Страна готовилась встретить восемьдесят девятый год. Уже во всех уголках нашей необъятной родины плыл легким шлейфом аромат хвои. Происходила естественная в те времена, общепринятая, гонка за провиантом для новогоднего стола. В организациях шла упаковка сладких новогодних подарков для ребятишек, где непременным атрибутом должны были иметь место яблоко и два мандарина. Я уже пятый год пребывала в должности начальника управления культуры и в то раннее снежное утро двинулась со своим водителем на нашем красном «Мочквичонке» в краевой центр. Нет, не на очередное совещание! Путь наш лежал прямиком на центральный рынок, дабы купить мандаринов в подарки для всех деток многочисленных работников дворцов культуры, библиотек и кинотеатров, подконтрольных моей персоне.
Здесь нужно обязательно замолвить слово о моем водителе Ванечке, «вьюноше» ростом почти в два метра, работающим со мною почти пять лет и прямо таки со школьной скамьи, так как в свои восемнадцать он умудрился стать папой, а в двадцать три был уже папой троих детей. Водителем Ванечка был идеальным. Машина всегда была на ходу и сразу же ломалась, если ее просил у нас кто-то там с третьего этажа нашей районной администрации. И пусть это был даже сам мэр – машина под чутким управлением Ванечки сразу же ломалась и никак не хотела ремонтироваться, ворча себе под нос: «Чужих возить не будем!»
И так, двинулись мы в нашу сибирскую столицу ранёхонько утром, дабы поспеть сразу к открытию рынка. Снежная дорога белой лентой извивалась среди сказочной зимней тайги. На заднем сиденье похрапывала наш завхоз Валерьевна (а кто же мандарины то поштучно выбирать и считать будет?), А мы с Иваном слушали шлягеры модного в то время Вячеслава Добрынина. «Не сыпь мне соль на раны…», - неслось из нашего радиоприемника, и на душе было так хорошо! Молодость она ведь не зависит от занимаемой тобой должности! Молодость – это необычайно счастливое время во всех его ракурсах!
На рынке мы управились довольно-таки быстро. Валерьевна поштучно расфасовала новогодне-рождественский фрукт по всем коробкам для всех наших многочисленных районных культ-учреждений.
Для своих сыновей я прикупила коробочку целиком. Пусть хоть мандаринов вдоволь откушают, коли в новогодние праздники их мама будет гарцевать по разным новогодним утренникам, балам-маскарадам, да еще и отпрыгает на закрытом празднике для детей работников мэрии в роли Снегурочки. Дай Бог, на сей раз мой младшенький Сёмушка, воспитанный в глубоких традициях советского детского сада, не споет во всеуслышание для Деда Мороза «Здорово пьётся, к чертям!»
Домой вернулись поздно. Мандарины оставили в машине. А уже к полудню следующего дня, телефонный звонок заведующей районной библиотеки чуть не испортил праздничного настроения. Да что там «не испортил»! Испортил, конечно-же: «У нас не хватает 24 мандарина!»
И вот надо же такому случиться, что именно из библиотечной коробки исчезли мандарины! С кинотеатром-то можно было бы и договориться, и объяснить. А с Аллой Федоровной…. Я сразу же представила всю жуть, ожидающую меня…
- Алло, Валерьевна! Ты все хорошо посчитала, раскладывая мандарины?
- Ну, ты, Михайловна, и обижаешь меня! Считала, как на Монетном дворе!
- Иван! Ты не брал мандарины из библиотечной коробки?
- Нет! Не брал!
- Где же тогда эти чертовы двадцать четыре мандарина? Поезжай ко мне домой и привези мою коробку с мандаринами прямо сейчас, пока мальчишки эти мандарины не прикончили! Да чтоб пробрало того, кто сожрал эти мандарины! Я даже и в гараж спускаться не буду! Как кого проберет, так и пойму!
Сказала я конечно это в сердцах, так как ни заговоров, ни магий, ни каких-либо проклятий не знала, не знаю и знать не желаю.
Точно знала я только одно: вечером нужно будет как-то объясниться перед сыновьями. Добыть таки для них мандарины. Повторить с Сёмушкой приличное стихотворение для Деда Мороза… Хотя, пусть мой советско-детсадовский мальчик даже свою любимую «Гоп-стоп!» споет, лишь бы понял меня и не обиделся!
Однако, я и раньше была убеждена в том, что интуиция – это именно то, когда голова способно чуять попой!
Пронзительный стон Ванечки прервал мои планы-размышления:
- Ай! Мой живот! Мой живот! Ай!!! Ой!!! Не могу больше!
Вылетев стрелой в самом необходимом для него в тот момент направлении, вернулся Ванечка в мой кабинет бледным и понурым.
- Это я сожрал мандарины! Я сегодня-же смотаюсь в город и куплю для Вас две коробки. Только пожалуйста, верните свои слова на счет «пробрало» назад! Ай!!!! Ой!!! Ну, пожалуйста!
Прибежавшая на пересчет мандарин, из моей коробки в библиотечную, Валерьевна, лихо скрутив неотъемлемый «эффэкт» своего образа, вонючую беломорину, сдвинув набекрень свой хронически-мохеровый берет, глянула на Ванечку так пронзительно и так убедительно, что тот, взмолившись, на «Ай!» и «Ой», пообещал двинуться за мандаринами сию же минуту, только чтобы все мучения его желудка прекратились.
- ПробрАло! ПробрАло! Наверное Бог тебе и дал эти твои два метра, чтобы мандарины вместились! - проворчала Валерьевна, - Только не хрен было жрать немытыми, базар все-таки, какими там руками щупали эти мандарины…Слышала где-то, что если всегда говорить правду – то это верный способ всегда быть оригинальным. Сей случай с мандаринами – истинная правда! А Ванечка… Ванечка потом долго не мог даже подходить близко к прилавку с мандаринами… И никогда не включал в машине кассеты с песнями Добрынина… Ведь именно под его голос он, с необузданным мальчишеским аппетитом, слопал аж двадцать четыре мандарина!