Глава 6. Алешка.
Наверное, я тоже задремала. Передо мной проплывали такие знакомые, юные, лица! Че, выделывавший финты на своем стареньком мотоцикле. Дин, перебирающий струны гитары. Мой адъютант, Барон, кружащий меня на паркете, под звуки вальса Штрауса. Задумчивое лицо Волка, и его руки, порхающие над клавишами пианино. Алешка – Хорек, мой первый ученик и новый ведущий, не соглашавшийся сдаваться никому, даже судьбе.
И вдруг поняла, что слышу этот знакомый голос не во сне, а наяву. Он в чем-то убеждал Мастера, призывал не сдаваться и верить. Это показалось мне столь странным, что я окончательно очнулась ото сна.
- Самое главное, что Роза жива, Мастер! – настаивал знакомый голос Хорька. – И она помнит о тебе, раз, все эти годы провела одна! И вряд ли, забыла, чем ты занимался, когда ушли сначала Волк, а потом и Док с Рысью. Ведь, мы же тебе поверили, и она поверит!
- Не знаю, как можно поверить в то, что вернулся муж, чьё растерзанное тело ты сама похоронила! Ты же сам рассказывал, что сейчас полно всяких шарлатанов, - в голосе Мастера слышна была неуверенность. - А теперь я еще, вдобавок, на вид, гораздо моложе, чем был, когда с ней встретился.
- Я тоже думаю, что вы с ней как-то разберетесь! – послышался хрипловатый басок, в котором я узнала голос другого ведущего – Кота. – Вам, главное, встретиться и поговорить. И желательно, сначала, без свидетелей.
- А что плохого в том, что я увижусь с сыновьями? – продолжал недоумевать Мастер.
Послышался тяжелый вздох, потом Хорек снова заговорил, тщательно подбирая слова:
- Не забывай, что здесь прошло уже больше тридцати лет. И это были очень непростые годы! Роза старалась, как могла, она растила сыновей, помня твое учение. И она тренировала их тела, пытаясь не забывать о душе. Но очень сложно отстаивать свою правоту, когда весь мир против тебя! Когда он так переполнен насилием и ложью!
- Ты хочешь сказать, что она не смогла вырастить их хорошими людьми? – почти беззвучно прошептал Мастер.
- Ну, это с какой стороны посмотреть! – опять вступил в разговор Пашка-Кот. – Бандитами они, конечно, не стали, но…
- А кем они стали? – требовательно спросил Мастер.
Для него это был крайне важный вопрос. Нашу команду Мастер согласился тренировать, зная, что все, мы, искренне боремся за правильную идею. И никогда бы не пошел на сделку с совестью, передавая свои навыки бандитам и наемным убийцам. За что, вероятнее всего, и поплатился.
- Они стали телохранителями ихнего президента! – нехотя сообщил Алексей.
- Какого еще президента? – удивился наш учитель.
- Так теперь и Россия на части поделена! – напомнил Кот. – И в Татарстане – свой президент. Власти у него не много, но личная охрана положена.
- А что в этой работе плохого? – продолжал недоумевать Мастер.
- Да, собственно говоря, ничего, - неуверенно протянул Пашка. – И зарплата хорошая.
- Но нам они были, мягко говоря, не рады! – сухо добавил Хорек. – Даже, когда узнали, что мы - твои ученики. И после твоей смерти помогали их матери. Конечно, уже много лет с тех пор прошло, и мы специально больше с ними не встречались, с того момента, как твоя семья из нашего города сбежала, не хотели, чтобы на их след твои убийцы вышли. Но абсолютно всё они забыть не могли!
- И мы, ведь, не денег у них просить явились! – в голосе Кота проскользнула явная неприязнь.
Их разговор настолько заинтересовал меня, что я потихоньку выбралась из-под руки, которой Че обнимал меня. Потрогав его лоб, я поняла, что температура спала, на коже выступила испарина, как у выздоравливающего. Тогда я встала с постели и тихонько подошла к приоткрытой двери. В соседней комнате я увидела нахмуренного, невысокого, темноволосого, крепыша и узнала в нем Пашку – Кота, который, незадолго до моего ухода в Темноту, сменил Рэт, контролировавшую, в мое время, этот самый район. Напротив него стоял Мастер, и по его скулам катались желваки. Еще один, высокий светловолосый, мужчина стоял спиной ко мне, его поза тоже выдавала крайнее напряжение.
- Тогда я, непременно, должен с ними увидеться! – упрямо заявил Мастер.
Я поняла, что пора вмешаться и сильнее приоткрыла дверь.
- Но, сперва, ты должен поговорить с женой! – твердо заявила я, входя в комнату. – И не заставляй ее, сразу, делать выбор, между тобой и сыновьями, между любовью и долгом. Он, сгоряча, совсем не тем, что нужно, может оказаться. А потом исправить будет невозможно! Это я тебе, как женщина, говорю!
Произнося эти слова, я сердито смотрела на Мастера, который опешил от столь неожиданного вмешательства. Пашка – Кот глядел на меня с открытым ртом, определенно не узнавая. А я только сейчас осознала, как выгляжу в его глазах. Худая, босоногая девчонка, с короткими разноцветными вихрами на голове. Стоит в дверях, в одной футболке с чужого плеча, и читает мораль знаменитому тренеру в области боевых единоборств и знатоку восточной философии. Смутившись, я совсем собралась, было, ретироваться обратно в комнату, но в этот момент мужчина, стоявший ко мне спиной, резко развернулся на 180 градусов, и я встретила взгляд ярких, серо-голубых глаз.
- Алешка! – слова сорвались с моих губ вместе с удивленным вздохом.
- Рысь, ты, и в самом деле, вернулась! – воскликнул он и сгреб меня в объятия.
Я тихо ойкнула, почувствовав, как хрустят мои кости в его крепких руках. А Хорек, не замечая этого, кружил меня по комнате и слова текли из него, подобно реке, прорвавшей плотину:
- Я всегда верил, что однажды встречусь с тобой! Хоть, Мастер и говорил, что ты умерла! А я надеялся, что это, всё - неправда, что Док, просто, увез тебя и спрятал от врагов. И это только дело времени, когда я сумею отыскать тебя. Ведь, я ж всю страну почти изъездил, вдоль и поперек! Всё надеялся, что найду тебя и расскажу, что любил тебя с того самого дня, как впервые встретил. И что буду любить вечно, и на этом свете, и на том! И как жалею, что не рассказал тебе об этом сразу!
- Я тоже жалею, что у нас не оказалось чуть больше времени тогда, перед походом к цыганам! – чуть слышно, пробормотала я, уткнувшись носом ему в шею.
Я помнила его ужас, когда Хорек заглянул в глаза смерти в лаборатории у Дока и осознал, что и его жизнь конечна. И как он затем признался, что у него еще даже не было подружки, а потом, в ответ на мое предложение, провести ночь перед решающим сражением в обществе умелой и доступной девицы из салона мадам Лоры, сказал, что ему не нужна никакая женщина, кроме меня. А я, всё равно, заставила четырнадцатилетнего пацана рисковать жизнью, потому что не видела другого пути для достижения поставленной цели. Подарив ему всего один поцелуй.
