РАЗВЛЕКАТЕЛЬНАЯ ПРОГРАММА
Во второй половине дня программа "Полёт фантазии" была более насыщенной, чем в первой. Ещё до открытия экскурсовод Валера поднял из бассейна под самую крышу пенопластовую тарелку, мешавшую все сегодняшние действа проводить в воде, глубина которой не превышала полутора метров…
Столпившись по трёхсотметровому периметру бассейна, люди с нетерпением ждали, чем же сейчас удивит их этот всезнающий очкарик. По дну водоёма была проложена такая же труба, как и та, по которой катались на тележке многие из тех, кто после обеда находился здесь.
На оба конца трубы надеты резиновые шланги, один из которых был присоединён к компрессору.
Пока посетители ждали Валеру из его каморки, Каин вертелся то у одного конца шланга, то у другого. Со свойственным ему любопытством он исследовал малогабаритный компрессор, выдающий большую мощность.
Валера выставил наружу три необычные сиденья на цилиндрических катках и только хотел пригласить к себе мальчишек, как первым к нему подлетел Каин:
– А можно мне?
– Ты знаешь, что это такое?
– Сюда можно садиться, вращать цилиндр ногами и везти себя.
– Догадливый малый, – похвалил Валера неуёмного пацана, старающегося быть везде. – А знаешь, для чего нужен этот самокат?
– Ха! – ухмыльнулся Каин. – Тренировать ноги.
– И излечивать плоскостопие, – добавил удовлетворённый ответом Валера. – Садись на этот лечебный самокат, и вы, ребята, тоже. Катайтесь вокруг бассейна, и другие пусть попробуют. – И обратился к присутствующим. – Хлопцы, нужны два помощника.
Тут же от толпы отделился Осий, старший из братьев-клонов, и опять вездесущий Каин, уже успевший откататься на лечебном самокате. Валера увёл их в свою комнатушку. Через минуту они появились, неся на руках устройство, похожее на бобслейные сани, только закрытые прозрачным кожухом со всех сторон.
Валера спрыгнул в воду:
– Давай аппарат.
Установив аппарат на зависший над трубой плотик, попросил столпившихся:
– Ну, кто хочет первым посмотреть подводный мир, сигайте на плот.
Можете не поверить, но и тут первым оказался Каин и ещё один пацан из цыбулёвских.
Валера поднял герметичный прозрачный кожух, усадил под него мальчишек и, легко сдвинув аппарат с плота в воду, медленно опустил его над трубой. Аппарат был на весу, не касаясь дна. Проверив его герметичность, Валера включил незлобливо зашипевший компрессор – и "бобслей" медленно поплыл под водой к противоположному борту.
– Ну, как? – спросил очкарик, когда мальчишки выгрузились наружу. – Что вы там увидели?
– Я перепугался! – вылупил глазёнки цыбулёвец. – Думал – настоящий умка, а это… Вы напугать нас хотели, да?
– Нет, конечно. Просто большая игрушка белого медведя помещена на дно, чтобы вы её увидели. Это нужно для сооружения более мощных исследовательских аппаратов для океанологов. Надеюсь, убедились, что пневмомагнитный транспорт может работать не только на суше, но и под водой.
– А на воде может?
– А вот мы сейчас и проверим.
В этот момент к бассейну подошли два сильно шатающихся мужика и сразу к экскурсоводу.
– Шеф, а можно нам? Больно игрушка уматная, – сказал Вадик (это были они с Никитичем) и, вынув десятидолларовую бумажку, сунул в нагрудный карман Валере.
– Я никому не отказываю, но вы пьяны.
– Да ты что, шеф! Мы под маленькой-маленькой мушкой… жожофилой.
Толпа, сначала принявшая вошедших суровым молчанием, заулыбалась:
– Да пусть попробуют… жожофилы-дрозофилы.
– Ладно. Садись, – Валера пристегнул верх к "бобслею" и включил "пуск". Аппарат поплыл к противоположному берегу. Неожиданно спокойно разглядывавшие подводный мир приятели забеспокоились так сильно, что стали рваться наружу. Поломав все защёлки на аппарате, они сбросили кожух и, захлёбываясь, с вытаращенными глазами кинулись к берегу, оглашая посетителей страшными криками:
– Там медведи! Раздерут всех! Делай ноги!
Под сводами огромного павильона ещё долго не смолкал хохот отдыхающей молодёжи…
Когда инцидент был исчерпан, Валера опустился к трубе, отцепил от неё мешки с песком. Облегчённая труба мгновенно всплыла на поверхность.
