Тучи, дней десять тому назад собравшиеся над городом, тяжелели и набухали медленно, но верно, с каждым днём опускаясь всё ниже и ниже. И, словно наткнувшись на острые ветви деревьев, накануне вечером наконец-то прохудились.
Холодный дождь, всю ночь напролёт настойчиво стучавший в окна спящих домов и дробно барабанивший по жести крыш, с рассветом поутих, обернувшись мелкой водяной пылью, словно кто-то там, наверху, взялся просеивать его через тончайшее сито. Он был настолько невесомым и в то же время настолько плотным, что, ступив за порог, я не сразу-то и сообразил, куда попал: в туман ли, готовый пролиться дождём, или же в дождь, забывший упасть на землю.
Представшая сквозь эту полупрозрачную кисею картина, мягко скажем, глаз не радовала. Промокшие, казалось, до самой сердцевины деревья и кустарники корявыми осклизлыми скелетами чернели на фоне осевших и в одночасье посеревших сугробов. На иголках сосен, вмиг сбросивших пушистые белоснежные наряды, словно слёзы на ресницах, висели капли. Дороги с мало-мальски интенсивным движением превратились в ерики с грязной застоявшейся водой, по берегам которых, будто подснежники, проклюнулись неприглядные следы жизнедеятельности человека. Проезды же между домами, дворы, тротуары и тропинки больше походили на заляпанный серо-коричневыми кляксами луж кочковатый каток, настолько скользкий, что привычный, в хорошие времена не более, чем тридцатиминутный, поход в магазин обернулся полуторачасовым испытанием водонепроницаемости обуви, выносливости ног и тренированности вестибулярного аппарата - и завершился вздохом облегчения, сопровожденным короткой фразой мультяшного витязя, то и дело призывавшего супостата отведать силушки богатырской... "НЕ УПАЛ".
Ох, и прибавится же назавтра работы травмотологам, особенно, если учесть, что через несколько часов стемнеет, и поплывет над городом, прорываясь сквозь плотный мокрый занавес то ли дождя, то ли тумана, рождественский колокольный перезвон.