Я сидела на стуле, неприлично сильно откинувшись на спинку, и наблюдала за танцующими на потолке тенями. Чувствовала, как блики от свечей скользят по коже, словно стремятся поцарапать, и мне захотелось спрятать лицо как можно дальше. Привычное до безобразия ощущение незащищённости от огня сковало меня.
Члены совета негромко переговаривались, склонив головы. Они не любят шуметь и всегда говорят так, будто выдыхают слова. В данный момент предметом их обсуждения было дело, важное для каждого из присутствующих. Но в тот момент их беседа не занимала меня, и пляшущие тени казались интереснее, нежели горстка колдунов-изгоев.
Маг во главе стола бросил на меня настороженный взгляд, ощутив, в какое опасное направление забрели мои мысли. Привычное чувство наваждения впилось в сознание подобно тысячам маленьких иголочек, и я вздохнула, нехотя переводя взгляд на мага.
«Ты должна слушать», – осточертело повторил Дофул, не прерывая разговор. Он не утруждался передавать мне свои мысли дословно, но явно дал понять, что требует.
Он был главным в этом Совете. Высокий, стройный, молодой на первый взгляд. На белоснежной коже ни морщинки, и не знающий человек ни за что бы не догадался, что ему более трёх сотен лет. Но маги-мужчины обладали очень полезным свойством: чем ты сильнее, тем моложе можешь выглядеть. Но мрачные подробности жизни колдунов мало интересовали меня, и я слегка наклонила голову вперёд, закрывая глаза.
– Эйен, – послышался рычащий шёпот Джакота, я медленно подняла взгляд на мага огня. Он слегка дёрнулся, встречаясь со мной взглядом, но не утратил презрительной усмешки. – Ты не собираешься принять участие в беседе?
Какой тонкий намёк на то, что я не слушаю условия задания! Я была уверена: они разберутся сами, без моего вмешательства, а потому даже не хотелось отвечать, но Дофул сурово посмотрел на меня, принуждая сделать это. Я мысленно поморщилась, представляя, что могла бы найти занятие более полезное, чем эта бессмысленная беседа.
– Считаю, что Совет лучше знает, какие действия от меня требуются. Мне же стоит лишь исполнять волю, – отчеканила я, выпрямляя спину. – От меня требуется безоговорочное выполнение инструкций.
Джакот скривился, отворачиваясь, колдунья справа сгорбилась и зашипела. Старуха явно хотела послать проклятие, которое запечатает мне и магу рты. Она могла: Мори не любила церемониться, и за все годы, проведённые в компании колдунов, я лишь чудом избегала её заклинаний. Чудом и покровительством Дофула, как приёмного отца. На пару мгновений в помещении воцарилась тишина, а потом Дофул продолжил негромко повторять детали операции.
– Для заклинания затмения разума всё готово? – он слегка приподнял брови, и надменность сквозила в каждой чёрточке его сухого правильного лица. – Вы должны понимать, у нас нет права на ошибку.
– Они почувствуют выброс магии с конкретной точки в лесу, – подал голос серобородый мужчина, сидящий ближе всего к свечам. Он перехватил мой напряжённый взгляд и протянул руки к свечам, чтобы согреть.
– И сразу же отправят отряд магов, – тут же вставил кто-то из темноты.
– Придётся сразу менять местоположение, мы не успеем даже зачистить следы заклинания.
– Опять прятаться? – недовольно гаркнула ведьма.
– Дадим отпор! – решительно восклицание заглушило другие, и колдуны заспорили во весь голос.
В комнате поднялся неожиданный гвалт, но Дофул не принимал в нём участия, а лишь ждал, пока все успокоятся. Волшебники негромко переругивались, поправляли каждое слово друг друга, готовые впиться в глотки. Их глаза горели, а из полуоткрытых губ вылетали капельки слюны, во время очередного едкого замечания. Пламя одной свечи заметалось и потухло, я почувствовала себя спокойнее. Колдуны продолжали спорить насчёт действий, едва ли не применяя в спорах магию и кулаки. Джакот равнодушно наблюдал за перебранкой, я нахмурилась, стараясь не обращать внимания на грызущихся колдунов. Кто-то стукнул кулаком по столу, и тот затрясся. Воцарилась звенящая тишина.
