Философский дневник

Философский дневник.

1.

Я бы назвал данное произведение философским дневником. Это будет повествование вольных мыслей, не сдерживаемых никакой логикой и связностью сюжета. Это мысли обо всем понемногу. И первое, что приходит мне на ум – это ощущение некой тщетности существования, бессмысленности, лишь на миг опирающегося. Суета отвлекает от гнетущего чувства пустоты, экзистенциального вакуума – вестника небытия. Что имеет ценность перед неотвратимым? Только то, что дает надежду на жизнь вечную.

Вспоминается как древние философы Индии воспринимали окружающий мир. Индийские мудрецы сомневались в абсолютной истинности окружающего нас мира, отрицая его ценность. Не может быть истинным то, что изменчиво.

Все люди оторваны от источника вечной жизни – это результат богооставленности. Грех Адама и Евы породил для человечества смертную истому. Наблюдая за жизнью людей, убеждаешься в очередной раз, как те с маниакальной настойчивостью ищут наслаждений телесных, меняя один источник этих наслаждений за другим, пытаясь войти в некогда потерянный рай, но в результате становятся лишь горсткой праха. Устроенный быт, ласково светящее солнце вкупе создают иллюзию некой безопасности. Людям надо, чтобы хотя бы казалось, что так будет вечно, и они будут делать вид, что так будет вечно, воспитают своих детей, что так будет вечно. Окружающие будут находить массу примеров из тех, что умерли, которые жили вечно. Индийские философы говорили про глубинное Я, которое не открывается в обыденном опыте. Философы смухлевали. Это Я всячески норовит открыться, просочится под наслоениями бесконечных псевдо Я. Его, это самое глубинное Я, наоборот стараются, наоборот прикладывают усилия, чтобы запихнуть как можно глубже в недра своей личности. Почему? Чем оно так страшно, если наоборот взывает к более полноценному, гармоничному и совершенному существованию? Во-первых, страх смерти, неотвратимость смерти и бессмысленность нынешнего существования ясно начинают осознаваться. Во-вторых, конечно, продолжая жить в реальном мире, меняется система ценностей. Для такого человека крах карьеры – лишь небольшое огорчение в жизни, для другого, состоящего на дефицитарном уровне ценностей, – равносильно потеря самой жизни. В-третьих, сложность и организованность жизни и всего в мире существующего вселяют надежду в существование Смыла, вечных ценностей, Вечного Источника Жизни. В-четвертых, человек начинает понимать, что ему дана свобода выбора, и он может самостоятельно, не опираясь ни на какие земные авторитеты и конъюнктуру, строить свою жизнь в соответствии со своей волей. Возможно, ему придется, действуя нонконформисткски, преодолевать групповое давление, идя против большинства, причем всегда будет риск подвергнуться остракизму. Истинное Я открывается не только в осознании истинных ценностей, но и в отстаивании этих ценностей перед окружающими. Человек проявляет себя в поступках. Чтобы свидетельствовать об истине, необходимо изрядное мужество, необходим подвиг Веры. Невозможно говорить о вечных ценностях, если не веришь в возможность вечного существования, в Божественный Авторитет как источник вечной жизни и вечной справедливости, пусть иногда даже на бессознательном уровне. Проявляя сострадание к постороннему человеку, нуждающемуся в помощи, может быть, и не думаешь про веру в Бога да про смысл жизни. Но разве факт бескорыстного чувства, противоречащего логике социал-дарвинизма, не есть по умолчанию проявление чего-то или кого-то Вечного, абсолютно нравственного в мире, где человек человеку волк? В сложных жизненных обстоятельствах, или даже, когда человек попадает в реальную беду, не говори об относительности нравственных ценностей, не утверждай, что якобы можно вознестись над добром и злом и быть вне извечного морального выбора. Если тебе на рынке подсовывают несвежий товар, да вдобавок обвешивают тебя, уверяю, что даже философ со стажем, убежденный ницшеанец, агностик и релятивист вместе взятый, возмущенный, и, потрясая своей жиденькой бороденкой, гневно будет требовать, восстановления возможно не существующей справедливости, возможно не существующего администратора и относительно существующую жалобную книгу. Некий философ говорил про мужество Быть. Страх понуждает к бегству от истинного бытия, ведет к предательству самого себя, а потом и других, слепо подчиняется мнению большинства, моде и власть имущим, исключая нравственную переоценку и нравственную рефлексию своего поведения.       

