Айк чувствовал себя очень уставшим. Тяжело объяснить, что ощущает молодой амбициозный мужчина, когда у него все валится из рук.
Да, Айка можно назвать почти успевающим человеком. Но это «почти» портит всю малину. За что бы он ни взялся, с каким бы пылом ни приступил к делу, он никак не может довести его до конца.
Айк почти медалист своей школы, почти мастер спорта, почти семьянин. За исключительную неудачливость он получил кличку Без Пяти Минут. Это весьма унизительно. А, главное, не было ни одного шанса улучшить положение. Он это знает наверняка, ведь сложно даже предположить, сколько раз он пытался…
После страшного Спитакского землетрясения Айк вместе с семьей перебрался в деревню Урут, что в горном районе. Тут они поселились в трехэтажном доме, который полностью принадлежал им, и завели хозяйство. Отца у юноши нет уже давно, он умер от сердечного приступа. Так что мама, как могла, воспитывала своих шестерых детей. Самым старшим был Арарат, потом Айк, следом — сестренка Нана, которая больше дружила со старшими братьями, чем с младшими сестренками. Младшим было одиннадцать, тринадцать и четырнадцать лет. Звали их Яр, Ануш и Зарине. Они чаще всего замыкались в своей собственной компании, хотя иногда весьма охотно общались с остальным миром.
Семья стала разводить виноград. В саду – множество плодовых деревьев. Из животных выращивались козы и бараны. Айку нравилась сельская жизнь среди гор и долин. Он наслаждался покоем и добросовестно работал, помогая семье. Кажется, дела начали процветать. Он любил ходить на базар. Подбирал для матери и сестер ткани и продукты. На рынке ему нравился насыщенный аромат специй.
Айк втайне мечтал жениться. Правда, он немного сомневался в себе. Вдруг он не сможет сделать счастливой любимую девушку? Но, справедливо рассудив, Айк решил, что каждый все равно учится на собственных ошибках, так что пора начинать счастливую семейную жизнь.
И вот однажды он встретил девушку. Ее звали Меланья.
Айк начал с восторгом наблюдать за чувствами, которые распускались в сердце. Молодой человек никогда не был сентиментальным, но тут с ним случилось чудо. И это иначе, как любовь, не назовешь.
Молодые люди стали проводить все свободное время вместе. Когда приходилось расходиться по домам, они с нетерпением ожидали следующего свидания. Во время разлук один час казался им столетием! Айк и прелестная Меланья не представляли жизни друг без друга.
Вся семья с трепетом начала ожидать свадьбу.
Красавица дала свое согласие. Предпраздничная суета наполнила радостью. Настроение – отличное, душа поет!
Однако с утра, очень рано, когда сиреневые предрассветные сумерки затопили землю, невеста постучалась в двери жениха. Был день свадьбы. Айк уже не спал. Услышав стук, он вздрогнул. Неясные предчувствия сжали сердце. Тот, кто пришел в такую рань, вряд ли принес хорошие новости. Юноша сам отворил двери.
Разговор был коротким. Ничего особенно не объяснив, Меланья расторгла помолвку и убежала. Ее плечи были поникшими, весь вид выражал несчастье. Будучи вне себя, Айк понесся вслед за ней. Девушка лишь плакала, но объяснить ничего не смогла.
Убитый горем юноша снова пришел домой ни с чем. Что делать?! Он еще раз убедился, что находится под волей злого рока. Не место ему в родительских стенах. Ведь этак он может заразить проклятием весь дом.
Поэтому, без подробностей объявив родственникам печальную новость, он наскоро скинул в мешок вещи и ушел.
Арарат, увидев в окно удаляющегося брата, кинулся за ним. Нана тоже помчалась следом. Они прекрасно знали, что брат в опасности. Он обладал страстным южным нравом, так что в горячке мог натворить, что угодно.
Поиски продолжались весь день. Уже в вечерних сумерках, уставшие до полусмерти, Арарат и Нана окончательно пали духом. Они облазили все окрестности, проверили все места, где хотя бы предположительно мог появиться Айк, но не нашли никаких следов. Нана знала, что Арарат крайне подавлен, поэтому старательно скрывала свои слезы. Дома плачет мать и сестры, брат, возможно, попал в беду, а они совершенно бессильны.
