Летом нас с братом отправляли к бабушке, маминой маме. Бабушка жила в маленьком красивом городке в частном секторе.
Мы занимали четверть большого дома с садом и небольшим огородом. У бабушки две большие комнаты, маленькая кухонька и большое крыльцо. В прошлом году бабушка застеклила крыльцо, так что получилась уютная веранда со столиком и диваном. Она стала моим любимым местом: во время дождя я оттуда наблюдала, как дождик поливает бабушкин цветник: розы, георгины, настурцию и другие красивые и ароматные цветы.
В другой четверти дома жили пожилые муж с женой, к которым тоже на лето приезжали внуки. А половина дома принадлежала совсем старой женщине, бывшей попадье. Раньше весь этот дом и большой сад принадлежали ей и её мужу-священнику. Мужа давно не было (что с ним стало, мы не знали), и теперь попадья жила с дочкой, у которой было двое детей: десятилетний мальчик и пятнадцатилетняя девочка. Всех четверых содержала дочка попадьи, получавшая скромную пенсию по инвалидности.
Бабушка незаметно помогала им, подкармливая детей. Например, делает бабушка котлеты. Все котлеты нормального размера, а две котлеты огромные, со взрослую ладонь. В первый раз, увидев такие гигантские котлеты, я удивилась, но постеснялась спрашивать у бабушки, кому они предназначены.
Обедали и ужинали мы в саду под черешней, поэтому, когда на обед бывали котлеты (наше любимое блюдо), и аппетитный запах разносился по саду, у забора, разделявшего наш участок с участком попадьи, всегда появлялся её внук Колька. Приходил он с ножичком и деревяшкой, садился на опрокинутое ведро и деловито начинал что-то строгать.
- Кольк, а Кольк, - звала его бабушка, укладывая огромную котлету между двумя кусками белого хлеба. - Хочешь котлетку?
Она протягивала ему через забор бутерброд, завёрнутый в салфетку. Колька бросал свой ножичек и тянулся к котлете.
- Погоди, - говорила бабушка, - Томку тоже угости котлеткой, я на блюдце положу.
И второй бутербродище отправлялся через забор, и тут же исчезал вместе с Колькой в доме.
- Ну вот, слава Богу, сейчас все перекусят, поделятся, - довольная бабушка садилась обедать.
Так я поняла, что бабушка щадила самолюбие взрослых: угощали ведь детей, а не их.
Однажды я читала книгу, сидя за столом под черешней. Вижу, Колька с лопатой и консервной банкой направляется в огород.
- За червями? - спрашиваю.
- Ага, на пруд идём с ребятами. Говорят, наши черви самые жирные, вот, накопаю сейчас, - бросает на ходу Колька.
Через пару минут слышу: «Плюх!», и что-то тяжёлое шлёпается в наш огород.
- Эй, Колька, ты что, сдурел, что ли? Чуть не убил меня своей железякой, - возмущённо кричит бабушка. - Ты зачем эту трубу ко мне в огород кидаешь? Забирай её!
Бабушка подбирает обломок трубы и со всей силы перекидывает его через забор обратно на Колькин огород.
И вдруг я слышу Колькин вопль. «Пришибла!» - испугалась я и быстро побежала к бабушке.
- Клад! Клад! Червонцы! - не своим голосом вопит Колька, собирая в майку высыпавшиеся из обломка трубы монеты. - Золото! Я нашёл золото! Мам! Ба! Томка! Сюда! Труба! Клад! - верещит Колька, приближаясь к испуганной маме, выбежавшей на его истошный крик.
- Молчи! Тихо! - грозно шепчет она, за шкирку втаскивая сына в дом.
Мы с бабушкой стоим, растеряно смотрим друг на друга.
- Ох, дурак, - качает головой бабушка. - Сейчас вся улица сбежится. Вот дурачина!
Вся, не вся улица сбежалась, а буквально через час пришёл к ним милиционер с ещё каким-то мужчиной.
- Бабушка, к попадье милиционер пришёл, с ним ещё какой-то дядька с портфелем, - испуганно крикнула я, вбегая в дом.
- Ну, так Колька по всей улице раззвонил о находке. Заберут у них эти золотые теперь, хорошо, если хоть какие-то проценты от находки получат.
- Как так? - удивилась я. - Это же Колька нашёл в своём огороде, значит, это их деньги. Все же фрукты и овощи, что растут в нашем саду и на огороде, наши, даже червяки тоже наши, правда?
- То, что эти золотые монеты им принадлежат, это точно. Дед, наверное, в трубу спрятал и в огороде закопал, а никому не сказал, иначе не бедствовали бы они так, не перебивались бы с хлеба на воду. По закону все ценные находки надо сдавать государству.
- Бабушка, а если бы ты эту трубу не бросила обратно Кольке, находка бы наша была? - пришло мне вдруг в голову.
- Если бы, да кабы… А, может, так и лежала бы железяка, ну подвинула бы её к забору. Не знала ведь, что там. А тут, ведь, как получилось? Швырнула я им трубу с монетами: «Нате вам, берите и не голодайте!». Так нет же, упустили, разболтал дурачина.
- Не люблю я такие находки, не приносят они добра, - добавила она. - Всё равно отдала бы их попадье.
Точно бы отдала, я ни минуты не сомневалась в этом.
Утром попадья с дочкой и внуками сидели на крыльце и ели бутерброды с маслом.
- Мам, намажь мне ещё один хлебушек маслицем, - попросил Колька, и та щедро намазала хлеб маслом и протянула сыну.
На следующий день бабушка опять лепила котлеты, я наблюдала, как аккуратные котлетки одинакового размера укладывались на разделочную доску. Бабушка встала, чтобы убрать миску, но вдруг решительно взяла две котлеты, смяла их и вылепила огромную котлету. Потом то же проделала с двумя другими. Я молча подошла к бабушке, обняла её за шею и поцеловала в тёплую щёку.