2.

Вязкость и бессмысленность существования. Молодость хрупка, дни ускользают безвозвратно. Иногда время хочется остановить («остановись, мгновенье, ты прекрасно…»). Пребывание в постоянной тревоге перед грядущим. Будущее мыслится как давящий на сердце груз агонизирующих переживаний и потрясений. И, наконец, предчувствие самого главного потрясения – полета в неизвестность…

… До боли хочется любить. Однако, кругом души неприкаянные и чужие. Всё бегом, все бегом, и не остановить. Миг – вечность и небытие, разменная монета нескончаемого боренья между прошлым и будущим.

Мужество быть… бессмысленны посулы беснующегося разума во что бы то ни стало доказать существование Сущего. Бессмысленные скудоумные насмешки снисходительных и надменных глупцов-мудрецов, опровергающих существование Сущего. Как только ввязываешься в спор о доказательстве, - Сущий словно отдаляется от прокрустова ложа человеческой логики, спрашивая: Не веришь? Сомневаешься? Значит, Меня нет для тебя! Полно дедуктивных капканов и ям, в которые тебя заманивает научный атеист.

Сущий выше существующего, а значит недоказуем. А значит, из всего объективного верное – субъективное (солипсизм?). Из всего познаваемого – иррациональное предощущение, чуть теплящееся интуитивное шевеление на задворках души, присутствие Абсолютного и Совершенного Существования.

Невротичная суетливость есть бегство, иллюзия бегства от непонятной и суровой действительности. Суть бытия человека – погоня за абсолютным благом. Но материальное не может стать абсолютным. Для многих свет сознания – досадное недоразумение, ибо может прокрасться вопрос: для чего жить? Зачем писать талмуды о смысле существования, выдумывать целые направления, писать художественные произведения?, покрывать научный небосклон именами, когда суть вопроса проясняется в нескольких строках. Апостол Павел сказал: «Если Христос не воскрес – напрасна вера наша». Как наполнить жизнь смыслом перед лицом неминуемой смерти? Вопрошают все те же мыслители, ученые, под разными трактовками на тысячах страницах своих бессмертных трудов. А жизнь не наполняют смыслом, в жизни человек видит смысл, в жизни человек находит Смысл, в жизни человек открывает Смысл. Истина одна. С двух одно верно:

1. Бог есть, Сын Божий: Родился. Умер. Воскрес. В конце концов, Христовы получат в дар жизнь вечную. Значит, в жизни есть смысл, потому что есть вечная жизнь и вечная радость, либо

2. Бога нет, Христос шарлатан и маг, которого распяли на кресте, а его последователи путем обмана создали «образ Воскресшего», распустив многочисленные слухи о воскресении своего наставника, а тело, подкупив стражу, из склепа вынесли. А значит, живем лишь раз, появившись на земле в качестве великой насмешки природы, случайно, по прихоти пляски атомов из небытия вышли, в небытие возвратимся. Выходит, жизнь не имеет смысла. Нет надежды на продолжение существования.   

Человек своей жизнью и своими поступками отвечает на главный жизненный вопрос.

3.

Нескончаемая тревога перед завтрашним днем вызывает смертельную усталость. Еще один день прошел без потрясений. Повезло? Или мучение отложено на неопределенное будущее? Неопределенность – основная причина беспокойства. Фанатичное, маниакальное стремление все упорядочить, узаконить, организовать – есть ответная реакция на сознательное либо бессознательное понимание случайности, хаотичности, нестабильности, стихийности, опасности мира, в котором мы живем. В контексте вышесказанного – смехотворен поиск справедливости. Понятие о справедливости – одно из самых спорных понятий в науке, философии, юриспруденции, однако самое бесспорное – в магазине, в котором часто обсчитывают, недовешивают. Понтий Пилат спрашивал у Христа, что есть Истина, на самом деле не веря в существование таковой, являясь по убеждениям скептиком или агностиком, думая, что Иисус отстаивает какой-то философский догмат. А истина в том, что когда тебя обвешивают в магазине или на рынке, ты понимаешь, что нарушается не лично моя справедливость, а Всеобщая Справедливость. Т.е. попытка исказить законы на самом деле не писанные, а сотворенные, законы социальные, как и законы физики, установленные самим Творцом, вызывают не относительное и не неопределенное, не трансцендентное, а самое что ни на есть реальное чувство опустошенности, гадливости, презрения, досады.

