Новое объединение разместилось на площадях заводоуправления Хабаровской мебельной фабрики. Это район второго Хабаровска. Начальником объединения был назначен Сатаев – директор мебельной фабрики, а главным инженером стал Никитин. И когда пригласили для знакомства с руководством нового объединения Никитин, не скрывая своего удовлетворения высказал:
- Вот и я тоже стал главным инженером,- я смотрел на него и думал:
- Какой ты главный инженер, ты «кабинетный червь», который ни одного дня не работал на производстве и не знаешь, что такое производить продукцию, организовывать, руководить трудовым коллективом и брать на себя реальную ответственность.
Для нашего предприятия наступили неоднозначные «черные» времена. Летом 1984 года Яранцев окончательно «сошел с катушек», как мне рассказали после возвращения из командировки, на комбинате была очередная комиссия из Москвы и все они вместе с директором «хорошо посидели», но неожиданно на предприятие нагрянул Курлович и, Яранцев, ничего лучшего не придумал, как спрятаться в багажнике служебной «Волги». Это кто-то видел или его сдал собственный водитель, точно не знаю, но его там обнаружил "подшофе" - секретарь Горкома и, за несоответствие, он был освобожден от занимаемой должности директора Амурского ЛДК.
Хорошо так же помню, что когда вернулся из очередной командировки в его кабинете уже был новый хозяин, который через окуляры очков толщиной как у бинокля, улыбаясь смотрел на меня. Его сразу узнал – это был главный механик Тунгусского ДОКа, очень консервативная и боящийся всего нового личность, по-современному выражаясь, «полный отстой или динозавр».
Я прямо с порога его кабинета спросил:
- Как вас угораздило сюда попасть – здесь же война?
- Меня к вам объединение «Хабмебель» назначило директором,- гордо констатировал Осипов.
- Вы в курсе, что мы новое оборудование, которое морально устарело даже в стадии его изготовления, заменяем на новейшее?
- Я действительно против решений по замене отечественных рам: РД - 110, 75, 50, на другое оборудование,-гордо заявил новый директор. Это самое надежное оборудование и зачем его менять,- так и повеяло гнилым душком.
- А затем,- я жёстко обозначил свою позицию, что наступают времена, когда нельзя отмахнуться от таких понятий, как энергоемкость, производительность и качество выпускаемой продукции, не говоря уже о шуме, вибрации, уровне автоматизации и выходе продукции с одного кубометра леса.
У нас потери в отходы с одного кубометра леса до 50%, а работая на современном оборудовании можно производить продукции в два раза больше и высочайшего качества из того же количества сырья!
Доска после рамы вся как «ерш» в занозах, а после ленточнопильного или многопильного станков, выходит как строганная, и при этом электроэнергии затрачивается до четырех раз меньше.
Поэтому я и говорю, что у нас здесь «война» за техническое перевооружение предприятий всей отросли, но при этом ни каких скидок по выполнению плановых заданий нам не предоставляют.
Мы здесь, как полигон для отработки разных режимов работы и приобретения опыта для его передачи другим предприятиям. Решения по реконструкции или модернизации принимает ни директор, ни «Хабмебель», а Управления Министерства своими приказами.
Помню, глаза у Осипова расширились до размера орбит, а я нагло продолжал его пугать, хотя это было нашим достоверным позорным явлением.
- У нас с 1974 года по настоящее время не было первых лиц.
- Как это не было? У вас руководителями были Плеханов, Мищенко и Яранцев,- осведомленно перечислил он.
- Да были, но это не руководители, и ни директора, а ставленники и представители объединения, которые были сами по себе, а комбинат развивался сам по себе.
Поверьте мне, я вам сочувствую. Здесь на нашей промышленной площадке сейчас пять разных производств, которые развиваются по своим законам. Все решения по модернизации или реконструкции проходят обсуждение на Техническом совете, и которые после утверждения в Москве мы обязаны выполнять.
А если объединение «Хабмебель не будет помогать эти решения проводить в жизнь, то будет упразднено, как «Главдрев» и «Дальдрев», поэтому давайте трудиться синхронно, помогая друг другу во благо предприятия.
Дальше я его проинформировал, что согласно решения Коллегии, утвержденного лично Министром, на Амурский ЛДК поступит первая партия современного оборудования из Японии – четыре многопильных станка для замены лесопильных рам второго ряда.
А затем будут закуплены и ленточнопильные агрегаты для замены лесопильных рам первого ряда и тогда мы приблизимся к технологии Коппинского лесокомбината в городе Ванино.
Побывайте у них, посмотрите и «заразитесь» современными идеями технического перевооружения. Уверен, что Никитин не будет против этой поездки. В свое время он меня сватал работать Главным инженером на Коппинский лесокомбинат, там действительно есть на что посмотреть и чему поучиться.
Не знаю, напугал ли я его перспективой или расстроил, но в Ванино он не поехал, а занялся переездом и обустройством своего жилья в Амурске в новом девятиэтажном доме, коих в селе Николаевка отродясь не было, да и сейчас нет.
Меня не удивило, что технический персонал его не принял, и ведущие специалисты не скрывали своего непонимания этого назначения, на совещаниях доходило до откровенного презрения. Это конечно не способствовало укреплению коллектива и это категорически недопустимо в подборе руководящих кадров. Что произошло дальше расскажу в следующих историях. Продолжение повествования "Выход на секретаря ЦК КПСС".