(учебная работа снята во ВГИК в декабре 2016)
по мотивам одноименного романа М.Горького
1. ИНТ. КПЗ - ВЕЧЕР (НАШИ ДНИ)
В открытую камеру входит МАТЬ. Дверь за ней закрывается.
СОФЬЯ
(встает со своего места)
Пелагея Ниловна!
МАТЬ
(обнимая ее)
Вот мы и встретились…
СОФЬЯ
(отстраняясь)
Как вы здесь, откуда?
МАТЬ
(осматривается)
Известно, как…
(вздыхает)
Выследили…
(смотрит на свои ладони)
Я чемодан с листовками везла. С Пашиной речью. Той, что он на суде говорил.
(достает из-за пазухи мятый листок)
Вот.
СОФЬЯ быстро читает.
МАТЬ
(нервно)
За мной, видимо, давно следили. И на вокзал за мной пошли. Вижу знакомый парень стоит… Думаю, всё, попалась! Что делать? Испугалась я очень, Софья. Даже оставить чемодан хотела. Потом думаю, стыдись! Ишь что удумала, сыновье дело бросить. За которое Паша пострадал. Не позорь сына, думаю! Иди до конца!
СОФЬЯ заканчивает читать.
СОФЬЯ
Хорошая речь. Молодец, Павел! Такую речь не скоро забудут. Товарищи позаботятся.
МАТЬ
А вы как же?
СОФЬЯ
А что я?
(указывает на стоящий в углу чемоданчик)
В ссылку.
МАТЬ
(глухо повторяет)
В ссылку… Вот так вот… Просто… И вы, и Паша, и другие…
СОФЬЯ
Мы знали, чем рискуем. Во имя чего! Правда на нашей стороне. Правду им не одолеть!
МАТЬ
Господи! Раньше жила, - не с чем было сравнивать. А теперь вот смотрю на Пашу, на вас, на иных товарищей… Я вот теперь смогу сказать кое-как про себя, про людей, потому что - стала понимать. Но легче ли мне от того? От того, что я знаю теперь? Как же Господь допустил это? Как может он на это глядеть? Кучка глупых людей, защищая свою пагубную власть, бьет, душит, давит всех, звереет от своей безнаказанности.
СОФЬЯ
(странно улыбается)
Вот вы и поняли…
МАТЬ
(не слышит ее слов)
Народ нуждается и живет вокруг неисчислимых богатств - полуголодный. В городах стоят храмы, наполненные золотом и серебром, не нужным богу, а на папертях храмов дрожат нищие, ожидая, когда им сунут в руку маленькую монету. Раньше мне это казалось естественным, а теперь - нет! Я понимаю, что Богом обманули нас! И эта мысль страшней, невыносимей всех иных мыслей. Я раньше жила, как все живут. Муж, пьяница, побои… В нашем быту - все живут одинаково. А теперь вижу, как другие живут, как Паша живет… Не правильно это, что за правду людям приходится страдать в продолжении годов. Без конца!
СОФЬЯ
Это ничего, Пелагея Ниловна. Ведь с каждым днем нас все больше, мы становимся настоящей силой. И однажды сила эта сметет, уничтожит наших врагов, освободит народ от их власти. Увидят люди свет, обнимутся с ним душой! И заживут, как люди!
МАТЬ
Скорей бы… Вы простите меня, Софья. Может быть, я что-нибудь и не так говорю и не нужно этого говорить, потому что вы сами все знаете…
СОФЬЯ
Вы все правильно говорите. И я радуюсь. За Павла, за себя, за всех нас. Знаете… Однажды я сочла себя несчастной, мне показалось, что жизнь моя - лихорадка.
(ДАЛЬШЕ)
СОФЬЯ (ПРОД.)
Маленький городишко, делать нечего, думать не о чем, кроме себя. Я складывала все мои несчастия и взвешивала их от нечего делать: вот - поссорилась с отцом, которого любила, прогнали из гимназии и оскорбили, тюрьма, предательство друга, который был близок мне, арест мужа, опять тюрьма и смерть мужа. И мне тогда казалось, что самый несчастный человек - это я. Но все мои несчастия не стоят месяца вашей жизни, Пелагея Ниловна… Это ежедневное истязание в продолжение годов… Где люди черпают силу страдать?
МАТЬ
(спокойно)
Привыкают…
СОФЬЯ
(С УЛЫБКОЙ)
Знаете, с вами удивительно хорошо…
МАТЬ коротко улыбается в ответ
Камера перемещается на стену справа от них. Стена черная с одной стороны, а с другой дверь.
На черной стороне появляется ТИТР: «Месяцем ранее».
2. ИНТ. ДОМ ВЛАСОВЫХ - ВЕЧЕР (НАШИ ДНИ)
В комнату входят, снимая верхнюю одежду, ПАВЕЛ и АНДРЕЙ. Переговариваются негромко, оглядываясь. В руках АНДРЕЯ листовка, он ее читает.
АНДРЕЙ
(снимая пальто)
Всё для всех, каждый - для всего, да?
ПАВЕЛ
(снимая пальто)
Именно так, Андрей!
АНДРЕЙ
(отходит, подворачивая рукава рубашки)
Паша, я тебя прошу - уступи другому!
