек. Ей было уже невозможно вернуться назад. Невозможно вернуть время. И даже в то мгновение, когда она поняла, что Военег не лгал, что он всегда был чист и честен с ней, именно в тот момент, она ударилась о что-то мокрое и твёрдое, а белые воды Сухоны вдруг стали розово-красными….

Ночь стала вдруг невыносимо тёмной и промозглой. Буря закрутила воздух так, что невозможно было сделать вдох. А Военег тщетно пытался разглядеть что-то внизу. Да он долго-то и не старался. Мгновение спустя, он летел вслед за возлюбленной, не желая оставаться в этом мире без её ясных глаз и милого голоса. Нет! Нет, Жарда, мы навеки связаны, и никто не разлучит нас, даже смерть!

Он не сказал этих слов, но это было последнее, что подумал могучий воин, достигший великого уважения врагов и соплеменников, протягивая свою руку к руке уже мертвой Жарды. Волна умыла их, принимая в свой мир вечного рая. Ветер запел прощальную песню. И только крик совы, который так жаждали услышать молодожены, так и не прозвучал. Словно бы нечто большое и тёмное, отгородило этот мир от того, где всё должно было быть совершенно не так…
Сухона текла, как текла она тысячи лет до того, только берега её вдруг стали похожими на вышитые проставы мерянских женщин и мужчин. Полоса белая, полоса красная, полоса бусая, полоса бурая. И так весь берег, словно вьётся шитьё незримой вышивальщицы и звучит протяжная песня, замыкающая на себе все силы земли и неба, словно оберег будущим поколениям…. Спустя века, эти изрезанные полосами берега, стали называть опоки. Не то разновидность породы непонятного происхождения, не то две равноценных половинки одного целого, которым суждено было стать влюблённым, суждено, да не тем….

Сохи не подходил к краю обрыва. Вообще не выходил из зарослей клыкастых сосен, раскачивающихся вокруг него, словно великаны. Да только сосны кружили вокруг, но словно отстраняясь от тонкого чёрного человечка, потирающего руки от нахлынувшей на него радости. И распиравшего его удовлетворения. Да. Сохи был счастлив.
От чего? Так всё просто. Его черной душе было до одури плохо, когда вокруг царил мир и счастье. А, вырвав из этого мира сердца двух любящих людей, так и не познавших счастья и умиротворения, Сохи удовлетворился их кровью и болью.

Я плачу об одном и том же
Два года как тебя не стало
На откуп аду были брошены
Ошмётки сладостных мечтаний
Я устилаю гроб крапивою,
Пряду репьями в головах.
Нет пыток горше, чем любимого
Ни разу в жизни не обнять.
Моя звезда под черным месяцем
Уже померкла. Мне за ней
Гореть в смертельных кругах месива.
А ты не вспомнишь обо мне.

Удовлетворился, словно побывал на волшебном брачном ложе, оплетённом каким-то колючим репейником, испускающий смрадный запах смерти и разложения, но вдыхая этот смрад, Сохи ощущал аромат вожделения и счастья. Невольно, словно ребёнок, наивно радуясь своей проделке. Всего и делов-то было, сказать Жарде, что Военег уже имеет несколько жен, и берёт её-сироту, лишь бы старшие его жены понукали ею и помыкали, как захотят. Старые злые бабы уж больно способны на пакости против милых молоденьких дурочек. А Военегу надо угождать женам. Иначе они сочтут его плохим воином и добытчиком. В общем много чего наговорил Сохи. Да уже и половины не слышала Жарда. Не могла слушать. Не могла даже дышать, выскочила на русь и побежала к тому самому обрыву, где ещё недавно, замирала от счастья, увидев своего суженого…. Военег…
Жарда….
Совушка плачет о вас…
Плачет каждую ночь…
 А Сухона, обрядив свои берега в многоликое шитьё, навсегда стала не столько великой белой рекой, но и заповедной частью Беловодья, где каждый порог может рассказать о прекрасной паре влюблённых Военеге и Жарде, которым так и не суждено было стать счастливыми…. Неужели никогда ни в одном тысячелетии не случится им испытать счастье? Неужели никогда…. Совушка….


***
Неверия льды, как панцирь.
Колючки – ежи бронетанковые.
Проклятие грешных праздников -
Семи карнавалом дурацких.
Во мне паутиновым коконом
Пригрелась крамольная мысль:
Пускай недоверие проклято
Но в нём хоть какой-нибудь смысл.

