С пистолетом на прогулку

               

     Служба  в  армии  в  войсках  внутренней  охраны  МГБ  (начало  50-х  прошлого  века)  с  лейтенантскими  погонами  и  особенно  тем,  кто  закончил  суворовское  училище  -  скучнейшее  занятие,  особенно  когда  тебя  окружают  "заслуженные"  старшие  офицеры:  грубые,  неотесанные  и  любители  похабных  анекдотов,  часто  впадающие  в  воспоминания  о  своих   любовных  приключениях  и  успехах  в  этой  сфере.

     И  мне  понятно,  каким  образом  возникает такая  глубокая  разница  в  менталитетах  молодого  лейтенанта  и  задубевшего  капитана  (майора).  Хотя  те  и  другие  прошли  через  военные  училища,  т.е.  они .получили,  казалось  бы,  одинаковое  начальное  военное  образование.

     Вся  разница  в  том,  что  молодежь,  представленная  выпускниками  суворовских  училищ,  имела  возможность  получить  в  школьные  годы  знания  от  более  квалифицированных   преподавателей,  кроме  того,  в  стенах  суворовских  училищ  имелись  многочисленные  кружки:  музыкальные,  танцевальные,  спортивные,  даже  конные,  устраивались  по  праздникам  балы  с  приглашением  городских  школьниц. 

     Воспитанники  в  процессе  обучения,  естественно,  не  замечали,  какие  изменения  происходят  с  ними  во время  учебы,  но, очутившись  лицом  к  лицу  с  действительностью,  они  вначале  не  понимали,  почему  «старички»  такие  необразованные,  почему  они  побаиваются  своих  начальников, имевших  большее  количество  звездочек  на  погонах,  или  если  они  были  крупнее.

     Молодежь,  имевшая  дело  в  стенах  сувороских  училищ  со  старшими  офицерами  в  процессе  учебы,  поэтому  в  полевых  частях  ценила  старших  по  званию офицеров  только  по  уму,  что,  естественно,  сказывалось  в  поведении  их  по  отношению  к  старшим,  а  это  в  свою  очередь  при  ротации      офицерского  состава  в  воинских  подразделениях  вызывало  намеренное  избавление  от  неугодных  «хамоватых  мальчишек»  отправкой  их  в  более  трудные  условия  службы:  с  тяжелыми  климатическими  условиями  или  охранниками  в  колонии   для   преступников. 

     Наша  часть  относилась  к  ВО  (внутренней  охране)  МГБ.  Мы  охраняли  на  севере  Ферганской  долины  (Ленинабадская  область) объекты  по  добыче  урановой  руды  и  переработки  ее  в  концентрат  методом  обогащения  на  комбинатах.  Мой  взвод  одни  сутки   находился  на  охране  объектов,  следующий  день  -  на  учебных  занятиях  -  зубрежка  воинских  уставов,  строевая  подготовка,  огневая  подготовка,  тактические  занятия, а по выходным  баловство  на  турнике  и  бру-сьях, «бои»  на  бревне  с  использованием  мешков  с  опилками.

     И  таким  вот  образом  солдаты   несли  службу  в  армии  в  течение  трех  лет  без  всяких  перерывов.  Были  самострелы  и  всякие  истории  -  не  очень  приятно  стоять  по  четыре  часа  на  посту  под  палящим  южным  солнцем,  когда  температура  воздуха   подбирается  к  сорока  градусам.

     Занятия  со  взводом  я  часто  проводил  за  Соцгородком,  иногда  возле  арыка   с  грязной  из-за  глины  водой,  шириной  около  3-х  метров  и   глубиною  около  1,5  метра.  Как  только  спины  у  солдат  начинали  темнеть  от  выступающего  пота,  я  немедленно  подавал  команду  «Раздеться».  Солдаты  с  радостью  и  гоготанием  барахтались  в  мутных,  прохладных,  живительных  и  быстро  текущих  водах.

     После  купания   экспедиционный  корпус  из  нескольких  солдат  направлялся  за  добычей  винограда   в  частные  сады  местных  колхозников.  Я  их  инструктировал,  чтобы  они  не  мародерничали,  а  только  вежливо  просили  разрешения  у  дехкан  полакомиться  дарами Средней  Азии.  Такой  подход  к  таджикским  колхозникам  исключал  возможность  возникновения   жалоб  на  непотребные  действия  солдат  в  адрес  нашего  руководства.

     Нам  было  известно,  что  служба  «Смерш»  внедряла  в  ряды  личного  состава   во  всех  взводах  стукачей, которые  были  обязаны  доносить  начальству  о  всех  нарушениях  устава  в  подразделениях.  Мои  проделки  с  купанием  и  походами  за  виноградом,  естественно,  были  тайнами  за  семью  печатями.  Стукачи  понимали,  что  в  противном  случае  «малые  радости»»  для  всех  исчезнут.