3.

Все размышляю над злом, над его природой. Мучительно думаю над причиной человеческого нравственного падения еще в Эдеме. Проблема в том, что человек не являясь совершенством по сути, имеет совершенное право выбора. Выбирает он всегда, и в этом праве он не погрешим, право выбора не имеет изъяна. Даже когда не осознает последствий волеизъявления, он все равно выбирает, везде выбирает, всегда выбирает, пока живет.

Зло – это попытка быть тем, чем оно не является на самом деле. По сути, не существуя, силясь существовать. Добро же – это торжество всех форм существования. Несуществующее  в фальшивой обертке существования со временем распознается, поэтому неизбежно для дальнейшего признания подделки за подлинник требуется насилие, устрашение, террор. Зло –это китайская подделка. Однако, если сломалась китайская игрушка – это еще можно пережить, если же диабетику ввели некачественный инсулин… Зло – это карта с неправильными указателями, зло – это когда наркоману в бреду кажется, что у него выросли крылья, и какой-то голосок ему шепчет на ухо, что он может летать, и он прыгает с восьмого этажа… зло возникает от абсолютной воли некоего могущественного существа пользоваться плодами абсолютного существования, а именно – иметь безграничную власть, а значит и безграничную свободу. Равносильно претендовать на то, чтобы фанерный танк, выкрашенный в цвет брони, соответствовал по функционалу танку с реальной броней. Так вот, злом и будет тот военачальник, который обзаведется фанерными танками и двинет их в реальный бой, думая, что можно будет одержать победу. Абсурд. Или зло иррационально по своей природе. Зло начинается с фальши, а заканчивается катастрофой. Хилый подросток, насмотревшись боевиков, может «косить» под главного героя, надеясь таким образом повысить свою самооценку, пока его крутость основательно не потреплет местный задира. Зло громко кричит о себе и своем, но избегает доказательств. Зло, пока борются с одной из его форм, готовит новую форму для выбора борющимися, которым будет казаться, что новая форма – есть добро. Если против фашистов, то обязательно будешь защищать от сноса памятник Ленину, если громишь коммунистов, значит симпатизируешь нацистам. Если против России, значит автоматически – западные ценности, включая однополые браки. Борьба между формами зла – еще одна уловка могущественной злой воли. Ненависть усиливает ненависть. Это лишь кажется, что форма зла уничтожается ненавистью. Ненависть – это цементирующий материал зла, а ложь – его фундамент, насилие – инструмент. Механизм борьбы со злом через ненависть и насилие – гарантия существования зла. Зло всегда будет провоцировать на зло, именно на злой ответ, оно никогда не будет почивать на лаврах. Зло нуждается и призывает, чтобы его яростно уничтожали. И вот, когда ты, думая, что творишь добро, в приступе ярости расправляешься с бандитами, зло торжествует, потому что зло переселилось уже в твою душу. Злу безразличны его приспешники, у него нет союзников, нет кодекса чести, наподобие воровского. Злу нужно, чтобы ты все время испытывал ненависть, пусть даже справедливую, священную. Вот показывают передачу про зверства маньяка-педофила Чикатило, завтра покажут зверство нацистов, послезавтра – зверства неонацистов или большевиков, а может быть жертв террористических организаций и группировок. И в этом порочном кругу мы все без исключения. В этом кругу лжи, ненависти и насилия.

4.