На улице повеяло холодом. Арарат давно уже отдал свою куртку сестре, но она все равно продрогла. Они не чувствовали ног после такого марш-броска.
— Что же мы будем делать? – прошептала Нана. – Я больше не могу идти.
Арарат остановился, задумавшись:
— Я проведу тебя домой, а потом опять отправлюсь на поиски. Я не вернусь без брата.
— И я не вернусь. Ты потеряешь уйму времени, пока отведешь меня, так что я останусь тут. На камнях спать не так уж страшно.
— Ничего подобного ты не сделаешь! – воскликнул юноша. – В горах ночью холодно, ты замерзнешь.
Он взял сестру за руку, мягко увлекая домой. Его мучила совесть. С самого начала нельзя было разрешать ей так себя изматывать! Он должен был все продумать, даже в сжатые сроки, и правильно организовать поиски.
Нана вдруг вырвалась. Сколько сил потрачено! Неужели впустую? Она громко разрыдалась и опять понеслась в горы. Он побежал следом.
— Знаешь, брат, я не так уж устала! Давай найдем его! – сказала Нана.
Айка они нашли только за полночь. Он лежал под деревом и как будто спал. Это Арарат заметил неясный силуэт в жидком лунном свете. Когда они подошли, Айк не пошевелился, но глубоко вздохнул. Слава Богу, живой! Нана кинулась наземь и со слезами обняла его, она ведь уже не чаяла найти его невредимым. Айк тоже обнял сестру, бережно поймав пальцами каштановый локон, упавший ему на щеку. Каждая женщина – сокровищница тайн. Как же можно открыть хоть одну из них? Женщины сильны, гораздо сильнее многих мужчин, только сила их – в слабости…
Мысли юноши были отстраненными. Он сам как будто раздвоился. Может, это призрачный свет луны и горы так его зачаровали?..
Арарат присел на корточки:
— Ты в порядке? Идти сможешь?
— Да, но я не имею права идти домой, – сказал Айк. – Я могу вместе с собой принести проклятье.
— Вставай, пока не подхватил воспаление легких, — Арарат рывком поставил брата на ноги, помог подняться сестре. – Все! Не майся дурью. Пошли с нами. Поговоришь с мамой. Если надо будет, то еще раз – с Меланьей. А потом, если захочешь быть самостоятельным, уйдешь, но не так же, как сегодня.
Айк сначала упирался, но потом согласился с братом. Так будет правильней. Мама с ума сходит… Да, он много теряет, но имеет гораздо больше! У него есть семья и дом, ему грех жаловаться.
На полпути домой они остановились. Арарат сделал маленький привал. Нана на грани. Девушка шатается и спотыкается, он уже не раз подхватывал ее. Надо немного отдохнуть, чтобы не сорваться с узкой дороги в пропасть.
Они обнялись. Айк и Нана расплакались, как дети. «Это хорошо», — Арарат кивнул про себя. Пускай выльется усталость и боль. Скоро станет легче. Но Нана плакала вовсе не от горя. Она была счастлива, что брат нашелся. Вот он, рядом, цел и невредим.
Прошел месяц. Айк более-менее пришел в себя, хотя временами и становился молчаливым, отрешенным. Однажды к ним в гости пришла подруга матери, Луиза. Нана провела ее в беседку и усадила за стол, где уже собиралась к обеду вся семья. Очень быстро завязалась дружеская беседа, зазвучал смех. Ветер принес с гор аромат зелени и мха, еще больше поднимая настроение. Когда вдыхаешь полной грудью такой приятный запах, сердце сжимает сладкое волнение и сразу во стократ сильнее хочется жить.
Арарат все это время внимательно приглядывал за братом. Один раз они даже поговорили, долго и серьезно. Айк признался, что успокоился. Да, не все в жизни ему нравится, но это лишь доказывает, что есть, куда стремиться. С сердечной тоской можно договориться. А Бог никогда не посылает испытания сверх сил.