Я обвела взглядом привычную комнату. Было промозгло, члены совета волшебников выдыхали белоснежные облачка пара. Казалось, что холод источали серые, неприятно влажные стены. Они обступали со всех сторон, а в их углах раскинули липкие сети пауки. Стулья поскрипывали, и где-то гулко капала вода.
«Крыша снова протекает, надо будет сказать Дофулу», – лениво скользнуло в моей голове.
– Заклинание совершится в тот момент, когда мы подберёмся к замку короля. Мощный удар на короткое время собьёт защиту, – властно сказал Дофул, не давая шанса продолжить спор. – После этого у вас будет около полутора минут до прибытия первых магов. Если пространственные будут заняты, это сыграет нам на руку, и у нас будет чуть больше времени. Почувствовав сильную вспышку энергии, они не успеют распознать, чего именно мы добиваемся. Заклинание над замком развеется за три минуты, мы с Эйен окажемся вне подозрений и сможем попасть внутрь без трудностей. Как верно подметил Бауэр, вам придётся всем резко переместиться. Криштин, Кот, – колдун кивнул двум молодым мужчинам, – вы поможете сбежать ещё четверым. Не прячьтесь в лесу, выходите к скалам, там много пещер, где Королевским будет сложнее отследить магические следы. Далее те, кто не могут перемещаться в пространстве. С поляны ведут шесть троп, по одной на каждого. Я заранее пометил каждую определённым символом. Для Джакота знаком будет обугленная ветвь, для Мори, – старуха неприятно осклабилась, – сорванные листья мяты. Так как все знаки созданы без участия магии, то и придворные волшебники не смогут определить, был ли там колдун. Вы сможете скрыться, в конце каждого есть убежище, рассчитанное исключительно на одного человека. Не перепутайте ничего в спешке. И не колдуйте, это поможет им напасть на ваш след.
Дофул углубился в разъяснения, а я снова откинулась на стул, расслабив напряжённую всё это время спину. Можно было не вслушиваться в его речь – расскажет мне всё позже. А вот Лесные ловили каждое слово своего главы, на самом деле кидая время от времени на него такие взгляды, что мне самой становилось неприятно. Кто знает этих беженцев, вдруг сочтут нас ненужными да заколдуют насмерть, как тех, кто стоит на пути к власти.
Нам предстояла непростая операция, что заставила всех собраться вместе: проникновение меня и Дофула во дворец, как новых служащих у короля. Все Лесные готовились совершить переворот в государстве – магический и политический одновременно. Это было крайней необходимостью для магов, ни одному беженцу нельзя было в открытую появиться в городе. Якобы мы представляем огромную опасность для короля. Полиан не мог нами управлять, даже несмотря на таинственную мистическую силу, которой он мог каким-то образом контролировать магию. Что это за сила – не знал никто, но старухи-сплетницы поговаривали, что это лишь внушение.
Тем не менее, ненависть к королевской власти копилась в магах годами с тех самых пор, как первая попытка переворота в Вердеоне не получилась должным образом. Или даже раньше. Мне было неизвестно, откуда возникла взаимная ненависть правящей династии и колдунов, но прошлая попытка показала, что даже у королей, выносимых на уровень бога, есть слабости. В то время правила старая королева, которая была убита восставшими. Через четыре года после её смерти к власти пришёл её племянник – нынешний король, получивший в народе прозвище Полиан Скользкий. Его пренебрежение к судьбам жителей королевства вызывало множество недовольств, а маги же по-прежнему оставались ему верны. Но вот прошли годы, и ряды изгнанников немного пополнились, и мы, отвергнутые властью, были снова готовы сражаться за свою свободу. Я была готова на операцию, но только затем, чтобы появился отличный повод навсегда уйти из рядов магов.
Когда живёшь с магами с рождения – учишься думать как они, искать выгоду и способы спасти свою шкуру из любой ситуации, а также ненавидеть других магов. Я не любила магию, сторонилась её обладателей. Она была столь чужда мне, что любая колдовская практика воспринималась мной как наказание. Все колдуны вызывали ненависть и отвращение. Грязные, упрощающие свою жизнь, превозносящие себя над другими змеи. Дофул – единственный, кого из магов я могла терпеть. Как-никак, обязана ему жизнью.