- А на том свете нет ни любви, ни страха, - добавила я, заглянув ему в глаза. – Только темнота и одиночество. И я умру опять, от нехватки воздуха, если ты не перестанешь, так сильно, прижимать меня к себе!
Я попыталась превратить в шутку его бурное объяснение в любви, а Алешка, не на шутку, испугался.
- Прости, Инь! – пробормотал он, осторожно опуская меня на пол. – Я опять что-то не то делаю!
- И если вы не перестанете шуметь и громить все вокруг, то непременно разбудите Че! – сердито бросил нам Мастер, проскальзывая мимо нас в открытую дверь спальни, откуда я только что выбралась.
- Ох! У меня совсем из головы вылетело! – окончательно смутился Хорек. – Как он там, Инь?
- Температура немного спала, - с облегчением сообщила я. – И что самое главное, Че согласился со мной, что уходить ему еще рано! А это, в его ситуации – залог успеха! Нет более живучего существа, чем человек, расхотевший умирать!
- Как ты этого добилась? – подал голос Пашка, всё это время внимательно разглядывавший меня.
- Воспользовалась своим правом, ведущей и направляющей, предложила ему новую цель, и путь к ее осуществлению, - усмехнувшись, выдала я знакомую всем фразу Волка. – И тебе привет, смежник! Хоть, ты меня и не узнал, но тебе придется поверить в мое возвращение!
- Похоже, ты, и правда, Рысь! – признал свое поражение Кот, смущенно почесывая в затылке. – Но выглядишь ты, на редкость, чудно!
Я поморщилась, проведя рукой по волосам:
- В моей ситуации, выбирать не приходилось! Куда попала, туда попала! Вы еще мою спину не видели! И я, до сих пор, не знаю, кем эта девочка была до меня. Одно понятно, что она моложе, чем я, когда уходила.
- Да уж! – протянул Кот, окидывая меня взглядом. – На вид, тебе лет четырнадцать, не больше.
- Скорей шестнадцать, судя по тем девицам, которые меня отколошматить попытались! – покачав головой, парировала я.
- Так ты уже, и здесь, подраться успела? – ехидно спросил Мастер, выходя из спальни. – И как успехи?
- Тем, пятерым, пришлось гораздо хуже, чем мне! - с вызовом вскинув голову, ответила я. – Ваши уроки не забудешь! Вот только, мышцы у этого тела слабоваты, без Герки мне бы не справиться, учитывая, что я не хотела их убивать.
- Так Братья Гримм – тоже здесь? – радостно переспросил Алексей.
В наше время этих веселых меломанов и ваятелей самодельной цветомузыки знали все мои друзья.
- Ага! – кивнула я. – Только они совсем не рыжие, и такие же молодые и щуплые, как и я! А еще здесь Соболь и Барсук! Они чуть больше на себя похожи.
- А кстати, где они? - спросила я, повернувшись к Мастеру.
- Братья с Волком и Лисом в новую квартиру Дока наведаться решили, осмотреть там всё, еще раз, и в компьютере порыться, - сообщил он. – А Мишка и Алексей с Кириллом, под предводительством Дина, в аптеку поехали, лекарства для Че закупать.
- Ох, а как он там? – испуганно спросила я, заглядывая в дверь. – Зря, я его, так надолго, оставила!
- Не бойся! – успокоил меня Мастер. – Дмитрию гораздо лучше, жар спал, и он спокойно спит. Ты ухитрилась сотворить какое-то чудо!
- Просто, заставила поверить, что он нужен нам здесь, и этого оказалось достаточно, чтобы отойти от грани, - совершенно серьезно сказала я. – Вот только, чувствую себя, как выжатый лимон!
- Это потому, что ты поддерживала его не только словами, но и своей жизненной силой! – предположил Мастер. – А у тебя ее не так уж много! Иди-ка, приляг на диване, а я тебе чаю с медом принесу.
Я кивнула головой и двинулась, было, к продавленному дивану, но почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног. Тихо ойкнув, я пошатнулась и непременно шлепнулась бы на пол, но Хорек кинулся и подхватил меня на руки. Двумя большими шагами он пересек комнату и опустил меня на диван.
- Не уходи, Алешка! – прошептала я, почувствовав, что он собирается уложить меня и убежать за Мастером на кухню.
Он заглянул мне в глаза и сел рядом, устроив меня у себя на плече, а я вцепилась в его руку, казавшуюся мне чем-то вроде якоря в этом зыбком мире.
- Ты совсем холодная, руки – как ледышки! – испуганно заявил Хорек, сжав мои пальцы.
- Похоже, ты все-таки перестаралась, оттаскивая своего друга от грани! И я в этом виноват! – с раскаянием промолвил Мастер, вернувшийся с кружкой горячего чая.
Он поднес кружку к моим губам и буквально заставил сделать несколько глотков. Преодолевая тошноту, я проглотила горячую, сладкую жидкость, и в голове у меня временно прояснилось.
- Надо было предупредить тебя об опасности! – продолжал, тем временем, сокрушаться Мастер. – Но я не питал особых надежд на то, что ты сумеешь присоединиться к его биополю, было бы удачей уже и то, если тебе удалось позвать его за собой, как и своих друзей в мире тонких материй.
- Не переживай! – криво усмехнулась я. – Я сделала бы всё то же самое, несмотря на любые предупреждения! Че было плохо, и я делала всё, от меня зависящее, чтобы помочь ему. Димка, в свое время, поступал точно также. А для чего же еще друзья нужны?
- Но ты хоть осознаешь, что если бы сил твоих оказалось недостаточно, то ты ушла бы за ним, на ту сторону, за грань? – нахмуренно глядя на меня, спросил Мастер.
- Я предпочитаю не задумываться о всяких там «если», когда идет речь о жизни друга! – изображая беспечность, ответила я, а у самой внутри шевельнулся противный, холодный ком, я не хотела больше в Темноту.
Но и предавать друзей я не умела.
- Потому-то они, все, и шли за тобой! И здесь, и за гранью! – задумчиво промолвил Мастер. – Я, ведь, тоже сразу тебя почувствовал, как только от тела освободился. Не мог только понять, каким образом ты собрала вокруг себя такой, большой и плотный, клубок сущностей. И что с ним теперь делать! Я же знал о том, что Док собирался возвращать, лишь, тебя и Волка, что именно вы были согласны на ускоренное перерождение. И не хотел вмешиваться в судьбу других парней.
Мастер помолчал, печально покачивая головой, снова поднес к моим губам кружку и продолжил:
- Я до сих пор уверен, что мое решение, указать вам путь обратно, было большой ошибкой! Но я, и сам, безумно хотел вернуться! Ведь, получалось, что я бросил свою семью в отчаянно тяжелый момент!
- А как, все-таки, вышло, что ты оказался после смерти в том же состоянии, что и мы? – преодолевая накатывающую слабость, поинтересовалась я. – С тобой-то никто обряда не проводил!