     Но  когда  я  во  время  похорон  Сталина  выстроил  отдыхающую  смену  караула  во дворе  обогатительного  комбината  (17  человек)  и трижды  скомандовал  «Залпом  пли!»  боевыми  патронами  в  сторону  гор,  оказывая  дань  уважения  вождю  народов,  то  по  прибытии  после  дежурства  в  часть,  меня  немедленно  вызвали  в  штаб  и  представитель  «смерша»  капитан  устроил  мне  политическую  и  дисциплинарную  порку.

     В  связи  с  негласным  приказом,  что  в  дни  всеобщего  траура  по  стране  в  воинских  частях  не  должно  быть  никаких  ЧП,  меня  простили  за  самовольную  выходку,  но  начади  копать,  откуда  и  каким  образом  у меня    возникли  запасы  боевых  патронов  для  стрельбы  из  карабина.  В  конечном  счете  я  отвертелся,  но  это  уже  другая  история.

     Я  уже  писал,  что  закончил  Львовское  пехотное  военное  училище,  и  нас  17  придурков,  отмеченных  отличной  стрельбой  во  время  проверки  специальной  комиссией,  прибывшей  из  Киевского  военного  округа,  направили  нести  службу  в  охранных  войсках   МГБ,  видите  ли,  там  у  них   образовалась  ниша  -  не  успели  подготовить  свои офицерские  кадры  со  специфическими  знаниями.

     Как  выяснилось,  мы  должны  были провести курс общей  военной  подготовки    с  поступившими  молодыми  призывниками  на  армейскую  службу: принятие присяги, изучение  Уставов вооруженных  сил  СССР, умение  пользоваться  стрелковым  оружием  и  применение  боевых  гранат  при  столкновениях  с  противником.

     Тактические  учения  и  выработка специальных  приемов  и  навыков  для  борьбы  с  националистическими  группами  к  нам  на  учебные  пункты  для  проведения  занятий  приезжали  действующие  боевые  офицеры  МГБ.

     К  моменту  завершения  нами  трехмесячного  обучения  солдат-призывников  у нас  в  части появились  уже  кадровые  офицеры-оперативники.  Необходимость пребывания  «придурков», хотя  мы  поставленную  задачу  выполнили  на  отлично,  в оперативных  подразделениях  МГБ  отпала,  и  нас  кроме  нескольких  человек  раскидали  в  охранные  войска  по необъятной стране.
    
     И  вот  я  со  спортивной  площадки  воинской  охранной  части  Соцгородка  (ныне  г.Чкаловск)  в  7-и  километрах  от  Ленинабада  (ныне  Хучанд)  мечтательно  вглядываюсь  в  горные  вершины  хребта  Могол-Тау,  меридионально   тянущегося за рекой  Сырдарья. Я  очень  захотел  побывать  там  наверху,  поближе  к   облакам,  потому  что  раньше  никогда  не  бывал  в  горах.

     Но  там  могут  быть  дикие  звери,  а  то  и  басмачи,  хотя  это  и  не  реально,  а  вдруг…  То  есть  туда  нужно  обязательно  брать  с  собой  оружие.  Кроме  пистолета   ТТ  у  меня  ничего  нет.  Но  вот  беда  -   хранится  он  в  сейфе  под  бдительным  оком  дежурного  по  части,  и  выдается  на  руки  только  по  приказу  командира  части.
 
     Решил  попробовать  заполучить  пистолет  под  предлогом  чистки  после  стрельб  на  полигоне.  После  раздумий  остановился  в  качестве  жертвы  преступления  выбрать  капитана  Шишкина,  он  был  секретарем  парткома  части,  а  потому,  как  большой  болтун,  практически  меньше  ведал  о  воинской  дисциплине.

     Сказано,  сделано. В одну  из  суббот  дежурства  капитана  рано  утром  я  предстал  пред  очи  дежурного  по  части  и  со  смирением  попросил  выдать  мне  под  расписку  мой  пистолет  ТТ  на  предмет  чистки  и  смазки  после  прошедших  стрельб.  Поупиравшись,  политрук  выдал  мне  на  руки  под расписку оружие,  предупредив,  чтобы  я  через  час  вернул  его  обратно. 

     Я  откланялся  и  через  забор  махнул  на  автостанцию,  чтобы  добраться  до  понтонной  переправы  через  реку  Сырдарья.  Там  я  наткнулся  на  трех  мальчишек  примерно  14-15-и  летнего  возраста.  Поболтав  с  ними  несколько  минут,  уговорил  любознательных  прогуляться  на  вершину  Могол-Тау,  чтобы  пострелять  там  горных  орлов  из  пистолета,  которым  повертел  у  них  перед  носом.  Предложение  было  принято  на  «ура»,  и  мы  зашагали  покорять  вершину.

     Где-то  минут  через  40  мы  добрались  до  предгорных  холмов  и,  пройдя  между  ними,  очутились  в  широкой  долине,  в  конце  которой  у  самого  подножия  горы  виднелись  несколько  юрт,  а  рядом  -  небольшое  стадо баранов.