Он подобрал меня в младенчестве, спас от смерти, сделав Пользователем его Духа. Что это такое, сама до сих пор конкретно не разобралась. Я не могла умереть, пока жив мой маг Духа, но кроме этакого бессмертия получила и другие «подарки». Например, двусторонний канал связи мыслей с колдуном, а также часть его магии – магии Духа. Колдуньей я не была, нет-нет, к счастью. Конечно, для передачи конкретных мыслей была необходима волшебная сила, которой у меня кот наплакал, а вот эмоции и отрывки ощущений передавались порой даже слишком хорошо.
Из-за малого количества волшебных сил, а также человеческого происхождения некоторые колдуны меня презирали. Чувства взаимные, магия была мне отвратительна. Помнится, когда-то мы с Дофулом даже повздорили из-за моего нежелания учиться колдовать. Вопреки обыкновению, он вспылил. Мутные глаза на пару мгновений стали искрящимися и чистыми, губы сжались в тонкую линию, на тощей шее выступили жилки.
«Ты ещё поймёшь ценность магии, Эйен. Ты перед магами в долгу», – прорычал он в тот вечер, переходя с привычной спокойной манеры речи на угрожающий тон.
Я не стала спорить с ним, кротко опустив голову, и всячески избегала неосторожных мыслей. Дофул тяжело дышал, и воздух вырывался из его носа с громким рассекающим тишину свистом. Он поджал губы и прищурился, надменно оглядев меня, но не произнёс больше ни слова.
– Собрание закончено, – коротко кивнул главарь и встал, прерывая мои размышления. Колдуны тут же вскочили на ноги, кутаясь в пепельно-серые одинаковые мантии и пряча лица под низкими расшитыми капюшонами, тихо попрощались и разошлись.
Дофул устало вздохнул и коснулся ледяной ладонью моего плеча, привлекая внимание.
– Что? – я постаралась, чтобы мой голос звучал раздражённо. Но как бы я ни старалась изобразить недовольство, маг лишь хмыкнул. Ясное дело, видит мою тихую радость, что собрание закончено.
«Может, пора вести себя серьёзнее?» – раздражённо спросил Дофул, не размыкая губ.
– Хорошо. – Буркнула я вслух. – Побереги силу на завтрашний день, от пары слов твой язык не сломается.
– Ты права, – нехотя согласился он. – Надо оставить силы на изменение внешности.
Я кивнула. Вообще, разговоры были излишни, когда общаешься с магом Духа. Очень часто мы не издавали и звука целыми днями, передавая мысленно картинки, мысли, образы. Но на всю магию была нужна сила. Так уж вышло, что она не бралась из ниоткуда, и каждый колдун учился чувствовать уровень своих сил и тратить свою магию разумно. Иначе в самый нужный момент она может просто-напросто закончиться.
Изменением внешности на длительное время Дофул занимался первый раз. Он сухо пояснил, что за три с лишним сотни лет обходился обыкновенными простенькими зельями, сварить которые был в силах любой уважающий себя или же хотя бы магию колдун. Так что первый опыт, наверное, должен волновать его, вот только по его лицу ничего не было видно. Максимальная сосредоточенность, как и всегда.
Сколько я себя помнила, он всегда был таким. Отстранённым, усталым, молчаливым. Он даже про моё детство говорил с неприязнью, кратко изложил суть дела, как я оказалась у него младенцем, а больше не заговаривал. На все вопросы он лишь раздражённо одёргивал меня, кривя губы:
«Эйен!»
Он прошёл в гостиную, не меняя выражения лица. Светлые волосы были взъерошены, глаза как снежинки, такие же холодные и неправдоподобно белые.
– Не шевелись.
Дофул сосредоточился, прикрыл полупрозрачные веки и замер. Раньше меня пугал вид его, колдующего, но со временем я привыкла. Он собирал магию в направленных от себя ладонях. Она не была видима для людей вроде меня, но я чувствовала, что воздух сгущался вокруг его рук; я ощутила привычное покалывание на коже и расслабилась. Всё как обычно. Лишь когда Дофул коснулся моего лба холодной ладонью, я непроизвольно дёрнулась, по всему телу прошли мурашки. Я, поддавшись порыву, резко развернулась, почти уткнувшись носом в зеркало. С удивлением я справилась довольно быстро, тут же спрятав поражённый взгляд за привычным выражением.