Существуют отличительные признаки, по которым можно определить зарождение зла, инфернальных устремлений, даже на какое-то время утаенных под покровом социального благополучия и стабильности. Эти «симптомы зла», так называемые, можно заметить как у отдельной личности, так и у нарождающихся настроений общества, либо социальной группы в целом. Зло любит притаиться, зло любит поджидать за углом, зло любит прятаться, зло любит, чтобы с ним боролись, зло любит «вот на этот раз окончательно и бесповоротно» быть побежденным, зло любит перестроиться в другую форму зла, переродиться. Значит, зло не любит, когда срывают маски, зло не любит, когда его ожидают за тем же углом, зло не любит, когда его не ищут, зло не любит, когда борются с самим собой, зло не любит, когда не радуются победе над злом, зло не любит, когда не идут на компромисс. И зло не любит, когда его признают в себе постоянно. Бессмысленная фраза: я борюсь со злом. Я не борюсь со злом, я борюсь со своими недостатками, стою над злом, наличествующем во мне постоянно, призывая Божественные силы для противодействия порокам и соблазнам, ибо осознаю, что самому мне не справиться. Поэтому, кто решается или соблазняется на борьбу со злом самостоятельно, тот неизбежно проиграет. Ведь и самостоятельная борьба со злом есть особая форма гордыни, есть претензия определять совершенство, а не смириться перед совершенством. Вот отсюда неизбежная трагедия всех революций. Результатом самостоятельной борьбы со злом есть не просто какой-то спортивный проигрыш, а трагедия, деградация личности, овладение личностью темными разрушительными силами. Желания зла, чтобы с ним постоянно боролись самостоятельно -  есть залог его существования, существования через власть над человеком, но власть не созидающую, а власть уничтожающую.
Но самое страшное оружие зла – это обманчивое ощущение его неполноты, относительности, незначительности, даже умаления. Признание злу не требуется, оды петь ему не нужно, а что ему нужно? Как достигается вельзевулова победа там, где декалог признается общепризнанным императивом? Все достигается «эффектом полумер», дьявольской фасцинацией. Зло рядится в одежды доброты и справедливости, имеет вкрадчивый голос, приятную речь и благообразный вид, а над головой плакат с требованием бороться со злом, и будет всерьез с этим злом бороться. Пример: во время Великой Отечественной войны немцы на оккупированной территории способствовали возрождению церкви, чтобы окончательно дискредитировать деятельность советского правительства и подорвать доверие народа к большевикам. Я не буду останавливаться на анализе политической ситуации, историки сделают это лучше, я хочу проанализировать метафизический аспект бытия, вскрыть его надысторическую сущность. Что делает зло, чтобы в любом случае склонить человека к одной из его инфернально-политических форм, и втянуть его в беспрецедентный вихрь жестокостей и разрушения? Большевики разрушают храмы, сгоняют людей в колхозы, морят в лагерях миллионами; нацисты также убивают миллионами, но выжившим разрешают некоторую экономическую, культурную и религиозную независимость, храмы восстанавливают, разрешается иметь свой надел земли, домашний скот. Вывод: даже немцы, враги относятся к русскому народу лучше, чем советская, казалось бы, родная власть. Результат – в этом выводе частично допущен, морально допущен холокост. Со мной тут же можно спорить… но, а кто говорит о полном страстном признании нацизма? Я, измученный, жалкий, напуганный войной человек, только лишь прикрыл глаза…на секунду, только лишь допустил. НО ДОПУСТИЛ.  И хочу отметить, что я не критикую, что, возможно, на месте этого крестьянина, я бы тоже ДОПУСТИЛ (а зло после моих слов поёжилось). Само собой, зло очень любит, когда его в себе отрицают – ведь каждый знает оправдание: «Но ведь я хотел как лучше» или «Я желал тебе добра…». Ведь во мне зла не было. Да, конечно же, не было.

Итак, признаки зла. Один из признаков, появление противоречащих природе человека интересов и увлечений, а также действий, которые на первый взгляд не кажутся угрожающими или разрушительными для личности человека. Забегая вперед хочется сказать, что в мире существует некая мода на порочащее, противоестественное. И, чтобы получить определенную порцию благ в социальной среде, необходимо пройти через условный ритуал признаний чужеродного за благо, совершив определенный поступок, или допустив иное высказывание, которые будут своеобразным пропуском в тот или иной мир, общность, значимые для индивида. Итак, что за интерес, либо, к чему интерес, который может быть первым тревожным звонком, сигнализирующим о деформации личности. Это интерес к навязанному извне. Логика – это интересно, потому что это модно. А модно то, что говорят авторитеты, что это модно, а авторитеты – это те, о которых говорят все, что они авторитеты. В этой логике нивелируется личность и возможность ею проявлять истинный интерес. Строго запрещено думать про какой-то там личный интерес. Вот для этого и нужен ритуал признания интереса к тому, к чему на самом деле интереса, возможно, и нет, из-за страха бунта личности против наносного и чужеродного для человека, а значит и бунта против системы угнетения и как следствие  - потеря благ, изоляция, изгнание, порицание, остракизм и так далее.