После еды сестры подали кофе и лепешки с медом. Айк пошел помочь Нане отнести в дом посуду. Следом за ними направилась мама. Она подала дочери знак идти за стол, а сыну сказала:
— Милый, все мы знаем, что Луиза гадает на кофейной гуще. Подойди-ка к ней, попроси погадать… — Женщина взяла юношу за руку. – Хуже ведь не будет.
— Не пойму, мама, зачем? – раньше Айк бы напрягся, но сейчас он был просто внимателен и спокоен. Он сразу понял, о чем говорит мать. Она желает ему добра.
— Может, Луиза укажет на причину неудач? Поможет тебе…
Мужская гордость взыграла в нем. Ведь, обратившись к гадалке, он во всеуслышание признает себя неудачником… Но, с другой стороны, признав проблему, с ней легче бороться. Так что, подумав, Айк решил внять совету матери.
Луиза согласилась помочь. Она попросилась зайти в дом. Ей необходимо на пять минут остаться в одиночестве, пока будут идти приготовления. Этот ритуал никто не должен видеть, чтобы не ослабить ее сил, не рассеять внимание. Когда она ушла, за столом напряженно притихли. Айк не мог сказать, что чувствовал, кроме усталости.
Луиза пригласила желающих войти — и все двинулись в дом.
Почти сразу семью обуял суеверный страх. Гадалка побледнела и как-то приосанилась. Будто это уже не она… В руках женщина держала какой-то амулет. Когда она заговорила, все слышали каждое ее слово, хотя голос не был громким:
— Айк, у тебя есть враг. Он колдовал на тебя. Ты хочешь избавиться от злых чар?
— Конечно, — спокойно ответил юноша. – А что он хотел?
— Того, чего и добился. Чтобы ты не довел до конца ни одно свое дело. И, чтобы, покинув родной дом, ты не смог уже никогда вернуться. Скажи, у тебя были мысли сбежать как можно дальше?
— Были, Луиза. Вы правы. – Пораженный Айк мотнул головой.
— Но я смогу помочь.
— Что для этого надо?
— Следуй за мной. – И Луиза начала подниматься по лестнице на третий этаж.
Семья никогда не пользовалась этим помещением. Оно представляло собой достаточно уютный чердак, в котором можно с комфортом жить, если бы возникла необходимость. Тут стояло две больших кровати, а на них навалены подушки. В углу – огромное старинное зеркало. Деревянный пол слегка скрипнул при появлении людей, будто напоминая, что они забрели сюда случайно.
— Айк, поставь все подушки вдоль стены.
Юноша исполнил повеление.
— А теперь внимательно смотрите на них. Вы увидите нужную, она будет дышать.
Недоумевая, все уставились на подушки. И правда! Одна из них, прямо посередине, как будто дышала, напоминая живот, то увеличивалась, то опадала… Все дружно ахнули! Нана повисла на руке Арарата.
— Теперь вы видите… Айк, неси подушку сюда. – Сказала Луиза. – Нож я уже взяла.
И она разрезала наволочку. По комнате полетел белый пух, как огромные хлопья снега. Запустив руку вовнутрь, женщина извлекла маленький мешочек и принялась молиться над ним. Страшно видеть, как огромные потусторонние силы играют с людьми, даже с теми, кто научился их укрощать. Луиза затряслась и побелела до синевы, а потом вдруг покраснела, как будто ей на плечи легла тяжесть в тысячу тонн. Слегка успокоившись, она попросила срочно развести огонь в камине, причем важно, чтобы это сделал Айк.
Когда вся семья спустилась вниз, Айк вдруг спросил, с трудом преодолевая растущую усталость:
— Конечно, я понял, что кто-то желает мне зла. Но… Кто это, как узнать? Это возможно?
— Как же, еще бы возможно! Это очень близкий вам человек. Настолько, что может в любой момент зайти в ваш дом. Но я не уверена, действительно ли вы хотите знать?.. – покачала головой Луиза. – И уж точно могу ручаться, что вам не понравится способ, который поможет узнать.
— Ну, это навредит кому-нибудь?
— Нет.
— Тогда да, хотим узнать.