Постепенно рыжеющие волосы волнами спускались на плечи, и спустя пару мгновений на смену привычным тёмно-русым пришла густая медная шапка. Я встряхнула головой, отчего возникло чувство, словно моя голова в огне. Но яркий цвет волос – не единственное изменение, произошедшее со мной. На крыльях носа и щеках появились бледные веснушки, почти незаметные, но сам факт, что они есть, был неприятен. В довершении всего стальной цвет глаз сменил какой-то болезненный грязно-зелёный. Я недовольно поджала губы, но ничего не сказала, а просто кивнула и вышла из комнаты.
Мне не нравилась эта операция сама по себе, и я бы с радостью не принимала участия, но мне просто хотелось сбежать в нормальную жизнь, что было не так просто.
Дверь на улицу была приоткрыта, и я насторожилась. На крылечке сидели два близнеца-мага, синхронно потягивая сигары и выдыхая фиолетовый дым. Они, как и многие другие, решили остаться на ночь в нашем с Дофулом доме, чтобы завтра с утра не добираться лесными дорогами. Мори собирала растения под деревьями чуть дальше, что-то нашёптывая себе под нос.
Никто не нарушал молчания, и я просто обошла избушку, прячась под огромной елью, нависшей над крышей домика. На случай хорошей погоды я вытащила туда скамью, чтобы не сидеть в холодном подвале, а наслаждаться теплом, еле проникающим в чащу леса. Сомневаюсь, что мы вернёмся в этот дом. Во всяком случае, я здесь не оставила ничего, кроме девятнадцати лет жизни.
Шум леса успокаивал: в детстве я боялась отойти от крыльца, да и Дофул не позволял выходить на улицу без его разрешения, но теперь шелест листвы, лёгкий гул вдалеке казались совсем родными. Тоскливо вздохнув, я села на траву, позволяя себе немного расслабиться. Впереди были не самые простые дни, и грядущая жизнь в замке несколько пугала. Я не знала, как принято себя вести в том чужом обществе, и хоть простейшему этикету Дофул меня научил, всё равно было немного страшно.
Я вернулась в дом, прошла в конец коридора и, зайдя в свою комнату, закрыла дверь, выдыхая. Прижалась лбом к холодному дереву, восстанавливая слегка сбившееся дыхание. Всё тело горело, руки дрожали, я хрипло выдыхала воздух, часто моргая, нервничала. Я не испытывала такого волнения долгие годы, не трусила перед вылазками, не боялась шныряющих мимо боевых магов, а теперь, когда близился ответственный момент, к которому меня едва ли не с рождения готовили, я чувствовала неуверенность. Постороннее чувство теснило грудь, я сжала ладони в кулаки, пытаясь успокоиться, но привычное состояние равновесия не возвращалось. Всё крутилось так быстро, я словно стояла на краю темноты, держала в руках ледяные поручни, страшась сделать шаг, который или перевернёт жизнь с ног на голову, или же раздавит меня. Нет, прыжок в любом случае поменяет поток жизни.
Раздался громкий стук в дверь. Нехотя я повернула ключ, мысленно сетуя, что ни минуты покоя нет, ожидая увидеть перед собой Дофула. Но нет, передо мной стоял не мой беловолосый родитель, а человек, чей оскал я предпочла бы не видеть как можно дольше.
Джакот ухмыльнулся, напоровшись на мой колючий взгляд, зашёл в комнату, закрыл дверь и навалился на неё, не давая мне возможности выгнать его.
– Что-то забыл? – холодно поинтересовалась я, стараясь не сорваться, я же обещала Дофулу, что буду хорошей. – Я занята.
– Я пришёл предупредить тебя. Не делай глупостей, – сверкнул глазами. – И разве ты можешь безоговорочно доверять «папочке»?
Я вскинула голову, пристально посмотрев на лицо мага огня. Чего он добивается такими словами? Надеется настроить меня против Дофула? Хочет сказать, что тот что-то от меня скрывает? Не думает же Джакот, что я поверю его словам, брошенным с такой небрежностью, как истина, но не имеющим никакой конкретной информации. Не доверять в чём?
– Что ты имеешь в виду? – я прищурилась, пытаясь пробраться в сознание Джакота. Безрезультатно, слишком много эмоций я испытывала разом, чтобы так просто коснуться чужих мыслей.
– Заинтересовалась, как я вижу?
Я кивнула на дверь.
– Уходи, если нечего сказать.
Колдун хмыкнул и вышел из комнаты, обернувшись на пороге:
– Проверь мои слова. Ему есть, что скрывать от тебя, Эйен.
И он ушел, оставив на дереве обуглившиеся следы.