 Конечная цель всех разновидностей и форм зла  - это тотальное уничтожение, превращение всего живого в безжизненное состояние. И речь идет не только о человеке. Пожирание царит и в самой природе, суть так называемого биоценоза в бескомпромиссной борьбе видов и популяций за ограниченные природные ресурсы. Но переносить естественный отбор на человеческую цивилизацию некорректно уже по той причине, что бесконечное и бессмысленное противостояние за главенство в человеческом сообществе оборачивается угрозой уничтожения всего живого на земле. Поэтому социал-дарвинизм некорректен там, где принятие решения обусловлено рациональным выбором, зачастую из более, чем двух альтернатив, а не инстинктом. «Неразумная» природа всегда и везде пытается восстановить нарушенное равновесие, поэтому и существует иерархия видов, консументы первого, второго порядка и т.д. Если бы Дарвин был прав, то человек так бы и остался обезьяной, потому что природа никогда не создала бы то, что бы ее уничтожало.

Анализируя историю, поведение, как отдельных людей, так и сообществ во всем их многообразии, прихожу к выводу, что зло, при всем иногда кажущейся хаотичности, имеет отработанные психологические и социальные механизмы появления и развития. Вопросы сразу: развития куда? Развития для чего и с помощью чего? А самый главный вопрос. Развития почему? Последний вопрос последний по списку, но, безусловно, первый по значимости.

Структура психики разумного существа такова: сознание – воля – интеллект. Сознание – это всегда конкретная, сознающая себя и окружающий мир, личность, которая, пользуясь интеллектом, всегда совершает выбор из двух или более возможностей, принимает решение, ставит соответствующую цель и действует. Принятое решение уничтожает все другие пути решения проблемы, отрицая их. Более того, принятое решение осуждает все другие пути решения поставленной задачи, ставя себя в состояние непримиримого противоборства с ними. Нельзя служить Богу и Мамоне. И всегда  выбор перед человеком. Осудить или покаяться, отомстить или простить, подать руку или оттолкнуть, обмануть или сказать правду, смалодушничать или выстоять. После того, как выбор сделан, известен и враг твой. Право выбора, данное нам Богом, это и есть право познать зло, совершив его. В Эдеме было древо познания Добра и зла. Это древо – есть объективация неизбежного, познание Добра через его отрицание. Добро – это все то, что ведет к такому чуду как жизнь, зло – совокупность действий, ведущих к деградации и распаду.

Любая система, не только живой организм, в природе стремится к равновесию, старается его восстановить в случае утраты, так как потеря гомеостаза чревато распадом системы. У человека катализатором нарушенного баланса в организме выступает потребность. Нужда есть, пить, спать, потребность в безопасности, потребность в принадлежности и любви, а значит потребность, чтобы жизнь длилась вечно, ведь сложно представить, что живая система когда-нибудь перестанет поддерживать свое существование или по своей воле захочет это сделать. Любая форма жизни инстинктивно стремится поддержать свое существование, максимально избегая угрожающих или неблагоприятных факторов среды. Что же делать могущественному злому духу, оспаривающему безусловное право Бога, право Вседержителя, Создателя и Хозяина Вселенной и всех форм жизни, и претендующего на роль Сущего? Что делать злому духу, чтобы его стали принимать за Бога? Прибегнуть ко лжи. Значит - принять яд за лекарство, мираж за оазис. Как только поддаешься на ложные посулы, начинается период распада. Ведь и наркоману и алкоголику в чаду кажется, что ему хорошо, а организм его погибает. Нет, не умрете. Так говорил Адаму и Еве сатана, предлагая вкусить запретного плода. После войны на Небесах, когда Михаил и Ангелы его боролись против дракона и ангелов его, и одержали победу над ними, и сбросили их на землю, и понял диавол и ангелы его, что не много им осталось. Теперь цель вельзевула уже не склонить на свою сторону, а унести за собой в пропасть вечного небытия как можно больше людских душ. Диавол уже не силится стать добром, в его поведении уже нет фаустовской интеллигентности. Маски все сорваны. Библия предупреждает, что диавол сброшен на землю в сильной ярости, потому что знает, что недолго ему осталось. Поэтому в последние времена, которые, я считаю, уже настали, все пороки человеческие будут иметь наиболее уродливые, гротескные, гипертрофированные формы. Не просто прелюбодеяние, а оголтелый разврат, не просто убийство, а многочисленные пытки и издевательства. Любая война, любой конфликт приобретает небывалые формы изуверства. Многое, что творится сегодня, и не снилось наивному средневековому уму. 
 
