СЕКРЕТНОЕ СОГЛАШЕНИЕ
Известие Тарасова о том, что дочь Бончева находится в двух шагах от отца, все остальные рассуждения отодвинуло на второй план.
Русские отлично провернули операцию по его разоблачению. Эти ребята не зря получают зарплату. Но как он, профессиональный разведчик, мог так опростоволоситься! Опять же, русские предложили ему идеальные условия, которые позволяют не только сохранить авторитет, но и спокойно зани-маться бизнесом. Особенно ему импонировал тот факт, что о его двойной иг-ре не будет знать Анна Евдокимовна. Конечно, жаль терять Русия, этого уни-кального ребёнка, мозговой компьютер которого способен на масштабные идеи. Похоже, что и Изабелла неравнодушна к Русию. Для неё он до сих пор Митяй-Митяйчик. И что она нашла в нём: красавица и уродик, пусть даже гениальный, но как мужик неполноценный. Кто их поймёт, этих женщин!
Дав согласие стать агентом Москвы, Бончев не считал себя изменником своей родины. Оба государства заинтересованы в тесном сотрудничестве, к тому же русские много делают для решения палестинской проблемы, ус-пешно запускают с космодрома "Восточный" израильские спутники. Да и вообще у них много общего в научных достижениях. Но так уж повелось, что любое мало-мальское государство за семью печатями хранит пальму первенства своих открытий, которые, в конце концов, становятся достояни-ем всего мира.
Но чтобы быть впереди планеты всей, приходится идти на огромные расходы на промышленный шпионаж. И русские, и израильтяне, как и мно-гие другие учёные, ведут секретные работы по клонированию людей. И не только людей. Пока лучше других это получается у русских. Но есть свои успехи и в Тель-Авиве. Вот для чего Москве понадобился он, Стоян Бончев.
В конце концов, будучи слугой двух господ, он будет работать на благо всего человечества. Истории известны примеры, когда одно и то же лицо ра-ботало на разведки разных государств.
Мерседес Бончева подкатил к воротам родной “Бастилии”. К его удив-лению, всё было как и прежде: охрана на своих местах, работала связь, ника-ких посторонних лиц. "Значит, Тарасов полностью доверился", – мелькнуло в голове.
Вместе с сопровождавшим его водителем Стоян прошёл в операцион-ный зал, откуда Русий руководил строительством завода. Бончев попросил дать ему полчаса времени, чтобы вернуться с Русием. Очевидно, такой вари-ант предполагался, потому что согласие было получено.
Бончев поспешил в свой кабинет. Он был доволен тем, что в его отсут-ствие тайный ход не был обнаружен. И в будущем он не собирался раскры-вать его секрет: кто знает, что готовит ему судьба.
Русий сидел, глубоко утопая в кресле, просматривая по ящику празд-ничные мероприятия, посвящённые Международной ярмарке.
– Заждался, дорогой Митяй Митяевич? Сегодня мы с тобой беседуем в этих стенах последний раз.
– Последний?! – подскочил Русий. – Почему последний? Дядя Стоян, что это значит? Вы меня отпускаете? Правда?
– Правда, Русий, правда, сынок, – повторил Хозяин, хотя с этого вре-мени он уже перестал быть его хозяином.
Радости Русия не было предела. Он весь сиял.
– Чтобы наша встреча здесь оказалась действительно последней, доро-гой Русий Романович Кузнецов, – на официальной ноте начал Бончев, – мы должны о многом с тобой переговорить и о многом договориться.
– Давайте, дядя Стоян! Я готов слушать.
– Надеюсь. Русий Романович, у тебя нет ко мне претензий на плохое содержание. Я обеспечил тебя всем, что требовалось для строительства за-вода по твоему замыслу.
– Что вы, дядя Стоян, конечно, нет!
– Так получилось, что ты оказался под моей крышей. Но поверь, я не имел никакого причастия к твоей пропаже из родительского дома. Это сдела-ли другие. Они же первые обратили внимание на твои неординарные способ-ности. Однако, те люди, поверь мне, преследовали только корыстные цели и за твоё непослушание могли сделать с тобой что угодно.
"Он, конечно же, намекает на Гашиша, Лёху, дядю Славу и Вадика, – решил для себя Русий. – Эти точно могли что угодно."
– Я не знаю, известно ли тебе, что я являюсь главным архитектором и строителем Цыбулёвска, чем обязан твоей матери Анне Евдокимовне. Соз-наюсь, у меня с твоими родителями давние хорошие отношения.
Русий внимательно следил за логикой рассуждений Бончева, не пони-мая, к чему тот клонит.