Луиза кивнула и подвела семью к большому зеркалу. Сама же отошла на несколько шагов, приказав смотреть, не отрываясь, в холодные глубины небытия. Она попытается на долю секунды показать лицо этого человека. Все послушно присмотрелись. И тут же отшатнулись! И правда, в зеркале на один краткий миг исчезли изображения родных и Айк, как и остальные увидели его… Это, действительно, был их близкий друг, сосед по имени Роб, который часто наносит им визиты. В какое-то время, пару лет назад, он стал ухаживать за Наной. Но именно Айк воспротивился этим отношениям, потому что сестра пожаловалась, что Роб слишком резкий, грубый и частенько обижает ее из-за каких-то мелочей.
Когда Луиза сожгла мешочек, все вздохнули с облегчением. Интересно, совпадение ли, что в огне вдруг взметнулся высокий сноп искр?..
Гадалка не взяла ни копейки за проделанный труд. Она лишь загадочно улыбнулась и, отведя юношу в сторону, сказала:
— Для меня будет лучшей платой, если ты помолишься, и за меня в том числе. Потому что, чем больше людей придет к Богу, тем меньше останется для меня такой тяжелой, почти непосильной работы.
И Айк молился. Он упал на колени в своей комнате и молился, почли до полуночи, ощущая на своих плечах чудодейственное, легкое касанье горячих Божьих рук.
Почти всю ночь молодой человек не мог уснуть. Однако впервые за долгое время причиной бессонницы были не усталость и обреченность, а счастье. Тоска покинула душу. Его переполняли радость и робкая надежда, которая крепла с каждой секундой.
Лишь под утро Айк задремал. Ему не снилось ничего особенного. Он просто лежал на берегу озера, голубоватая вода ласкала кожу. Утренние лучи солнца не были яростными, они обволакивали теплом. Но в каждом плеске волн чудился призыв. Неясная тревога побуждала к действию. Поэтому, когда Айк проснулся, возникла четкая убежденность, что у него есть незавершенные дела. Повинуясь порыву, он встал на заре и вышел на улицу.
Как и во сне, вокруг царил покой. Пробуждающаяся природа ласкала взгляд и душу. Все казалось обновленным.
Ноги понесли юношу все дальше от дома. Он не задумывался о цели ранней прогулки, сердце управляло телом, само вело его по дороге.
Наверное, Айк не удивился, когда оказался у дома своей возлюбленной. Без тени сомнения он вошел во двор к Меланье, но в дом стучать не стал: взгляд молодого человека обратился к саду.
На лепестках алых роз сверкали капли росы. Он видел каждую искорку. Они такие яркие, что как будто звенели в утренней тишине, словно пригоршня алмазов, которые пересыпают из одной ладошки в другую. На деревьях щебетали птицы, перелетая с места на место. Созревающие плоды тянули ветви вниз, к земле. И среди этого праздника жизни стояла она. Листва отбрасывала трепещущие тени на прекрасное лицо. Предмет его грез и воздыханий пока не заметил приближения юноши.
Как он счастлив, что она цела и невредима! Только сейчас он понял, как сильно волновался. Тем более что они так и не поговорили после расторжения помолвки. Одни лишь домыслы, один другого хуже, не давали ему покоя.
Меланья собирала гранат. На скамье около тропинки стояла корзина, почти наполненная красными фруктами. Девушка двигалась медленно. И вот, когда она повернулась, чтобы положить несколько плодов в корзину, он увидел, что все ее лицо залито слезами.
Чувствуя ее боль, как свою, и желая поскорее утешить любимую, Айк шагнул к ней. Увидев его, она вздрогнула, как будто перед ней призрак. Фрукты выпали из ослабевших рук. Плачь перешел в безудержное рыдание. Она хотела остановить его, приказать не приближаться к ней. Но не смогла. Ей так хотелось побыть с ним еще хотя бы пару минут! Поговорить. Что он скажет? Как поступит теперь? А не поздно ли уже говорить? И почему он не пришел раньше?
Но она прекрасно понимала, что раньше не пустила бы его на порог. Не стала бы слушать ни единого слова – так велика была обида и предубеждение.