Другой симптом – ритуал обсуждения бытовых вопросов, имеющих характер почти навязчивых состояний. В такой компании темы духовного содержания, пусть и по негласному правилу, строго табуированы. Более того, если в среде таких личностей появляется кто-то, стремящийся нарушить негласный закон, если его образ жизни, образ мыслей выделяются из обыденности, нередко таких людей ждет изоляция. Их часто высмеивают, либо подвергают изгнанию, словом, в разные времена таких людей пытались инстинктивно «выдавить» из своей среды. К примеру, достаточно представить себе повседневность, какое-нибудь среднестатистическое предприятие, какую-нибудь компанию работяг, дымящих в курилке на перерыве, перекидывающихся общепринятыми фразами. И вот к этой компании подходит человек, пусть, возможно, тоже рабочий и говорит:

- Ой, мужики, я недавно задумался о тщетности бытия, о мимолетности жизни, послушайте, что на этот счет утверждали индийские философы… 
Думаю, не нужно комментировать сказанное, понятно и так, какой ответ будет задумывающемуся рабочему от среднестатистической, а это значит нормальной, компании, общности. Дело не в обсуждении бытовых проблем, а в подмене фундаментальных ценностей, делающих нас людьми. Но почему табу? Почему возникает время от время в различных социальных группах, стратах, классах субъекты, группы, идеи, которые, являясь истиной и истинными, зачастую подвергаются не просто изоляции, но насильственному изгнанию, искажению, и даже уничтожению? Как существует электромагнитное поле, так есть и незримое поле некой заданности отношений, некий морально-психологический климат общественно-исторического развития. Этот климат, действуя на бессознательном уровне, структурирует отношения в социуме определенным образом. Свободный, автономно думающий субъект не выгоден государству, так как он трудно управляем. Константная пост конвенциональная система ценностей высшего порядка вступает неизбежно в конфликт с социальным контекстом исторического периода. Поэтому всегда актуально для правящего класса усреднение и обезличивание масс. Это инстинкт выживания, коренящийся в коллективном бессознательном. Мы жертвуем свою свободу тому или тем, кто управляет, то есть способен обеспечивать нашу жизнедеятельность. Вероломность или неосмотрительная выходка могла когда-то поставить племя на грань выживания. И только слаженность действий и беспрекословное подчинение вождю обеспечивали существование. Отсюда вытекает некое магическое восприятие власти. Ты можешь быть уверен, что руководитель самодур, тиран. Вот ты подходишь к его кабинету, чтобы высказать накипевшее. И тут начинаешь ощущать беспокойство, вот дергаешь уже за ручку двери его кабинета, а волнение тем временем усиливается, ком подкатывает к горлу, вот входишь внутрь, и уже сам не замечаешь, как начинаешь лебезить, когда директор металлическим голосом сурово осведомляется о причинах твоего прихода. И, думаю, вышеперечисленное крещендо эмоциональных каскадов – не только предвосхищение наказания, но и врожденная почтительность перед власть имущими. Обратите внимание, как относятся в обществе к бесцветным, лишенным харизмы, руководителям, а как, пусть и кровавым тиранам и параноикам, но с харизмой. А что такое, если задуматься, это харизма? Удовольствие, экстаз, наркотический угар. Именно это, а не просто исполнение поручений. Не просто исполнять, а погружаться при этом в некий сладостный транс. Чего, если посмотреть, и добивались многие исторические лидеры. Если ты способен вызвать своими речами у толпы экстатическое настроение, она пойдет за тобой куда угодно. Пойдет не потому, что целесообразно, это лишь рационализация своего выбора, а потому что испытывает потребность в неком психоэмоциональном взрыве, палитре наслаждений, которые данный лидер своими речами и поступками может у массы вызвать.   

Следующий симптом – неспособность быть с собой наедине. Вернее, не способность иметь себя. Такие люди, даже когда остаются одни, не могут и минуты побыть без внешних источников информации. Включают радио, которое тарахтит ни о чем, лезут в интернет, звонят приятелям и битый час пересыпают словесный мусор. Мы видим этих людей с наушниками в ушах в общественном транспорте. Их «я», их личность, их душа убита, так и не успев родиться, погребена под навалом социальных ролей. Вы думаете, им интересна та музыка, которую они слушают? Они ответят утвердительно. Но, стоит задать вопрос почему, и не услышишь ответа, относящегося к личности субъекта. Ответ будет про моду, друзей, про «сегодня в тренде» и т.д. они боятся остаться без внешней стимуляции по одной причине: они мертвы. А мертвому не болит. Такой всегда выполнит любой приказ, а потом будет сильно удивляться, когда его обвинят в военных преступлениях. Любому неприятно оставаться с покойником наедине. Так и им, бездушным, но живым телесно, инстинктивно неприятно оставаться с самим собой наедине. Они навсегда делегировали право выбора внешним силам, как в бытность существования большевистского режима – «колебаться вместе с линией партии». А что такое это самое «Я»? способность плакать, когда все смеются, способность не боятся страдать, когда все радуются, способность отличать добро и зло даже в том случае, когда за добро наказывают, способность сказать: «а я думаю по-другому», когда на тебя шипят, чтоб ты замолчал и чего-то там не испортил.