Мастер посмотрел мне в глаза и горько усмехнулся:
- По той же причине, что и вы! Я понимал, что ухожу, не выполнив своих обещаний, оставляю жену с двумя маленькими детьми, без средств к существованию. Но к тому моменту я, практически, научился, с помощью медитации, прислушиваться к миру душ. Поэтому, когда мне всадили несколько пуль в живот, а затем раздробили колени и заперли на заброшенном складе, чтобы я подольше умирал и не имел возможности добраться до помощи, то я решил, по своей воле, уйти из тела, чтобы сохранить память и попытаться быстрее вернуться назад. Я не учел только, что время, в тех условиях, ощущается по-другому! Пока я распутывал ваш клубок, прошло более тридцати лет. Алекс первым узнал меня, так как мы вместе готовились к его уходу. Я собирался вытащить еще и тебя с Доком, а затем поискать путь назад, как вдруг Волк ринулся на чей-то зов. И я за ним! А дальше ты, наверное, уже знаешь!
Пока он рассказывал, мне показалось, что я откатываюсь назад во времени. Перед глазами всплывали яркие картины. Полыхающий ярким пламенем цыганский дворец, и свистящие вокруг пули. Тяжелое тело Соболя, бросившее меня на мраморную лестницу. Перепачканные сажей лица Алешки и Барона, вытаскивающих меня из огня. Вот, я лежу в лаборатории, у Дока, и чувствую, как с каждой каплей крови из меня уходит частичка жизни. Странные, полукруглые, каменные своды над головой. Блестящий медальон в руке Кирилла и тяжелый запах горящих благовоний. И приближающийся шепот странных голосов.
И вдруг я осознала, что картины становятся очень реальными, а шепчущие голоса – совсем рядом.
- Я не хочу опять туда, Мастер! – с трудом, прошептала я непослушными губами. – А голоса снова рядом!
Даже сквозь розовый туман, заволакивающий мои глаза, я увидела, как побледнело его смуглое лицо.
- Не смей уходить! – отчаянный крик Мастера резанул мне уши. – Держи ее, Алешка!
А затем резкая боль пронзила мою шею, это Мастер надавил на какую-то болевую точку. Туман, на время, рассеялся, и я увидела отчаянные глаза Хорька, который тряс меня за плечи:
- Не уходи, Инь! Не оставляй меня, пожалуйста! Я не могу тебя опять потерять!
Я очень хотела сказать, что тоже не хочу расставаться с ним, но губы не слушались. И только глаза цеплялись за его взор, как мои слабеющие пальцы – за его руку. И я бы, наверное, не удержалась, но тут откуда-то возник Док и, с размаху, всадил мне в грудь шприц.
- Я должен был догадаться, что в этом хилом теле слишком мало сил! – прорычал он. – И Рысь расходовала их, на всю катушку! А вы-то куда смотрели?
Внезапно оказалось, что я лежу на полу, и Кирилл давит мне на грудь. А губы Алешки прильнули к моим. Мне показалось, что он хочет меня поцеловать, и я попыталась ответить ему, но оказалось, что он, просто, вдувает в меня воздух. Мне это не очень понравилось, тем более, что лежать на полу было неудобно и жестко. И неприятно саднила спина. Я попыталась оттолкнуть руки Кирилла, вывернула голову набок и выкрикнула:
- Да, отпустите же меня! Мне спину больно! И дышать я сама могу!
И ужасно удивилась, увидев, что не только у Алексея, но и у Кирилла на глазах блестят слезы.
- Похоже, она, и в самом деле, вернулась! – услышала я голос Мастера и поняла, что это его ладони прижимаются к моим вискам.
- Как ты нас напугала! – пробормотал Кирилл, оставляя в покое мою грудную клетку.
А Алексей подхватил меня с пола и крепко прижал к своей груди.
Через пару минут я лежала в соседней крохотной спаленке, принадлежавшей ранее сыновьям Мастера, а Кирилл, тихонько ругаясь на меня и всех остальных, за вопиющую беспечность, прилаживал к моей руке систему капельницы.
- Я так и не поняла, что со мной произошло! – заявила я, глядя на Мастера, стоявшего неподалеку.
- Похоже, что я, своими воспоминаниями, всколыхнул и твою память. И ты нащупала канал в тонкий мир, откуда совсем недавно выбралась. И едва не скатилась туда снова! – смущенно ответил тот. – Как только ты немного окрепнешь, начну обучать тебя правильной медитации и контролю сознания, чтобы такое не повторялось. Туда-то попасть легко, а вот, выбраться – не очень!
- В ближайшие пару недель – никаких тренировок! – безапелляционно заявил Док. – Только отдых и усиленное питание! А сегодня ночью, пускай, тебя кто-нибудь покараулит, пока я с Дмитрием возиться буду. Ему пора антибиотики вводить, чтобы твои усилия даром не пропали.
- Пусть, тогда со мной Хорек посидит! – попросила я, нашарив глазами его расстроенное лицо.
И довольно улыбнулась, увидев, как просияли его глаза. Создавалась ощущение, что между нами тоже существовал прямой канал связи, я пила его чувства, как чай из кружки. И они поддерживали меня лучше, чем лекарства Дока.
- Неплохая идея! – поддержал меня Мастер. – У тебя с ним связь не хуже, чем со мной или с Кириллом. И сил взрослого здорового мужчины должно хватить, чтобы поддержать твое хилое девчоночье тело.
- Вполне с тобой согласен! – кивнул ему Кирилл. – Особенно, если мы поступим так же, как и в предыдущем случае. Алексей разденется и прижмет Рысь поплотнее к себе. И постарается занять ее разговором, чтобы она не засыпала, пока не прокапает лекарство, а то – мало ли что может приключиться!
И он не только заставил Алексея почти полностью раздеться, но и с меня, несмотря на мои попытки сопротивления, стянул футболку, оставив в одних трусиках. Я жутко смутилась, но не от своей наготы, а от того, с каким ужасом и сочувствием Хорек рассматривал мою спину. А потом все спрашивал, удобно ли мне лежать, и не болит ли, смазанная какой-то пахучей мазью, спина. Кирилл же казался абсолютно довольным своей идеей, он заново воткнул в меня иглу и удалился, вслед за Мастером, пообещав заглянуть к нам, через часок.
В опустевшей комнатке воцарилась неловкая тишина. Я сознавала, что Хорьку тоже не по себе. Он только что, во всеуслышание, признавался мне в любви и еще не получил от меня ответа. Но нас, тем не менее, почти нагишом, уложили в постель. Ситуация складывалась, более чем, двусмысленная. Особенно, если вспомнить предысторию наших взаимоотношений.
Когда мы встретились, ему было, от силы, двенадцать. И тогда между нами было пять лет разницы, причем не в его пользу. И я стояла гораздо выше на иерархической лестнице нашей Структуры. И рядом со мной был Барон, исполнявшей, поначалу, роль моего адъютанта, на которую его поставил Волк, а потом ставший для меня гораздо больше, чем другом. И я прекрасно помнила, что Барон остался в живых после похода на цыган, его лицо всплывало передо мной в лаборатории Дока, где я пыталась выжить, после своих ранений, и не смогла. Меня так и подмывало спросить о нем, но я боялась услышать что-то подобное истории, приключившейся с Лаской.