***
В году 1550 от РХ сын боярский, Деев Мартын, аккурат, в святочную ночь взял в жены сироту Агафью, пришлую на Москву из Устюга, что стоял на левом берегу реки Сухоны. Да только на утро стало известно, что зарезал молодой Боярин свою новобрачную прямо на, выстланной расшитыми свадебными простынями, кровати.
Отец Мартына много рухряди и золота отдал, чтобы замять это дело, хоть мог и бы не разоряться, а просто указать, что девка была разгульной. Да вот запись в приходской книге. Шибко уж настаивал поп Авкумка, что Девица была чиста и мила, порочных помыслов не имела и с ведьмами не зналась. Князю Дееву поперёк горла встал этот попок. Да, пришлось нанимать знающих людей, чтобы огородить сынка от каторги. Пришлось и жену его похоронить по всем правилам, отслужив дорогие молебны за упокой её чистой души и пребывание оной в Царствие Небесном.
***
18 декабря года 1871.
Мещанин Военегов Мартын Ерофеев сын, взял в жены сироту Марфу Дорофееву.
20 декабря года 1871.
Скончалась Марфа, жена Военегова Мартына.
Сам же Мартын Военегов взят под стражу по подозрению в убийстве жены своей Марфы.
В судебном разбирательстве Мартын Военегов каялся и сокрушался о погибшей жене, чем разжалобил-таки присяжных и был отпущен на свободу, выплатив лишь судебные да похоронные издержки.
Молебны не заказывал, а вскоре и вовсе уехал в Крым и сгинул там неведомо когда и как.
***
18 января 1979 года был арестован Степан Федорович Военегов по подозрению в покушении на убийство своей жены Евгении. Вины своей не отрицал.
Женщина была найдена около дома, к котором проживала с мужем со дня свадьбы, после которой прошло не более семи месяцев. На теле следы от множества ударов. Провоподтёки, ссадины. После обнаружения потерпевшей, соседи взвали карету Скорой помощи, поскольку у женщины в следствие побоев и переохлаждения прямо на улице начались преждевременные роды. В больнице женщина скончалась. Ребёнок остался жив. После необходимой терапии, передан в Дом малютки.
22 января 1979 года Степан Военегов был обнаружен мёртвым в следственном изоляторе.
Работница приюта, регистрируя вновь поступившего младенца, дала ему имя и отчество врача-акушера, принявшего роды, и множество сил отдавшего на спасение роженицы. Так и появился на свете Военегов Валерий Викторович.
А через десять лет на родовом столе у того же врача скончалась женщина, преждевременно родившая девочку. Кто и за что избил будущую мать до полусмерти так и не узнали. Ходили слухи, что был у Валюшки парень. Высокий. Красивый. Голубоглазый блондин. Да только был он дальнобойщиком и не задерживался в маленькой квартирке Валентины более суток. Жениться обещал. А уж слов сколько говорил…. Ах…
Но отчего она вдруг оказалась одна на пустынной улице, истерзанная, словно окунулась во времена инквизиции, женщина сказать не успела.
Имя девочке дала тётка Валентины, которая и забрала малышку из роддома на правах единственной родственницы, в благодарность за труды, девочку назвали в честь врача-акушера.
Зинаида Аркадьевна души не чаяла в малышке. Не баловала Лерочку, но старалась, чтобы девочка не чувствовала боли её матери, не страдала от сиротства. В общем, Валерия Викторовна Боксанова и не желала большего, чем улыбаться по утрам мерному шепоту тёти, а потом спешить на учёбу. Не могла же она вырасти неблагодарной лентяйкой. Вот уж нет. В душе Леры не было сомнений и страха. Она всегда знала, что у неё есть тётя. А Зинаида Аркадьевна была уверена, что им двоим все трудности по плечу. Хотя в те времена трудностей было немало. Вот и пришлось кандидату филологических наук наниматься прислугой в дом крутого парня, с виду напоминавшего чудовище. Но мужчина не жульничал. Платил хорошие деньги и вовремя. К тому же, не требовал чего-то невозможного, и женщину устраивала эта работа. А мужчину устраивал тот факт, что ему не докучают фарфоровые и безмозглые куклы, охотящиеся за большими деньгами. Жил он хоть в элитном посёлке, что давало повод полагать, что деньжата у парня водятся. Но никогда не устраивал бешеных запоев или дурных вечеринок, от которых соседи вызывают ОМОН. Никогда не давал повода думать, что он ищет приключения или жену, способную устроить эти приключения. Нет. Его жильё скорее напоминало отшельничью келью, ну… чуточку модернизированную…


***
Правда, вот чего делать в больнице в такую рань? Это что, приёмные часы так теперь сместились? Телефон в руках уже нагрелся от желания нажать на кнопку вызова, сколько можно вытерпеть? Думаю, не долго, и она нажала на зелёную клавишу. Разговор был таким же коротким, как записка, но всё же, более содержательным. Она узнала, что тётю готовят к операции, но время уже не терпит, и ей срочно понадобилось переливание крови, а у Валерия, как выяснилось на кануне, как раз нужная группа, вот ему и позвонили, но поскольку спали они в разных комнатах, получилось, что он не стал будить её, просто написал записку. Но и по телефону он попросил позаботиться о друге, быстро попрощался, потому что времени уже не было, сказав, что отключает телефон и позвонит сам, как только появится возможность, прервал разговор. Всё, теперь он заботится о её тёте, а ей предстояло понять, что делать с гостем, который, не собирался задерживаться в гостях. Ей даже удалось вздремнуть пол часика, прежде чем она услышала шаги в коридоре, пора вставать, пора принимать на себя заботу о другом человеке… И сейчас она думала не о госте, точнее, не только о госте. Павел был на кухне, когда Лера вошла
 - Завтрак? – спросила она с видом радушной хозяйки.
- Доброе утро! Было бы не плохо, позавтракать, - произнёс гость, слегка озабоченно – А где Валерка?
- Доброе утро. Он в больнице, будет не скоро, - сказала она, и добавила, как бы невзначай – Да и хорошо же, что его нет? Мы сможем наконец побыть наедине, я так устала от его общества… Он всё время не оставлял нас вдвоём! Это невозможно!
 Не то чтобы гость удивился, он почти обрадовался
- Вот и я так подумал! А может быть ты составишь мне компанию?
- Компанию? Где? Когда? Не думаю, что тут будет уместно… - Слегка озадаченно, произнесла Лера, - Да и он же вернётся когда-то…
- А я предлагаю уехать! Прямо сейчас! Ты не против того, чтобы улететь на какой-нибудь курорт?
- Где тепло?
- О, да! Там очень тепло!
- Ой, тогда мне надо упаковать купальник и парео… - игриво и жеманно прочирикала девушка, и друг её мужа посмотрел на неё такими глазами, что казалось, был готов овладеть ею именно здесь, и без парео… Да и Бог с ним, о том, что делать с ним, она подумает позже, сейчас нужно было действовать быстро, пока он не передумал, ни взять её с собой, ни овладеть ею на коком-то там курорте, а не тут. Лера и гость быстро позавтракали, и пока она мыла посуду и кормила щенка, он заказал такси и билеты на самолёт, точнее, для него билет уже был готов, необходимо было сделать билет для неё. Слава Богу, все рейсы были через Москву, потому, что Лера вовсе не собиралась покидать страну, и уж тем более в её планы не входило спать с этим «другом», уж очень было противно даже находиться рядом с ним, но выяснить, что он задумал и спасти Валерия, если её догадки верны, она планировала. Кинув в сумку какие-то вещи, она сказала, что готова, и парочка покинула дом, за долго до того, как в нём появился Валерий….