     Оттуда  в  нашу  сторону  немедленно  бросилась  лающая  свора  из  трех- четырех  псов.  Мы  кинулись  к  ближайшему  скалистому  хребтику,  чтобы  начать  подъем,  но  не  успели.  Сзади  собак  бежал  пастух  и  что-то  кричал.  Свора  согласно  кодексу  хищных  зверей  при  преследовании  жертвы  выстроилась  в  боевой  порядок  -  слева  и  справа  вперед  выдвигались,  обгоняя  нас,   кавказские,  или азиатские,  -  кто  разберет?  -  овчарки.  Задние  псы  злобно  лаяли,  пастух  кричал.

     Хищники  собирались  взять  нас  в  кольцо.  Я,  не  долго  думая,  выхватил  пистолет,  не  целясь  (у  меня  не  было  намерения  убивать  животное),  произвел  два  выстрела  в  сторону  правого  преследователя.  Возможно,  осколки,  отбитые  от  камней,  попали  в  пса:  он  завизжал  и  немедленно  бросился  назад.  Все  остальные  псы  тут  же  прекратили  бег  и  вместе  с  пастухом  двинулись  к  юртам.

     Мы  стали  карабкаться  вверх.  Пацаны,  с  шутками  и  смехом  обсуждая  происшедшее  событие,  торопливо  кинулись  покорять  вершину.  Однако  я  тормознул  альпинистов:

     -  Стоп,  ребята,  так  дело  не  пойдет!  Мы  быстро  выдохнемся  и  домой  относить  нас  будет  некому.  Идите  за  мной,  не  лазайте  по  камням,  можно  сорваться  и  повредить  ноги,  тогда  придется  возвращаться  домой.
     Ребята  успокоились  и  мы  медленно  одолели  первый  подъем.  Там  наверху  возник  новый  подъем,  а  там  еще  один  и  так  далее…

     Через  час  мы  сделали  десятиминутный  привал.  Ребята  попросили  пострелять  из  пистолета,  но  я  им  сказал,  что  еще  рано  и  у  меня  мало  патронов,  потешимся  наверху.
 
     К  часу  дня  мы  одолели  только  две  трети  пути  до  вершины  горы.  Я  прикинул, что  времени  в  обрез  до  того,  как  я  верну  пистолет  капитану  Шишкину  до конца смены  его  дежурства. Так  что,  пора  поворачивать  оглобли,  иначе  возникнет  большой  скандал.   Бедняга  Шишкин - испереживался  наверное:  как  он  мог  допустить  такой  промах?!

     Я  объявил  получасовой  привал.  Вначале  я  научил  пацанов  обращению  с  пистолетом,  затем  они  произвели  по  два  выстрела  по  установленному  камню,  снаряжая  пистолет  только  по  одному  патрону. Они  "мазали"  один  за  другим.  Первый  выстрел  произвел  я  сам,  продемонстрировав  попадание  в  цель.

     Закончив  развлекаловку,  скомандовал  приступить  к  спуску  с  горы.  Через  полтора  часа  мы  уже  были  на  автобусной  остановке. Там  стоял    готовый  к  отправке  автобус.  Тепло  попрощался  с  ребятишками  и  усталый  медленно  влез  на  сидение. Еще  через  сорок  минут  в  проходной  нашей  части  дежурный  по  караулу  сержант  доложил,  что  меня  долго  искали,  боялись,  что  со  мной  что-то  случилось.

     Я  быстро  добежал  до  ленкомнаты  и  немедленно  разобрал  пистолет  для  чистки  и  смазки,  благо  стандартная  масленка  со  щелочью  и  ружейным  маслом  была  у  меня  с  собой.

     Капитан  Шишкин  встретил  меня  неласково,  ругался  последними  словами,  но  потом  признался,  что  очень  рад,  что  не  попал  под  суд  из-за  такого  дерьма,  как  я.  На всякий  случай  понюхал  ствол  пистолета,  зафиксировав,  что  стрельба  из  него  не  производилась  (щелочь  отбивает  запах  порохового  нагара).

     О происшедшем  он,  естественно,  никому  не  докладывал.  Но  впоследствии  с  великим  удовольствием  отобрал  у  меня  комсомольский билет  по  причине  того,  что  я  категорически  отказался  восстанавливать  семейные  узы  в  связи  с  расхождением   характеров - моего и бывшей  жены. Чтобы убедить его в том, что я очень  расстроен  случившимся, я  пожелал  ему, чтобы на его лбу вырос хрен. Несмотря на такую страшную хулу, Шишкин расцвел - достал-таки меня!

     Вот  таким  вот  образом  я  обеспечил  себе  один  минус  для  карьерного  роста  по  службе  в  армии,  а  в  дальнейшем  и  по  партийной  линии,  что  меня  весьма  опечалило  -  шутка  (в ряды компартии вступать я постеснялся).

                9. января   2017  года.