Один солдат за кресты да раны вышел в отставку. Пошёл на родину. Приходит в свою деревеньку, а вся она пуста. Ни живой души не нашёл. Что такое это значит? Двадцать пять годов не был – всякое могло быть. Погоревал, даже слезу обронил.
Зашёл в родительский домишко, ранец снял с плеч, на лавку присел. В избе пусто, даже мышь не скребёт. Лишь на столе посередь избы куль стоит.
Подошёл солдат, да и развязал узел. А тама бутылки вина, да закусь всякая! Ну, служивый наш с голодухи и навалился, да про винцо не забывал. Помянул своих на славу. А время-то, смотри-ка, за полночь уже…
Вдруг грохот, шум, распахивается дверь и влетает в горницу гроб! На пол упал. Крышка в сторонку. И вылазит из него мервец-мервечина. Волосатищами зарос, рот широкой, и весь на жабу споходящь. Ещё и орёт:
- Эге, служж-ба!
-Тебе того же, нечистый. Скажи-ка, упырь, где ж мои отец-мать? Сёстры мои где?
И с теми словами вытаскивает солдатик полусаблю с ножен. Мервец как железо увидал, примолк. Покывырял когтём свой дырявый саван и решил на мировую иттить:
- Не тужи, служба. Родители твои от старости помёрши. А сёстры все со страху разбежались. Вот, скучно теперь одному. Ты поговори-ка, а я вот поем.
Сел упырище к столу, и ну давай жрать всё. С мисками в пасть суёт. В один присест оприходовал куль. И всё ему мало, видать. Отрыгнул, да и говорит солдату:
- Поедём со мной. Там свадьба в деревне. Пожрём, повеселимся. Може, и сестёр своих тама сыщешь.
Согласился солдат – и тут упырь ладошам хлоп! Превратился гроб в бричку, с тройкой вороных. Глаза уголья, дым с ноздрей серой тянет, копыта добдимя стучат.
- Залазь, не робей! – мертвечина уже на козлах вожжи тянет. Только вскочил солдатик – кони в галопу, и уж у избы стоят, где свадьбу играют. Свет. музыка, веселье! Упырь мигом в дом – и cвадьба сразу затихла. Солдат на порог, а там люди уже окаменели от страху. А колдун хохочет:
- Чего испугались? Мы к вам в гости погулять, молодых поздравить.
Уселся за стол по-хозяйски, набросился на еду с вином. Жрёт, как свинья. Жабье брюхо набивает, да всё одним глазом на невесту поглядывает. А потом и вовсе собрал скатерть в узел со всем, что осталось. На плечо вскинули и молвит:
- Не весело. Но невесту вот отблагодарю.
С этими словами подскочил к девке, да поцеловал её прямо в губы. Она и рухнула на пол – да мёртвая. Упырь в дверь, на бричку, да и след простыл. Приезжает погодя в избушку – а солдат там уже у печи горячей сидит, полусаблю свою в руках держит.
- А-а, и ты здесь! – ухмыльнулся упырь и бросил куль на стол. Опять сидит да всё жрёт, как жаба. От тепла ль, от вина ль – да и развезло мертвечину. Начал он солдату похваляться. Мол, здесь в округе лишь он один и хозяин всем. Много храбрецов искало его погубить, да куда там им. Ночью я вот гуляю, а днём на погосте в могилке отдыхаю. И найти её никак невозможно.
- Да так ли ты всё и можешь? – засумлевался солдатик.
- Чевой-то? – покосился упырь, и клык выполз изо рта.
- Да вот, невесту оживить хотя бы…
-Да, это-то можно. Проще некуда – от моего савана клок оторвать, да поджечь, да девку тую окурить. Только вам, дуракам, в жисть до того не додумать. А кто додумал, того…
И с этими словами упырь бросился на солдата. А тот уже за дверь вскочил, да колом её подпёр. А тут и петух пропел. Заколотился упырь пуще прежнего, рвёт дверь зубами:
- Пусти, солдат, мне в домовину свою пора!
Не удержалась дверь – вырвался тот. Махнул солдат полусаблей, клок савана и отсёк. А упырище в домовину запрыгнул, и исчез, как исчезает дым.
А солдат в деревню пошёл, где свадьбу играли. А там плач стоит – не весело. Солдат трубку свою достал, прикурил, да кусок савана заодно поджёг. Окурил девку тую – она и глаза открыла.
Ну, тут уж опять у них веселье. А как отметили свадьбу, с колдуном тем всей деревней кончать порешили. Взяли колья осиновы, на кладбишше пошли, колдуна ищут. Глядь – а из могилки старой половина гроба торчит. Открыли крышку, узнали гада. Ну, да и кол ему в душу! Вот и сказка вся.
Рассказала Федорова Мария Ивановна из д. Пальцево Бологовского р-на Тверской обл.
Графическая работа художника Л.Н. Константинова