***

Отяжелевшие от обильного снегопада ветки склонились над тропинками так низко, что пространство под ними казалось замкнутым, завершенным, ограниченным сверкающими чертогами.  Нагромождение снежных кристаллов на ветках было на столько блистательно белым, что казалось ещё объёмнее за счёт разложения белого цвета в спектральную радугу от собственного же сияния. Подобно замысловато огранённым бриллиантам, снежные кристаллики переливались всеми цветами радуги, постоянно меняя распространение свечения от того, что слабый ветерок чуть раскачивал ветви деревьев. От этого движения возникало ощущение головокружения и нереальности происходящего.  И сам воздух наполнился томно вязкостью и волшебством.

Валерию показалось, что всё происходящее вокруг плод его воображения. Даже встреча с Лерой на мгновение показалась нереальной. Выдуманной.  Он зажмурился и тряхнул головой.
Нет. Реальностью было всё. От кольца на его пальце до щенка, беспрерывно втягивающего воздух, в порыве обнюхать всю округу.
Вдруг щенок перестал принюхиваться к следам под ногами и поднял голову.  На чёрном носу красовался небольшой снеговой сугроб. Щенок потешно сморщил нос скосил свои глазёнки потом опять поглядел в сторону леса.
Именно в эту секунду сам воздух загорелся. Валерий изогнул бровь.
- Да, нет! Нет! – замотал он головой. Он отрицал даже саму мысль о том, что от взгляда обычного щенка может загореться воздух. А то, чего и посерьёзнее. – Не-ет! – протянул мужчина и бросился бежать потому, что именно в этот момент рыжий щенок метнулся в сторону леса так быстро, словно бежал по чистой дорожке, а не по громадным сугробам, через которые человеку приходилось пробираться, утопая и падая.

Глубокий вязкий, словно путы, снег не отпускал ноги, и без того провалившиеся в него почти до колен.
Огромный мужчина казался мелким насекомым барахтающимся на зыбкой поверхности сахарного кургана.
- Куда тебя понесло! – фыркая и отплёвываясь хрипел Валерий, проклиная и Леру, и щенка, и себя самого за то, что спустил собаку с поводка.

А в это время щенок, словно бы даже не касаясь снежного покрывала бежал куда-то в лес, совершенно не слыша криков хозяина. Казалось, его вела неведомая, но могущественная рука, которой он и подчинялся.
- И луны нет, - сокрушенно простонал Валерий. – Как мне увидеть-то хотя бы следы этого сорванца!

Гордый Ирий развалился
Шире моря за предел
Края крайнего, где птицам
В небеса не улететь.
Тёмен - зол разбушевался –
Звёзды валятся в котёл.
Вороньё выходит драться
С Чернобогом за любовь.
Чернобог сверкнёт глазами –
Искры-молнии – огонь!
Управляет он камнями,
Гнусом и разрыв-травой.
Всё, что нужно было Богу,
Есть теперь в его руках.
Власть над миром, пусть убогим,
Но желанная, всё ж, власть!
Ну, а мир? Слагая гимны,
Белояра позабыл.
Развалился гордый Ирий,
Стал травой среди могил.
Только есть ещё Девана
В серебристых небесах,
У помощника Семаргла
Теплится гроза в глазах.
Пусть щенок бежит в погоню,
Грозной силой наделён
Вслед за ним по дику полю
Военегов внук идёт.
Нет, не будет больше ночи,
Что темнее сна богов.
Ирий встанет светлой рощей,
Гордой выльется рекой.
Чернобог щенка заметил,
Взмах рукой – стена стоит,
Что и самый сильный ветер
Вкруг неё не пролетит,
Не пробьёт её бойница,
Стрелы не заденут край.
Только воин не боится
Встать и биться за щенка.
Он идёт, снега сметая,
Светел, твёрд, неустрашим,
Чернобога вызывая
К полю бранному души.
Не на шутку разозлился
В самом деле Чернобог –
Грозной птицей обратился,
Ринуться в горячий бой…