А еще я очень не хотела обижать Алешку. Я помнила, как он ревновал меня к Барону и мучился от осознания, что недостаточно хорош для меня. Совсем мальчишка, ростом едва сравнявшийся со мной, он внешностью проигрывал «арийскому» облику рослого Барона. Да, и боевого опыта у него, на тот момент, было маловато. Но мне всегда нравился этот, умный и смелый, пацаненок, умевший увлечь за собой гораздо более взрослых товарищей, никогда не боявшийся вступить в бой за справедливость, сколько бы врагов не вышло ему навстречу. Не зря, именно его я назначила ведущим первой из новых стай, после смерти Волка. И отдала ему свой подконтрольный район.
Но это было тридцать с лишним лет назад. Теперь рядом со мной лежал высокий сильный мужчина, чью грудь украшали не татуировки, а следы от пуль, а виски были подернуты сединой. И я знала, что за его плечами был опыт настоящей войны и годы нелегкой жизни в эпоху перемен. И как он отнесется ко мне теперь, после того, как схлынет радость от неожиданного возвращения?
Решив, что необходимо, все же, прервать затянувшееся молчание, я повернула голову и заглянула в лицо Алексею. Судя по тому, что взгляд его был устремлен куда-то в пространство, мысли его бродили где-то далеко отсюда. Мое движение привлекло его внимание, и он смущенно улыбнулся, встретив мой взгляд.
- Док велел нам разговаривать, чтоб я случайно не уснула, - напомнила я ему. – Расскажи мне что-нибудь, я так много пропустила!
- О чем же, именно, тебе рассказать? – Хорек совсем смешался, не зная, видно, с чего начать.
- Расскажи мне, сначала, что-нибудь хорошее! – со вздохом попросила я. – Плохое и само на голову свалится!
Какая-то тень пробежала у него по лицу, а затем он снова улыбнулся, но теперь в его улыбке появилось еще больше печали.
- Самое хорошее то, что я, все же, снова встретил тебя! – с чувством сказал он. – Думаю, что именно надежда на нашу встречу позволила мне продержаться все эти годы! Я никогда не верил, что ты ушла навсегда. Несмотря на то, что Мастер приложил массу усилий, чтобы убедить нас в этом. Я ведь не видел твоего мертвого тела! Я прекрасно помнил, что ты была жива, когда мы, с Бароном и Че, привезли тебя к Доку. Но он тогда прогнал нас, заявив, что сам займется твоим лечением, а мы должны закончить начатое тобой дело. Когда же я, через пару дней, вернулся, то на звонки в дверь никто не отвечал. Я продолжал караулить возле дома Дока, но его окна были темными. Позднее там появились какие-то странные люди в одинаковых приличных костюмах, которые вошли в квартиру и вывезли оттуда все бумаги и книги. В доме твоих деда с бабушкой тебя тоже не было. Так я понял, что вы с Кириллом куда-то исчезли.
На лице Хорька появился отсвет того горя, что обрушилось на него в ту несчастливую зиму и не ослабело за столько лет. Я тихонько пожала его руку, предлагая продолжить рассказ. Алексей встряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли и снова заговорил:
- Я помнил твой последний приказ, распустить стаю и затаиться, и даже попытался так и поступить. В городе, и в самом деле, стало поспокойнее, наркоторговцы попритихли. Но жизнь моя казалась пустой и бессмысленной. Центральный спортзал, где тренировались молодежные команды, входившие в Структуру, был закрыт. Я навестил дома Мастера, который и сообщил мне, что ты умерла. А я ему не поверил! Ведь, не было ни похорон, ни могилы на кладбище. Твое лицо, все время, стояло у меня перед глазами! И я решил, что вы с Кириллом куда-то сбежали. Логично было предположить, что вы с ним покинули город, как ранее сделали твои подруги – сестрички, скрываясь от «конторы».
Я упрямо бродил по улицам нашего города, забираясь в самые дальние его закоулки. И постоянно нарываясь на неприятности. Правда, ваша с Мастером, подготовка даром не прошла, поэтому противники страдали больше, чем я. Но и милиция теперь относилась ко мне строже. Теперь они не делали различия между «фурагами» и их противниками. И все бы, запросто, могло кончиться колонией для несовершеннолетних, но однажды у меня дома появился Мастер и увел в свой новый спортзал. Оказалось, что он следил за моими похождениями, и потому решил усовестить, объяснив, что ты бы этого не одобрила.
Алешка снова перевел взгляд не меня, и на лице его расцвела добрая улыбка:
- Я, и в самом деле, всю жизнь прикидывал, как бы ты поступила на моем месте, что бы тебе понравилось, а что – нет! Поэтому Мастер сумел убедить меня, что если я собираюсь воевать за правое дело, то мне стоит пойти в те войска, что сражаются в Афганистане, и помогать отстаивать право людей, строить новую жизнь, более справедливую и свободную от влияния религиозных фанатиков. Как это собираются делать Дин и Че. А для этого необходимо совершенствовать свои боевые навыки.
Я согласно кивнула головой и промолвила:
- Они всегда хотели поучаствовать в мировой революции и борьбе за всеобщее равенство и справедливость! И даже в Южную Америку удрать собирались, пойти по стопам Че Гевары. Жаль, что у них этого не вышло! А Мастер - просто молодец, нашел, чем вас увлечь! Ты ведь не один, похоже, у него тренировался?
- Не один! – кивнул Хорек. – Там уже были Лис и Кот. И еще некоторые из наших друзей. Мы так и провели вместе всё время, до окончания школы. А потом, всей компанией, в десантное училище поступили. И что самое удивительное, после него нас Дин и Че разыскать сумели, дальше мы с Лисом и Котом вместе с ними служили. Но это - совсем отдельная история!
Увидев, что лицо его при этих словах, неожиданно, помрачнело, я решила пока оставить военную тему и спросила:
- А что ты знаешь о других членах моей стаи? Тех, кто в этом мире остался?
Хорек немного замялся, но потом ответил:
- Балу и Князь к своим девчонкам, еще до конца той зимы, перебрались, и больше я о них, особо, ничего и не слышал. Мастер говорил как-то, что Балу в северных морях рыбу ловит, а Князь так по медицинской стезе и пошел.
- А Барон? – я непременно должна была выяснить всё до конца.
Тут уж Алешка совсем нахмурился, но его слова озадачили меня еще больше.
- А с твоим адъютантом какая-то странная история приключилась! – заявил Хорек. – Когда я понял, что вы с Кириллом пропали, то решил-таки с Бароном пересечься. Сначала я, просто, за домом его бабушки наблюдал, надеялся, что он меня к тебе приведет. Но быстро понял, что Вольфа там нет. Тогда я вспомнил о квартире его родителей, куда ты меня однажды приводила. Перебазировался туда, но без особого результата, Барона не было видно и там. Но Елизавета Андреевна туда регулярно наведывалась. Меня она почти не знала, но я уже настроился, попытаться расспросить, хотя бы ее, как однажды увидел, что из их дома грузчики выносят какие-то вещи. И среди них был Вольф. Испугавшись, что и он сейчас уедет, и оборвется последняя ниточка, связывавшая меня с тобой, я бросился к нему, когда он шел с чемоданом к машине, и напрямик спросил о тебе. Так Барон меня не узнал! И даже не понял, о чем я говорю!