ПАВЕЛ
(сложив руки на груди)
Кому?
АНДРЕЙ
(руки в боки)
Да, хоть бы и мне!
ПАВЕЛ
Это мое право. Решено уже.
АНДРЕЙ
Подумай, ты влиятельный, тебя любят! Сколько ты можешь сделать на свободе, - подумай! А ведь за это тебя посадят - надолго!
ПАВЕЛ
Нет, я решил! От этого я не откажусь ни за что.
В комнату входит МАТЬ, прислушивается. АНДРЕЙ замечает ее.
АНДРЕЙ
А мама как же? Ты о ней подумал? Не поступай так с ней!
МАТЬ
(снимая шаль)
Паша, что ты собираешься делать?
ПАВЕЛ
Когда? Сейчас?
МАТЬ
Первого мая.
ПАВЕЛ
Я понесу знамя наше, - пойду с ним впереди всех. За это меня, вероятно, снова посадят в тюрьму.
МАТЬ, расстроенная, садится на стул. ПАВЕЛ берет ее за руку.
ПАВЕЛ
Это нужно, пойми!
МАТЬ
(подавлено)
Я ничего не говорю!
Он выпускает ее руку, вздыхает и говорит с упреком.
ПАВЕЛ
Не горевать тебе, а радоваться надо бы…
МАТЬ
Разве я говорю что-нибудь? Я тебе не мешаю. А если жалко мне тебя, - это уж материнское!..
Он отступает от нее.
ПАВЕЛ
(раздраженно)
Есть любовь, которая мешает человеку жить…
МАТЬ
(быстро)
Не надо, Паша! Я понимаю, иначе тебе нельзя, - для товарищей… Ай, господи, - забыла я совсем…
МАТЬ накидывает шаль и уходит из комнаты.
АНДРЕЙ
(сурово)
Ты что ж, - любуешься собой, мучая ее?
ПАВЕЛ
Ты не имеешь права так говорить!
АНДРЕЙ
Хорош был бы я друг тебе, если бы молчал, видя твои глупые, козлиные прыжки! Ты зачем это сказал? Понимаешь?
ПАВЕЛ
Нужно всегда твердо говорить и да, и нет!
АНДРЕЙ
Матери?
ПАВЕЛ
Всем! Не хочу ни любви, ни дружбы, которая цепляется за ноги, удерживает…
АНДРЕЙ
Герой! Утри нос! Перед кем красуешься… Перед мамой?
(отходит в сторону, увидев МАТЬ)
Дурак!
В комнату входит, зябко кутаясь, МАТЬ. Она расстроена, осторожно вытирает глаза. Видя напряжение молодых людей, начинает нервно тараторить.
МАТЬ
Все переменилось, - люди стали горячее, погода холоднее. Бывало, в это время тепло стоит, небо ясное, солнышко… Чайку попьете? Что это, как озябла я!
ПАВЕЛ, кладет руку на плечо, поворачивает к себе лицом. Он смотрит исподлобья, с улыбкой, виновато дрожащей на его губах.
ПАВЕЛ
(негромко)
Прости меня, мать! Я еще мальчишка, - дурак…
МАТЬ
Не говори ничего! Господь с тобой, - твоя жизнь - твое дело! Но - не задевай сердца! Разве может мать не жалеть? Не может… Всех жалко мне! Все вы - родные, все - достойные! И кто пожалеет вас, кроме меня?.. Ты идешь, за тобой - другие, все бросили, пошли… Паша!
ПАВЕЛ
(смущенно)
Ладно, мама! Прости, - вижу я! … Этого я не забуду, - честное слово!
МАТЬ отстраняет его от себя и, заглядывая через плечо, говорит АНДРЕЮ.
МАТЬ
Андрюша! Вы не кричите на него! Вы, конечно, старше…
АНДРЕЙ
(с усмешкой)
Буду орать на него! Да еще и бить буду!Беги, Павел, пока я тебе голову не откусил!
МАТЬ
Андрюша!
АНДРЕЙ
(подходит к ней)
Вы не бойтесь, - я его не трону! Я мягкий, как пареная репа! И я…
(Павлу)
Эй, ты, герой, не слушай!
(Матери)
Я его люблю! Но я - жилетку его не люблю! Он, видите, надел новую жилетку, и она ему очень нравится, вот он ходит, выпуча живот, и всех толкает: а посмотрите, какая у меня жилетка! Она хорошая - верно, но - зачем толкаться? И без того тесно.
ПАВЕЛ
(усмехнувшись)
Долго будешь ворчать? Дал мне одну трепку, - довольно бы!
ПАВЕЛ подходит к АНДРЕЮ, протягивая руку. АНДРЕЙ пожимает его ладонь, они обнимаются.
МАТЬ (ЗК)
Миром идут наши дети! По всей земле идут, все, отовсюду - к одному! Идут лучшие сердца, честного ума люди, наступают неуклонно на все злое, идут, топчут ложь крепкими ногами. Молодые, здоровые, несут необоримые силы свои все к одному - к справедливости!
На фото:
Наталия Харыбина - Пелагея Ниловна (мать)
Полина Богуш - Софья