***
Лететь до Москвы всего пару часов, но в аэропорту они провели почти три часа, время просто летело, а Лера так и не выяснила, почему гость так поспешно уезжает, да ещё и прихватив кое, что из вещей хозяина, и куда они направляются, он тоже не говорил. Павел вообще был напряжен, до тех пор, пока они не взлетели, казалось он просто боялся погони, и успокоился только в воздухе, где его уже невозможно было поймать и уличить в воровстве.
 В полёте они говорили не много, Лера делала вид, что смертельно устала и спит, наблюдая из-под опущенных ресниц, за поведением Павла, ей нужно было понять его, понять, как с ним вести себя и на что он способен. Приземлившись в Домодедово, им надо было переехать в Шереметьево, да и разница во времени, и перерыв в расписании, дали о себе знать, и Павел предложил скоротать время в гостинице, а не душном полном народу зале аэропорта. Лера бы подпрыгнула от радости, но на самом деле мило улыбнулась, и томно посмотрела на спутника, Да, это то, что нужно! Едем!
 Ехать надо было недалеко, и кажется, номер там был всегда готов для этого гостя, его там знали, как, впрочем, и его привычки… И вот тут Лера поняла, что она никак не подходит в его спутницы. Персонал гостиницы смотрел на неё почти брезгливо, видно же было, что и одежда на ней, весь её вид очень сильно не дотягивают до «вип-персоны», тем более, что и колечко, и браслет она оставила в комнате Валерия, и телефон тоже! Как она могла забыть телефон? Ну что уж теперь об этом, сейчас не до того…
Главное она поняла, Павел тут желанный гость, в отличии от неё, а значит её вышвырнут от сюда, стоит только намекнуть на это, и все будут рады, что местечко возле денежного клиента освободилось. Вот это уже хорошая новость… Теперь посмотрим, что скажет Павел, когда они останутся одни…
А когда зазвонил телефон, он даже не подумал скрываться от неё своих намерений, и откровенно сообщил собеседнику, что все чертежи по проекту нового моста в Тель-Авиве у него, и включать Валерия в число инженеров нет нужды. Этого недотёпу можно смело исключать из претендентов на прибыль. При чём, он всё время разговора подмигивал Лере, иногда прикасаясь к ней, или целуя…