- Не может быть! – ошеломленно пробормотала я. – Наверное, он сделал вид…
- Не похоже! – уверенно возразил Алексей. – А еще, сразу откуда-то выскочила его бабушка и утащила его в машину, вот она–то, я уверен, поняла, про что я спрашивал! И больше я их не видел.
- Ты прав, странная история! – задумчиво пробормотала я. – Надо будет у Мастера поинтересоваться, вдруг, он больше нашего знает!
Но посмотрев, как расстроился Алешка, я решила и с этой темой, пока что, завязать. Не зная, о чем еще спросить, чтоб на больную тему не наткнуться, я с радостью встретила приход Кирилла, вошедшего к нам в комнату с коробкой каких-то лекарств и неизвестных приборов.
Для начала Док надел мне на запястье какую-то манжету с экранчиком, которая оказалась измерителем давления и пульса, совсем непохожим на известные мне громоздкие тонометры. Проверив показания, Кирилл решил, что всё, более-менее, в норме, другим прибором взял у меня анализ крови.
- Что-то вы не очень-то веселы и разговорчивы, несмотря на счастливую встречу, после стольких лет разлуки! – заявил он, посмотрев на наши напряженные лица.
- Воспоминания к особой радости не располагают! – пробурчала я.
- Тогда, тебе лучше поспать, утро вечера – мудренее! – заявил Кирилл и ввел мне в капельницу какое-то новое лекарство.
Взор мой быстро заволокло туманом и пришли сны. О давно ушедшем прошлом и несбывшимся будущем.
Теплый солнечный лучик бродит по моему лицу и добирается до глаз. Пощекотав закрытые веки, он нырнул под занавес ресниц и вывел меня из сонного царства. Только что я бродила по сумрачным коридорам, вдыхая запахи крови и гари, а тут был шепот весеннего ветерка, несущего запахи мокрой зелени и цветущей акации, причудливо смешивая их с запахами старого деревянного дома. А еще здесь присутствовал терпкий запах мужского тела.
Приоткрыв глаза, я осознала, что голова моя лежит на мужской груди, поросшей светлыми курчавыми волосками. А рука моя обнимает этого мужчину за шею, так же, как его рука – мои плечи. И мне здесь удивительно хорошо и уютно. В памяти немедленно материализовался образ спальни Волка, где мы нередко ночевали с Вольфом после смерти нашего старшего друга. И я сонно пробормотала:
- Давай, не будем никуда торопиться, Барон! Мне так хорошо сейчас!
- Ты, спросонья, ошиблась, Рысь! – прозвучал над моим ухом, смутно знакомый, мужской голос, который, определенно, не был голосом Вольфа.
Я испуганно подпрыгнула на постели и заглянула в лицо мужчине, рядом с которым провела ночь. Его лицо мне, несомненно, кого-то напоминало. Сильные мужские черты, по которым уже прошлось неумолимое перо времени, избороздившее лоб упрямыми морщинами. Твердые очертания подбородка и рта, принадлежащие человеку, явно, не привыкшему отступать перед трудностями. Тонкие губы, искривленные горькой улыбкой. А надо всем этим такие знакомые глаза, светло-серые, обведенные более темным ободком. И такие грустные!
- Алешка! – сконфуженно пробормотала я и потянулась пальцами к его щеке. – Прости, я, действительно, спросонья не узнала тебя!
- Тебе не за что извиняться, Инь! – покачал головой он, перехватив мою руку. – Это, ведь, и в самом деле, не мое место!
Хорек изо всех сил пытался говорить спокойно, но обида и печаль, почти осязаемой волной, струились от него ко мне. Увидев насколько темны круги под его глазами, я подумала, а спал ли он, хоть сколько-то, сегодня ночью? Этот мужчина, с юных лет, мечтал обо мне, а наша первая ночь, проведенная в одной постели, вышла такой нескладной! А она значила для меня ничуть не меньше, чем та, которую я провела с Вольфом, после смерти Волка. Она тоже примирила меня с изменившейся реальностью. И я абсолютно не хотела терять того, кто помнил и любил меня, прежнюю. И сразу узнал мою душу в новом теле.
А Хорек, определенно, готов был покинуть меня, прямо сейчас, он уже сделал движение, собираясь выбраться из-под укрывавшего нас одеяла. Пора было, как обычно, брать инициативу на себя. Я скользнула вперед и снова обняла, свободной рукой, его шею.
- А я привыкла сама определять, кто займет место рядом со мной! Выбор волчицы – закон! – прошептала я, скользнув губами по шее, к уху, а затем – к губам.
- Не надо, Инь! – пробормотал Алексей, сжав мои плечи и попытавшись отодвинуть меня от себя. – Я не хочу твоей жалости!
- Мое новое тело настолько тебе не нравится, что ты хочешь прогнать меня? – промолвила я, с нарочитой обидой глядя ему в глаза, и одновременно, прижимаясь животом к его бедрам, то, что там стремительно обретало упругость и объем, говорило совсем иное, нежели его слова.
- Я всегда любил тебя, Рысь! – сдавленно пробормотал он, понимая, что тело выдает его истинное отношение ко мне. – Но я не хотел бы, чтобы это произошло…
- Я тоже по-другому представляла нашу первую ночь! – прервала я его. – Но я, видимо, ошибалась, раз, ты, так запросто, решил от меня отказаться! Ты ухитрялся добиваться моей благосклонности, когда рядом со мной был Барон, собственной персоной, а теперь хочешь уйти от меня, обидевшись, когда между нами промелькнула его тень?
- Я ничего такого не говорил! – смущенно запротестовал Алексей.
- Вот, и не говори больше ничего! – посоветовала я, быстрым движением освобождаясь от трусиков и накрывая его губы своими.
Сильные руки обняли мои плечи, прижали к широкой груди. Гулкие удары его сердца эхом отдавались в моей груди. Мои пальцы запутались в его светлых волнистых волосах. Его пальцы скользнули по моей спине к пояснице, и между ног у меня стало очень влажно и жарко. Я призывно сжала ногами его бедра, потерлась о его тело пушистым холмиком внизу своего живота. Более откровенного приглашения сложно было придумать. Ожидание быстро становилось нестерпимым, я чувствовала, что и Хорек безумно хочет войти в мое тело, но что-то его удерживает.
- Что с тобой? – спросила я, прервав поцелуй.
- Твоя спина! – нерешительно промолвил он, в то время, как его пальцы скользили по моим бедрам.
- Наплюй! – решительно порекомендовала я, откидываясь на постели и притягивая его к себе.
Я прекрасно помнила, что для мужчин было важно почувствовать женщину под собой, как будто, это закрепляло факт обладания. А мне, в свою очередь, нравилось чувствовать тяжесть сильного мужского тела. Алешка отчаянным движением освободился от остатков одежды и накрыл мое тело своим. Я с трудом дождалась, пока он, сам, раздвинет мне колени, и даже прикусила губу, чтобы случайно не крикнуть: «Входи же, скорей!».