– Кто не боится игрушечного медведя, может попробовать проехаться от борта к борту по воде.
И опять порядком поднадоевший всем Каин вырвался вперёд. Валера осадил его:
– Остынь, малый. Ты уже всё перепробовал.
– А это? – настырничал Каин.
– Девочки… вот вы двое, – указал рукой Валера на стоявших у самого борта девчонок с искрящимися глазами.
Когда те уселись, Валера нажал "пуск" – и "бобслей" (уже без кожуха) понёсся по воде, но не доплыл до противоположного берега каких-то десяти метров, девчонки, ища глазами белого мишку, сильно наклонились на один борт и сразу оказались в воде. Их тут же выловили и увели отжиматься и обсыхать в "апартаменты" Валеры. А он ещё часа два катал ребятишек на воде и под водой, то прицепляя груз к трубе, то отцепляя. А потом, взглянув на часы, объяснил, что на сегодня развлекательная программа закончена.
МОСТ, СОЕДИНЯЮЩИЙ ГОСУДАРСТВА
Когда павильон заполнился взрослыми, экскурсовода Валеры здесь уже не было. Его место занял доктор океанологии из Владивостока Сидорюк. Под потолком зависла "летающая тарелка", а на поверхности бассейна размеренно покачивались десять пенопластовых шаров метрового диаметра, соединённых друг с другом никелированными трубами, протянутыми от борта к борту.
– Господа! – обратился к представителям государств и бизнеса Сидорюк. – Перед вами мост, который, по расчётам наших специалистов, может соединять не только берега речек и рек между городами и областями, но и соединять государства и континенты.
Обратите внимание на простоту конструкции. Путепровод, по которому движутся международные экспрессы и автотранспорт, проходит сквозь шарообразные поплавки, выполненные из жёсткого пенопласта в прочной нержавеющей оболочке. Заякоренные поплавки имеют такие размеры, что под путепроводом свободно могут проходить суда любого габарита.
Между двойными стенками путепровода проходят сверхпрочные натяжные тросы, закрепляющие нить на противоположных берегах.
– Ну, это понятно, – спросил один из бизнесменов. – А как ваш мост поведёт себя при шторме баллов этак в десять?
– Как вы видите на работоспособной модели, а что она работоспособна, скоро в этом убедитесь, нить путепровода и поплавки – это не что иное, как бусы у женщины. Нитка, на которую они нанизаны, не переламывается. Так и здесь: от одного поплавка до другого – один отрезок нитки, дальше – другой, ну и так далее. Все они соединены шарнирно, что не позволяет никаким волнам и ветрам рвать их. Ну, а то, что парусность моста минимальна, объяснять, думаю, не надо.
– Простите, как "не надо"! В регионах с постоянными ветрами огромные площади шаров будут постоянно находиться под действием сил, которые, накапливаясь, вызовут такое напряжение в материале, что никакие тросы, якорные и натяжные, не выдержат.
– Вы правы, – согласился океанолог. – Но вы и не правы. Отрицательное воздействие ветров и волн почти полностью снижено за счёт того, что поплавки вращаются, а проходящий внутри них путепровод только прогибается в местах сочленения.
Многоликая толпа начала перешёптываться, переговариваться, спорить, показывая руками и взглядами на мост. Сидорюк спокойно выжидал, ожидая каверзных вопросов. Судя по всему, он был готов ответить на любой из них. И вот вопрос этот прозвучал:
– Хорошо, господин учёный. Предположим, между Россией и Америкой протянули этот путепровод. Вы не забыли, что Берингов пролив несколько месяцев находится подо льдом?
– Не забыли. – Ответил океанолог. – Еще вопрос.
– А вопрос такой, господин учёный. Во время таяния льда не унесётся ли ваш вмёрзший в лёд мост в тихий океан гигантскими покрывалами льда? – это было сказано с таким сарказмом, что Сидорюка несколько покоробило. Но не смутило.
– Не унесётся. Потому что круглые поплавки выдавливаются льдом на его поверхность, а во время прохода под ними льдин они свободно перекатываются по ним.
– Спасибо. Вы хорошо подготовлены, господин учёный.
– Ну, раз вопросы исчерпаны, приступим к демонстрации. – И вдруг, за-интересовавшись, Сидорюк повернулся к задавшему каверзный вопрос. – Простите, господин, вы из какой страны?
– Канада.