***
День за днём, как дождь дождит.
А неделя за неделей рекой бежит.
Конь-то стал припадать на ноженьки,
Человек-то устал от ношеньки.
Месяц к месяцу всё с прохладицей
По рекам-морям едет-катится.
То не дом, а хлев, не дорога – век,
Всё дождит да льёт, да несчётный день.
То ни сон, ни явь, ни игра теней,
То ристалище, словно на войне.
Припадает конь, тает конница.
Бог икнёт-моргнёт, солнце клонится.
Солнце клонится – тень потянется.
Тень потянется – сил прибавится.
Сил прибавится – бог куражится,
А куражится – кто ж отважится
Против черного-черновитого,
Непокорного, тьмой укрытого,
Встать да выступить, в мрак отправиться,
Выйти во поле, с тенью справиться.
Вот идёт-идёт в поле тёмное
Богатырь-боец в путь нехоженый.
Путь нехоженый, да опасный путь,
Глянь под ноженьки – сколько смерти тут.
Наклонился он, меч булатный взял,
Да щита не брал, брал витой кинжал.
Что же ты боец, да не взял щита?
Щит от жизни спас, тьму и мрак питал.
Посмотрел боец – а щиты-то все
Так начищены – словно зеркало.
А не стал он брать щит сверкающий.
Взял он за спину кнут да палицу.
Щит сверкающий только тень растит,
Только свет даёт - прибавляет сил,
А уж палица, с делом справится,
Да и кнут, поди, с тьмой расправиться
Рассечет её, сократит ей срок,
Сократит ей сил в сорок раз иль сто.
Зол да жарок был Военег- боец,
Только страха в нём, хоть во тьме, а нет.
Чуть поодаль - глядь, как живой лежит
Богатырь-боец, словно брат иль дед.
А на том бойце шлем серебряный,
Рядом с тем бойцом сетка с крючьями.
- Сетка с крючьями – дело доброе,
Да и шлем хорошо. Богатырский шлем!
Богатырский шлем Военег берёт
Да за пояс взял сетку с крючьями.
Вот готов он здесь, словно дуб стоит.
В поле во поле одинок-один.
Одинок-один, только не слабак.
Не труслив, не глуп, богатырь стоит.
Богатырь стоит – ждёт соперника.
Да кричит кругом зычным голосом,
Зычным голосом, вызов-зов на бой.
- Эй, иди ко мне, коли смел-умён!
Выходи на бой силой меряться.
Не заметил сам Военег – боец,
Как он стал другим, как другим стал свет.
Как другим стал свет, небеса висят.
Небеса висят над рукой-рекой.
Белых вод её не касаются
Даже ветер вверх, даже птица – вдаль.
Даже птица вдаль, даже крик кружит.
Крик вокруг летит – вороньё да мор.
Вороньё кругом, словно марево,
А вперёд летит Чернобога конь.
Конный, пеший ли, отступать не смей.
Обернулся раз Военег и нет
Ни коня пред ним, ни наездника.
Только льётся кровь, кровь черна, как ночь.
- Ты убил коня, -  Чернобог гремит,
- Я убил коня и тебя убью!
Военег кричит – не куражится.
Не куражится не боится он.
- Я коня срубил и тебя срублю.
И тебя срублю – только меч сверкнёт!
Так сошлись в бою Военегов внук.
Против чёрного-черновитого
Бога грозного именитого.
Как махнёт-махнёт богатырь мечем –
Искры сыплются, Чернобог стоит.
Поведёт рукой Чернобог – и в миг
Тучи чёрные, словно вороны,
Рвут из рук кинжал, меч из рук долой.
Меч из рук долой, словно не было.
Словно не было, словно сон напал.
Чернобог – то бог не от света сил,
Чернобог от тьмы тьмой питается.
Тьмой питается – в бой пускается.
В бой пускается – мрак да мороки.
Голова пуста, тяжела, как мрак.
Тяжела, как мрак, ноги ватные.
Военег бы пал, только нету сил.
Военег бы встал только неба нет.
Только неба нет – всё кругом висит,
Всё кругом, как хмарь колыхается.
А повел рукой Военег – боец,
Военег-боец, да за сеточку,
Сетку с крючьями зацепляется.
Зацепляется, как за древо-род.
А то древо-род сто веков стоит,
Сто веков ещё на земле стоит.
Кинул сеть боец, кинул с крючьями,
Всех ворон да хмарь он под сеть гребёт.
Всех ворон гребёт, черных воронов.
Чёрных воронов – силу лютую,
Силу лютую Чернобогову.
Как взмолился тут Чернобог, упал.
Как взмолился он о воронушках.
О воронушках, да о воронах.
Не послушался Военег-боец,
Не послушал он стоны скрежеты.
Затянул петлю он на сеточке,
Затянул петлю, знатну-крепкую.
- Отпусти же ты, Военег-боец
Черных воронов да воронушек,
Отпусти ты их, с миром отпусти.
Ну а я тебе сослужу, как есть.
Сослужу, как есть, службу добрую,
Службу трудную да обмана нет.
Эх, поверил бы Венег словам,
Эх, поверил бы Военег слезам!
Да уж больно тут Чернобог хитёр,
Чернобог хитёр, Военег хитрей.
Военег хитрей, говорит он так,
Говорит он так, уступил, де спор.
- Отпущу твоих я воронушек,
Чёрных воронов отпущу совсем!
Отпущу, как есть, мне на что они!
Отпущу тебя, коль ты молишь так.
Отпущу тебя, словно не было,
Только вот смотри – эта палица,
Эта палица о семи пудов, о семи голов,
Устоишь один против палицы –
Уговор, как есть – отпущу ворон,
Отпущу ворон, чёрных воронов,
Чёрных воронов да воронушек.-
Так сказал слова Военег-боец.
Слово тихое. Слово кроткое.
Чернобог глядит – слово честное.
Ну и что ж, что спор. Спор заспорится.
Спор заспорится, да отспорится.
Головой кивнул, улыбнулся Бог –
Улыбнулся бог – человек дурак.
Человек-то глуп, Бог-то справиться.
Бог-то стравиться, даже с палицей.
- А и правда, то, что слова-скала,
Что слова – кремень, - отвечает Бог,
Отвечает Бог, сам куражится,
Сам куражится, ухмыляется.
Говорит ему Военег – боец,
Говорит ему слово твёрдое:
- Стань-ка ты ко мне посреди земли,
Посреди земли, где мокушечка.
Где мокушечка, где земля слабей.
Где земля слабей, там и встань теперь.
А послушался Чернобог бойца,
Да и встал-то он посреди земли.
Посреди земли, где мокушечка,
Где мокушечка, где земля слабей.
А не понял он силы палицы,
А не распознал Древа Родова.
Как взмахнул разок Военег-боец,
По колени врос в землю-матушуку
В землю-матушку Чернобог ушел.
Как-второй-то раз пала палица,
Пала палица-разудалица,
Чернобог –то врос, словно колышек,
Словно колышек, на сажень ещё.
На сажень ещё, а дрожит земля,
А земля дрожит, да расходится.
А ещё удар – словно молотом,
Словно молотом, грозной палицей
Третий-то удар Чернобога вбил,
Чернобога вбил по мокушечку.
По мокушечку в землю – матушку.
В землю-матушку Военегову.
- А нельзя тебе, Чернобогу тут,
Чернобогу тут да куражиться.
Да куражиться, тьму налаживать,
Тьму налаживать, свет честной мутить.
Свет честной мутить, ночь Сварога длить. -
Так сказал слова Военега внук,
Так сказал слова, твёрже твёрдого.
Твёрже твёрдого камень-Алатырь
Наложил боец посреди земли.
Посреди земли Алатырь лежит,
Алатырь лежит – Ирий сторожит.
А и пали тут стены мрачные,
Стены мрачные Чернобоговы.
И восстал Семаргл – золотистый пёс,
Пёс да огненный, да крылатый пёс.
Говорит тот пёс слово громкое,
Слово громкое, слово чистое:
- А садись-ка ты мне на спинушку,
Увезу тебя я к родным краям.
Увезу тебя, я к жене твоей.
- Да и где же я? – вопросил боец,
- Да и где же я, где жена моя.
- Ты попал сюда по моей вине,
Ты попал сюда, с тьмой расправиться.
Ирий гордый тут – сад нехоженый,
Сад невиданный, дом Сворожичей.
Дом Сворожичей Рода гордого.
А твоя жена у тебя в дому,
А твоя жена, свет-красавица,
Ждёт тебя в дому, дожидается.
Удивился тут Военег-боец,
Удивился он, бросил палицу,
Бросил палицу, сел на спину пса.
Сел на спину пса, пса горящего.
Пса горящего, но не жгучего.
Полетел тот пёс, крылья выпрямил.
Крылья выпрямил – небеса закрыл.
Небеса закрыл, словно зарево.
Раз взмахнул крылом, полпути прошло.
Два взмахнул крылом – сад далече стал.
В третий раз взмахнул – вот и дом стоит.
Вот и дом стоит, пуст, пустёхонек.
Горько на душе Военеговой,
Только пёс стоит, словно зарево.
Словно зарево –  словно сказка то.
Сказка – сон ли есть или быль сама?