Но не сейчас. Меланья вдруг поняла, как же несправедливо поступила. Она ведь вынесла любимому приговор на основании чужой, возможно, лживой молвы. Да, раненая гордость просит закрыть уши и убежать. Но многих ли людей сделала счастливыми гордость? А Меланья хотела быть счастливой. Она поверит Айку. Так хочет поверить! И впредь она будет слушать сердце, а не чужих людей. Она любит Айка.
Меланья сама не заметила, как оказалась в объятиях юноши. Значит, это не сон. Вдруг Меланья вспомнила, насколько Айк силен. И он защитит ее. Прежде всего, защитит от нее самой.
— Прости, что я так долго, любимая, — прошептал он. – Все уже позади, не плачь.
Он говорил ей что-то, какую-то ласковую чепуху, утешал. Но откуда ему было знать, что для нее лучшее утешение – это его присутствие?
Когда девушка успокоилась, Айк откинул у нее волосы с лица, вытер мокрые от слез щеки.
— Расскажи мне все, — мягко сказал он.
Она так и поступила. В канун свадьбы к ней пришел Роб. Он хотел предостеречь девушку, пока не поздно. Дескать, он собственными глазами видел, как Айк гулял с молодой девицей. Это не походило на дружескую встречу, а скорее на любовное свидание. Молодые люди жарко обнимались и – о Боже, только не это! — даже целовались!..
Роб уверял, что у него есть множество свидетелей. Они готовы подтвердить каждое слово Роба.
Разумеется, Меланья не пошла по адресам, чтобы выведать всю «правду». Как можно сомневаться в словах Роба? Ведь они все вместе росли, ходили в школу, общались. Друг детства желает ей только добра. Хочет защитить ее. Он не может бессовестно врать.
Она чувствовала себя униженной. Любимый ей изменил! Он лгал прямо в лицо! И сделал ее посмешищем перед людьми! Как он посмел так открыто заигрывать со своей любовницей? Ведь каждый знал, что скоро у Айка и Меланьи свадьба.
Меланье ни на минуту не пришло в голову сомневаться в измене. Сознание живо рисовала порочные сцены, каждый раз ударяя в сердце раскаленным клинком ревности. Голова горела, мысли путались.
Закрывшись в комнате, Меланья проплакала всю ночь. При этом она все больше ненавидела и презирала себя за каждую пролитую слезинку. Она ни на миг не сомкнула глаз, едва не сойдя с ума за ночь. А утром не сомневалась в дальнейших действиях.
Айк на минуту нахмурился. Значит, Робу было мало одного колдовства. Он еще и решил оклеветать Айка в глазах молодой девушки, пользуясь ее доверием к старому другу.
— Милая моя, глупенькая! Так ты поверила ему?
Мягкий голос юноши подбодрил ее… И устыдил. Правда, как она могла!?
— Это было как наваждение, — охрипшим голосом закончила Меланья. – В один момент забылась вся любовь. Перечеркнулось все хорошее, что было. Мне нет прощения, любимый.
Она не стремилась оправдаться. Или приврать, чтобы выглядеть выгоднее в его глазах. Она лишь говорила правду и надеялась, что их любовь поможет, сама подскажет, что же делать. Конечно, если он решит разорвать отношения, она не в праве его винить, но… Неужели он пришел, чтобы со всем покончить?
— Глупости! – уверенно сказал он. – Ты не виновата.
— Но я должна была сначала поговорить с тобой. Как я посмела все разрушить в один момент?
— А сейчас ты считаешь по-другому? Теперь слова Роба тебе кажутся такими же правдивыми, как тогда?
— Нет. Сегодня я тоже всю ночь не спала… Думала. Теперь я уверена, что он мне врал. И мне стало еще горше. Тогда меня утешала гордость и я винила тебя. Знаешь, так легко кого-то обвинить во всех смертных грехах! А сегодня пелена упала с моих глаз. Теперь я поняла, что собственными руками убила надежду на счастье.
— Надежда есть всегда. И наше счастье никуда от нас не денется. – Сказал Айк.
Он крепче обнял любимую. Как жаль, что человеку свойственно сомневаться. Ошибка не так страшна, как сомнения. Именно последнее мешает человеку дойти до поставленной цели. И мы сворачиваем, без пяти минут до счастья.
Катя Коршунова.
2016.