– Извечная мечта каждого архитектора и градоначальника, – продолжал Бончев, – избавить город от нечистот и мусорных свалок. Человек, хотя и считается разумным, но свести на-нет свои отходы не может. И вдруг объяв-ляешься ты с проектом суперзавода. Вот здесь, – слукавил Бончев, – меня и попутал бес. Я поставил цель построить модель действующего завода и по-дарить его Цыбулёвску. Я знал, что в нашем городе состоится Международ-ная ярмарка под эгидой ЮНЕСКО, главной задачей которой будет демонст-рация современных достижений, отвечающих требованиям экологии Земли. Твой проект отвечал этим задачам. Все участники и посетители ярмарки, да-же самый главный представитель ЮНЕСКО господин Беркуль, смогли в этом убедиться воочию. Кстати, тебе как автору принадлежит солидная сум-ма, полученная от продажи завода, а его на аукционе купили за пятьсот мил-лионов долларов. Представь – пятьсот миллионов!
– Это много? – спросил Русий, не имевший представления о масштабно-сти долларов. В те немногие дни, что он провёл в семье, разговоры о день-гах, как правило, не велись. Он и его братья ни в чём не нуждались.
– Это много. Это очень много! А знаешь, кто стал владельцем завода?
– Кто?
– Твой завод, уважаемый Русий Романович, выкупили твои родители!
– Мама и папа?! Правда?!
– Да, твои родители, – Бончев повеселел, увидев с радости подпрыгнув-шего в кресле Русия. Чт; все тяготы затворничества, если результат первого серьёзного испытания достался его родителям!
Стоян продолжал:
– Теперь подходим к главному. Завод – это хорошо. Но то, что все время я скрывал от родителей и властей города твоё местонахождение, является серьёзным нарушением закона и карается уголовным наказанием. А мне б этого не хотелось, хотя бы ради Изабеллы.
При упоминании об Изабелле сердчишко Русия приятно ёкнуло.
– Дядя Стоян! Дядя Стоян! – вступился в его защиту Русий. – Мои роди-тели, узнав правду, встанут на вашу сторону. Если хотите, я скажу, что сам убежал из дому. Я ведь такой маленький, меня не найдёт никакая ищейка. А убежал потому, что хотел посмотреть, что делается за воротами.
Такое откровение Русия разжалобило сердце Бончева. Он был отцом и, разумеется, отцовское чувство ему было не чуждо.
– Спасибо, малыш, – с комом в горле поблагодарил Стоян. – У меня есть лучшее предложение.
– Я весь внимание, дядя Стоян.
– Я сегодня же отнесу тебя домой и передам из рук в руки, но при одном условии.
– Каком, дядя Стоян? Каком условии?
– А условие такое: ты никогда и никому не должен говорить, что всё время, пока тебя искали, был у меня.
– И всего-то? – удивился простодушно Русий.
– Да, и всего-то.
– А где я тогда пропадал? – согласившись, Русий обдумывал правдопо-добную версию.
– Давай договоримся так. Всё это время ты находился у бомжей на го-родской свалке, которые держали тебя в клетке. А освободил тебя я. Согла-сен?
– Согласен, дядя Стоян. Конечно, согласен!
– Вот и прекрасно. Договорились. Я ведь тоже, чего греха таить, при-вык к тебе, как к сыну. Но если ты выполнишь своё обещание и будешь дер-жать язык за зубами, мы ещё долго будем встречаться у вас дома.
– Это было бы здорово.
– А теперь пойдём домой. Там тебя уже заждались.
– Дядя Стоян, а можно я буду переписываться с Изабеллой?
– Можно, сынок, можно. И не только переписываться, но и встречаться.
– Даже встречаться! – крик восторга вырвался из маленькой грудки Ру-сия. – Но она так далека!
– Для хороших друзей расстояние не помеха. За то, что ты меня понял, и за то, что мы с тобой заключили секретное соглашение, я сообщаю тебе приятную новость: буквально через полчаса ты увидишь Изабеллу.
– Что?! – Русий не скрывал своих чувств. Его синие глазёнки наполни-лись слезами.
ПРАЗДНИК
Кузнецовы готовились к встрече с господином Беркулем. Предваритель-ная договорённость с Тарасовым была достигнута. Более того, он дал разре-шение провести представителя ЮНЕСКО по лабораториям института, кроме особо засекреченных. В основном, ограничиться демонстрацией техническо-го оснащения.
Увидеть у себя в стенах института самого господина Беркуля, извест-ной мировой личности, – дело чести каждого, кто живёт в науке и, тем бо-лее, работающего по близким Кузнецову темам.
Но где же Русий? Почему Стоян Бончев поспешно покинул ярмарку?