***
 Леру бы вывернуло от этих прикосновений и поцелуев, но ей надо было другое! Ей теперь уже точно были нужны флешки с чертежами. Теперь она знала, что ей нужно, зачем и как добиться результата, и она сделает всё, что зависит от неё, а дальше… Пусть дальше будет так, как судьба распорядится, Вот, наказать бы ещё этого хлыща… но как? Пусть это будет уже другим планом, сейчас не до того…
- Девочки! Девочки! – Лера почти кричала, - Девочки, клиент из триста тридцатого номера хочет мужчину! Он так ругался, когда понял, что я женщина! Ему захотелось переодетого мужчину, и чтобы тот был ещё и с садистскими наклонностями, я просто чуть с ума не сошла, когда он сказал, что хочет, чтобы я взяла в руки плётку! – Лера тараторила всю эту чушь на рецепшене, и умоляла побыстрее отправить её отсюда! Клиент жутко нервный, пока не получит всё, что ему хочется! А она совсем не подходит ему, и он будет очень зол, если она попадётся ещё раз ему на глаза! Это заявление очень хорошо подействовало на персонал, и уже через пару минут девушка сидела в салоне такси, что было просто замечательно!
- К трём вокзалам, поскорее, пожалуйста…
И через два часа она уже сидела в купе поезда, лишь бы только подальше от этого города и от этого человека…. А в триста тридцатый номер гостиницы входил здоровенный верзила, наряженный дамой, с плёткой, наручниками и ещё какой-то коробочкой, полной всяких штучек…  вышел он из комнаты только далеко за полночь, утомлённый и довольный тем, что выполнил все инструкции и получит хороший гонорар….

***

Валерий стоял, мотая головой, словно бы желая сбросить паутину наваждения. Открыл глаза, огляделся. Перед ним всё те же отяжелевшие от обильного снегопада ветки, что томно склонились над тропинками так низко, словно бы смыкая пространство под ними, превращая его в завершенный, сверкающий чертог. В котором даже сами ветви деревьев казались хрусталями, искрящимися всеми цветами спектра от падающего на них луча лунного диска. Эти радужные блики замысловато передвигались в замкнутом пространстве и от этого движения возникало ощущение головокружения и нереальности происходящего.  Воздух наполненный, даже густой и вязкий, стал вдруг чистым и лёгким, словно неведомое волшебство изменило мир вокруг.

Вот только сам Валерий ощущал нечто непонятное и трепетное. Взглянув на дом, он понял, что Леры там нет и огорчённо, даже обреченно вздохнул. Но опять обратив внимание на горящего крылатого пса, почувствовал надежду и уверенность. Да и рука, всё ещё, как будто держала палицу. И это чувство было таким реальным, что Военегов потряс кистью руки,. Словно бы желая сбросить это ощущение в снег.
- Всё было, - услышал он глухой, но твёрдый голос, и поглядел на пса, - Всё было на самом деле, - ещё раз сказал пёс. – Ты победил Чернобога. Освободил Сворожичей от древнего сна. Это была последняя ночь Кали Юги.
- Но …. Лера! Её нет же в доме!
- Не торопись, - ухмыльнулся пёс, - Ночь ещё не кончилась, рассвет принесёт добрые вести. И….
- Что? – спросил Валерий, почувствовав заминку в голосе пса.
- Не рассказывай Лере о … о нас. Обо мне. О битве. Не говори не о чём. Это не тот случай, о котором следует говорить с любимой женщиной.
- Как не рассказать, когда она увидит тебя такого?
- Она не увидит Семаргла, она увидит Сёмку, щенка. Семаргла дано видеть только тебе. Ты имеешь особый дар, но и ты имеешь особый зарок.
- Понятно, - кивнул Валерий. – Пошли в дом, божественный дар, нам нужно собирать вещи и уезжать, теперь это не наш дом.
Семаргл кивнул в знак согласия, и последовал за Валерием, с каждым шагом, уменьшаясь и превращаясь в того самого рыжего щенка, которого спасла Лера.

