Отделение МКБ было пусто. Обрадовавшись отсутствию очереди, я протянул 5-и тысячную купюру кассиру.
- А у нас размен с комиссией, - объяснила причину пустовавшего отделения кассир.
- Но я же не юани меняю, а рубли на рубли, - я безуспешно попытался раскрыть ей глаза на ситуацию, умоляюще заглядывая в ее суровое лицо.
Расстроившись от несправедливости мироздания, я не заметил пандуса и неуклюже свалившись с крыльца банка, грациозно скатился куда-то вниз, в район проезжей части, прямо под колеса проезжающих грузовиков, поездов дальнего следования и пароходов.
Отряхнувшись, я проверил жизненно важный орган, то бишь телефон, который к счастью не пострадал, потом осмотрел себя. Вроде жив, только палец ныл какой-то звенящей болью. Не хотелось бы пугать детей в отпуске переломанным пальцем, поэтому зашел в травмпункт, который был рядом.
В отличие от МКБ, травмпункт был полон. Крайне одиноко и нелепо смотрелся я в этой обители отчаяния со своим пальцем. Сидя на скамейке у кабинета, какая-то женщина рожала, судя по всему, тройню, огромный мужик в майке-алкоголичке все время впихивал глаз, так и норовящий вытечь из окровавленной глазницы, обратно, благообразная старушка, с торчащим из спины топором, вежливо интересовалась, кто последний в очереди, бледный длинноволосый студент все пытался хоть как-то прижать друг к другу две половинки черепа, кровь заливала пол и стены…
- Что у вас? Палец?! – усталый небритый доктор даже поперхнулся. – Вы что, никогда не падали? Что? Только в юном возрасте? Понятно, понятно. Головой не ударялись? Нет? Странно. – параллельно он ощупал палец и сказал – Идите, молодой человек, идите. Все у вас в порядке, ушиб всего лишь. Палец у него…
На следующее утро палец опух и мешал ходить. То бишь печатать.
- Что у тебя с пальцем? – поинтересовался Влад.
- Издержки петтинга, - понурившись ответил я. – Понимаешь, мы лежали в кровати, занимались легкой прелюдией и тут звонок в дверь. Она подумала, что муж, резко дернулась, а я не успел среагировать. Вот палец и того, застрял… А оказалось, что это был всего лишь почтальон…
Влад посмотрел на меня дикими глазами и скрылся вдалеке, доказав, что человек при желании может перемещаться со скоростью света.
Между тем палец стал менять цвет на приятный фиолетовый. «Фуксия» - уточнила Лера. Вспомнив, что у меня есть ДМС, я позвонил в страховую с просьбой найти какую-нибудь клинику в Сити. Часа через два, когда пациент уже мог теоретически умереть раза три, клиника была найдена, и я попал в объятия платной медицины.
Девица за стойкой ресепшна, покосившись на 4 айфон в моих руках, недоверчиво перезвонила в страховую, чтобы уточнить – я ли это или какой-то левый человек, который пытается получить медицинскую помощь в этом сверкающем блестящим гранитом храме Гиппократа и недовольно попросила меня подождать. Заполнив тома каких-то бумажек и убедившись, что я все-таки это я, она нажала на какую-то кнопку. Пустое фойе сразу заполнилось какими-то людьми в белых халатах и меня усадили в кресло-каталку.
- Дефибриллятор, срочно! - кричал громовым голосом какой-то врач.
- Давление 105/60, - бодро отрапортовала сестра в коротком халатике, из-под которого маняще выглядывало кружево чулок.
От этой сверхзаботы я слегка побледнел.
Увидев мою бледность, врач встревожился и страшным голосом заорал:
- Коли инсулин ему прямо в сердце, сквозь рубашку!
Совсем скоро мы доехали до кабинета врача, и команда ретировалась. Занимающий сверхсовременный кабинет с головокружительной панорамой на Москву врач подошел ко мне и отечески положив руку на плечо, произнес:
- Крепитесь. Мы сделаем все возможное. А вы пока, не волнуясь, расскажите, как это произошло.
Во время рассказа доктор пару раз схватился за сердце и даже накапал себе валерианы. В конце истории скупая мужская слеза скатилась по его щеке и капнула на мраморный стол. Дежурная уборщица немедленно деловито прошлась тряпкой по столешнице. Доктор бережно взглянул на мой палец, нахмурился и позвонил куда-то. Через секунду в кабинет зашел пожилой доктор с чеховской бородкой.
- Так-так, молодой человек, что у нас? Палец! Ай-ай-ай! Эво как вас угораздило-то.
Мой врач подошел к нему с распечаткой.
- Профессор, взгляните. Бацифулус, переломус, ректус, вроде.
- Нет, кажется, тут у нас rubor-tumor-calor-dolor et functio laesa, - хмуро отозвался профессор.
- Longus penis basis vitae est. Veni, vidi, vici. Per aspera ad astra, – затараторил мой врач.
От обилия латыни у меня слегка закружилась голова. Вот она, вот, настоящая медицина, думал я, а не травмпункт, где врач наверняка и половины этих слов не знает! А вдруг у меня что-то серьезное? Газовая гангрена, например, и я умру через 3 дня!
Тем временем врачи меня направили на рентген, а сами созвали консилиум. Молодая сестра, положив пышный бюст мне на голову, закатила меня на коляске в рентгеновский кабинет. На меня надели какой-то свинцовый халат и начали делать снимки пальца. Палец был снят фас, профиль, пальцы веером, кисть снизу, кисть сверху, кисть сбоку. Я уже хотел было попросить сделать селфи, но пока набирался смелости, процедура уже закончилась.
- Мне ждать снимков? - спросил я, избавляясь от тяжеленного халата.
- Нет, что вы! Снимки уже у врачей, - улыбнулась моей наивности сестра – у нас тут все по интернету.
Врачи встретили меня торжественно и с улыбками. «Жить буду», - пронеслось у меня в голове.
- Итак, молодой человек, спешу вас порадовать. Мы с коллегами все согласились, что у вас всего лишь... банальный… ушиб, - радостно заулыбался мне профессор. Мы на всякий случай зафиксируем вам палец, пока коллега распечатает назначения.
Палец был зафиксирован километром бинтов. Назначения поместились в объемную стопку размером с «Войну и мир», думаю, если бы мне пришла блажь купить все то, что мне назначили – я бы потратил, наверное, тыщ 800…
Между тем прошло 2 дня. Этим пальцем, собственно, я и набираю этот текст и все время вспоминаю усталого врача из обычного травмпункта, который каждый день пашет как проклятый и работает с самыми разными людьми. В том числе с такими нытиками, как я. И работает без интернетов, без суперсовременных аппаратов, без латыни, но ставит убедительно точные диагнозы.
Кстати, Влад почему-то после этой истории со мной перестал здороваться, до сих пор гадаю: с чего бы?