Академик намекнул Тарасову о деле Русия. Полковник в который раз заверил его:
– Роман Романович, наберитесь, пожалуйста (это "пожалуйста" он про-изнёс таким обнадёживающим тоном!), терпения. Обещаю вам, что всё раз-решится сегодня. Пусть эта информация пока останется тайной для нас дво-их.
– Конечно, конечно, Анатолий Фёдорович! Спасибо вам, большое роди-тельское спасибо, – по голосу чувствовалась радость отца.
– Кстати, Роман Романович, как вы смотрите на то, что вместе с госпо-дином Беркулем вам нанесёт визит и Стоян Бончев?
– Что! Этот мерзавец?! Товарищ полковник, не ожидал от вас подобно-го.
– Роман Романович, давайте не будем торопиться с выводами. При встрече я введу вас в курс событий, но сегодня, поверьте уж мне, присутст-вие Бончева необходимо.
– Эта встреча имеет какое-то отношение к возвращению сына?
– Я же попросил вас, уважаемый академик, набраться терпения.
– Хорошо, – недовольно согласился академик. – Только ради вас.
– Спасибо, Роман Романович, но это ещё не всё.
– Товарищ полковник, – не сдержался Кузнецов, – не морочьте мне го-лову, что там ещё?!
– На этой встрече должен присутствовать ещё один человек.
– И кто же?
– Известный вам журналист Подстрочкин.
– Этот прощелыга?! Полковник, похоже, что вы переходите рамки доз-воленного. Иметь у себя в гостях жёлтого папарацци – в своём ли вы уме?
– Смею заверить вас, Роман Романович, что я нахожусь в полном здра-вии и, конечно же, в своём уме. Но так требуют обстоятельства. При нашей встрече я всё вам объясню.
– Договорились, – не сказал, а буркнул Кузнецов.
После разговора с Тарасовым академик ещё долго приходил в себя. Не сразу, но успокоившись, он решил, что именно сегодня Русий будет в семей-ном кругу. Эти намёки Тарасова – почему обязательно должен присутство-вать Бончев? Уж не сам ли он вернёт сына? А почему бы и нет! Если Русий находился у Грузина взаперти и чтобы как-то себя оправдать – это в его ин-тересах.
После знакомства с заводом – детищем Русия – Кузнецов понимал, что без участия Бончева реализация идеи не состоялась бы. Тем более, что завод выкупили сами Кузнецовы. Выходит, что Бончев не такой уж и мерзавец. Но почему он молчал всё время? Могли бы договориться.
Так рассуждал Кузнецов, сидя в своём кабинете. Предчувствие долго-жданной встречи с сыном подняло ему настроение. Он не терпел поделить-ся радостной новостью с супругой. Но, вспомнив просьбу Тарасова, решил не торопиться. Легкая на помине, постучалась и вошла Аннушка. Она не могла не заметить на лице мужа скрытую улыбку, которая никак не вязалась с тем подавленным настроением, выдававшим его на аукционе.
– Ты никак сияешь, дорогой. С чего бы это?
– А как же, – вовремя сориентировался Кузнецов. – Ты не забыла, что сегодня нашим гостем будет сам господин Беркуль?
– Как же, встретим его во всеоружии, по крайней мере, по кухонной части. Распоряжение я дала. Фёдоровна попросила подмогу.
– Это хорошо, дорогая, но не всё.
– Что ты имеешь в виду?
– А то и имею, что он придёт не один.
– Не темни, Роман, кто ещё?
– Вместе с ним явится наш хороший друг Стоян, – с ехидцей произнёс Роман.
– Здорово! Наверняка, у него будут новости о нашем сыне.
– Дай-то бог! Но и это ещё не всё.
– Ну, дорогой муженёк, совсем заинтриговал. Целое нашествие. Кто же ещё?
– Наш старый знакомый, друг твоей Вероники, сделавший на нашем Ру-сии сенсацию.
– Подстрочкин, что ли? А он с какой стати? – лицо Аннушки выразило полное неудовольствие.
Кузнецов и сам не понимал, зачем и с какой целью у них в гостях дол-жен засветиться журналист. Сослаться на Тарасова он не мог – дал слово. Пришлось выкручиваться на ходу:
– Редактор "Жёлтого Цыбулёвска" за очень большую сумму попросил сделать материал о нашей семье. Дело, конечно, не в деньгах. Он клятвенно заверил, что информация будет честной. О нас давно не писали, вот он и решил заполнить этот вакуум. Подумавши, я согласился. Извини, дорогая, что не согласовал с тобой. Тарасов хотя и упирался, – откровенно соврал Роман, – но разрешил. Так что у нас в гостях будет целая делегация.