С моим телом, несомненно, творилось что-то неладное! Раньше я гораздо спокойнее воспринимала мужские ласки, мне требовалось довольно много времени, чтобы разделить пыл своего партнера. А здесь, второй раз за сутки, меня обуревало совершенно дикое желание. Упругая плоть коснулась нежного холмика, раздвинула, припухшие от возбуждения, влажные, нижние, губы, говорящие сведущему мужчине гораздо больше, чем любые слова. Мои глаза пытались закрыться, призывая забыть о внешнем мире и сосредоточиться на том, что происходит внутри, полнее ощутить каждый миг удовольствия от единения наших тел.
Но Алексей вдруг снова отстранился от меня и с тревогой заглянул в мои глаза.
- Что еще не так? – едва сдерживая разочарование, простонала я.
- Ты – девственница, Инь!- озадаченно сообщил он.
Тут я осознала, что вчера Кирилл обошелся со мной слишком бережно, всего лишь, расширив проход в мое тело, а не устранив, окончательно, преграду. Упругая пленка снова стянулась, и сегодня я вляпалась в ту же ситуацию, что и вчера.
- Вот, только не говори, будто не знаешь, что с этим делать! – возмутилась я.
- Я, просто, не хотел причинять тебе боль! – сконфуженно пробормотал Алешка.
- А я хочу стать твоей женщиной, здесь и сейчас! – заявила я, а затем скрестила ноги у него на спине и сама двинула тело ему навстречу.
Алексею оставалось только подчиниться, но его продвижение внутрь моего тела было достаточно медленным, чтобы я, в очередной раз, осознала всю «прелесть» перехода в новое качество. Но все изменилось, когда я ощутила его достаточно глубоко, чтобы понять, насколько плотно прилегает его плоть к нежной структуре моего внутреннего пространства. Болезненность сменилась новой дрожью возбуждения и внутри меня выступила такая же влага, что и на глазах. Я их прикрыла, чтобы не смущать партнера и слегка сжала внутренние мышцы, словно обнимая его упругую плоть. Ответом мне был негромкий стон и возобновившееся движение, быстро продвигавшее наши напряженные тела к блаженному финалу. Алексей уже не задумывался над тем, что он делает, а мне каждое его движение приносило острое наслаждение, словно, все мои нервы генерировали одно удовольствие. Острота ощущений, на пике, была такова, что я, на мгновение, испугалась, что снова потеряю сознание. А брызнувшая мне вовнутрь тугая струя семени привела к тому, что внутренние мышцы сжались в столь сильном спазме, как будто я, сознательно, сдавила упругую плоть партнера со всех сторон. Мне показалось, что мы сплавились воедино, и если попытаемся немедленно разъединиться, то хлынет кровь.
По счастью, Алексей не торопился покидать мое тело, он в изнеможении опустился на меня, тяжело дыша и временами вздрагивая. Я ласково перебирала влажные завитки его волос на затылке и прислушивалась к своему телу. Когда он вознамерился поднять голову, чтобы заглянуть мне в лицо, я благоразумно переместила свои руки на его поясницу, удерживая возле себя.
- Похоже, тебе, все-таки, было больно! – прошептал Алешка, ласково коснувшись влажной полоски на моем лице.
- Мне было очень хорошо! - таким же шепотом ответила я. – Это - слезы радости от того, что я жива, и рядом со мной любящий мужчина!
- Никогда не думал, что окажусь способен на такое! – промолвил он, осторожно высвобождаясь и ложась рядом со мной, окидывая меня задумчивым взглядом.
Я догадалась, о чем он думает и довольно ехидно ответила:
- Что ты способен, уложить в постель такую молоденькую девицу? Да, еще и девственницу? Ты, конечно, можешь есть себя поедом, но не забывай, что в прошлой жизни восемнадцать мне, уж точно, было. И с девственностью я тоже успела расстаться! А чтобы ты быстрей в это поверил, давай повторим всё еще разок, но только сейчас я буду сверху!
С этими словами я скользнула на его тело, коснулась его груди напряженными сосками, потом обняла за шею и крепко поцеловала в губы. Этого оказалось достаточно, чтобы, когда я выпрямилась и обхватила его бедра коленями, Алешка был готов, снова войти в меня. Я приподнялась, впуская его, мое движение вниз еще не было свободным, но скопившаяся внутри влага сделала процесс менее болезненным, чем в первый раз. Теперь Алешка предоставил мне право, вести нас к вершине. Мы двигались медленно, не отрывая взгляда друг от друга. Его руки скользили по моему телу, лаская худые ребра и крохотную грудь, временами плотнее прижимая к себе мои узкие бедра. Мои пальцы путешествовали по его груди, то запутываясь в коротких курчавых волосах, то вздрагивая на голой коже шрамов от пуль.
Но особенности наших, нынешних, тел уже не имели значения, глаза наши проникали внутрь души, и мы, вновь, были такими же, как тридцать лет назад. И мы любили друг друга. Отважный мальчишка и непокорная девчонка. И мне было так хорошо, что в наивысшей точке я непроизвольно выгнулась назад, и довольно громкий полустон-полукрик сорвался с моих губ. И мир поплыл перед глазами, терялась радость от запахов весны и тепла сильных рук мужчины, зато, сквозь звон в ушах, наползал шепот странных голосов. Я снова покидала этот мир, или это он уходил от меня?
- Что с тобой, Инь? – безумная тревога, прозвучавшая в алешкином голосе, рванула меня назад, и я очнулась в его объятиях, ощущая опустошающую слабость.
Алексей сидел на кровати, судорожно прижимая меня к себе. Похоже, прошло всего пара секунд, как я отключилась. Я с трудом приподняла непослушные руки и прижалась к нему, обняв сильные плечи.
- Похоже, я была в шаге от того, чтобы понять, как умирают от удовольствия! – не задумываясь над тем, что говорю, пробормотала я.
И тут же пожалела о своих словах, почувствовав, как сильно вздрогнул Алексей.
- Давай-ка, завязывать с этими развлечениями, пока ты с Мастером не посоветуешься, как правильно себя в нашем мире вести! – решительно заявил он, приподнимая меня на руки и выбираясь из постели. – У него опыта чуток побольше, чем у тебя.
- Мне – что, так обо всем и рассказывать? – недоверчиво фыркнула я.
- А чего это тебя стеснительность одолела? – сердито поинтересовался Хорек. – Или ты не желаешь, чтобы другие знали о наших отношениях?
Я с досады прикусила губу, он меня поймал! И попыталась обратить все в шутку:
- А ты решил, для этого, меня голышом во двор нести?
- Вчера вечером тебя не очень беспокоило, в каком виде ты от Че выскочила! – с изрядной долей ехидства напомнил Алексей.
Я густо покраснела, вспомнив ошарашенное лицо Пашки-Кота, и пошла в наступление:
- Во-первых, я, все-таки, в футболке выскочила! А во-вторых, между мной и Че ничего особенного и не произошло! Меня сам Мастер к Димке в таком виде уложил, как потом Док тебя – ко мне. И мне ужасно надоело, что с момента моего возвращения, со мной все носятся, как с малым дитятком, объясняя, как себя вести!
Выпалив всё это одним духом, я обратила внимание на то, каким расстроенным стало лицо Хорька, и, сбавив тон, добавила:
- А о том, что мы с тобой теперь стали парой, я сама ребятам, с большим удовольствием, сообщу! Если ты пообещаешь, что мы будем равноправными партнерами!