Сборы заняли остаток ночи. Валерий больше не говорил со щенком, но всё время думал о девушке. Странно. В мыслях его она была чиста и честна. И даже слова в записке, так резанувшие его по сердцу, казались теперь пустыми и ничего не значащими.
Утром приехала машина перевозки, что как раз, неожиданностью не было. А вот та странная растрёпанная старуха, что вертелась на стоянке супермаркета, оказалась совершенно неожиданной гостьей у порога дома.
Впрочем, щенок принял её, как давно знакомую, ласкался и звонко лаял, облизывая ей руки.
- Не торопитесь с отъездом, - сказала старуха Валерию, как только тот оказался на крыльце.
- Я не тороплюсь, но надо ехать.
- Надо-не надо, не нам решать, - пробормотала старуха, пускаясь в какой-то замысловатый танец вокруг машины перевозки, потом, открыла дверцу автомобиля Валерия и взобралась, даже взгромоздилась, на сидение, пропустив щенка впереди себя. – Не нам решать, нам лишь сетовать.
Военегов села за руль своего автомобиля, но включать зажигание не торопился, словно был под гипнозом или просто в глубоких раздумьях.
Да и то верно – уедет он отсюда, где тогда Лера его найдёт? И куда ему вообще ехать, ни дома теперь, ни пристанища….

***

Она успела как раз вовремя, ещё бы несколько минут, и где бы она искала это чудовище, которое стало ей так дорого? Он уже выехал за ворота своего бывшего дома на джипе, как увидел на дороге её, растрёпанную, запыхавшуюся, уставшую. Она бежала к его дому от самой остановки автобуса, потому что чувствовала – надо торопиться! И почему она не стянула хоть немного денег у этого гада, который остался лежать привязанным на гостиничной кровати, и с кляпом во рту, ей бы тогда хватило денег на самолёт, но она и не думала брать чужое, и забрав только тубус и флешки с проектной документацией, поспешила исчезнуть, не забыв правда позаботиться о достойной компании для клиента, И пол дороги в купе спокойно спала с улыбкой на лице, довольная своей находчивостью и выдумкой, но потом стало вдруг тревожно и вторую половину дороги она провела в беспокойном метании по вагону, и спрыгнула с подножки поезда, как только он остановился, бегом на автобус, и тут она тоже пожалела, что не воспользовалась услугами такси, и что телефон её остался в доме Валерия. И вот – она успела! Слава Богу!
Он вышел из машины, грозный и чудовищно привлекательный… С каких это пор он стал привлекательным? И… она соскучилась по нему… вот уж не ожидала…
- Где вы были, и что всё это значит? – И он вытащил из кармана лист бумаги, и ткнул ей в лицо, ничего себе – радостная встреча! Но прочитав пару слов, она поняла, что радостной встречи и быть не может.
Там крупно было написано всего то «ТЫ – ЛУЗЕР! И ДАЖЕ ТВОЯ ЖЕНА ЭТО ПОНИМАЕТ!» О Господи, этот негодяй успел-таки, сделать гадость напоследок! Ну не беда, сейчас она ему всё расскажет, и Чудовище перестанет так рычать. Он не сразу перестал рычать, но не от того что не верил ей или не простил её, а от того, что жутко переживал за неё и когда понял, что она сделала, разволновался ещё больше… Хотя, он же видел, как она бросилась в воду спасать щенка! Чего ещё ждать от такой сумасбродной особы? Конечно такого шага, но телефон? Почему не взять телефон и не объяснить всё? А посоветоваться? Просто поговорить? Разве это так сложно? Что ей было сказать в оправдание, ведь она не знала, что он на самом деле любит её и волнуется, она просто решила помочь ему, раз уж никого другого рядом не оказалось, да и времени на размышления у неё почти не было- решения принимались мгновенно, а телефон она оставила вместе со всеми остальными подарками, ведь если оставлять подарки, то все. Но вот почему встретил её не в доме, а на дороге?
- Дом пришлось экстренно продать, счета мой друг успел заблокировать, а на операцию твоей тёте деньги нужны были ещё вчера. Покупатель на такой дом есть всегда, тем более за такую цену, что даже торговаться не было смысла – дешевле просто не бывает!
- О, господи! И что с тётей?
- Операция прошла успешно, опухоль удалили, но будет ещё курс химиотерапии и облучение, в общем денег на её лечение и восстановление хватит… правда жить негде…
- Как это негде? А наша квартира?
- Разве я могу жить в вашей квартире без твоего позволения?
- Нет! Ну на что это похоже! – Лера была так зла на него, что кинулась бы с кулаками! Как такое возможно – продать дом, чтобы вылечить её тётю и не поехать в её квартиру? – И куда бы вы исчезли, если бы я не приехала сейчас? Где бы я искала вас? – Лера колотила его у грудь своими маленькими кулачками, выкрикивая фразы, ей было больно и страшно до слёз! Что бы она без него делала? Как бы жила без этого Чудовища, если бы опоздала на пять минут?
А он прижал её к себе и понял только одно – он никогда больше не выпустит её из своих объятий! Никогда!
- Не плачь, родная! Ты ведь успела, и я никуда от тебя не денусь! Никуда!
Это рычание чудовища было похоже на урчание льва. Но в любом случае оно грело и успокаивало девушку, так спешившую ему на помощь, так спешившую просто увидеть его. Огромного. Страшного. Лысого. И… любимого.