 Давить или быть давимым, как говорил Осип Мандельштам. За попытку духовного торжества человек в этом мире должен в той или иной мере жертвовать своим физическим существованием. Прожить тихо, всегда соглашаясь с власть предержащими, или воскликнуть: «А все-таки она вертится». И быть сожженным на костре. Величина духовного Я определяется уровнем нравственного переживания и поведения. А что такое нравственность, как не Господь?  Нет признания Добра в себе, как высшей цели и высшего предназначения, нет личности. Для такого человека не сложно побыть наедине, потому что он наслаждается прекрасными мыслями и чувствами, он созерцает в себе Бога, и это не самолюбование. Мы переживаем Атман, потому что, Есть Брахман.

Не проходящая тоска свидетельствует о глубинной неудовлетворенности жизнью. Все движения, все поступки, слова, желания и разочарования, вся эта предсказуемость завтрашнего дня, погруженная в бытие вечного несуществования, творит тоску. И уже даже не тоску, а скорбь. Ты оглядываешься на вчерашний день в своей памяти, как оглядывается командир на поле брани после сражения, и видит, что его подразделение уничтожено, и он вдруг понимает всю бессмысленность недавнего боя. Ностальгия по прошлому похоже на чувство потери близкого человека, только в случае с прошлым днем, запечатленным в памяти – этот близкий ты сам и есть.
Бери от жизни все! Как в рекламе. Становится понятным, что от жизни ничего нельзя взять, и дать ей тоже ничего нельзя. Как важно нам быть счастливым в этой жизни, успеть что-то сделать, успеть кем-то стать, занять положение в обществе, возможно, иметь достаток. Столько трудов было положено, чтобы день не проходил, но день все равно проходит. Ты делаешь, а кто-то все равно ничего не делает, но в определенный момент времени трудоголик и лентяй предстает перед самым беспристрастным судьей – временем. А этот судья никогда не выносит оправдательного приговора, умножая на ноль все труды, всю лень, все горе и все счастье, все достижения и славу.

Был бы смысл настоящего, если бы было прошлое, но разве прошлое существует? Был бы смысл настоящего, если бы будущее существовало, но разве будущее существует? Неполноценное существование заполняется суетой. Суета – это анестезия против боли обреченности перед неминуемым и самым главным событием в нашей жизни.
Однако скептицизм отступает перед светом Христова Воскресенья. Придет Страшный Суд, когда каждый восстанет из гроба и будет судим по делам своим. Я живо представляю эту картину. Это ведь сколько народа будет вокруг, это ведь какое столпотворение… Как же будут выглядеть эти люди? Сколько им будет лет на вид, и как они будут себя чувствовать? Необходимо еще будет каким-то образом всем попасть на ближний восток, в сегодняшний Иерусалим. Суд будет длиться тысячу земных лет. Будут ли люди по прежнему хотеть пить и есть, спать, уставать, ссориться? Будут ли болеть, расстраиваться? Будут ли они где-то жить, работать? Будут ли жить племенами и народами, создавая общественно-политические и экономические институты, деля территорию, как и раньше? Ведь Воскресение состоится в теле и на земле во время второго Пришествия Христа.