И уловив, что Алексей всё еще сердится, чмокнула его в нос и добавила:
- Ну, а если хочешь сделать это немедленно – тогда неси меня во двор! Представляю их физиономии! Хотя, я бы сначала Че навестила, а ему сильные волнения противопоказаны не меньше, чем мне, он вчера совсем рядом с гранью прошел.
Мой хитрый маневр не прошел даром, лицо Алексея приняло озабоченный вид. Он вспомнил о тяжелом состоянии своего боевого товарища, и чувство долга победило уязвленную гордость.
- Пожалуй, ты права, не стоит его твоими синяками и татуировками пугать! – пробурчал он, ставя меня на пол. – И где только такой садист нашелся, что девчонке всю спину разукрасил!
Я смущенно передернула плечами и предположила:
- Скорее всего, она сама захотела. У меня еще и кольцо в пупке было, пока его Док не вынул!
Алешка, с сомнением, покачал головой:
- Нынешняя молодежь всякие железки не только в пупках, но и в носах и губах носит. И даже в языках! Таких умельцев пруд пруди! Но то, что у тебя большую часть спины занимает, только хороший мастер мог нарисовать. И совсем недавно!
Пока он, таким образом, рассуждал, я натянула трусики и футболку, а теперь вертела в руках те самые, ужасные, просторные шорты на завязках, более всего напоминающие «семейные» трусы советского производства. Приложив их к себе, я вполголоса чертыхнулась, но другой одежды у меня не было.
- Неужели сегодня мужики в таком виде по улицам ходят? – поинтересовалась я у Хорька, напяливая на себя это убожество. – Судя по тому, что внутри дополнительная вставка, типа трусов, есть, этот ужас предназначен быть верхней одеждой!
Алексей коротко хохотнул и утвердительно кивнул головой. Сам он, при этом, натягивал на себя вполне классические синие джинсы. Но майка, которую он носил прямо под кожаной курткой, в мое время тоже считалась нижней мужской одеждой, только эта была не белого, а черного цвета.
- А ты, похоже, у предшественника Кирилла прибарахлилась! – догадался он, разглядев, насколько мешковато сидела на мне одежда. – А ты-то, сама, во что такое одета была, если на абы что, сменить решилась?
Я серьезно посмотрела ему в глаза и объяснила:
- Я была грязная, как черт! Из бомбоубежища вылезла, потому что. И я не только одежду поменяла, но и волосы обрезала. У меня нет никакого желания на родственников своего тела нечаянно натолкнуться, пока не разберусь, что с нами произошло. А то придется вам меня силой у них отбирать, или у милиции, например!
Алексей тоже, мгновенно, посерьезнел и предложил:
- Может быть, тебе тогда, временно, отсюда не высовываться? И волосы перекрасить?
Я согласно кивнула, но затем отметила очевидное:
- Навсегда-то я спрятаться не сумею! Да, и не хочу этого делать! Поэтому нам необходимо, как можно скорее, понять, что тут происходит. Ведь, нас слишком много, разом, сюда явилось, чтобы посчитать это простым совпадением. Неладно что-то в вашем сегодняшнем мире. И самая лучшая ниточка, за которую стоит начать разматывать этот клубок – тот парень, в чьем теле Волк оказался! И я уже договорилась с Че, что попытаюсь убедить Алекса, чтобы он сделал вид, будто, после своего прыжка с моста он полностью память потерял. И постарался наладить контакт с матерью своего тела, сестрой Че.
Пока я говорила, Хорек с все возраставшим уважением смотрел на меня. Мне же стало странно, что ни один из них до этого раньше не додумался. А может, не решался с Волком поговорить?
- Твоя идея очень даже неплоха! – с воодушевлением воскликнул он. – Одним махом, сразу несколько задач решить получится!
И потащил меня в комнату к Че.
Возможно, связной и спал, но от нашего топота проснулся и встретил нас радостной улыбкой. Я с готовностью улыбнулась ему в ответ и, постаравшись не задеть трубки капельницы, присела на его кровать.
Свет утреннего солнца оказался значительно менее милосердным, чем вчерашняя тусклая лампочка. Он осветил его волосы, и стало понятно, что из жгуче-черных они стали тем, что у собак называют «перец с солью». Морщины тоже стали резче и глубже. И только темные, слегка раскосые, глаза оставались прежними, особенно сейчас, когда в них сверкали веселые искорки.
- Ты столько лет мечтал о встрече с Рысью, Хорь! И как быстро тебе удалось узнать ее в этом облике пацана - беспризорника? – ехидства у моего бывшего связного не убавилось.
- Сразу! – произнесли мы в один голос и рассмеялись.
- Я рад за вас! – в улыбке Че стало гораздо больше теплоты. – Алешка – единственный из нас, кто никогда не верил в то, что ты ушла навсегда! Он считал, что непременно найдет тебя. И это помогало выжить не только ему, но и нам.
- Не перехваливай меня, командир! – смущенно попросил Алексей, тоже присаживаясь рядом со мной. – Нам помогало выжить чувство, что мы, по-прежнему, одна стая. И действуя сообща, мы сумеем прорваться сквозь любые преграды.
- А идею стаи, когда-то, придумал именно Волк! – многозначительно заметила я. – Да, и теперь у него есть все возможности, чтобы сыграть ключевую роль в расследовании.
- Каком расследовании? – удивился Дмитрий.
- Мне кажется, что наша компания не просто так вернулась именно в это время, - невольно нахмурившись, изложила я свое предположение. – Конечно, Мастер и Док провели довольно необычный эксперимент, но даже если следовать их теории, то очнуться мы должны были в телах без разума, либо в тех, кто добровольно был готов впустить в себя иную сущность. Но, ни один из нас, не оказался в теле лежащего в коме человека. И не вселился в монаха или йога, находящегося в состоянии медитации. Даже, если считать, что мы, все, стремились вернуться в то самое место, откуда ушли в иной мир, то это объясняет всего лишь город, а не наши тела! И на наркоманов они не похожи. На руках этой девочки - ни одного следа от уколов! И у Братьев Гримм – та же картина! И ни у одного из нас нет серьезных повреждений, объяснивших бы болевой шок. И мы должны разобраться, что тут происходит, пока ситуация не вышла из-под контроля!
Уловив одобрительные взгляды мужчин, я с воодушевлением продолжила:
- Лично я не очень хочу встречаться с семьей и друзьями моей предшественницы, хотя бы потому, что девочка, явно, несовершеннолетняя! Ее родственники будут пытаться вернуть ее жизнь в прежнюю колею, а в случае неадекватных реакций, чего доброго, и в психушку упекут!
- В твоих словах есть определенный резон! – согласился Че.
- А Волк, то есть твой племянник, на мой взгляд, вполне взрослый парень. И с его матерью ты, как-нибудь, сумеешь договориться, - предположила я. – А его расспросы о последних днях его жизни, друзьях и знакомых можно будет объяснить попыткой вернуть память.
- И таким образом мы убьем двух зайцев сразу: поможем Майе пережить потерю сына и разберемся в том, что заставляет души покидать свои тела! – решительно подытожил Дмитрий.