– Тогда понятна ваша заинтересованность. Из страны тысяч островов. Естественно, вас должен интересовать этот проект.
Сидорюк включил кнопку "волны" – и тотчас с обоих сторон нитепровода поднялись волны, раскачивая шары и перегибая всю нить.
– А сейчас внимание, господа! Я впускаю в путепровод эту машинёшку с электрическим мотором. Угол в местах перегиба доходит до ста двадцати градусов. Так может быть и при сильнейшем шторме на море. Доедет ли наше авто до противоположного берега?
Всего каких-то восемьдесят метров. Но прошла минута, другая, третья, а машинка так и не появилась. Да и застрять она не могла – диаметр трубы позволял ей двигаться свободно.
Все напряжённо ждали. Но вместо того, чтобы ослабить волны, Сидо-рюк усилил их. Угол в местах перегиба достиг сотни градусов.
– Глупая затея, – безнадёжно махнул рукой один из российских бизнесменов.
– Да, – в знак согласия с ним закивали другие. – Здесь надо что-то другое…
В этот момент многострадальная машинёшка выпрыгнула из противоположного конца трубы. Под сводами павильона аттракционов раздался всеобщий вздох облегчения.
Сидорюк взял машинку в руки, осмотрел её, как врач, внимательно и придирчиво. Ему хотелось ласкать её, целовать, говорить ей всякие хорошие слова.
На днище и боках машинки во многих местах облетела краска. Кое-где жесть, из которой она была сделана, была погнута. "Сколько ж ты натерпелась в этой абракадабре!" – мысленно пожалел он и как любимую кошку погладил неодушевлённую модель, доказавшую всем этим денежным мешкам и высокопоставленным чинушам, что наплавные мосты можно строить не только между берегами, соединяющими города, но и между берегами, соединяющими континенты.
– Господа! – воспрянул океанолог. – Переходим к золоту.
При слове "золото" павильон пришёл сначала в движение, потом надолго замер.
Сидорюк показал всем круглый аквариум, наполненный белыми шариками величиной с горошину.
– Господа, на дне моря, в данном случае бассейна, находятся разные полезные ископаемые, которые надо, не спускаясь под воду самим, поднять их на поверхность. Я высыпаю шарики в воду. На самом деле они будут распыляться самолётами над заранее исследованными акваториями океана. Итак, смотрите.
Взяв ёмкость с шарикам в руки, океанолог одним махом сыпанул всё содержимое в воду. Все стали ждать, а он пояснять:
– Шарики, на самом же деле, это, конечно, не совсем шарики, а подводные аппараты, достигли дна и под действием проникающей в них воды стали увеличиваться в размерах. – Он глянул на часы. – Вот. Объём их уже увеличился раз в пятнадцать, но это не предел. Он должен увеличиться минимум в сорок раз. Во столько же должна возрасти и подъёмная сила. Внешняя поверхность аппаратов сейчас становится липкой, а внутренняя затвердевает. Она должна затвердеть настолько, что её невозможно будет разбить молотком с одного удара. Господа, внимание! Оно поднимается!
В этот момент все увидели, как ото дна бассейна мягко отделилось белое одеяло и сначала медленно, потом всё быстрее поднялось к поверхности, подняв волну. Тысячи аппаратов слиплись в одно толстое одеяло. Сидорюк с усилием поднял один его край, оторвал кусок из двадцати-тридцати скользких шаров, напоминающих пингпонговые, и повернул низом вверх. Посетители ахнули. Голосами одобрения наполнилось всё павильонное пространство: люди увидели днище куска оделяла, облепленного слоем разноцветного песка и слюды, специально приготовленных этим магом-океанологом.
Начался гвалт из одних и тех же вопросов:
– Из какого материала шарики?
– Сколько раз их можно использовать?
– Где их производят?
– Где можно купить?
Сидорюк поднял руку:
– Господа, ввиду секретности данного материала, я не уполномочен самостоятельно принимать решение, правдиво отвечая на ваши вопросы. Вы можете задать их на аукционе, где будут представлены данные об экспонатах, которые дети и вы увидели в этом павильоне. Всего доброго, господа!
Когда все начали расходиться, к океанологу подлетел человек, обвешанный фотоаппаратурой:
– Простите, господин, кажется, Сидорюк?
– Да. А вы кто?
– Я из местной прессы. Фёдор Подстрочкин. Не могли бы вы, хотя бы намёком, пояснить, что это за материал?
– Всего доброго, господин Подстрочкин. Советую вам побывать на аукционе.
(Продолжение следует)