В семейных делах Анна Евдокимовна никогда не перечила мужу: раз надо, то надо:
– Бог с ним, этим Подстрочкиным. Даже к лучшему. У нас давно нет семейной фотографии. Дети подросли, да и мы с тобой повзрослели. Пусть запечатлит.
– Вот и хорошо. Будем встречать.
– Я пошла, Рома. Надо подготовить детей, да и самой привести себя в порядок. Как никак господин Беркуль – гость редкий и очень интеллигент-ный.
Делегация, как образно выразился Кузнецов, прибыла в полном составе.
Стоял прекрасный июньский вечер. До захода солнца было далеко. Вы-несенные на открытый воздух благоухали розы. В густой кроне каинской ели весело щебетали пичужки. Изумрудной зеленью впечатляли газоны.
Все семнадцать мальчишек, совсем ещё юных и заметно повзрослевших гоняли футбол по двору. Шум, гам – всё как водится в таких случаях. Еже-дневные обещания родителей и долгое отсутствие их брата как-то сгладили остроту потери. Жизнь продолжалась, оставляя надежду.
Фёдоровна настояла, чтобы гостей встречали хлебом-солью. Она была верной сторонницей старых русских традиций. Анна Евдокимовна не возра-жала.
На красивом подносе, украшенном рисунком с изумительным орнамен-том, каравай поднёс младший из ребят-клонов. Тотчас детский хор испол-нил песню "Рады гостям мы всегда".
Мальчишки обратили внимание, что среди гостей была очень хоро-шенькая девочка, державшаяся за руку их давнего друга Стояна Бончева. В другой руке у ней была коробка, перевязанная алой лентой с большим бан-том. Она напоминала коробку из-под торта, но почему-то вся в крупных дыр-ках.
Анна Евдокимовна и господин Беркуль обменялись короткими привет-ствиями. Пару слов сказал Роман Романович. Хоть он и не был расположен подавать руку Бончеву, но этикет требовал уважения. Сам же обшарил всех глазами в надежде увидеть Русия, но его с ними не было. "Что за чушь, – по-думал он, – неужели Тарасов обманул?" Так глупо. Настроение портилось.
Ребятня бросилась, как всегда, изучать и делить подарки, прихвачен-ные Бончевым, но тот попросил внимания.
– Господа, – торжественно начал Стоян, – сегодня замечательный день в моей жизни. В городе, обустроенном вашей матерью Анной Евдокимовной, состоялась Международная ярмарка, новинками которой, я полагаю, вдо-воль насладилась детвора. Среди этих новинок была одна, не оставившая ни-кого равнодушным. Речь идёт об уникальном суперзаводе двадцать первого века, работающем на технологиях по переработке отходов. Мне приятно, что к этому заводу приложил руки и я, но во сто крат приятней, что это чудо благодаря вашим родителям – Анне Евдокимовне и Роману Романовичу – останется в Цыбулёвске. Значит, быть нашему Цыбулёвску красивым и, главное, чистым городом.
Все присутствующие дружно зааплодировали.
"К чему он клонит? – подумал Кузнецов. – Где Русий?"
– В честь знаменательного события, – продолжал Бончев, – я преподно-шу подарок, которого вы все так долго ждали.
"Неужели в этой коробке Русий?! Ну и фокусник этот Стоян!"
– Уважаемая Анна Евдокимовна, примите из рук моей дочери Изабеллы этот подарок. "Так это его дочь?!"
Изабелла, смутившись и растерявшись перед отрядом красавцев-мальчишек, подошла к Анне Евдокимовне и протянула ей коробку. Все за-мерли в ожидании. Подстрочкин нацелил камеру.
"Ну, Аннушка, с богом!" – мысленно благословил супругу Роман.
Анна Евдокимовна осторожно развязала бант, и вдруг крышка коробки резко отлетела в сторону – и на второй половине предстал Русий с ключом в руках:
– А вот и я! Целый и невредимый. Всем приветик!
Что тут началось! Анна Евдокимовна упала в обморок. Кузнецов с кри-ком "сынок!" успел удержать коробку от падения. Господина Беркуля про-шибла слеза. Стоян застыл в радостном шоке. Изабелла обмахивала платком Анну Евдокимовну. Фёдоровна, Степаныч и другие служащие Кузнецовых тоже глотали слёзы. Братья в радостном восторге обступили Русия. Каждый хотел убедиться лично, что перед ним не кукла, а их настоящий брат. Один Каин оставался в сторонке. На душе у него было тревожно.
Подстрочкин шнырял повсюду, то и дело снимая всех и каждого с раз-ных ракурсов. Не думал и не мечтал он о такой вот сногсшибательной сенса-ции!