Че всегда любил переводить абстрактные рассуждения в плоскость конкретных действий, приближающих осуществление глобальной задачи.
- Правда, задача может оказаться совсем нелегкой, и результат – непредсказуемым! – зато, в голосе Хорька было гораздо меньше оптимизма.
- У нас есть Мастер и Док, которые способны разобраться в любой проблеме, если мы принесем им достаточное количество сведений! – уверенно заявила я.
- Да, кстати, как ваша поездка в Казань? – поинтересовался Че, обратив свой взгляд к Хорьку. – Удалось родных Мастера отыскать?
Увидев, как помрачнел Алексей, я быстро предложила:
- Я эту историю уже вчера слышала! Так вы, может, без меня побеседуете, а я в дальний конец двора прогуляюсь?
Получив от Хорька утвердительный кивок, я выскочила из комнаты и побежала в сторону маленького дощатого домика, стоявшего в углу двора. Я еще вчера выяснила, что централизованная канализация сюда, за тридцать лет, так и не добралась.
Но попасть туда, сразу, мне оказалось не судьба. На моем пути попался, висевший на заборе, умывальник, под которым мылся Кирилл. Несмотря на прохладу раннего утра, он в одних трусах с удовольствием плескался под тонкой струей воды, бежавшей из оцинкованного рукомойника. Наблюдая за ним, я вспомнила, как много мне понадобилось времени, чтобы разобраться, сколько ему лет и что он за человек. Док сыграл очень неоднозначную роль в судьбе нашей стаи, но пытаясь исправить содеянное, ушел вслед за нами, за грань.
Со своим вторым рождением Кирилл попал более-менее удачно. Его новое тело принадлежало мужчине в расцвете лет, ему, как и прежде, было под сорок. Мускулатурой его занимались гораздо лучше, чем моей. Темные волосы были, как и в прежние времена, коротко острижены. А седины было гораздо меньше, только на висках. Ногти на руках, как я еще вчера заметила, тщательно ухожены. Кстати о руках! То, как он их тщательно мыл, не оставляло никаких сомнений, что передо мной – именно Док. Так моют руки врачи перед операцией, и привычка въедается в душу навсегда.
- Доброе утро, Кирилл! – поздоровалась я, подходя поближе.
- Новый день – новая жизнь! – ответ показался мне более чем странным.
Заметив удивление на моем лице, Кирилл пояснил, обтираясь ветхим полотенцем, найденным в доме Мастера:
- Таким образом приветствовали друг друга последователи культа Луны и Солнца, которые живут на Южно - Американском континенте. Они считают, что Солнце умирает каждый вечер, уходя в мир теней, и каждое утро возрождается вновь. И Луна поступает таким же образом. А еще они полагают, что изменения полноты Луны – это ее беременность. Заканчивая свой цикл, Луна приводит в этот мир новую звезду.
- Удивительно, как много ты знаешь о таких необычных вещах! – искренне поразилась я.
- А меня всегда тянуло к чему-то необыкновенному, уж очень тошно было в рамках размеренной серой обыденности! – ответил он, пристально взглянув на меня. – И это мое странное пристрастие, в итоге, помогло нашей компании не сгинуть бесследно, раньше времени.
- Будем надеяться, что все, что ни делается, ведет к лучшему! – не очень уверенно пробормотала я.
- А ты, что – уже сожалеешь, что снова вернулась в мир живых? – недоуменно спросил Кирилл. – По-моему, ты тут неплохо устроилась! Привела с собой ушедших друзей, нашла тех, кто остался здесь. И они тебя не забыли! Алексей так, определенно, влюблен в тебя, до сих пор! И тебе не стоит отказываться от этого чувства!
- А я и не отказываюсь! – чуть слышно пробормотала я.
- Так вы – уже? – я покраснела, так как прекрасно поняла, какой именно вопрос он не стал озвучивать до конца. – Надеюсь, что тебе с ним понравилось не меньше, чем со мной. И ваши отношения окажутся достаточно прочными, чтобы примирить тебя с таким возвращением!
- Я тоже на это надеюсь! – прошептала я и добавила. – А еще я надеюсь на твою скромность!
- Я уже обещал! – напомнил Кирилл. – В сущности, это не имеет никакого значения, поскольку я даже твою девственность не нарушил. Только, если родившийся через девять месяцев ребенок не окажется таким же темноволосым, как я.
Тут он кивнул в сторону появившегося в дверях дома Хорька, волосы которого отливали светлой платиной в лучах утреннего солнца. В груди у меня нехорошо екнуло, но я упрямо тряхнула головой и прошептала:
- А я обещала, что это будет дар судьбе и той девочке, которая подарила мне тело! И не собираюсь брать свои слова обратно!
- Твой выбор! – чуть слышно промолвил Док, с сомнением покачивая головой и глядя на приближающегося к нам Алексея.
Я тоже посмотрела в его сторону и подумала, что хотя реальный возраст Хорька теперь, определенно, больше, чем у Дока, но я бы не хотела, чтобы у них появился повод для выяснения отношений. По моим подсчетам, Алексею сейчас было уже за 45, но мускулистая, и в то же время гибкая фигура свидетельствовала о том, что учение Мастера он не забывал. Упругий осторожный шаг и настороженный взгляд выдавали привычку к жизни в не самых спокойных местах. И ведь именно я, в свое время, подтолкнула его на опасную стезю, свернуть с которой он, видимо, не сумел. Привычка скользить по лезвию и купаться в парах адреналина затягивает не хуже наркотика.
Бросив, искоса, быстрый взгляд на Кирилла, я уловила на его лице тень похожих размышлений. А Хорек, окинув нас внимательным взглядом, спросил с места в карьер:
- Надеюсь, что ты, как раз, обсуждала с нашим медицинским светилом свою утреннюю неприятность?
На лице Кирилла приветственная улыбка сразу сменилась выражением обеспокоенности, он профессиональным жестом схватился за мое запястье и спросил:
- Так о чем же ты не решилась мне рассказать?
Я тяжело вздохнула и, стараясь не покраснеть, кратко изложила утренний инцидент.
- Для меня это совершенно необъяснимо! – пожаловалась я Доку. – Если в случае с Димкой можно, было бы, всё списать на то, что я неосознанно боролась с его болезнью, то в этом случае я не собиралась опять отдавать энергию. Но ощущения были очень похожими!
- Действительно, в случае такого контакта, энергетическим донором, обычно, является мужчина! – ответил мне Кирилл, сосредоточенно хмуря лоб. – Все говорят, что женщина «отдается» партнеру, а на деле именно она принимает и семя, и энергию. Наука знает довольно много случаев внезапных смертей, во время любовной игры, но всегда это – мужчина!
Док еще раз пощупал мне пульс, заглянул в зрачки, а затем снял со штакетника рубашку с брюками и предложил:
- Давайте-ка, с Мастером посоветуемся! Чует мое сердце, здесь не совсем медицинского свойства проблема намечается.
- А где он? – поинтересовался Алексей. – В доме я его, что-то, не заметил!
- На заднем дворе медитирует! – заканчивая одеваться, сообщил Кирилл.