В чем загадка человеческой свободы? Что такое выбор на самом деле? Когда человек отступил от Закона, Бог ли наказал человека или он сам себя? И с отступничеством в поведении человека стала передаваться из поколения в поколение некая личностная, физическая и духовная дефектность, неполноценность, ущербность. Ну, зачем Каину было убивать Авеля? Почему среди стольких детей Адама и Евы один оказался убийцей? Следует проанализировать мотивы поступка, чтобы понять, в чем именно проявляется наследуемая в результате отступничества Адама и Евы, поведенческая и личностная неполноценность. Сказать, что Каин убил Авеля, потому что Каин был плохим человеком, этого мало. Что значит плохой человек? Можно провести аналогию. Например, представим эпизод со сдачей на права. Тебе уже кажется, что ты хорошо водишь, но твой инструктор думает иначе и ставит тебе «не зачтено», предлагая еще подшлифовать навыки вождения, и назначая очередную пересдачу. Результат: твое переживание неудачи настолько велико, что вызывает у тебя состояние аффекта, которое, в свою очередь, выплескивается в следующие необдуманные действия: вцепившись обеими руками в горло инструктора, душишь его насмерть. Выражаясь научным языком, в случае с Каином, рано или поздно очередная ситуация фрустрации должна закончиться преступлением, убийством. Два человека испытывают одинаковые эмоции по поводу переживания неудачи. Но только один из них совершает преступление. Та ущербность, та духовная и душевная косность, наследуемая в результате отступничества Адама и Евы и, как следствие, «отключения» от источника вечной жизни, и проявляется в разрушительных по отношению к себе и к окружающим действиях. Ведь в последующих поколениях и Иов, и Моисей, и Авраам многократно были испытаны Богом, но загадочное Нечто в их душе, в их воле и поступках не позволило пойти путями Каина. Существует теория, так называемый трансгенерационный подход Мюррея-Боуена, согласно которой, значимые события в жизни человека имеют влияния на последующий поколения. Так вот, если Каин в отчаянии от того, что Господь отверг его воскурения, а не Авеля, убивает своего брата, то, в свою очередь, мрачное деяние Каина ложится на весь его род, впоследствии не отличающегося праведностью.

Вселенная существует по законам. Нельзя бросить камень в воду так, чтобы по глади не пошли круги. Невозможно, чтобы тесто, в которое добавили немного закваски, не заквасилось. Сколько не подбрасывай предметы в воздух, они будут падать на землю. Посеяв семя зла в почву безмятежного существования в Раю, были получены первые всходы: Каин. Каин – это опасный прецедент для будущих поколений. Каин – это заря братоубийственных войн, Каин – это зерна будущих безумий. Каин – это и есть закваска, которая, по предсказаниям святых пророков, и должна заквасить все тесто – человечество. Помним, как Христом были названы времена его второго пришествия: и восстание народ на народ, и родителям непокорны, и сребролюбивы нежели правдолюбивы, и во многих охладеет любовь. И в отличие от предыдущих времен, вышеназванные признаки будут иметь всеобщий, тотальный, гипертрофированный характер. Если во времена хождения Еврейского народа по синайской пустыне у Господа еще были чаяния сделать евреев народом священников, то в последние времена, не будет ни одного государства, ни одной общности, организации, корпорации, социально-классового, культурного, этно-национального образования и даже семьи, куда бы ни пришло зло в той либо иной форме или проявлении. И во многих охладеет любовь. Все мы временами испытываем негативные чувства к своим близким. Но Каин убил Авеля. Каин не любил Авеля. Сосуд (душа) не может быть пуст. Это Закон. В том сосуде не было любви, а было тщеславие. Можно ли жить с тщеславием? Можно. Но счастливым быть – никогда. Обратная сторона тщеславия, как мы видим на примере поступка Каина, ненависть, злоба и даже мстительность, выливающиеся в деструктивные действия в ситуации переживания неудачи. А еще обратная сторона тщеславия – навязчивый страх потерять или не обрести то положение, которое никогда тебе и не было уготовано. Быть Богом.

Время. Что мы знаем о времени? Как хочется остановить безумный, неумолимый ход секунд, минут… как хочется остановить сползание в пропасть. Человек тонет во времени как не умеющий плавать в море. Время затягивает человека как трясина, как зыбучий песок. Время делает существование бессмыслицей, а жизнь похожей на насмешку. И кто как не Христос протянул руку утопающему?
Чувствую некую предрешенность глобального масштаба, неотвратимость бедствий и страданий всего человечества, чувствую давление некой злой воли над всем миром. Чувствую, как нечто со стороны все пытается залезть к тебе в душу, а ты сопротивляешься. Пытается прорваться, прорваться, прорваться, а ты не даешься, но всегда находишься под давлением злой воли. И как только расслабился… И говорю себе: нельзя, нельзя расслабляться. Нельзя спать, но все время бодрствовать.