Было так, что некоторые слабосильные духом, прочитав кое-что из моих книг по истории Гражданской войны в России, заверещали:
– Не верьте, это клевета! Такого быть не могло!
Да, отвечаем мы: Такого быть НЕ МОГЛО. Такое реально БЫЛО!
Откройте архивные дела, опубликованные нами: протоколы ЧК, воспоминания об Азине или мемуары героев Гражданской войны (со стороны Красных, Белых или повстанцев) с описанием «подвигов», за которые они получили свои награды: там ни слова, ни полслова не добавлено нами и потому ужас братоубийства заливает читателя. Все опубликованные в данной книжке сцены также имеют историческую основу. Просто количество мало кому известной и маловероятной для обывателя информации в моей голове «закипело» и потребовало выхода к читателю не только в форме обстоятельных и толстых, но порой скучных монографий, но и в виде «занятных» и понятных пьесок. Сразу подчёркиваю, что, хотя образы в этих сценах собирательны, но ни одна коллизия не является придуманной, а диалоги почти в неизменном виде взяты из документов того времени.
Революция и Восстание – это вовсе не беготня с винтовками и со стрельбой, как это показывают в заштампованном кино. Восстание – это, прежде всего, бунт против устоев, переворот в сознании. То, что вчера было запретно и осознавалось людьми, как грех, в мгновение ока становится не просто разрешённым, нормальным, а воспринимается уже как признак решимости и доблести. Образ действия был тогда чрезвычайно прост: вот тебе Наган, вот враг, а вот – стенка: действуй. Отказался стре-лять – значит, сам враг... Но отчего так случилось?
***
Короткие сценки позволяют показать процесс расчеловечивания в виде многомерной процессуальной модели. И множество коллизий мы можем рассмотреть сразу с нескольких точек зрения: сверху, снизу, со стороны. Как мы это делаем?
Конечно же, проще всего взирать на события прошлого несколько отстранённо, с вершины того социального и исторического опыта, кото-рый имеем сегодня мы, потомки давно ушедших людей.
Однако же, обладание интеллектом позволяет писателям с той или иной степенью продуктивности не просто рассказывать о том, что было, но и задаваться вопросом почему оно случилось именно так? Другими словами, вдумчивый исследователь, а с ним и читатель, стараются реконструировать мотивы поступков субъектов истории. И предлагаемые нами здесь реконструкции вовсе не беспочвенны, не фантазийны, ибо архивы сохранили массу источников: делопроизводственной документации, мемуаров и фотографий, которые поддаются анализу и сопоставлению.
В результате мы, историки, можем видеть событие как бы «изнутри», с точки зрения тех, кто взял на себя смелость произвести переворот в величайшей стране мира. Конечно, не часто «рулевые» революций остав-ляют откровенные мемуары с правдивым объяснением своих поступков. Тем не менее, именно массивы баз данных позволяют строить здесь обоснованные гипотезы.
Одни и те же поступки, одни и те же объективно проявления люди производят под влиянием совершенно различных побуждений. Пожалуй, труднее всего, понять мотивы рядовых действующих лиц: на исторической сцене в период Революции и Гражданской войны сыграли свои роди миллионы людей; но их подробные письменные отчёты и откровенные письма до нас, потомков, почти не дошли. Тем не менее, используя приёмы «эмпатии» т.е. вчувствования мы стараемся взглянуть на исторические коллизии как бы и снизу, примеривая на себя «шкуру» маленького человека, который, зачастую за пределами собственного сознания оказался против воли втянут в необычные обстоятельства жизни.
При этом мне приходится актуализировать и собственный жизнен-ный опыт. Четыре поколения семьи Коробейниковых являются Ижевскими оружейниками и христианами. А если собрать всех представителей нашей родни – инженеров, рабочих, мастеров, и мысленно поставить их к чертёжным столам, верстакам, к станкам и машинам, то ими можно было бы заполнить целый заводской цех. Или они могли бы наполнить и целый храм.
В памяти нашей семьи не сохранилось сколь-нибудь развёрнутых повествований о периоде гражданского противостояния в России и гонений на Церковь. Тем не менее, образ действия Ижевского мастерового и полу-крестьянина, который был связан с Заводом экономически и ментально, мне в некоторой степени знаком по отрывочным рассказам предков, которые я не имел разума вовремя записать. Кроме того, взявшись за написание данных сцен, я стал вспоминать поведенческие реакции моих командиров и подчинённых за время службы в Советской Армии и органах Госбезопасности, за период работы на Ижевском механическом заво-де и в иных коллективах. Это дало возможность воспользоваться, результатами, так сказать, практической психологии.
Несмотря на множество ранее изданных научных книг, данный сборник является для меня первым опытом «художественного» творчества. Поэтому скажу несколько слов о форме подачи материала.
Никто из моих предков, проживавших в сельской пригородной местности, отправляясь за некоторой надобностью на городской базар, в магазин или в органы власти не говорил, что идёт в город Ижевск. До конца дней своих они говорили «иду в Завод», «работал в Заводе» и т.п. Понимание некоторых употребляемых ими диалектизмов или грамматических форм поначалу требовало от меня некоторого напряжения, но, раз услышанные выражения остались в памяти насовсем. Потому и язык данных текстов – «ижевский». Именно так говорили мои прадед Дмитрий Исаакович и прабабка Наталья Федосеевна, мой дед Василий Дмитриевичи и бабушка Агафья Автамоновна Коробейниковы, а также бабашка Валентина Лаврентьевна Лазарева (Мокрушина).
***
Дай Бог, нам всем избежать озверения перед лицом грядущих общественных потрясений. А нашим читателям, которые наивно полагают, что им удастся отсидеться за двойной дверью, напомним старый афоризм, который является ключевым ко всем публикуемым текстам:
«Если ты не занимаешься политикой, то политика займётся тобой...»
Мы сочтём свои миссию выполненной, когда наши читатели поймут, что даже несовершенный гражданский мир всё же лучше, чем Гражданская война, что все герои или антигерои наших сцен – все чада России, и все они – Божьи души. И нам остаётся лишь помнить о них, понять их и, если можно, простить. И с этим пониманием строить свою жизнь в соответствии с нравственными ориентирами, которые даны в Божьих Заповедях.