Здесь всё игра. Всё мираж. Совершенно всё нестоящая внимания мишура.
Во время полонеза вы были свободны. Во время вальса оказались замужней дамой, а к мазурке уже разведены и ищите новую жертву своих прихотей….
Но разве жертва так уж против этих прихотей?
Была бы против – не стремилась бы в ваши сети…
А вы?
Я?
Да, вы! Разве вы не ищите жертвы, чтобы весело скоротать вечерок у камина? Или согреть страстью убогий будуарный воздух?
А разве жертва не жаждет оказаться за пологом моего будуара, хотя бы для того, чтобы убедиться, что там всё так же пошло и убого, как за любым другим…
Значит…?
Значит мы оба жаждем одного и того же…
Представьте…. Здесь никого нет. Свечи догорают… слуги давно спят… луна завалилась на бок и прикрыв один глаз, сонно теребит кудри лилово-серых облаков.
А полог будуара совершенно такой же, как эта штора…
Абсолютно…
Тогда я подойду к вам
Я подойду к вам
Дотронусь до плеча…
Дотронусь…
Коснусь губ
Лишь слегка….
Потом ещё раз…
Да. Чуть дольше задержу руку…
Но в следующее мгновение уже мои губы будут терзать ваши, разрывая тягостную пелену невинности…
Ах…
Нет! Вы не успеете это сказать…
Но успею почувствовать вкус вашего языка и яростно брошусь в атаку…
Ваши атаки приведут к поражению…
А ваши?
И мои. Мы оба проиграем этому адскому пламени.
Хорошо. Я согласна.
Тогда идёмте! Ибо луна уже ждёт единственно приемлемый танец, способный заинтересовать её сонное существо!
Идёмте!
Пустая зала вдруг наполнилась множеством огней и кружащимися парами. Но ничего уже не могло остановить того безумства, которое овладевало всякий раз теми, кто оказался столь недальновидным, чтобы поддаться чарам мерцающего серебром потока. …
и забылся на столько, что не заметил огромной густой тени, скользящей за кустами…. Зависть. Жадность. Зло. Как много они сгубили прекрасных душ, как много судеб они испортили… но однажды появились те двое, что стали одним целым, и смогли противостоять зависти, жадности и злу….

***

Они стояли посреди дороги, на которой, впрочем, и не было машин. Они стояли среди белого снега, зелёных сосен стояли. Стояли обнявшись два человека, огромный мужчина, и девушка, которой даже не хватит си, чтобы обнять его крепко-крепко… И они совсем забыли, что в салоне автомобиля осталась сидеть странно одетая женщина, видимо, нищенка или немного сумасшедшая… Впрочем, когда вся эта сцена была в самом разгаре, она тихонько вышла из машины и ушла, как всегда быстро и незаметно… лишь несколько серо-бурых пёрышек осталось на сидении, да щенок тихо поскуливал, словно бы разговаривая с кем-то.
Эта ночь, на Рождество, была самой лучшей жизни Леры. В их маленькой квартире, на полу, потому что у неё не было кровати, которая могла бы сгодиться для Чудовища, со щенком вместе, они встречали Рождество, и в этот раз подарки были такими желанными, и ночь такой волшебной… И утро – чудесным!


Рождественское утро удивило и порадовало лазурным небом, слепящим солнцем и приятным морозным воздухом, чистым и лёгким, звонким, словно хрустальным. Деревья украсила ажурная бахрома изморози, снег сверкал и переливался на солнце разноцветными искрами так, что было больно смотреть, и было жутко жаль, что солнцезащитные очки давным-давно были спрятаны на антресолях и становилось понятно, что значат слова «снежная слепота» и «белое безмолвие» потому, что, если отключить все пыхтящие и тарахтящие человеческие машины, останется только чарующая, завораживающая тишина.
 Нужно очень хорошо прислушаться, чтобы уловить пение проводов, лёгкий треск веток или едва заметное шуршание, шевелящихся в воздушных потоках сухих, тёмно-коричневых, но всё ещё висящих на деревьях листьев. Надо же! Сколько было ветров, ураганов и метелей, а они всё так же, как будто хватаются за последний шанс, болтаются на ветках.
 И вдруг, щебет, писк, свист, шелест крыльев – это воробьи, синицы, сороки, вороны, вся пернатая братия, отдельными стайками и вперемешку, нарушая всю эту хрустальную тишину, нагло ворвалась в пространство, деля между собой, найденные где-то крошки хлеба или семена, торчащей кое-где из-под снега, травы. Лера улыбнулась, глядя на это безобразие, а щенок вырвался из рук, в надежде на развлечение, и погнался за стайкой пичуг, тявкая и подпрыгивая, смешно кувыркался в снегу, но довольно быстро замёрз и поспешил вернуться в тёплое и надёжное убежище на руках у хозяйки.
- Ах, ты глупыш! Ты ещё такой маленький, чтобы бегать по снегу! Давай, скорее грейся!  – прошептала она, засовывая беглеце за пазуху, оставив снаружи только потешную, рыжую мордочку.
Как здорово вдыхать этот заражённый Рождественской сказкой воздух, и понимать, что её жизнь изменилась окончательно. И произошло это как раз в эти две недели, от Рождества до Рождества.
Нет, денег, как и раньше у неё не было, ей не удалось вернуть деньги со счетов Валерия, да она просто не подозревала о существовании ещё одной флешки, как и о том, что его весёлый друг мог оказаться таким подлецом, но ей удалось вернуть оригиналы чертежей и документацию всех последних проектов, а значит и авторские права Валерия будут восстановлены, что уже не мало значит. А деньги будут, он заработает, да разве вообще в них дело? Дело в том, что Валерий на самом деле любит её, вот это очень важно. И так красиво вокруг, будто сам Бог благословил её на эту любовь, ведь и она любит его, и совсем уже не боится, ни капельки…


- Лераааа! – голос, похожий на рычание тигра разорвал белое безмолвие….
- Ик…