Арта Тер-Визар наблюдала, подвернув под себя ноги, как летают по комнате древние книги. Владычица Иллка была в том состоянии, когда и пытаться не стоило её утихомирить.
Пыльный и старый Ночер видел подобное не раз: его юные дети постигали магию вечности, иссушивали свою плоть, заключая в клетке из костей и жил жаждущие знаний души... и срывались, сталкиваясь с жестокостью мира.
На этот раз мир напомнил о себе разгромной критикой от личеи Эры, признанной мастерицы в плетении пространственных чар. Владычица Эра публично высмеяла работу Иллки, утверждая, что читать её без вреда могут лишь пустынные ящерицы, ибо грубейшие ошибки заставят всех прочих выколоть себе глаза. Под конец она выразила надежду, что «это бесполезное создание» оставит попытки постичь высокое магическое искусство и отправится во внешний мир. Для напоминания Домам некромантов о величии Ночер много ума не надо.
По мнению самой Арты Тер-Визар, ученицы и помощницы Иллки, исследование было совсем не таким плохим. Вернее, просто хорошим: до критики изученных теорий личея Эра так и не дошла. Но без её рекомендаций будет сложно добиться внимания Владык и проверки на практике. А если Иллка права, то Ночер сумеет разорвать временную петлю шестисотлетней давности, удерживающую в себе главу ныне стёртого с лица земли Дома Фатос.
Если она права, они сумеют пронзить время и пространство.
Когда над головой стукнулся, рассыпавшись, ворох перевязанных лентой свитков, Арта растёрла лицо и поднялась. От всплесков магии болела голова: это мёртвые колдуньи могут позволить себе шуметь подобным образом, а её-то плоть всё ещё на месте.
— Владычица Иллка, — позвала она наставницу, надеясь, что та от неожиданности не запустит в её сторону один из огромных, окованных металлом томов. Внеплановое перерождение не казалось удачной идеей. — Не расстраивайтесь. Не сегодня. Вам стоит набраться сил перед заседанием Шестого Круга.
Личея, стиснувшая костлявыми пальцами очередной манускрипт, повернула голову. Тонкая кожа шеи собралась морщинами.
— Зачем? — безжизненно (Арта, как и всегда, подавила неуместную улыбку) спросила Иллка. Книги попадали на пол с гулкими шлепками, а некоторые и с хрустом. Буран стих, словно в одну секунду исчезла сама магия. — Чтобы Эра высмеяла меня уже перед ними? Чтобы все знали о моём позоре? Я бездарна, девочка!
— Писать «ни вазможна» — не значит быть бездарной, — сдержанно напомнила Арта. — Бездарность — видеть кривой почерк и не замечать сути написанного. Если Круг чего-то и стоит, то они поймут, насколько вы талантливы. У вас светлый ум, Владыка. Но и ему нужен отдых. Идите. Я здесь приберу.
Иллка поблагодарила Мать за давно опустевшие жилы: от прикосновения живых, горячих рук щёки в иные года вспыхнули бы огнём. А сейчас только что-то за рёбрами сжалось, мешая думать.
— Хорошо, — кивнула она, отнимая ладонь и почти напугано хватая края богато вышитых одежд. — Я пойду. Прибери.
Провожая наставницу, Арта в уме набрасывала схему нужного чародейства. Несмотря на уверенность в голосе, она знала, что древние самодовольные чародеи Шестого Круга никогда и ни за что не заметят прогрессивных идей за непривлекательной обложкой. А впереди ещё пять.
Разумеется, оставить всё на волю судьбы ученица-некромантка не собиралась.
***
Чародеи молчали. Молчала Владычица Иллка, Эра и сотни других, оторвавшихся от свитков ради ожидающегося зрелища. Но смеха над спутанными записями так и не прозвучало ни в тот день, ни в последующие, когда сложное, разобранное по чётко структурированным главам и написанное образцовым почерком исследование молодой учёной представили Пятому и Четвёртому Кругам.
Ночер подошёл к новому витку своих изысканий. Капля в море бесконечных знаний Вселенной, но у тех, кто стоит у грани познания самого времени, этого времени предостаточно.